набедренной повязке из длинных красных листьев воздел руки к небесам. Конвой сразу же бросил нас и занял своё место в кругу вокруг божества. После двух скучных гнусавых тирад шамана мужчины сели на корточки и двинулись гусиным шагом по часовой стрелке. Нас уже не интересовал внешний вид: остались бы живы, и только мысль о спасении управляла нами. Марта поднялась с земли, пытаясь привести себя в порядок:
- Артур, это язычники?
- Предполагаю, что они поклоняются этому жуткому существу. Во время поисков Атлантиды нашли несколько камней с древними надписями и статуэтку, похожую на этот жертвенник. Тогда и выяснили, что упоминавшиеся события происходили задолго до существования затонувшей цивилизации. Назвали животное триазом. По преданию, чудовище раз в год приходило к людям, чтобы полакомиться женским мясом. Если мужчины выдавали всех женщин и девочек, тогда хищник уходил. Племя, между тем, с каждым годом уменьшалось, а шаман молил чудище оставить в живых хотя бы одну женщину для продолжения рода.
- Жуткая история. Каких размеров могло достигать животное?
- По рисункам на камнях, гигантский ящер был водоплавающим, но значительную часть времени проводил на суше.
Языки пламени вырывали из темноты разукрашенные лица мужчин, постоянно движущиеся по кругу. Внезапно звуки исчезли, как будто невидимый дирижёр взмахнул палочкой и остановил звуковое сопровождение. Шаман приблизился к Марте, почти касаясь её. В следующий момент в его руках появился предмет, напоминающий нож. Я рванулся на помощь, но пара мускулистых рук сжала меня точно тисками. Тонкая струйка крови стекла по груди Марты. Шаман сделал несколько надрезов, но девушка держалась героически, сжав зубы.
Вдруг, среди вакуумной тишины раздался оглушительный звук бурлящей воды и вслед за ним громкое шипение, напоминающее лопнувшую паровую трубу. Мужчины тотчас же упали ниц, спрятав головы, зловонный запах помутил сознание, сковав все двигательные мышцы. ОНО приближалось к нам, кося вековые деревья как траву, каждый шаг напоминал шар – молот, разбивающий метровые стены. Ожидание неминуемой смерти превратилось в затянувшуюся пытку, когда жертва, холодея от ужаса, желает мгновенной смерти. В моём сознании пролетела вечность, а на самом деле минута, в течение которой чудище пожаловало на свой ежегодный кровавый пир. Несколько пар чешуйчатых ног с острыми когтями, гигантское туловище с плавниками и скользкий колючий хвост, уходящий в темноту. Две мерзкие головы на одной короткой дымящейся шее разорвали округу свирепым трубным рыком и, точно на лифте, опустились к жертвеннику. Из приоткрытой пасти торчали два ряда острых клыков величиной с человека. Цвет глаз в свете огня постоянно менялся: с зелёного на чёрный, с жёлтого – на зелёный. И в то же время в живом спектре постоянно присутствовал кроваво-красный оттенок, словно владелец гипнотической красоты желал произвести впечатление на жертву. В голове пронеслось несколько молитв. Лица родственников, знакомых, студентов выстроились в одну шеренгу, провожая меня в мир теней. Но чудовище не спешило глотать Марту: два фиолетовых языка медленно выползли из пасти, обвили хрупкое женское тело, пробуя кровь на вкус…
- Разве вам не стыдно спать так долго?
Это был голос Никки. Я готов был расцеловать его, но страшная слабость помешала душевному порыву. Хватило сил разлепить один глаз и взглянуть на Марту, лежащую ко мне спиной. Часы показывали полдень.
- Ладно, взрослые, вставайте кормить ребёнка.
Только Никки ушёл, я протянул руку и провёл пальцем вдоль позвоночника. Она перевернулась на спину, широко раскрыв глаза. Я надеялся, что этот ужас приснился только мне, однако кровоточащие шрамы на груди Марты подтверждали ужасную догадку.
С трудом накинув одежду, мы поплелись на кухню. Пока кофе –машина готовила чудо-напиток, а микроволновка тосты с сыром, никто не решался нарушить затянувшуюся тишину. Никки в течение двух минут одолел два тоста, запил молоком и вздохнул, изподлобья глядя на взрослых:
- Ну что, голубки, ночка была весёлой? Ладно, воркуйте, а я мультики посмотрю.
Когда горячий кофе успокоил нервы и унял дрожь, я, наконец, набрался смелости, косясь на кровавые пятна, проступающие через плотную ткань халата.
- Это шаман постарался?
- Артур, мы каким-то образом стали участниками кошмаров Никки…
Наши души согрелись, соединились воедино, но счастливые минуты прервал телефонный звонок. Марта сняла трубку и переключила телефон в режим громкой связи:
- Добрый день, госпожа Старикова. Я на месте. Когда мы можем встретиться?
- Мы рады вашему приезду, господин Карлсбуен.
В институте психиатрии нас проводили в просторный кабинет, напоминающий лабораторию. Доктор Карлсбуен, седовласый высокий мужчина крепкого телосложения торопливо вошёл, поздоровался, представился, сел за стол, открыл ноутбук и распорядился отправить Никки в игровую комнату:
- К сожалению, время у нас ограничено, поэтому в течение недели надеюсь провести все необходимые исследования. И ещё: считайте меня другом, а не доктором - так нам будет легче работать. Для вас я - просто Жан.
Марта украдкой взглянула на меня:
- Значит, Никки будет ночевать в институте?
- Нет, ежедневных четырёхчасовых исследований будет достаточно для детского организма, так что жить ваш брат будет дома. Плюс ко всему, пациент с синдромом Хиггса во время сна чувствует острую необходимость нахождения родственников поблизости. В противном случае психика ребёнка может быть травмирована без дальнейшей реабилитации. Сегодня мы просто побеседуем, а завтра, с девяти утра, начнём основную работу.
Я открыл рот, намереваясь выложить свежие новости, но Жан остановил меня, как будто знал всё:
- Итак, синдром Хиггса открыт два десятка лет тому назад и к настоящему времени мало изучен. Единственный пациент, кениец Букато Стренчи, видел во сне картины прошлого и описывал их почти до мельчайших подробностей. К сожалению, весть о новом феномене поздно долетела до Европы, поэтому Хиггс сделал немного: Букато скончался от неизвестного вируса на десятый день приезда доктора в Африку. Предположительно, такой же вирус стал причиной смерти некоторых исследователей во время раскопок гробницы Тутанхамона в Северной Африке.
Жан открыл нужную электронную страничку и странно взглянул в нашу сторону, как будто хотел пронзить меня и Марту своими чёрными глазами:
- Итак, какая зона коры головного мозга активна, в то время, когда мы видим сны? Никто с точностью не может ответить на этот вопрос. А зона, отвечающая за моторную функцию организма во время сна, не работает. У лунатиков же эта часть активна, поэтому подобное состояние организма считается патологией. Как известно, мозг не отличает сон от яви, поэтому воспринимает сновидение как реальное событие. Доктор Хиггс доказал, что все зоны мозга Стренчи находились в режиме активации, дополняя и заменяя друг друга. Со мной приехала Нора Винцес – детский нейропсихолог. С ней вы познакомитесь завтра. И, конечно же, мы привезли необходимую аппаратуру, даже можно сказать, походную мини лабораторию, с помощью которой мы надеемся, наконец, приоткрыть завесу тайны, два десятка лет не дающую покоя светилам мировой нейробиологии и парапсихологии. Исследовав мозг Никки, можно будет перейти к главному - связи человека с окружающим миром, а ещё точнее, с формами времени: прошлым, настоящим и будущим.
Бархатный баритон завораживал, унося нас в глубины человеческого сознания, и усыплял, успокаивая расшатавшиеся нервы. Жан произнёс ещё несколько фраз, щёлкнул мышью и остановил свои немигающие глаза на моей переносице, пытаясь просканировать мозг:
- Вот вкратце и всё, что хотел сказать. Теперь ваша очередь. Но учтите, я не располагаю достаточным количеством времени - нам надо успеть приготовить оборудование к завтрашним научным исследованиям.
Я с налёта выложил вчерашний кошмар, стараясь быть краток и в то же время не пропустить подробностей. Начало монолога не заинтересовало доктора, но потом, по мере увеличения градуса событий, он побелел, раскрыв рот. Было видно, что мозг учёного находится в преддверии взрыва, и я остановился, чтобы дать время на разрядку. Он закрыл ноутбук, накинул пару кругов по кабинету, подошёл почти вплотную и уставился мне в глаза, пытаясь таким образом распознать ложь или выудить правду. Но вместо бурных эмоций опять пустился в путешествие по кабинету и на четвёртом круге рухнул на стул:
- Господа, этого не может быть.
Марта налету схватила мою мысль, обнажив грудь в качестве доказательства. Совсем не стесняясь, доктор принялся изучать шрамы, даже вооружился лупой, невнятно бормоча по-французски. Через десять минут, когда Жан, наконец, пришёл в себя, я занял его стул и натянуто улыбнулся:
- Так что, уважаемый док, в связи с этим у нас к тебе вопрос.
Мужчина уже не казался гордым орлом со свирепым взглядом и широко расправленными крыльями. Низко опустив голову, он вздохнул и развёл руки в стороны:
- Какой?
- В какую переделку мы попадём этой ночью?
- А вы не спрашивали Никки, что он видел во сне? Ведь он тоже должен был находиться там.
- Точно..Но в образе кого?
- Знаете, вы и так пытаетесь перевернуть науку с головы на ноги. Как говорят у вас, утро вечера мудренее, - идите с Богом, а завтра примемся за дело.
Последняя фраза заставила рассмеяться:
- Если учёный вспоминает Бога, значит, не всё так просто.
- Ты прав,- не всё.
Остаток дня прошёл в городских лабиринтах: мы просто гуляли, периодически заглядывали в закусочные и обсуждали проблемы, пытаясь забыть сцену у костра. К вечеру, когда зажглись тысячи неоновых ламп и небосвод украсили миллионы звёзд, уставшие ноги привели нас к знакомому подъезду. Да, я мог бы вежливо попрощаться на площадке первого этажа и скрыться за стенами своей квартиры, но недавние события заставили пересмотреть наши отношения. Вероятно, ход мыслей Марты совпадал с моим, поэтому мы благополучно миновали жилище холостяка, поднялись на площадку второго этажа и очутились в знакомой квартире. Хотя глаза слипались, мы с радостью поддержали предложение Никки провести пару часов у телевизора. Горячий кофе на какое-то время сбил усталость, откладывая время на сон, но организм требовал своего: Никки заснул, не раздевшись, а мы поплелись в спальню и упали на диван, как подкошенные. Говорить не хотелось - наши глаза, как прекрасные собеседники, общались на своём языке, даря друг другу тепло и ласку. Всё было ясно и понятно: я не мог оставить любимую в беде и готов был защищать её. Где-то в глубине души мы надеялись на чудо: может эти события были единственными и никогда не повторятся, а может...Я поцеловал спящую Марту и закрыл глаза.
Глава 3
Чудовище продолжало удерживать жертву, но хватка языков немного ослабла, позволяя Марте дышать. Чешуя зверя блестела в огне костров, дымясь подобно вулкану. Время превратилось в вечную муку: ещё мгновение и девушка перекочует в мерзкую пасть монстра, ещё
