глава_1
Так, незаметно, подошел и праздник Крещения Господня. Я думаю, что все читатели знают, что в этот праздник совершается Великое освящение воды; совершается дважды: первый раз накануне, в Крещенский сочельник, а второй раз в сам праздник Крещения. Крещенская вода особая: она освящает человека, пьющего ее; освящает дома, квартиры, машины, окропленные ею, и плюс ко всему обладает она и целебными свойствами. Если налить ее в чистую стеклянную посуду, закрыть, и поставить в чистое место,-так как это святыня,-то она может стоять сколько угодно времени, порой годами, и не испортится.
Тут мне некоторые могут возразить: мол, не портится потому, что когда воду освящают, то погружают в нее серебряный крест, да и находится сама вода в серебряной, или посеребренной емкости. Вот ионы серебра и не дают-то воде зацвести и испортиться. Нет, дорогие читатели, я с вами тут в корне не согласен: Вода освящается не веществом, из которого сделаны крест, или купель, а Божественными энергиями, то-есть действиями, которые и не дают воде испортиться. Например, один мой знакомый батюшка, который уже давным-давно порвал отношения с Московской Патриархией, и сейчас живет и служит в поселении (в месте, где проживают те православные, которые отказались от ИНН, Российских паспортов с шестерками в символике, словом, все те, кто не признают нынешней антихристовой власти), всегда освещает воду только деревянным крестом в обычной алюминиевой купели; и эта водичка стоит годами, чистая, как слеза. Напротив, один знакомый мне архиерей, на праздник Крещения освящает воду огромным крестом из чистого серебра, в огромной посеребренной чаше, и эта вода не стоит даже и двух месяцев: зеленеет, и портится; понимаете-ли, исходит от нее нехороший запах, как и от того владыки, в нравственном, конечно плане. Вот и получается, что вещество, из которого изготовлены крест и купель, тут не причем; а чистота духа священника, который освящает воду, имеет доминирующее значение. Эти Богословские истины я привожу тут для того, чтобы читателю стало ясно, какого духовного уровня достиг наш главный герой,-батюшка Виктор.
Так вот, Богоявленская вода, освященная батюшкой, не стояла и двух месяцев: сперва она становилась мутной, а потом зеленела; запаха же никакого она не издавала, что очень выручало о. Виктора.
Когда батюшке задавали вопрос: "Скажите, а почему вода так быстро помутнела, а потом еще и стала зеленой?", он отвечал: "Это все от того, что вы нерадиво живете: погрязли во грехах, в церковь не ходите, а если и ходите, то крайне редко; Богу не молитесь, а если и молитесь, то молитесь без сердца; жертвуете на храм несоизмеримо мало, детей своих молиться Богу не учите, постов не соблюдаете, живете не венчаны, аборты делаете, курите, пьете; короче,-смотрите на себя: каковы вы, такова и вода!"
-Да, батюшка, мы согласны со всем этим,-отвечали люди,-мы грешники, но почему тогда та вода, которую освятил о. Николай стоит, и не портится, а портится именно ваша, объясните нам?"
-Все тут предельно просто,-отвечал о. Виктор,-среди нас, епархиального духовенства, о. Николай слывет самым отъявленным мошенником! Есть достоверные факты, что вода, которую он так-сказать освящает, вовсе не святая, по той причине, что он лишился Божественной благодати за непослушание архиерею и властям.
-А что, разве для того, что-бы освятить воду нужно оказывать кому-то послушание?-спрашивали его люди.
-Конечно же нужно,-отвечал батюшка,-разве вы не знаете, что послушание важнее поста и молитвы?
-Нет, не знаем,-говорили ему,-мы даже не знаем, что такое послушание, и зачем оно нужно. Знаем лишь одно, что та вода, которую он освящает, стоит годами и не портится, и на вкус она всегда свежая, как-будто ее только что из колодца почерпнули, а ваша, о. Виктор, никуда не годится.
-Вы меня не дослушали,-раздраженно продолжил им батюшка,-о. Николай добавляет в воду антибиотики, и вкусовые добавки, этим все и объясняется,-и вкус, и свежесть. Он просто обманывает вас, а вы, дураки, ему верите. Моя же вода, как детектор греха, реагирует на малейшую вашу нечистоту, поэтому и мутнеет, а после и зеленеет, обличая вас во грехе, и в том, что вы каяться в нем не хотите. Но тем не менее святости от этого она не теряет,-ведь она же не воняет, запаха-то нет, правильно?
-Да,-отвечали ему,-запаха действительно нет.
-То-то же,-торжествующе подчеркивал батюшка,-ведь наличие запаха есть первый признак того, что вода не святая, а с моей водой вы этого не наблюдаете. Кроме того, та Богоявленская вода, которая находится в церкви, не мутнеет, и не зеленеет! А это еще раз подчеркивает то, что вы сами виноваты в том, что она у вас становится такой,-живете то ведь во грехах!
Тут о. Виктор говорил неправду: вода, которую он оставлял в церкви для различных нужд, тоже мутнела, и зеленела. Просто батюшка ее вовремя выливал в яму, наливал новой, свежей воды, и в нее добавлял несколько капель той самой мутной, что-бы она освятилась: все-таки как-никак, а она ведь Крещенская. И так продолжалось все время, уже много лет. Поначалу такое дело с водой мучило совесть о. Виктора, но потом, постепенно, все это прошло; тем более, что батюшка со временем узнал, что не один он такой, несчастный: в епархии были еще священники, в основном маститые протоиереи, крепко стоящие на ногах материально, и почтенные многими церковными и светскими наградами, у которых с Богоявленской водой тоже были аналогичные проблемы. Но подобные явления ими тщательно скрывались от народа церковного, а в случае проявления их наружу существовали отговорки, вроде той, что придумал батюшка Виктор. И надо сказать, что в эту туфту верили многие, ведь что поделаешь, народ-то у нас ленивый: своими мозгами шевелить не хочет; а хочет, что-бы за него подумали, разжевали, в рот положили, да еще и проглотили, а ему осталось бы только переварить. Вот поэтому-то и развелось у нас на святой Руси столько проходимцев и аферистов, начиная от президентов и депутатов Государственной Думы, и кончая обычными, самыми заурядными мошенниками! Умные же люди сразу понимали в чем тут дело, и церковь батюшки Виктора более не посещали.
Впрочем, мы с вами отвлеклись от главного; а главное заключалось вот в чем: в прошлом году, на приходские деньги, была куплена бочка на колесах, из-под пива, емкостью так примерно куба на два. Эту бочку сняли с колес, поставили на специально изготовленный для этого постамент, вымыли, покрасили, нарисовали кресты по бокам, и написали: СВЯТАЯ ВОДА. И если раньше батюшка освящал воду в купели, а потом ходил, и кропил святой водой людей и ту воду, которую те принесли с собой на освящение, то теперь вода должна была освящаться только в бочке, а затем уже разливаться по бутылкам и банкам.
Раньше, при освящении, каждый кидал на церковный поднос сколько хотел,-в основном кто рубль, кто два,-теперь же святая вода должна была разливаться по литрам, и каждый литр стоил десять Российских рублей. Не трудно подсчитать, что продав два куба Крещенской воды, можно было выручить около 20 000 рублей. Вот какое новшество ожидало прихожан Свято-Благовещенской церкви города Глухов в новом году. Надо сказать, что данное нововведение по достоинству оценили далеко не все;
во-первых: кран у бочки с водой был всего один, а желающих набрать Крещенской воды, естественно, очень много; и несмотря на то, что разливом святой воды занималось четыре человека, очередь продвигалась очень медленно.
во-вторых: люди давно уже привыкли к тому, что при освящении воды их тоже освящали,-кропили святой водой. Теперь же этого не было: батюшка Виктор боялся, что если он начнет кропить людей, то капли святой воды могут попасть в емкости с той водой, которую они принесли для освящения; вода освятится, и люди уйдут домой не заплатив ему.
в-третьих: это конечно же денежный вопрос; ведь раньше каждый давал столько, сколько сам хотел, в независимости от количества освященной воды. Теперь же была жесткая такса,-10 рублей за литр; а ведь многие приезжали в церковь с окрестных деревень, и привозили с собой фляги по 40, 50, и более литров,-так сказать на всю деревню. Теперь же эту воду их заставляли выливать, и заливали им во фляги святую воду по жесткой цене. Нетрудно подсчитать, что сорока-литровый алюминиевый бидон теперь обходился в 400 рублей; причем никакие возражения типа,-"денег нет", или "оставьте хоть немного на бензин, на обратную дорогу", тут не проходили.
-Нет денег,-отвечала матушка Ольга,-значит берите меньше воды, а там, потом, между собой сами разбавите. Надо сказать, что на протяжении всего времени продажи святой воды, матушка стояла рядом с краном, и пристально следила, что-бы никто не ушел не заплативши.
Все это создавало на церковном дворе ужасную толчею, и вызывало у людей ропот: "Совсем этот поп уже оборзел, все мало ему, и мало...когда же он уже наконец нажрется?"
Некоторые люди видя этот беспредел, разворачивались, и уходили к о. Николаю; там все было по-старинке: освещалась вода, ею обильно кропились молящиеся, и никто никаких денег ни с кого не требовал.
Сам же батюшка Виктор объяснял это нововведение тем, что теперь каждый имеет святую воду из-под креста, а не из-под кропила, и тем, что освящение воды это тоже труд, а за каждый труд надо платить.
-Ходите на каждую службу,-говорил он,- покупайте свечи, жертвуйте десятину ваших доходов, и тогда вода для вас будет безплатной. А если вы не хотите соблюдать финансовой дисциплины, то тогда платите за все,-нам тоже как-то жить надо!
Все это вызвало различные толки, ропот и недовольство, но о. Виктор не придавал этому никакого значения. Во всех своих жизненных обстоятельствах, он всегда твердо следовал своему главному жизненному принципу: бабло-превыше всего.
глава_2
Но вот, наконец-то праздник Крещения Господня минул, все страсти вроде как улеглись, и утром третьего дня после праздника, после крепкого, здорового сна, и сытного завтрака, наша благочестивая пара села в гостиной, за большим столом, считать крещенский барыш.
-А ты знаешь, Оля,-обратился о. Виктор к матушке,-в этом году мы с тобой собрали почти в три раза больше, чем в прошлом. Хоть это наше новшество с бочкой и вызвало разные недовольства и толки, но результат налицо. Жалко, конечно, что некоторые поуходили,-к Николаю пошли,-а то было-бы еще больше бабла. Надо будет этот вопрос более тщательно продумать; сделать так, что-бы не создавалось очереди и толчеи; ну, например, еще пару кранов на бочку поставить, или купить помпу, опустить ее внутрь, и пусть себе водичку качает. Ведь ушли то в основном из-за того, что пришлось долго в очереди стоять. В общем, надо будет этим вопросом заняться, что-бы к следующему Крещенскому водосвятию мы с тобой подошли во всеоружии.
-Да, Витя, народа конечно в этом году поубавилось, но зато те, кто остался, возместили нам тех, кто ушел: заплатили за них. Цена то теперь фиксированная: не заплатишь,-воды не получишь. А все ведь хотят получить воду именно из-под креста, ту, в которую ты крест погружал; а она только в бочке теперь. Хочешь-нехочешь, а плати,-иначе без воды останешься; а разбадяживать им, я смотрю, не больно-то охота: они считают ее не совсем святой, а только