Жульке
1 глава
Настроение портилось с каждым часом. Не было ни желания, ни возможности что-либо делать. Только тягостное ожидание. Как духота перед грозою. Идёшь по улице и понимаешь, что к вечеру ливанёт. Вот и тогда было то же самое. Предчувствие, интуиция… Нет, не то. Скорее просто логика со здравым смыслом под ручку.
С самого утра что-то не заладилось. Вставая с кровати, я наступила на хвост любимой собаке, за что была укушена. Сестра начала свой день с того, что облила молоком моё любимое платье. Мы с удовольствием поорали друг на друга. Но настроение всё равно катилось по наклонной вниз.
У нас простой быт. Небольшой огород, чуток живности. Куры, свиньи и корова. И моя собака. Не общая, а только моя. Ей самое место в страшных сказках, такая, должно быть, охраняла юную принцессу от случайных путников. Но я никогда в жизни не видела более ласковой и доброй животинки. А как она любит детей! Нет, не на ужин, просто любит. Да, этот страшный клыкастый демон – самое замечательное, доброе существо на свете. Жаль, моя сестра в это не особо верит.
Нужно немного рассказать про нас. Мы с сестрой вряд ли являемся кровными родственниками, но это совершенно ничего не меняет. Нас воспитала старая ведьма в глубокой сырой пещере. Возможно, она утащила нас из колыбелек, оставив несчастных родителей горевать. Я не хочу об этом думать. Эта женщина дала нам слишком многое, чтоб её судить. У сестры, правда, на этот счёт было совсем другое мнение. Я младше, примерно на год. Мы совсем разные, но так близки, что друг без друга просто не можем. Ведьма учила нас всему. Меня больше математике, логике и общей физике, а также основным ведьмовским навыкам. Сестру же она обучала совсем в другом ключе. Казалось, ведьма собиралась выпустить из своего "пансиона" настоящую благородную девицу. Музыка, танцы, стихосложение, история, живопись. Сестра могла исписать несколько листов только описаниями природы. Уверена, этот рассказ, выполненный её пером, выглядел бы куда более литературно. Но графоманкой оказалась я. В общем, ждите душевных переживаний, занудных размышлений, длинных мрачных описаний с ностальгически депрессивной окраской и плохо скрытой слащавой романтики.
Давая нам имена, ведьма проявила определённую изобретательность. Сестру назвала Флора, что в частности означает цветок, а общем значении – растения в целом. Моим именем стало Люнара, просто приятный на слух набор звуков. Себя просила называть госпожой Эсмеральдой, а когда привела в пещеру мою собаку, тогда еще маленького щеночка, назвала её Джульеттой. Да, это была очень странная старушка. Казалось, она знает всё на свете. На любой вопрос она могла дать точный чёткий ответ. Я очень любила эту старуху. Флора же, когда речь заходила о нашей ведьме, бледнела и тихо бормотала: "Я ненавижу её! Она лишила меня матери! Я что-то помню. У меня была семья. Я уверена в этом". Как же мне хотелось сказать, что тоже что-то помню о моём родном доме, о моих родителях. Но кроме этой пещеры я не помнила ничего. Тяжело это было.
Однажды, в послеобеденное время, когда Флора убежала на полянку собирать букет цветов, у нас с госпожой Эсмеральдой зашёл разговор о магии.
– Магия подчиняется тем же законам, что и физика. Только физические законы описывают явления природы, а магические – мысли, чувства, желания. Если ты чего-то очень сильно хочешь, оно обязательно сбудется, только не так, как ты представляешь. Вот, если в какой-то момент ты осознаёшь, что что-то просто не может не произойти, оно случится, даже, если шанс будет один к тысяче. Магия как любовь. Точнее, без любви нет магии, а без магии нет любви. Кто-то называет это промыслом божьим, кто-то интуицией, кто-то судьбой. Эта магия есть в каждом в той или иной мере, но не всякий может её понять и правильно использовать. Ты должна суметь написать свою историю. Выбрать занятие по душе, найти вторую половинку, воспитать детей. Или разнести весь этот мир к чертям собачьим, если тебе этого захочется. Но не забудь, когда иссякнет любовь, иссякнет и магия.
– А вашу историю я узнаю?
– Ты узнаешь, как она закончится. И постарайся до поры, до времени забыть, всё то, что я тебе наговорила. Мои слова придут к тебе сами, когда нужно будет принять правильное решение или неправильное. Позже ты поймёшь, что разница между правильным и неправильным так незначительна, что ею можно пренебречь.
Перед смертью госпожа Эсмеральда не стала передавать нам свой дар. Сказала, что у каждой уже есть, всё нам нужно, и она не хочет скидывать на наши плечи бремя чужой жизни. Вместе с Джульеттой мы на три дня и три ночи ушли в лес. Когда вернулись, она была уже мертва. Мы долго не могли решить, что делать дальше. Я хотела остаться жить в пещере и продолжить изучать ветхие фолианты, которые хранились у госпожи Эсмеральды. А Флора мечтала отправиться на поиски своей семьи. В итоге длительных споров мы пришли к консенсусу. Поселились в ближайшей деревне, в ветхой избушке на окраине. Местные жители сразу поняли кто мы такие. Нам никто мешать не стал. Видимо, госпожа Эсмеральда одним своим существованием пугала местных до ужаса. Однако Флора сразу понравилась односельчанам. Так у нас появилась всякая живность. Сердобольные кумушки помогали нам (на самом деле, ей), чем могли. Если в деревне появлялась я, местные жители отводили глаза, переходили на другую сторону улицы, уводили детей в дом. А мне эти люди начинали нравиться. Каждый день я отправлялась в лес вместе с Джульеттой, там она могла набегаться и наиграться.
В этот день собачка сильно волновалась. Мы ушли на три с лишним часа. Стареет моя Джульетта. Уже не с таким воодушевлением гоняется за бабочками и прочей летучей живностью. Больше лежит на солнышке и созерцает что-то. Мне так не хотелось думать о худшем. Как же я старалась её расшевелить! Бегала с ней по полянкам, с разбегу прыгала в речку, чтоб она последовала за мной. Может, это она меня выгуливала.
Как бы то ни было, вернулись мы в наш захолустный домик около четырёх часов дня. Снова возникло неприятное ощущение, которое преследовало меня с утра, но отступило во время трёхчасовой прогулки. Я почувствовала пустоту и одиночество, но не могла понять почему. Входная дверь была заперта. Джульетта громко тявкнула. Я достала из кармана маленький ржавый ключик и открыла дом. Там была та же тягостная пустота. Исчезла лишь небольшое количество вещей Флоры, но ветхий домик осиротел. На столе лежала записка.
"Ты никогда сама бы меня не отпустила, поэтому я ухожу так. Я всегда буду вспоминать о тебе и о твоей псине с теплотой. Удачи во всех начинаниях. Я отправляюсь на поиски приключений!"
Не скажу, что я этого не ожидала, но всё не так должно было быть! Мы мирно поговорили бы часок-другой. Я бы кисло улыбнулась несколько раз, пожелала ей счастливого пути, а потом со спокойной душой и немного ноющим сердцем отправилась изучать фолианты старой ведьмы. Эх, не так всё должно было быть!
От тягостных размышлений меня отвлекли посторонние звуки за окном. Сначала это был только гул, но потом я начала различать слова, и то, что я поняла, меня совсем не обрадовало. Я выглянула в окно и увидела, что вокруг моего домика собралась вся деревня. И у каждого в руках был зажженный факел. В этот момент мне стало действительно страшно. Из толпы вынырнула сухонькая старушонка с фанатичным блеском в глазах.
– Ведьма и собака в доме. Поджигайте! Никто больше не будет воровать и жрать наших детей! Со всех сторон поджигайте! Им некуда деваться! Окружите дом, не дайте им выбраться!
Запахло дымом. До сих пор понять не могу, почему они не заколотили сначала двери и окна, чтобы мы с собачкой ни за что не смогли бы выбраться. Джульетта ринулась к двери, бросилась на первого попавшего поджигателя и вцепилась ему в горло, повалив на землю. Раздались крики ужаса. Ярко-красная кровь из перекушенной артерии полилась на зелёную траву. Он быстро умер. Следом за страшным чёрным демоном вышла я. Казалось, каждая частичка моего тела излучает что-то. Что-то нехорошее. Я в упор смотрела на маленькую старушонку и четко представляла, как мои руки тянутся к её шее и душат, душат. Ораторша закашлялась, а потом стала задыхаться. Я крикнула:
– Хотели увидеть во мне ведьму? Любуйтесь. Дорогу! Если жить хотите.
По моим губам змеилась жестокая улыбка. В глазах, должно быть, горел адский огонь. Мужики и бабы суеверно крестились. Самые умные уже побежали домой. Меня никто не пытался остановить. Медленным уверенным шагом я пересекала деревню. Они шли следом. Казалось, опасливые взоры местных жителей поддерживали мою спину и голову в гордом положении. И вот я вышла за ворота. Из моих широко открытых глаз полились двумя ручейками, капая с подбородка на грудь, крупные как горошины слёзы. Скрывшись от людских глаз под сенью густых деревьев гостеприимного леса, я прислонилась к могучему дубу и стала медленно сползать вниз. Джульетта ткнулась мне в шею мокрым носом, а потом лизнула мокрую дорожку на щеке. А я закрыла глаза, мечтая проснуться и понять, что просто увидела дурной сон.
2 глава
Есть у меня одно наипротивнейшее качество, из-за которого жить со мной практически невозможно. Назвать это неряшливостью, значит не сказать ничего. После себя я оставляю такой бардак и хаос, что окружающим, ой как, не нравиться. Мне же на это абсолютно наплевать, меня всё устраивает.
Пещера, в которой я выросла, показалась мне теперь пустой и унылой. Древние картинки, вырезанные на стенах много веков назад неизвестным художником, выглядели как-то устрашающе. Весь мир, казалось, был проникнут тоской и унынием. Налево пойдёшь – столовую-читальню найдёшь, направо пойдёшь – в спальне окажешься. В столовой, если хорошо приглядеться, можно было заметить миниатюрную печку, длинная узкая труба которой каким-то непостижимым образом выходила наружу. Там же был маленький, сколоченный грубо, но при этом очень аккуратный столик и три таких же табуретки. На стенках располагались полки, одна с деревянной и глиняной посудой, остальные тринадцать с ветхими фолиантами, а между ними резные подсвечники старинной работы. Ещё в столовой-читальне была тумбочка совсем рядом с печкой, в ней находилось несколько ящичков, заполненных самыми необходимыми вещами. Свечи, спички, мыло, засушенные травы, соль и сахар. Возможно, что-то госпожа Эсмеральда подворовывала из деревни. Узкие проходы из одного крыла в другое были отделены от общего "холла" шикарными занавесками из шкурок белок и зайцев. А спальня для неподготовленного наблюдателя выглядела совсем удивительно. Всё помещение было устлано шкурами медведей и волков. На что хочешь, ложись, чем хочешь, укрывайся. Вход в пещеру был искусно замаскирован. Также госпожа Эсмеральда часто говорила нам, что человек с нечистыми мыслями никогда не сможет пересечь порог этого жилища.
И как же мне удастся содержать всё это в том состоянии, как было прежде? Как я добуду себе пропитание? Одной идти на охоту мне очень страшно. Питаться травами и кореньями я не смогу. Что же мне делать дальше? Какой-то тихий голос сладко нашёптывал мне: "Здесь нельзя оставаться. Отправляйся в путь-дорогу. Тебе нельзя быть одной. Отправляйся в путь,
