воскликнула девушка удивленно.
- А я не Андрей – в тон ей ответил Саша.
- Как не Андрей? – удивилось Счастье, причем так, словно ей только что объявили, что все океаны на Земле перестали вдруг существовать - пересохли.
Не Андрей и не Таня вскоре перешли на «ты», и коль уж судьба так счастливо забросила их в музей русской живописи – решили осмотреть картины.
Саша переходил из зала в зал несколько - огорченным. Поводов для огорчений было предостаточно, еще бы - жених с приличным стажем, да еще и свидание с каким-то Бездомным.
Не Танюша то же рассеяно осматривала картины и поглядывала больше на своего спутника, чем на картины. Наконец она надолго замерла перед фантастическим пейзажем А. Куинджи.
- Какая богатая фантазия, у этого древнего художника, и странная фамилия для русского живописца – негромко обратилась она к Саше.
- Нормальная фамилия для Мариупольского грека, к тому же не такой уж он и древний родился Архип Иванович в 1842г. и прожил до 1910г. он один из первых мастеров цвета в русской живописи – продемонстрировал осведомленность Саша, вспоминая уроки Крамолы- внука.
Еще много раз, при осмотре картин разных художников, Саше пришлось делать профессиональные замечания.
Удивленное Счастье, в конце – концов, поинтересовалось:
- Ты, наверное, художник или искусствовед – глаза ее полны любви, восторга, безграничного уважения.
- Нет, я футболист- Саша спокоен.
- Футболист!? Да, конечно, я могла бы догадаться по шарфу, мой отец носит такой же. Не думала, что футболисты такие интеллектуалы, хотя это не важно - а в глазах сияет любовь.
Неожиданно девушка замерла перед одной из картин в выставочном зале молодых художников современности.
- Как он мог увидеть мой проект? – растеряно прошептала она.
Картина называлась «Отчий дом» автор Роман Смирнов.
-Не зря, Дван Запупыри побывал в г. «Солнечном» - подумал Саша, рассматривая изображенный на картине дом Крамолы-деда.
И тут все разъяснилось окончательно. Взволнованная девушка заговорила торопливо, без остановок и перерывов. Зовут ее действительно Таня, но так называют только мама и бабушка. Отец называет Верой, а по паспорту она вообще – Вероника Владимировна. Учится в архитектурном, давным – давно, выполнила проект изображенного на картине домика - ее меча построить такой же дом, но вот как о нем узнал молодой художник она никак не может понять, мистика какая-то.
Проект домика всем очень нравится, кроме руководителя по проектам малоэтажного строительства. Но он не в счет, ему очень трудно угодить. Еще на первой лекции он заявил:- «Я не буду принимать ваши работы до тех пор, пока вы меня не убедите в том, что проект восхитительный. Пятерки получит только тот, кто убедит меня, что в таком доме, и я хотел бы жить» Придирчивый он до безумия, ничего из предлагаемых проектов ему не нравится, нигде ему не хотелось бы жить. За это студенты и прозвали его Бездомным, что впрочем, ему нравится.
- Вот и в моем коттедже ему не хочется жить. «Я не вижу себя входящим в такой дом» - с грустью закончила девушка, словами доцента Бездомного.
- Увидит, уверенно сказал Саша, - только мне нужна его фотография в полный рост. И дом такой мы построим, а в именах твоих не хватает главного - Счастье мое, так я тебя буду называть. – заявил Саша обрадованный тем, что все гораздо проще, чем он думал.
- А как зовут волшебного интеллектуала? – кокетливо поинтересовалась Вероника, влюблено, с любопытством заглядывая ему в глаза.
- Александр Львович – делано напыжился Саша.
Девушка неожиданно запрокинула голову и захохотала.
- Ой, не могу, сегодня действительно волшебный день бабушку мою зовут Александра Львовна.
Если ты будешь называть меня Александр Львович, я почувствую себя дядей Пушкина, а хочется еще побыть молодым, с шутливой серьезностью предупредил Саша.
- Вот она!- Воскликнула девушка – чудеса продолжаются!
Вероника остановилась перед Ромкиным «Бабушкиным счастьем»
- Кто она?- уточнил Саша.
- Моя бабушка, ну не совсем конечно, но лицо и глаза ее.
Волшебный день заканчивался. Пора уходить домой. Уже давно наступил вечер, на улице темно.
Опасность! Опасность! Орал внутренний голос Саши, когда-то чрезмерно развитый тренером по восточным единоборствам. И тут же вспомнились наставления того же тренера. «Слушайте свой внутренний голос, но не пытайтесь уйти от опасности раньше времени. Нападающий тут же перестроится и изменит тактику, от нападения уже не удастся уйти, уходите от атаки в последний момент, в этом победа.» Саша осторожно осмотрелся. Никого не видно, только пустующий на обочине кабриолет.
Опасность! Опасность! Продолжал орать внутренний голос. Подожди, подожди, успокаивал его Саша.
Пора! Саша мгновенно хватает в охапку свое драгоценное счастье и вместе с ней прижимается к стене. В том месте, где он только, что стоял, сверху вниз просвистела бейсбольная бита. Сенька Парамонов, не ожидавший промаха, не удержался на ногах и увлекаемый битой сходу вонзился в тротуар, словно пытаясь носом, выкорчевать булыжники.
- Я тебя все равно достану - услышали убегающие влюбленные его плаксивый выкрик.
Без приключений, добрались к дому Вероники. Обычный двор-колодец. Под стеной бренчит гитара, и гнусавый Сенькин голос вопит: -
По тундре, по железной дороге,
Где мчит курьерский - Ленинград-Воркута…
Саша не выдержал и рассмеялся. И тут Счастье огорчило его.
- Вообще-то он неплохо поет, только теперь, наверное, нос расквасил, когда упал с битой.
- Проехали - миролюбиво заметил Саша и ласково обнял тонкий девичий стан. Вероника сразу же приникла к нему. Потом они бесконечно долго и сладко целовались на лестничной площадке перед входом в квартиру. Наконец дверь открылась.
- Вера, хватит вам целоваться на лестнице, входите уже в квартиру, мать переживает – негромкий голос отца, без всякого раздражения, а наоборот, ласковый и заботливый.
- Мама, папа, знакомьтесь - это мой Саша. – Саша, это моя мама Наталья Николаевна, и папа Владимир Иванович. – взволновано произносит девушка, а сама светится от счастья.
- Слава богу, что не Сенька – обормот – ворчит отец.
- Ну, женщины, вы готовьте ужин, а мы займемся мужским делом – берет командование в свои руки Владимир Иванович – увлекая Сашу в соседнюю комнату.
Саша видит на журнальном столике шахматную доску с расставленными фигурами. Задумался над партией - спартаковский болельщик называемый Николаем.
Несколько минут Саша сосредоточенно всматривается в расположение фигур и заключает:
- белые жертвуют ферзя и ставят мат.
- Какой мат?! У меня преимущество в две ладьи, если вы даже проведете пешку и поставите ферзя взамен пожертвованного, все равно белым не выкрутиться - возмущается Николай, защищая положение черных.
- Ты дорогой племянник мыслишь слишком стандартно, сложившиеся стереотипы не дают простора для мысли – назидательно ворчит Владимир Иванович, и объявляет шах, забрав ферзем пешку, защищенную конем.
- Не понимаю, что вы задумали – Николай принимает пожертвованного ферзя, не осознавая, что партия проиграна.
- В таком случае получите «спертый» мат, молодой человек – Владимир Иванович продвигает проходную пешку и меняет ее на коня.
Черный король со всех сторон заперт своими же фигурами, отступать некуда, а от напавшего коня не закроешься. Партия окончена – мат, да еще как энергично и эффектно!
- Ты где научился так играть гроссмейстер?- возмущенно обращается Николай к Саше.
- У нас в школе шахматы преподавали с первого класса – спокойно поясняет тот.
- Да, в вашем «Солнечном» конечно же, все было на высшем уровне, Крамола- дед постарался. А нашим школьникам понаставили компьютеров, да, что толку играют в стрелялки, да сидят сутками в Интернете - досадует Владимир Иванович. – Расставляй фигуры, Николай даю тебе фору два слона – добавляет он и отправляется на кухню.
- Ну, Танюшка, - молодец, не ожидал. Ты знаешь, кого ты привела!?
Это же Саша Клименко! - лучший игрок футбольного клуба «Провинция», восторженно заявляет счастливый отец.
-Папка, какой ты у меня замечательный – Вероника бросилась на шею к отцу и принялась его расцеловывать.
- Ну ладно, ладно, у тебя свой теперь есть, есть кого нацеловывать-
Смущенно бормочет отец.
Вероника вне себя от счастья. Родителям понравился ее избранник. Отец, даже не заметив, назвал ее Танюшкой – именем из-за которого вот уже много лет в семье с самого рождения Вероники идет спор между матерью с бабушкой и отцом. Женщины считали, что девочку необходимо назвать Таней, а отец Верой.
Кончился, спор тем, что отец зарегистрировал новорожденную – Вероникой. И вот сегодня в этот сказочный день, похоже, отец отступил, назвав ее Танюшей.
Вероника своими эмоциями наделала столько шума, что на кухню явился встревоженный Саша.
- Ну, вот вся семья в сборе, давайте пить чай – улыбаясь, предложила Наталья Николаевна. Саша невольно засмотрелся на ее такие же, как у дочери лучезарные глаза и такую же обворожительную улыбку.
- Хороша теща у тебя? – пошутил Владимир Иванович.
- Володя, ну ты совсем уже, еще никто ничего, а ты уже в родственники набиваешься – смутилась мать Вероники.
- Отчего же ничего, мы завтра подаем заявление – неожиданно для самого себя выпалил Саша.
- Сначала полагается просить руки у родителей – рассмеялась в ответ Вероника.
Саша не откладывая дело в долгий ящик, тут же попросил благословения у родителей девушки.
- Я не знаю, как мать – засмущался вдруг отец.
- Я совсем не возражаю, только ей учиться еще надо – вздохнула мать.
Словно понимая, что его надеждам приходит конец, во дворе опять загнусавил Сенька Парамонов:
Таганка, зачем сгубила ты меня…
Таганка…..
Уже по пятому разу заводит свой блатной репертуар – комментирует мать.
Это гнусавое завывание, как-то сразу всем придало смелости и утвердило в правильности намерений.
- Вот только сватов принято засылать - продолжил начатые размышления отец.
Саша метнулся к телефону.
Через час в комнату входили, самые близкие Саше люди.
Впереди с огромным букетом алых роз отец Саши Лев Семенович, за ним друзья парня - Дима Яровой, с голографическим проектором, и Крамола – внук, он же Роман Смирнов, с тщательно упакованной картиной в руке.
- Ну-ка – ну-ка покажи нам долгожданную невесту - сходу заявил о «смотринах» Дима. Оказалось, что это вовсе не сватовство, а обычные казачьи смотрины, когда жених впервые представляет свою возлюбленную родственникам.
Ромка некоторое время с удивлением всматривался в лицо невесты, а затем водрузил на стол вазу с цветами и попросил Веронику присесть рядом на стул.
- Не задирай голову - командовал он. Вероника послушно склонила голову.
- Не бычься - тут же скомандовал художник.
Девушке пришлось слегка приподнять подбородок.
- Закрой глаза и не подсматривай – очередная команда.
Все заинтриговано следили за происходящим. Ромка быстро и деловито развернул упаковку и расположил
