Rogue: исповедь мертвеца II. Блуждающий во Тьме

Пролог

Боль... Вы знаете, что такое боль? Уверяю вас, вы не знаете о ней ничего! Да, удар ножом в пьяной драке возле таверны в Оргриммаре - это неприятно. И если в сражении вам ломают молотом рёбра - тут тоже нет никакого удовольствия. Но это не боль! Какой-нибудь фермер из Западного Края будет безумно страдать, если при родах умрёт его жена, так и не родив долгожданного ребёнка. Но это тоже не боль! Покрытый шрамами и поседевший ветеран войны с Плетью презрительно усмехнётся, если ему кто-то скажет, что он не испытывал боли, но...

Я знал того, кто плюнул бы этому ветерану в лицо, и поведал бы ему о настоящих муках. О той боли, которая изменяет разум и душу, и заставляет забыть о том, кто ты есть. О той боли, ожидание которой уже есть боль.

Я знал того, кто добровольно впустил её в себя, и потерял при этом свою сущность. Во мне нет жестокости, но мне пришлось покончить с ним, выполняя его последнюю просьбу. И я расскажу вам о нём, поскольку молчать было бы преступлением.

Народы Азерота, укрепитесь духом и силой воли, ибо демоны не ушли! Они затаились, терпеливо ожидая удобного момента, чтобы осквернить вашу душу...


15 лет назад...

Орк Ракхар лишился родителей ещё в том возрасте, когда любому разумному существу впору только в игрушки играть. Всё случилось у него на глазах, и лишь укрывший его от врагов большой валун медной руды, позволил ему избежать участи отца и матери, погибших в жестокой схватке с солдатами Альянса на юго-западе Дуротара. Соплеменники нашли его только на следующее утро. Он сидел на глыбе меди, и весело смеялся, глядя, как два скорпида ползают по остывшим телам родителей и трёх орков из их клана. Ракхар был ещё очень маленьким, но все орки уже тогда стали замечать, что его развитие полностью остановилось. Забота об умалишённом сородиче легла на весь клан, и никто не посмел уклониться от этого, хотя все понимали, что сильного и смелого воина из Ракхара уже не получится никогда…


...5 дней назад...

Под чистым и стремительно темнеющим небом Дуротара, ритмично и мощно, то затихая на секунду, то возобновляя завораживающий гул, били боевые барабаны. Горевшие в центре деревни костры, окрашивая всё вокруг в красноватый оттенок, взметали к начинающим появляться звёздам языки своего жаркого пламени. Клан Западного Ветра готовился к великому празднику. Сегодня сразу пятеро орков клана достигли того возраста, когда дети становятся воинами. Сегодня их оружие должно было обагриться первой кровью, и принести первую славу своим владельцам. Ранним утром эти пятеро должны были уйти в степь, чтобы к вечеру самостоятельно добыть дикого зверя, имея в руках лишь один нож. Но ушли только четверо. Пятый остался в деревне, ибо пятым орком был Ракхар. Он сидел возле одного из костров, вбирая в себя тепло пламени, и довольно пускал слюни, глядя, как соплеменники готовятся к ритуалу. Частенько кто-нибудь из орков, проходя мимо, давал ему кусок жареного мяса или яблоко, чему Ракхар очень радовался, и весело гугукал, пуская ещё больше слюней. К своим годам он вырос довольно-таки крепким и сильным орком, и если бы не слабоумие, он мог бы стать великим воином, и прославить свой клан на весь Азерот.

Небо Дуротара уже полностью потемнело, и покрылось яркими звёздами, когда в деревне раздались крики о том, что вернулся один из четырёх молодых орков. Весь клан мгновенно собрался в центре деревни и, соблюдая древние традиции, затих в ожидании. Боевые барабаны тоже умолкли, и наступила тишина, нарушаемая только потрескиванием горящих костров. Через несколько минут в свет огней вышел молодой орк, несущий на мускулистых плечах здоровенного вепря. Орк остановился перед главным шаманом клана, и положил свою добычу к его ногам.

- Кто ты? - в полной тишине спросил шаман. - И что тебе нужно?

- Я Грон'Кир, сын Грон'Лога из клана Западного Ветра! - последовал громкий и гордый ответ. - Я принёс добычу своему клану! И я прошу принять её!

- Ты прошёл это испытание, - сказал шаман. - Осталось последнее. Обнажи свою грудь, воин!

Молодой орк одним движением сорвал с себя испачканную кровью вепря рубаху, развёл в стороны руки, и застыл на месте подобно камню. Тем временем другие орки клана набрали в глубокую чашу крови убитого животного, и подали её шаману в левую руку. А в правую главный шаман взял лежащий одним краем в костре металлический прут с круглым клеймом на конце. Молодой орк, готовясь к завершению ритуала, напрягся так, что вены вздулись на его мускулах, и когда раскалённая сталь коснулась обнажённой груди, он не издал ни звука. Он стоял и терпел, стиснув клыки, хотя ему хотелось кричать от боли. Но он не мог допустить такого позора, ведь боль - это первое, что должен презирать настоящий орк-воин. Шаман бросил обратно в костёр стальной прут, а на груди молодого воина навсегда остался знак в виде трёх горизонтальных зигзагообразных линий, символизирующих клан Западного Ветра.

- Я обращаюсь к вам, духи четырёх Стихий! - крикнул главный шаман. - Я обращаюсь к вам, духи наших предков! Будьте покровителями этого юного воина, и станьте свидетелями его силы и мужества!

Шаман протянул новому воину клана чашу с кровью вепря, и сказал:

- Это твоя первая кровь. Пей, Грон'Кир, сын Грон'Лога, сегодня ты стал воином, и заслужил это!

Грон'Кир взял чашу, и медленно, не роняя ни капли, осушил её полностью.

- Теперь говори! - воскликнул шаман.

Грон'Кир набрал в обожжённую грудь побольше воздуха, и под звук внезапно оживших барабанов, над ночным Дуротаром во все стороны разнёсся громкий и яростный крик:

- Лок'тар огар! Победа или смерть!

Несколькими мгновениями позже все орки клана заметили, что даже такой громкий крик не смог разбудить слабоумного Ракхара, которого разморило от сытного ужина и тепла костров. Свернувшись калачиком и, подложив ладони под голову, он незаметно для всех заснул, пуская тоненькую слюнку из уголка рта.


На следующее утро...

Ракхар проснулся возле потухшего костра оттого, что сильно замёрз и хотел пить. Было ещё темно, но едва заметно посветлевший край неба говорил о том, что начался рассвет, и скоро взойдёт солнце. Ракхар поднялся с земли, и растерянно огляделся по сторонам. В десяти шагах от него стояла деревянная бочка, которую кто-то не убрал после ритуала посвящения в воины. Там могла остаться вода.

- Ракхар пить! - обрадованно воскликнул орк, и бегом бросился к бочке.

Где-то на дне действительно что-то плескалось. Ракхар вытянул руку, и попытался зачерпнуть воды ладонью, но не дотянулся, а только потерял равновесие. Его ноги оторвались от земли, и с испуганным криком он рухнул на дно. Бочка опрокинулась, и остатки влаги полностью вытекли наружу. Но Ракхар всё-таки успел сделать пару глотков, и тут же начал плеваться во все стороны. В бочке вместо воды оказался какой-то крепкий хмельной напиток, который орки клана пили во время ночного праздника. Заревев дурным голосом от обиды и многократно возросшей жажды, Ракхар схватил лежащий на земле камень, и запустил его куда попало. Камень попал в ближайшее кострище, где под слоем золы всё ещё тлели угли. От удара камнем, вверх взметнулся целый фонтан искр, заставив слабоумного орка застыть на месте с широко раскрытыми глазами. Само собой, огнём и искрами его удивить было нельзя, но то, что он увидел, напугало Ракхара до полусмерти. Взметнувшиеся вверх искры сложились в чьё-то перекошенное злобой и ненавистью лицо, которое смотрело прямо на него. Затем у этого лица открылся рот, и огненные губы зловеще прошептали одно слово:

- Ракхар...

Не помня себя от страха, орк кинулся бежать, не разбирая дороги. Спотыкаясь в темноте, и жалобно крича, он выбежал туда, где река Строптивая разлила свои воды, выйдя из берегов. Сперва под бегущими ногами просто хлюпало, а затем речная вода стала доходить почти до колен. Бежать стало трудней, размокшая от влаги земля засасывала и прилипала к ногам, но объятый ужасом Ракхар не обращал на это внимания. Неожиданно нога встала на что-то твёрдое. Почувствовав опору, Ракхар инстинктивно рванулся вперёд, и тут же в том месте, где секунду назад была его нога, щёлкнули челюсти громадного кроколиска. Орк из последних сил прибавил скорости, и через минуту заметил где-то впереди свет костра. Ракхар вспомнил недавний праздник, и в нём затеплилась надежда, что это кто-то из соплеменников продолжает веселиться. А значит, там его не дадут в обиду, накормят и пустят погреться у огня. Он выбежал на небольшой островок сухой земли, где горел костер, и обессиленный упал лицом вниз. Через минуту рядом раздался звук шагов, кто-то взял его за плечи, и поднял на ноги. Перед Ракхаром стоял взрослый орк, которого он раньше никогда не видел. Он не был похож ни на воина, ни на шамана. У него не было никакого оружия и амулетов, символизирующих какую-либо из священных четырёх Стихий. Зато его лицо и руки были покрыты странными татуировками непонятного значения.

- Ракхар пить... - неуверенно сказал Ракхар, и посмотрел куда-то в сторону.

- О, да! Конечно! - улыбнулся незнакомый орк. - Ведь тебя ко мне послала сама судьба.

Он подвёл Ракхара к огню, дал ему еды, а сам сел рядом, и с нескрываемым интересом стал наблюдать за ним. А тот с причмокиванием грыз сочную дикую грушу, и весело глядел на светлеющий горизонт. Внезапно незнакомый орк встал, пристально всмотрелся в ту сторону, откуда пришёл Ракхар, и что-то тихо прошептал. Мгновение спустя послышалось какое-то шлёпанье, и на островок вылез кроколиск, который ранее чуть не схватил Ракхара за ногу. Тот едва не подавился дикой грушей и, показывая рукой на животное, испуганно что-то замычал, и прижался к ноге незнакомца.

- Не бойся, дружок, - проговорил незнакомец. - Он не сможет тебя съесть.

Орк протянул руки навстречу зверю, и впился в него взглядом. Ошарашенный Ракхар забыл о недоеденной груше, глядя, как из кроколиска потянулся какой-то бледно-зелёный дымок, прямо в руки незнакомцу. Животное внезапно остановилось, затем сделало два неуверенных шага, и рухнуло наземь без каких-либо признаков жизни.

- Хорошо! – опустив руки, с невообразимым удовольствием прошептал взрослый орк. – Души хищников особенно вкусны!

Ракхар отпустил ногу орка, осторожно приблизился к мёртвому кроколиску, и с опаской потрогал его пальцем. Тот не шевелился. Ракхар восхищённо запрыгал на месте, выкрикивая нечто похожее на фразу «Лок’тар огар», и пару раз воинственно пнул труп зверя.

- Тебе нравится то, что я сделал с ним? – спросил незнакомец. – Хочешь научиться вытягивать жизнь из своих врагов?

Ракхар несколько минут осмысливал услышанное, а затем закивал головой, схватил с земли какую-то засохшую ветку, и снова несколько раз ударил мёртвое животное.

- Ракхар воевать! – радостно воскликнул он и, подумав, добавил: - И пить…

- Я так и думал, - удовлетворённо ответил орк. – На, выпей воды.

Незнакомец снял со своего пояса небольшую флягу, и протянул Ракхару, который сразу же присосался к ней, как-будто не пил тысячу лет. Внезапно он выронил флягу, схватился за горло, и упал на землю в сильнейших судорогах.

- Ракхар больно… - прохрипел он, царапая грудь ногтями, как-будто хотел кого-то выпустить из себя.

- Да! – словно радуясь страданиям