не задумывался, какие обстоятельства сопровождали события праздника?
-Да нет особо,-батюшка начал словно выходить из анабиоза, понимая, что все еще впереди,-то-есть, война тогда была, сарацины напали,...ну, в общем большая опасность пришла, и помощи особо ждать было неоткуда.
-Да, ты правильно говоришь, тогда опасность была очень большая: царь Лев Мудрый мог потерять престол, а может быть даже и жизнь; государство,- могло быть разграбленным; а народ,-лишиться жизни, и угнан в плен. Подобная опасность существует и сейчас.
-Это почему-же? Ведь сейчас, вроде, на нас войной никто не идет.
-Да, Витяй,-Лев Борисович покрутил пальцем у виска,-ты действительно баран,...иного слова я подобрать не могу. Это знаешь, есть такая поговорка: ума нет,-считай калека, денег нет,-совсем дурак! Вот так вот и ты. От абсолютного дебелизма тебя спасает некоторое наличие бабла, вернее, лучше сказать, я,-твой бог и господь,-который тебя этим баблом и снабжает. Не будь меня, ты деградировался бы окончательно: сегодняшний случай с сарацинами это красноречиво подтверждает.
Так вот, слушай сюда: какие события, которые могут изменить судьбу каждого из нас, а может быть даже и ход истории, ныне грядут, а?
-Наверное, это выборы,-смущенно ответил батюшка,-другого вроде-бы ничего пока не намечается.
-Правильно, выборы,-мэр встал со стула, и присел на край стола,-а это, Витяй, разве не опасно? Ведь неизвестно, кто к власти может то прийти,...и тогда все может враз измениться: и у нас изменится, и у вас в церкви тоже. Вот, например, посмотри: у нас в Глухове зюгановец Сибиряков к власти рвется. Даже одна его фамилия много о чем говорит,...и ты что думаешь, если он пост мэра займет, то что, ты от этого не пострадаешь? Пострадаешь, и еще как! Он тебе сразу же предъявит, что ты опиумом для народа торговал, и церковь твою закроет, и куда ты, Витяй, тогда денешься, а? Скажи мне?
Или ты, может быть, решил, что в случае если другой к власти придет, то ты ему продашься, и с ним получится договориться, и жить, так-же, как и со мной?
Нет, мой раб, лукавый и ленивый, и к тому-же еще и тупой,-тебе тогда припомнят все: и твое отношение к людям, и цены на требы, и домик, который ты недавно купил, и похоронный дом, который ты скоро откроешь, и многое, многое другое. Так что Витя, ты в одной упряжке с нами, и бежать тебе некуда! Да что далеко ходить, твой коллега,-Колян,-тебе первый петлю на шее затянет. Поэтому, Витяй, прямой резон для тебя, что-бы мы эти выборы выиграли.
Эти слова мэра напомнили о. Виктору один недавний случай: пару дней тому назад пришла к нему в церковь многодетная женщина, и попросила покрестить двоих ее детей.
-Ну, по три штуки за каждого ребенка,-сказал ей батюшка,-и мы договорились. Деньги то есть у тебя?
-В том-то и дело, миленький батюшка, что денег у меня нет,...еле концы с концами сводим. Покрестите деток пожалуйста так, благотворительно.
-Ты что это, тетка, совсем рехнулась!-о. Виктор повысил голос,-а как мне жить тогда, и на что церковь содержать, если вы не будете платить? Ведь ты знаешь,-дурной пример заразителен. Покрести безплатно сегодня тебе,-завтра тут половина Глухова соберется, и тоже будут просить совершить требы им задарма. А я на это пойти не могу: у меня семья, дети,-которых кормить и одевать надо. Так-что иди себе с Богом, и не искушай меня.
-Ну, батюшка, ну пожалуйста,-голос женщины задрожал, и на ее глазах навернулись слезы,-я никому не скажу, и никто не придет вас просить. Ну, если не можете безплатно, то тогда покрестите в долг: я получу детские деньги, и с вами обязятельно рассчитаюсь.
-Никакого долга; вот когда получишь бабло, тогда и приходи. А сейчас не отвлекай меня,-мне некогда.
С этими словами батюшка повернулся, и пошел в алтарь.
-Ну, все-же, батюшка,-не унималась женщина, семеня за о. Виктором, и теребя его за рукав рясы,-пожалуйста, покрестите,...ведь детки-то некрещеные будут.
В это время в церковь вошла матушка Ольга, которая сразу же поняла, в чем тут дело, и поспешила на помощь батюшке.
-Ты что-ж это, грязная баба,-закричала она на весь храм,-как ты смеешь дотрагиваться до священника!? Тебе же все ясно сказали: когда будут деньги, тогда и придешь!
-Да никогда не будет у меня лишних денег,-навзрыд кричала женщина,-я еле концы с концами свожу,... часто даже и продуктов в доме нет.
-А муж то твой где,-грозно спросила матушка, вплотную подойдя к женщине, и в упор посмотрев ей в глаза.
-Муж,...нет его,... то-есть он есть, но в тюрьме сидит.
-А зачем же ты тогда рожала? Или что: думала родила, и все? А кто же кормить твоих детей должен? А одевать и учить? Уж не мы ли с батюшкой случайно? Нет уж, ты свои проблемы на нас не перекладывай! Раз бабла нет, то нечего и детей вылуплять,...а то наплодят тут нищеты, а вы потом за них расхлебывайте! Сперва обзаведитесь достатком, а потом и детей рожайте. Если тебе их покрестить сейчас не за что, то что же ты дальше делать то будешь? Что будешь делать, когда они, например, заболеют? Что, тоже сюда придешь, и будешь денег на лекарства просить? Ишь, какие вы все, голодранцы, ушлые! Сперва создадите проблему, а потом взываете к чьему-то милосердию,...кто-то за вас должен эти проблемы разруливать. Нет уж! Сама наплодила детей, сама их и обеспечивай, а на нас это вешать не смей!
-Так что же, матушка, мне надо, получается, было деток не рожать, а аборты делать?
-Да, именно так, ты меня правильно поняла. Сделать аборт в твоем положении гораздо меньший грех, чем рожать детей на мучения.
-Так получается, что: вы и аборты одобряете?
Тут видя, что разговор явно поворачивается не в то русло, и что в церковь может зайти еще кто-то, и быть нежелательным свидетелем, в это дело вмешался сам батюшка Виктор.
-Я же тебе ясно сказал,-закричал о. Виктор на женщину,-не надо нас искушать! А то сперва выведете из себя, а потом пытаетесь уловить в слове. Так и книжники с фарисеями поступали со Христом! Он их в том и обличал, что они провоцировали Его на грех.
-Так вы что, батюшка,-удивленно сказала женщина,-говорите, что и Христос совершал грехи?
-Дура, я этого не сказал; а сказал, что они Его пытались на грех спровоцировать,...а Он на эти провокации не поддался! В общем, пошла-ка ты вон отсюда! Так со священником не разговаривают, священника уважать надо!
-Вон, вон,-вторила матушка Ольга,-она специально сюда пришла смуту сеять, она провокаторша, ее Николашка послал!
-Вот, вот,-радостно воскликнул вдруг батюшка, схватившись за эту мысль,-пусть и идет туда, к Николашке! Он босоту любит; он твоих детей и покрестит! Давай, слышь, проваливай!
-Хорошо,-вдруг твердым голосом сказала женщина, вытирая слезы,-пойду к о. Николаю,...он то точно покрестит деток, и денег не возьмет,...он настоящий священник, вам с ним даже и рядом не стоять! А вы,...вы,...будьте трижды прокляты!!! Верю, что скоро отольются вам мои слезы!
С этими словами женщина повернулась, и ушла, сильно хлопнув при этом входной дверью церкви. Батюшка с матушкой некоторое время стояли молча, и смотрели друг на друга.
Наконец о. Виктор сказал: "Точно ее Николашка послал, для того, что-бы меня спровоцировать! А иначе, почему она сюда пришла? Ведь знает же, что я требы безплатно не совершаю...
-Да, Витя,-поддержала его матушка,-это точно он! От него только и жди какой-нибудь гадости! Сам спокойно не живет, и другим не дает. А раз так, то это его грех, а не наш. И проклены тоже на него падут, а не на нас. Давай-ка лучше собирайся, заканчивай свои дела, и пошли домой! Я вкусный обед приготовила,...и не будем с тобой думать о негативе, а поговорим лучше о чем-то хорошем.
Вот этот-то случай мнгновенно и предоставила о. Виктору услужливая память, когда Лев Борисович произнес: "Поэтому, Витяй, прямой резон для тебя, что-бы мы эти выборы выиграли."
-Да,-подумал батюшка,-действительно, если к власти придет кто-то другой, например коммунисты, то мне деваться будет некуда,...спросят за все, и эта женщина еще и первой закричит: "Смерть ему!" Так что Лева прав тут: время действительно опасное!
-Так что-же, мой господь, я должен делать для того, что-бы мы эти выборы выиграли?-обратился батюшка к мэру,-ведь не достаточно же только молиться о победе, так ведь?
-Наконец то мой раб начал прозревать,-радостно, с пафосом воскликнул мэр,-наконец то зашевелил своими извилинами! Правильно ты говоришь, молиться тут вовсе недостаточно, хотя придется делать и это. У меня, Витяй, созрел очень интересный план: ведь не спроста я так интересовался историей праздника "Покрова." Нам нужно написать икону,...я даже и название для нее придумал: "Града Глухова и властей покровительница." На иконе должна быть изображена твоя церковь, прихожане, с тобой во главе крестным ходом обходящие ее, естественно с фонарем, крестом, хоругвиями,-ну, в общем, как там у вас положено. Но это второй план, так сказать фон. А на первом плане, и причем крупно, должны быть изображены: я, Иосиф Семенович, Фастовский, прокурор района, председатель суда, и начальник милиции. Впрочем, этих троих последних можно и не изображать, а то будет слишком подозрительно; достаточно нас троих. Выше же, на небесах, должна быть изображена Матерь Божия, которая, как и на иконе Покрова, Своим омофором покрывает нас, церковь, и прихожан. Эту икону, Витяй, необходимо торжественно освятить, нанести на нее капельки масла, взбрызнуть всякими там ароматами, украсить цацками, и представить, как чудотворную. С этой иконой, ты должен будешь обойти крестным ходом весь Глухов; причем делать это нужно будет не единожды, а постоянно, вплоть до объявления результатов выборов; устраивать всякие там молебны, и главное, говорить всем, что ты, а может быть даже лучше, если это будешь не ты, а какая-нибудь праведная кликуша, видел дивное видение,...мол, во время совершения литургии, в святом алтаре, предстала тебе вот такая вот картина: Матерь Божия покрывает верующих, и властей. И это для всех знак, что именно этих представителей власти Она благословляет на правление. Вот такая вот Витя идея, понял? Ну, а детали мы с тобой согласуем чуть позже,...сейчас главное икону написать, и ее раскрутить. Усек?
Батюшка Виктор молчал...он до того опешил после этих слов мэра, что даже и не знал, что ему делать, и что сейчас говорить. Так продолжалось где-то с минуту: батюшка находился как-бы в параличе.
-Ну что, Витяй,-с сарказмом сказал мэр нарушив молчание,-ты так сквасился, как будто-бы тебя накормили говном. Скажи что-нибудь? Что ты об этом думаешь?
-Ну-у-у-у,... Лев Борисович,... я даже и не знаю, что сказать,-с большим трудом выдавил батюшка из себя,-в общем,-грешно это. Перед Богом грешно,... да еще если и архиерей узнает....ведь если это икона чудотворная, то я обязан доложить в епархию, и они пришлют комиссию, которая должна освидетельствовать икону. И лишь только после этого ее объявят чудотворной. В общем, честно вам скажу, я так, как вы говорите, поступать боюсь: вдруг еще Господь накажет,...если не меня, то детей. Страшно все это!
-Вот это да-а-а-а,-протяжно, с возмущением, сказал мэр,-Господа Бога он испугался,...а меня ты не боишься? Не знаю, как там Господь Бог, а вот я, Витяй, в случае твоего отказа, тебя точно накажу! Да и всю семью твою в придачу: оставлю вас без бабла, и никакого похоронного дома тебе не видать, как своих ушей!
Вот оно, решение сессии горсовета,-тут мэр подошел к столу, открыл
