выпустили в них по стреле, остановились. Проехали вдоль вала и, опять, обстрелянные нашими, повернули назад.
- А дозоры в степи, дымы то хоть пускать не стали?
- Да нет, зачем из-за десяти всадников себя обнаруживать.
- Думаешь, не обнаружили?
- Да кто их знает. Может и не обнаружили. А может и наоборот, для того и приезжали чтобы высмотреть всё, и до поры до времени сделали вид, что ничего не увидели. Затевают что-то по всему видно.
- Ну что ж, и мы тоже кое-что затеяли, улыбнулся, глядя на Идара Ратибор, и вкратце рассказал о возникшем у них в пути плане.
Твердислав молча, выслушал, и, скрестив руки на груди, стал всматриваться в вечернюю степь, как будто стараясь увидеть тот далёкий курган или находящийся почти в 10 римских милях от вала родник в Кривой балке. Постояв так некоторое время, наконец, проронил:
- Опасно это..., но рискнуть, судя по всему, наверное, стоит.
Степной дозор
Рано утром, когда ещё даже не начинало расцветать, наши двенадцать всадников уже спускали на поводу с вала своих коней. И вскоре уже растворились в едва сереющей предрассветной мгле необозримых степных просторов. Светало быстро. Некоторое время все они ехали вместе, сбивая прохладную утреннюю росу с высокой, достающей до ног всадников травы. А когда совсем расцвело, две группы по три всадника, отделившись, разъехались в разные стороны, остальные продолжали движение в том же направлении, что и ранее. Эти две тройки должны были делать то, для чего и задумывалась Божем вся эта экспедиция. Разъезжая днём за постами в степи, читать все следы и замечать всё странное и подозрительное, а в случае опасности уходить к ближайшему посту и далее действовать по обстоятельствам - разжигать дымные костры или общими усилиями, заманив в засаду, захватить языка. Остальные шесть всадников, тревожно осматриваясь, продолжали углубляться в степь, и когда солнце поднялось над горизонтом уже почти на высоту копья, они подъехали к глубокой балке поросшей невысокими деревьями и кустарником. По дну балки протекал ручей, вытекающий из бьющего тут же в балке родника. Косуля, пришедшая на водопой к ручью, заметив спускающихся всадников, быстро скрылась в зарослях балки, спугнув, порхнувшую с деревьев стайку птиц. Перейдя балку, и в полумиле от родника, облюбовав местечко в овраге, тянущемся к этой же балке, Ратибор и Идар решили здесь основать пост, на котором оставили Радмира и ещё одного своего спутника. Уточнив на месте задачу остающимся, Ратибор, Идар, Ульдин, и с ними ещё один воин по имени Мал, не задерживаясь, направились дальше. Вскоре они без происшествий добрались до высокого кургана посреди волнующейся морем трав степи. Стреножив у его подножья лошадей, все четверо взобрались на вершину своего наблюдательного пункта и осмотрелись вокруг. Здесь им предстояло провести несколько дней, наблюдая за всеми движениями, происходящими в степи.
Однотонно, как близнецы похожие один на другой, прошли первые три дня. Ночи были прохладными, а днём солнце палило беспощадно, и укрыться от него было почти негде. Разве только в росшем неподалёку кустарнике терновника, но наблюдателю, лежащему на вершине кургана, не позволено было даже и это удовольствие. Воду расходовали экономно, чтобы хватило на день и себе и лошадям. Под вечер, когда жара начинала спадать, двое отправлялись к роднику в Кривой балке, где их поджидали с уже наполненными флягами два оставленные там товарища. Возвращались ближе к сумеркам.
На четвёртый день, около полудня, наблюдатели заметили приближающийся отряд всадников. Спрятав коней за склоном кургана, и, держа их наготове, они приготовились тут же уйти в степь, если проходящие неподалёку от кургана степные всадники вдруг направятся в их сторону, но те неспешным галопом прошли мимо в направлении Кривой балки.
- К роднику пошли, - заметил Ратибор.
- Если вскоре не вернутся - придётся за водой ехать завтра утром.
- Как бы наших там не заметили.
Но ещё за долго до заката солнца десять нарушителей дневного спокойствия таким же темпом проскакали мимо кургана в обратном направлении.
- Ну, кажись, пронесло, - облегчённо вздохнул Ульдин. Поехали что ли, обратился он к Малу, указывая на пустые фляги.
- Езжайте и у Радмира там спросите, наведывались ли к ним, и что высматривали эти гости из степи.
Когда Мал и Ульдин уже отправились за водой, лежащий на вершине кургана Идар, вдруг позвал, занимающегося с лошадьми Ратибора.
- Ни чего не замечаешь? - спросил он, когда Ратибор прилёг с ним рядом.
- Нет, а что?
- А ты хорошо посмотри, что видишь?
- Степь.
- А там дальше, в степи?
- Ну, там дальше должна быть речка Каменка... Подожди, подожди, а чего это тарпаны оттуда бегут. Раньше такого я не замечал, неужто их так горстка всадников напугала. И почему это они бегут не от них, а в том направлении, откуда эти всадники пришли?
- То-то и я думаю. А степные орлы, - смотри, сколько их там кружит. Кто-то же их всех спугнул?
- Да интересно, кто же это так степь всполохнул?
- Да уж не эти десять всадников, что мимо нас прошли, это точно.
- Надо бы сбегать посмотреть.
- Посмотрим, но только, наверное, завтра.
- Это почему?
- А потому, что пока туда доберёмся, уже стемнеет, и мы толком ничего не рассмотрим, а ещё надо дождаться наших, пока с водой вернутся, а то ведь искать нас надумают, да нарвутся в потёмках на тех, кто так степное зверьё пугнул.
- Да, твоя правда. Ну что ж, ждать - не догонять. Подождём.
Когда прибыли с водой Ратибор и Мал, то сообщили, что степняки, по рассказу дозорных у родника, напоив коней, прошли дальше к валу, но почему-то вскоре вернулись и вновь, попив, и напоив коней, удалились.
Идар с Ульдином, в свою очередь, рассказали им о всём замеченном ими, и те полностью согласились с их намерением всё хорошенько разведать. Только по предложению Мала, которое поддержали Ратибор и Ульдин, решили отправиться на разведку ночью, до рассвета, чтобы рано на рассвете всё внимательно выведать и поутру вернуться обратно. Решили, что пойдут Мал и Ратибор, а Идар с Ульдином останутся наблюдать и будут держать наготове лошадей. Если же вскоре после восхода солнца разведчики не вернутся, то наблюдатели, оставив их лошадей, уходят с кургана в городище, снимают пост у родника, и по прибытии на вал, немедля поднимают тревогу.
Вскоре после полуночи Мал и Ратибор отправились на разведку. В темноте, едва не наткнувшись на табун лошадей, но вовремя его, заметив, разведчики, опасаясь быть обнаруженными, возможно, находящимися при лошадях табунщиками, предусмотрительно обошли его стороной, и, вслушиваясь в темноту, затаились в траве, дожидаясь рассвета. Когда же стал сереть рассвет, они вдруг заметили, что оказались почти у самых кибиток и палаток степного лагеря. Хозяева лагеря были настолько уверены в своей безопасности, что даже не стали выставлять ночную стражу. Во всяком случае, разведчики её не заметили, и никем не замеченные сами, отползли на безопасное расстояние, с которого, когда совсем расцвело, не рискуя быть обнаруженными, всё быстро, но внимательно высмотрели. Сделав своё дело, соблюдая осторожность и умело маскируясь, они отправились в обратный путь, по мере удаления от неприятельского лагеря, ускоряя ход.
Ульдин и Идар с тревогой всматривались в степь, по которой уже пробежал первый луч солнца, когда, наконец, вдали заметили то появляющиеся, то вновь ныряющие в траву головы приближающихся разведчиков. Вздохнув с облегчением Ульдин приподнявшись, взмахнул рукой, давая понять, что вокруг всё спокойно. Вскоре все четверо, лежали на вершине кургана и Мал с Ратибором делились результатами ночной вылазки.
- Ну что можно сказать, - рассуждал Ратибор, - лагерь довольно таки большой, тысячи полторы, думаю, наберётся. Но в нём, как мы заметили, есть женщины и дети. Значит, выступать они никуда не намерены.
- По крайней мере, в ближайшее время - подтвердил Мал. - Стоят беспечно, даже стражу на ночь не выставили. Видимо вчерашние всадники - их разведка, вблизи ничего подозрительного не заметила, потому они особо не беспокоятся.
- Может, просто мирно кочуют? - спросил Ульдин, глядя на отца.
- Может быть и мирно, но присматривать за ними надо. Этой ночью опять надо будет наведаться к ним, получше всё высмотреть.
- Может попробовать языка взять, если случай подвернётся?
- Нет, этого делать нельзя ни в коем случае. Его начнут искать, и нам придётся убраться отсюда восвояси. Мы лучше будем за ними присматривать.
- Ну что ж, на том и порешим.
Ушедшая во вторую ночь разведка, принесла утром весьма тревожную новость. Лагерь кочевников за прошедший день вырос, более чем в пять раз. Теперь было ясно, что намерения собравшихся у небольшой степной речушки Каменки степняков были отнюдь не мирными. Было ясно, что Каменка была местом сбора степного воинства для броска через вал. После некоторых споров, оставаться ли для наблюдения дальше или уходить к своим, решили, что делать на кургане уже нечего, да и оставаться ввиду того, что всё степное войско будет, вероятно вскоре, проходить именно здесь, было опасно. Когда начали готовить к отходу коней, продолжавший наблюдение Мал, подал знак о приближающейся опасности. Оставив остальных у лошадей Ратибор осторожно поднялся к Малу. По степи вновь продвигались в направлении вала десять всадников, как показалось Ратибору - даже те же, что и вчера. Спустившись к оставшимся с лошадьми, он поведал о новой проблеме. Возвращаться назад пока было нельзя. Решили подождать. Ждать, правда, опять пришлось не долго. Вновь примерно через такой же промежуток времени, как и вчера, десять всадников возвращались назад. Подождав пока они скрылись из виду, дозорная станица степного кургана отправилась в обратный путь. Надо было торопиться, и как можно скорее предупредить о надвигающейся опасности.
Ехали быстро, но осторожно, внимательно осматриваясь по сторонам, чтобы нечаянно не напороться на какой-нибудь рыщущий в степи разъезд врага. Подъезжая к роднику, и вовсе перешли на шаг, так как с поста у родника их должны были давно уже заметить и дать знать, что у них всё нормально или наоборот подать сигнал опасности, но как не всматривались - всё напрасно.
- Что-то не нравится мне всё это, - с тревогой, вглядываясь вперёд, промолвил в полголоса Ратибор.
- Да спят они там что ли? Не выдержал Ульдин и, пустив лошадь в галоп, направился прямо к месту, где находился пост, но подскакав к оврагу, он вдруг резко остановил коня, спрыгнул на землю и кинулся в овраг. В предчувствии чего-то не доброго остальные тоже помчались к оврагу, и уже через несколько мгновении их взору открылась печальная картина. На дне оврага, пронизанные стелами, лежали Родмир и его товарищ, а рядом молча, склонив голову, стоял Ульдин.
К горлу Идара подкатил тяжёлый ком, закрыв глаза и опустив голову, он раскачивал ею из стороны в сторону, а из груди старого воина доносился какой-то странный приглушённый звук - толи стон, толи рычание. Этот звук вывел из остолбенения стоявшего рядом с погибшим братом Ульдина. Он в одно мгновение выскочил из оврага и, подбежав к Идару, закричал.
- Отец это же те, те, что сегодня проходили мимо нас! Это они убили
