окончательно отключился. Почти не раздеваясь, я с разбегу прыгнула в приятную речную воду. Джульетта наворачивала круги вокруг меня, забавно перебирая лапками, чтобы удержаться на плаву. Вот сейчас бы укрыться от палящего солнца в прохладных сводах родной пещеры. Но мой путь был дорогой реки, несущей свои воды туда, где раскинулся маленький портовый городок, ставший в тот день моей навязчивой идеей. Вода остудила моё разгорячённое сознание. Я почти могла трезво размышлять, но именно этого я хотела меньше всего. Я хотела купаться и наслаждаться этим. Солнце припекало мою макушку, торчащую над водой. Я задержала дыхание и глубоко нырнула. Эти ощущения можно сравнить со сном после долгого дня размером в несколько суток, обильным обедом после долгой дороги.
Минут через сорок я смогла выбраться из речки. Джульетта давно лежала на песочке, лениво наблюдая за моим плесканием. Меня посетила беглая мысль, что с ангелом-хранителем мне чертовски повезло. Эта мысль задерживаться не стала, её прогнало одно очень важное в жизни каждого существа чувство. Голод. Именно так. В пальчиках вновь пульсировала энергия. Чувство было очень сильным. В общем, моя сумка с припасами сама собой открылась, а оттуда медленно вылез мешочек с вяленой зайчатиной. Я улыбнулась, правда, при этом совсем чуть-чуть испугалась. Чуть-чуть, ведь после вчерашней ночи меня мало что могло удивить.
На еду мы с Джульеттой набросились с почти одинаковой жадностью и скоростью. Меня это позабавило. Я почувствовала себя не человеком, а просто живым животным, которым движут инстинкты. И мне это нравилось, так нравилось, что я прикрыла глаза от удовольствия, как кошка, которую чешут за ухом. А потом я уснула, прикрывшись плащиком, покоившимся ранее на дне моей поистине безразмерной сумки. Уснула и видела сны. Ничего хорошего в них не было. Бред. Кроваво-красный бред жаркого солнца. Я сидела на большом сером валуне. На моём плече гордо восседала маленькая красная птичка. Сначала она просто пела заливистым птичьим голоском, но со временем голосок начал срываться, одновременно, с чем пение превращалось в слова, осмысленные человеческие слова, смысл которых, однако во сне от меня ускользал. А когда хрип перешёл ужасающее холодное шипение, я всё поняла:
"Люнара… Пойдём со мной… Вернись в город… Останься… Похорони себя сама… Люнара… Люв…"
Последнее "люв" было "лю" с шумным выдохом. Я открыла глаза. Джульетта беспокойно наворачивала круги вокруг меня, временя от времени тыкаясь в мой бок носом. Зов не был плодом моего воображения, или мне просто так кажется. Лесное пернатое многоголосье на разные лады повторяло моё имя. Ветер неистово завывал "Люв". И мой чёрный ангел-хранитель не мог удержать меня от того, чтобы пойти на зов. Я сама не могла себя удержать. Я шла на зов. Далёкий, одинокий, пугающий, жуткий зов. От него холодело внутри. Но и избавиться от него не было возможности. Была возможность придти и поздороваться. Я не шла уже, бежала. Ветки невысоких деревьев и кустарников наотмашь били меня по лицу, плечам, рукам. Я бежала, я не могла идти.
С первого взгляда стало понятно, что я попала не в то место, куда стоит попадать. Когда-то здесь, должно быть, стоял лесной дом. А, может, его и не было вовсе. Смутно было в этом месте. Именно смутно. Ныне я могла наблюдать лишь выжженную землю. Землю, которая будто молила: перестаньте меня мучить, дайте мне дышать, возродиться. Но земля кричала в пустоту. Её мольбы не были услышаны, она страдала, почти умирала, но даже смерти была лишена. Странное место. Чувства. Боль. Сколько боли! Сколько крови пролилось здесь? Сколько неупокоенных взывают ночами к правому суду? Но их не слышат. Не могут и не хотят.
– Люнара.
Спокойный голос, непривычный звук человеческой речи. Дик. Я повернулась, глянула ему в глаза и произнесла первый раз в жизни эти слова:
– Мне нужна помощь. Одна я не справлюсь. Я ничего не понимаю. Помоги мне.
– Хорошо. Только ты мне всё расскажешь. От начала и до конца. Не упустив ни одной детали. И про вчерашнюю ночь тоже.
Я покраснела, но начала повествование. От воспитания меня госпожой Эсмеральдой до сна про красную птичку. Я говорила очень медленно, мысленно взвешивая каждое слово. Еще я не торопилась, потому что чувствовала себя в безопасности. Это было новое интересное чувство. Я пыталась правильно передать свои мысли и настроение. Мне было сложно, но я с гордостью могу сказать, что свой первый длинный монолог исполнила достойно. Хотя приводить его здесь дословно не вижу особого смысла.
6 глава
Дик разжег костер на пепелище. Чуть заметно похолодало. Я сидела на невысоком обугленном пеньке, накинув на плечи свой лёгкий плащик, и старательно разглядывала незамысловатые узоры на собственной юбке. Вечер был очень тихим. Лес молчал. Даже птицы давно скрылись, замолкнув до следующего утра. Яркая зелень сменяла краски на спокойные, лёгкие, молчаливые тона. Спокойствие и безопасность в смутном опасном месте.
Предстояла долгая ночь. Возможно, она наполнится тем же спокойствием, умиротворением. Но нужно ли оно? Зачем людям так нужно спокойствие? Зачем? Какой в нём смысл? Ведь самые счастливые до боли моменты никогда не были, не будут и вообще не могут быть спокойными. В спокойствии есть тихая радость, но кому она нужна? Я была ведьмой, я могла уловить очень многое и почувствовать. Я всегда хорошо понимала людей, никогда не ненавидела за ненависть, презрение и страх, но могла достаточно сильно разозлить себя, чтобы ответить на удары и выжить. Но смысл бесцельного существования остался и останется для меня загадкой. Возможно, потому что его не существует. Разглядывая узоры на своей юбке, я старательно пыталась вспомнить всё о дифференциальных уравнениях. Основные методы решения, определения, какие-нибудь зависимости. Ежу понятно, что их решают интегрированием, но все остальное от меня ускользало. Я что-то помнила ещё про ряды, но… Темнота, мгла, забвение. Я оставила это бесполезное занятие, пообещав себе, что однажды обязательно всё вспомню, не заглядывая в какую-нибудь литературу. Просто сознание достанет из подсознания ту полезную информацию, которая там имеется, но тщательно скрывается и маскируется. И я стала мысленно перемножать трёхзначные числа. Ночь предстояла долгая, опасная, и мне была просто необходима концентрация сознания, которой можно достичь таким обычным способом.
412х697=287164
518х183=106323
Предметы обретали новые очертания. Смутные мысли вытеснил ледяной трезвый дух. Меня наполняла (не переполняла!) сила. Я готовилась как хищник, выслеживающий добычу. Оно не боялось, почти смеялось над моими жалкими попытками.
836х265=221540
392х753=295176
Вот и всё. Я была готова. Я могла держать глаза открытыми столько, сколько было необходимо. Я обрела власть над своим телом и духом. Я могла выстоять. И рядом был мой чёрный клыкастый ангел-хранитель. И ещё был Дик, готовый к тому, что в дальнейшем я называла битвой на пепелище.
Они появились в полночь. Маленькие чёрные твари, внешне напоминающие голых кошек. Они хищно скалились, и каждая была готова мёртвой хваткой вцепиться в горло любому из нас. Их насчитывалось несколько десятков. Мы же были вполне готовы отстоять это место и собственные жизни. А, может, нам так только казалось.
Первый удар нанесла я. Облако серой пыли с высокой скоростью пронеслось от меня к тварям, схватило штук пять, подняло на высоту в полтора метра, закружилось и стало сжиматься, сжимая тем самым и их. Джульетта бросилась к черным тварям, вцепилась зубами, а потом грызла, тащила и отплёвывалась. Дик носился из стороны в сторону, по ходу дела срезая оскаленные головы этих жутких созданий.
Я хватала их по три штуки, поднимала на полтора метра, кружила в вихре и душила. Это было не сложно, но утомительно. Раздавались противные писки и глухое рычание. Мне не было страшно. Даже когда одна из них прыгнула на меня и попыталась разодрать мне горло, я совсем не испугалась. Только отбросила от себя на безопасное расстояние и со злостью разделила тварь на две равные части. И лишь нахальная луна взирала на эту мышиную возню. Благодаря короткой летней ночи всё продолжалось несколько часов. Пять или шесть. Твари исчезли мгновенно, будто, ночные кошмары. Исчезли и живые, и мёртвые. Проснулись птицы, а на востоке поднималось яркое летнее солнце.
Ни с чем несравнимые ощущения я испытала, когда всё закончилось. Спокойствие и тишина. Шум ветра, пение птиц, моё собственное дыхание… Всё пропало, мир замолчал. Дик стоял у потухшего костра, смотрел на меня и тоже молчал. Я сбросила с ног обувь, сделала четыре лёгких бесшумных шага и поцеловала его. В моей голове появился тихий мягкий шум, который воспринимался организмом как помехи. Помехи сигнала. Сигналов, множества разных сигналов. И, оставаясь ещё во власти тёплого, чуть солёного поцелуя, я потеряла связь с собственным сознанием.
Сколько времени я провела в забытьи? Час? Два? Десять минут? Я не знаю. Когда я очнулась, было ещё утро. А, может быть, уже утро. Солнце жарило, выжженная земля вызывала ассоциации с раскалённой сковородкой. Ветер взял отпуск и улетел на север. Но мне было холодно, так холодно, что плечи покрылись мурашками и чуть заметно подрагивали. В глаза будто насыпали мешок песка. А пальцы излучали морозную свежесть. Дик был рядом и тщетно пытался меня согреть. Никаких душевных или физических сил у меня в наличии не имелось, но нужно было отправляться в дальнейший путь, ведь чертовски не хотелось проводить ещё одну ночь на пепелище.
– Эх, Люнара, с тобой на спокойную дорогу рассчитывать не приходится.
– Видимо, так. Меня саму это удивляет.
– Ты знаешь что-нибудь об этих тварях?
– Нет, ничего. Но мне кажется, что они живут только на бесплодной земле. Правда, непонятно причина они или следствие.
– Да, непонятно.
– Но я могу попробовать всё изменить. Найти растение, выкопать и пересадить сюда. Если приживётся, твари исчезнут. Возможно, исчезнут.
– Ты в состоянии сама это сделать? Потому что я не смогу. У меня с садоводством некоторые трудности.
– В состоянии. Даже хочу сама это сделать. Пойдёшь со мной искать героя среди представителей флоры?
Он кивнул. В тени деревьев солнце казалось далёкой недосягаемой мечтой. Ветер дышал жаром, но, не смотря на это, мои руки оставались ледяными. Поиски героя продолжались. Конечно, можно было взять любой кустик и посадить его на пепелище, но мне казалась, что это растение должно быть каким-то особенным. Ведь от него зависело будущее этого места.
Героя нашла Джульетта. Это был маленький, тощий, почти засохший кустик ежевики. Среди других он выглядел изгоем-одиночкой. Мне даже пришло в голову, что через некоторое время жизнь его в этом месте должно подойти к своему логическому завершению. Когда я стала аккуратно откапывать героическое растение, Дик чуть заметно поморщился. Тогда я решила, что обязательно узнаю, с чем связана такая реакция. Но позже, когда он станет мне доверять.
Куст ежевики замечательно прижился на пепелище. После быстрого обеда остатками мяса мы двинулись в путь. И почему-то я была уверена, что очень скоро битва с чёрными тварями будет казаться мне вполне безобидным происшествием.
7
