поживи, молочка парного попей, оно ото всего помогает, легче станет, - говорила и чувствовала – в пустоту слова летят.
- Оставь, это мои проблемы. Мне деньги сейчас нужны. Поняла? Сроку два дня и два лимона отдать надо. Сейчас давай, поняла? – свистящим шёпотом произнёс Витюша, глядя, не мигая, на мать. – Сейчас, поняла? Где хочешь, бери.
- Да нет же у меня сейчас, сказала же. Через месяц будут, сейчас нет. У кого, у Лизки займу, что ли? Ты моё слово знаешь, – сказала через месяц, значит, через месяц, - Клавдия оставила увещевательный тон, последние слова произнесла сердито и резко.
- Так значит, – нет? Последний раз спрашиваю. Ну, как знаешь, Витюша вывел руки из-за спины.
- Ты… Ты чего задумал? Молоток это, зачем у тебя?
Удар получился несильный, Клавдия только сознание потеряла. Очнулась от удушья. Лёгкие, гортань горели сухим дерущим пламенем и разрывались на части. Клавдия раскрыла глаза, судорожно распахнутым ртом в болезненных корчах вдыхала воздух и не могла вдохнуть – голову облеплял полиэтиленовый пакет. Её куда-то тащили за руки, забившись в конвульсиях, затрясла головой, повернулась набок. Витюша влёк её к развёрстому погребу. В глазах, подавляя белый свет, вспыхивали красные сполохи. На долю мгновения Клавдии показалось, что вместо головы у неё образовался разбухающий раскалённый волдырь, наполненный кипящей кровью, в следующий миг волдырь лопнул и наступил мрак.
