слабоумного орка, зловеще закричал незнакомец, и в свете восходящего солнца преобразился в ужасающее создание, которому нет места в нормальном мире.
Он наклонился над скрюченным Ракхаром, взял его за голову, и в одно мгновение влился в него, подобно струйке зеленоватого дыма…
3 дня назад...
Пустота была сверху и снизу, она чернела вокруг и везде, она была снаружи и внутри него. Ракхар чувствовал, что если он останется на месте, то случится что-то очень плохое, чего допустить никак было нельзя. Он шагнул вперёд, и пустота потянула его куда-то с такой страшной силой, что он не смог даже закричать от страха. Ракхар проваливался в пустоту, которая с каждым дюймом оживала, и наполнялась ненавистью и злобой. Он услышал звук, который сперва был тихим, и почти неощутимым. Но он становился всё громче и громче, и перерос в крики тысяч мучеников, которых словно пытали раскалённым железом. Слышать это было невыносимо. Ракхар закрыл уши руками, и из него вырвался стон, преисполненный страданием...
* * * * *
Главный шаман клана Западного Ветра сидел в круге из разожжённых костров, и подавленно молчал. Все орки клана стояли неподалёку, не решаясь задать вопрос, который мучил абсолютно каждого, вплоть до самого маленького орчонка - что происходит?! С того самого утра, когда соплеменники нашли Ракхара в районе разлива Строптивой, каждый из них потерял покой. Ракхар был жив, но... С закатившимися глазами он выкрикивал что-то на непонятном языке, и всё время стремился расцарапать себе грудь, которая к тому времени, когда его отыскали, уже превратилась в одну сплошную рану. Наконец шаман встал, и обвёл всех тяжёлым взглядом.
- Принесите его, - сказал он. - И соберите всех. Всех! Мне понадобится каждый. Бейте в барабаны. Сегодня никто не должен спать. Молите духов наших предков, чтобы они открыли мне истину.
Приказ шамана был немедленно исполнен, и вот уже зазвучали звуки боевых барабанов клана, и каждый орк мысленно обратился к предкам с одной-единственной просьбой. Главный шаман, не обращая внимания на лежащего перед ним Ракхара, сыпал в костры измельчённые травы, и вполголоса что-то нашёптывал. Наконец, он остановился, и протянул руки к небу.
- Духи четырёх Стихий! - в полный голос крикнул он. - Близится день великой скорби! Откуда нам ждать опасности? Кто несёт нам зло? Дайте нам ответ!
- Хахаха! - раздался где-то рядом презрительный смех.
Шаман взглянул перед собой, и остолбенел. Лежащий минуту назад на земле Ракхар сидел, и в упор смотрел на шамана. От этого взгляда у старого орка волосы зашевелились на голове, и похолодело всё тело. Это был не Ракхар, а кто-то другой. В его глазах красноватого оттенка, светилось такое древнее и глубокое зло, что у шамана чуть не подкосились ноги.
- Во что ты веришь, старый глупец? - голосом, словно идущим из под земли, спросил Ракхар. - Кто сможет помочь тебе, даже если ты узнаешь истину?
- Кто ты? - дрогнувшим голосом проговорил шаман.
Ответом ему был дикий хохот, который внезапно прекратился, и Ракхар упал обратно на землю, корчась в сильнейших судорогах.
- Ракхар больно... - отрывисто прошептал он.
- Борись с ним! - крикнул шаман. - Не дай ему победить себя!
Но Ракхар уже не слышал его. Он выпрямился на земле, судороги прекратились, и казалось, что он просто заснул. Лишь слегка подёргивающиеся пальцы рук, говорили о том, что ему снится нечто тревожное.
- Продолжайте бить в барабаны, - сказал шаман притихшим оркам. - И отправьте сейчас же кого-нибудь в Оргриммар. Скажите вождю - демоны вернулись.
В главный город Орды вызвался ехать Грон'Кир, один из молодых орков, которые недавно прошли обряд посвящения в воины. Он тут же запрыгнул на своего волка, и отправился в путь, провожаемый взглядом старого шамана.
- Торопись, Грон'Кир, - проговорил он ему вслед. - Иначе всё будет плохо.
Когда молодой воин скрылся из вида, шаман под ритмичные звуки барабанов бросил в горящие костры еще горсть измельчённой травы, и склонился над Ракхаром.
- Духи четырёх Стихий! - вновь взмолился старый орк. - Войдите в это тело, и освободите от того, кто проник в него. Изгоните его прочь из этого мира, чтобы никогда не вернулся он сюда. Очистите это место от скверны, ибо не успокоится она, пока не поглотит всё на своём пути...
Главный шаман клана взывал к духам до самого утра, пока совсем не обессилел. Он велел соплеменникам перенести Ракхара под навес, чтобы его не жарило солнце, а сам расположился рядом с ним. И в тот момент, когда старый орк устало опустился на землю, Ракхар открыл глаза…
Деревня орков, полдень...
Молодой Грон'Кир мчался на своём боевом волке в составе отряда, который возглавлял орк Эйтригг, один из приближённых Гарроша Адского Крика. Вождь не остался глух к просьбе о помощи, и послал в деревню самых сильных воинов и шаманов. Отряд двигался очень быстро, и Грон'Кир по лицу Эйтригга видел, что случившееся в деревне, тревожило и беспокоило его намного больше, чем какой-нибудь набег Альянса. Впереди показались скалы, за которыми располагалась родная деревня, и Грон'Кир слегка удивился, так как не услышал привычного звука боевых барабанов. Когда отряд обогнул скалу, Грон'Кир не удержался, и вырвался вперёд, желая быстрее принести соплеменникам весть о прибытии помощи. Но едва он въехал на территорию деревни, как резко осадил своего волка. Теперь Грон'Кир понял, почему молчали барабаны.
Его родного клана Западного Ветра, в котором он родился и стал воином, больше не существовало. Зеленоватая кожа молодого орка побледнела, он слез с волка, упал на колени и закрыл лицо руками. А через секунду из него вылетел такой крик боли и отчаяния, что безжизненные и нагретые солнцем скалы Дуротара, наверняка преисполнились к нему чувством сострадания и скорби.
- Прости меня, отец! - закричал он. - Я опоздал!
Подоспевшему через минуту отряду открылось ужасающее зрелище, от которого половине орков моментально прибавилось несколько седых волос.
Земля в деревне была бурого цвета от засохшей крови. И тут, и там лежали разорванные в мелкие клочья тела воинов, их жён и детей. Даже скалы вокруг деревни были забрызганы кровью, и усеяны налипшими внутренностями. Весь отряд застыл в ужасе, а закалённый в боях Эйтригг, почувствовал, как предательская дрожь поползла по его телу.
- Смотрите! - со страхом в голосе крикнул кто-то из отряда.
Все посмотрели в указанном направлении, и содрогнулись от увиденного. На верхушке скалы, на корточках сидел слабоумный орк Ракхар, и с остервенением глодал чью-то голову. Он отвлёкся от своей жертвы, и взглянул на стоящий внизу отряд с удивлением, которое сразу сменилось злобной радостью. Затем он скорчил плаксивую рожу, и тоненьким голосом пропищал:
- Ракхар кушать! - и тут же хрипло захохотал, не отводя от отряда пристального взгляда.
Диким усилием воли Эйтригг поборол в себе страх, и заставил своего волка подъехать к скале, на которой сидел Ракхар.
- Кто ты? - крикнул он. - Что тебе надо от нас? Зачем ты всех убил?
Ракхар уставился на орка немигающим взглядом, и минуту молчал, а потом прошипел:
- Эйтригг! Я чувствую твой страх.
- Мне наплевать, что ты чувствуешь! - разозлился Эйтригг. - Назови своё имя, демон!
Ракхар резко вскочил на ноги, бросил вниз обглоданную голову, и издал такой рёв, на который не способно ни одно существо из реального мира.
- Я тот, кто внутри пребывает! - прорычал он. - Я есть Тьма и Хаос! Я Бездна и Пустота! Я Варгалор, Пожирающий Души и Властелин Тени!
Он раскинул в стороны руки, его глаза вспыхнули красным огнём, и он выдал звук, который можно было бы сравнить со стоном целого мира, разрываемого изнутри. От этого звука волки, на которых отряд орков приехал в деревню, в один миг словно сошли с ума. Они заметались из стороны в сторону, скинули с себя всадников, и начали рвать друг друга на части.
- Замолчи! - закричал Эйтригг. - Или я убью тебя!
- Попробуй, глупец! - ответил Ракхар, а затем сделал шаг вперёд, и полетел со скалы.
Его тело ударилось о землю, шея громко хрустнула, и он неподвижно замер, неестественно повернув голову в сторону.
Орки не решались подойти к нему до самого вечера. А когда солнце стало склоняться к горизонту, Эйтригг и остальные орки закопали тело Ракхара у подножья скалы, и покинули проклятое место.
Месяц спустя...
Если бы над этим проклятым местом, где погибла целая деревня орков, в этот момент пролетала стая птиц, или рядом пробегал дикий зверь, они могли бы заметить, как под скалой зашевелилась земля, и наружу показалась чья-то полусгнившая рука...
Глава 1. Интуиция нежити
Тирисфальские леса, Брилл, за два часа до полуночи...
Этот вечер в Брилле выдался каким-то особенным, хотя хозяйка таверны Ренни не совсем понимала причин. Конечно, комплимент от местного аптекаря Холланда порадовал её, да и визит давней подруги Анетты Вильямс доставил ей немалое удовольствие, но... Ренни чувствовала нечто такое, что вводило её в состояние некоторой растерянности. Что-то сегодня должно было случиться, и от этого предчувствия не веяло опасностью, а скорей наоборот...
- Скажи, ты ничего странного не ощущаешь? - задумчиво спросила Ренни у Анетты Вильямс, с которой они сидели в полупустой таверне за кружкой светлого пива.
- Да я сегодня сама не своя! - ответила Анетта. - Представь себе, мои нетопыри, с которыми никак, кроме крика и тычка не справиться, сегодня чуть ли не мурлыкали, когда я уходила сюда. Да и вообще, воздух сегодня какой-то... Добрый, что-ли...
- Даже спать не хочется совсем, - Ренни подлила Анетте пива. - Давай-ка, подруга, ещё выпьем чуть-чуть.
Где-то снаружи послышался звук копыт и лошадиное ржание. Затем всё стихло, но через несколько секунд чьи-то торопливые шаги заставили Ренни и Анетту повернуться в сторону входа.
- Кого там принесло на ночь глядя? - проворчала хозяйка таверны.
- Эх, Ренни, - с притворным сожалением сказал я, входя внутрь. - Куда пропало твоё гостеприимство?
Минуты две я с улыбкой смотрел на изумлённые лица Ренни и Анетты, а затем чуть не оглох от их радостного визга.
- Озгурд! - хором заверещали они, напугав немногих посетителей таверны, и вдвоём бросились мне на шею.
- Стойте, - еле смог выдавить я из себя. - Вы же меня задушите!
- Да-да, а потом оживим, и снова задушим в объятиях! - крикнула Анетта.
- Ну что же ты стоишь? - засуетилась Ренни. - Садись за стол! Рассказывай, откуда ты, где был, что делал. О, боги, мы же тебя несколько лет не видели! А ведь мы знали, что сегодня что-то произойдёт, и тут появляешься ты!
- А я всегда говорил, - ответил я, усаживаясь за стол. - Мы - Отрекшиеся способны чувствовать то, что не дано никому другому.
Я с огромным удовольствием приложился к принесённой заботливой хозяйкой кружке с пивом, и чуть не засмеялся, глядя, как Ренни с Анеттой уселись напротив меня, и приготовились слушать. Смотря в их глаза, ещё блестящие от слёз радости, я на мгновение пожалел, что какое-то время провёл вдали от них. Мне вспомнились прошлые времена, когда я первый раз пришёл в Брилл, и не знал, что делать дальше. Воспоминания нахлынули так внезапно, что я не смог им сопротивляться, и нырнул в них, как в глубокое море. Перед моими глазами промелькнули Гаррош Адский Крик и кровавый эльф Ривенгард,
