Снег кружится, летает, летает,
И позёмкою клубя,
Заметает зима, заметает,
Все, что было до тебя…
(Л.Козлова «Снегопад»)
1.
Снежинки уже не напоминали маленькие яркие звёздочки, а были скорее похожи на больших белых махаонов. Снег падал хлопьями, и скоро всё ветровое стекло было в мокрых потёках – он тут же таял. Водитель включил фары, и в их свете картина стала ещё более фантастической – они словно оказались в центре большого кружевного полотна, которое плёл и плёл кто-то невидимый. Водитель щелкнул кнопкой, и в салоне поплыла тихая незнакомая ей музыка, а хлопья, будто услышав эту музыку, послушно закружились в медленном танце…
Очнувшись от гипнотического наваждения, она спросила:
- Как вы думаете, долго ещё простоим?
- Да, кто его знает, дамочка… Пробка! – невесело ответил водитель.
- Вот что, - решительно сказала она, - я ждать больше не могу. Здесь рядом есть метро?
- Есть-то есть… Только минут двадцать ходу. Да, сидите, дамочка, может, сейчас поедем!
- Нет, - сказала она,- нет. Вы не волнуйтесь, я заплачу вам за весь маршрут.
- Ну, хозяин-барин, - сказал таксист, помогая открыть ей дверцу, - я бы на вашем месте не торопился.
Снег сразу залепил глаза, и лицо стало мокрым, а, когда она попыталась накинуть капюшон, ветер решительно сбросил его, словно и природа решила добавить свою порцию в корзину её неприятностей. Этот район она знала плохо и спрашивала о метро почти каждого встречного, а те, отворачиваясь от бьющего в лицо снега, кивали куда-то вперёд. Город был уже украшен к Новогодним праздникам, и яркие лампочки, ёлки, огромные неоновые снежинки и причудливые фигурки каких-то гномов, эльфов, Снегурочек и Дедов Морозов отражались в капотах и стёклах автомобилей и весь длинный хвост стоящей неподвижно автомобильной пробки был и на самом деле похож на хвост какого-то диковинного сказочного змея, голова которого находилась где-то далеко-далеко, за городом…Ноги промокли, и она уже почти жалела о теплоте уютного салона такси, когда внезапно совсем рядом увидела вход в метро. И, только вдохнув кондиционированное тепло метрополитена, она поняла, как замёрзла и устала. Лицо горело и пощипывало, ногам было неуютно в промокших сапожках, её внезапно стало знобить. «Самой бы не разболеться, - с тревогой подумала она, - только вот этого мне сейчас и не хватало…»
А как замечательно начиналось утро! Наконец-то в их городе пошёл долгожданный снег, и зима стала похожа на зиму, а не на слякотную осень. Она с наслаждением вдыхала свежий морозный воздух, ей было весело шагать по скрипучему снегу и почему-то вспомнилось детство, когда она, капризничая, ещё в конце октября говорила матери: «Хочу, чтобы пахло зимой!» И мать успокаивала её, говоря, что скоро, совсем скоро полетят белые звёздочки, что это Дед Мороз посылает их для того, чтобы сказать всем: «Готовьте санки, лыжи, коньки, скоро будет много снега, будет пахнуть елкой, мандаринами, подарками…». Новый год – это и было по её тогда ещё малолетнему разумению - запах зимы.
Уроков у неё было немного, настроение замечательное, даже девятый «А» - «головная боль» не только всей школы, но и её личная – пришли на урок подготовленными, и она с наслаждением выслушала маленькие рассказы о культурной жизни их северной столицы, только иногда исправляя лексические ошибки. Она ожидала рассказов о рок-музыкантах, ну, и конечно, без них не обошлось, как без них, зато были рассказы и о Мариинке, и о БДТ, об Ульяне Лопаткиной, об Алисе Фрейндлих, Михаиле Боярском, Эрмитаже, Русском Музее и даже о телепередачах одного из местных каналов.
Она подумала вслух, что здорово было бы провести весной конференцию, пригласить старшеклассников, учителей школы и, может, даже родителей, но как сами ребята, согласны или нет?
- А что, - сказал самый «главный» забияка и двоечник Васька Иголкин, - проведём! Чего там… Только готовиться надо.
- Можно и записи принести, и видео, - сказала тихоня Наташа Мелешко.
- А можно, знаете, что? Можно всё на английский перевести, ну, кроме песен, конечно… Хотя и их можно, можно субтитрами дать. Эй, у кого микрофон есть? – закричал Женька Кириллов.
Зашумели все, загорелись.
- А Вы нам поможете, Любовь Андреевна? А то до весны-то уже мало осталось, – спросил Васька.
- Конечно же, помогу,- обрадовалась она, – обязательно помогу. Кажется, контакт с девятым «А» у неё стал потихоньку налаживаться…
Она уже неторопливо собиралась домой, когда позвонила Светка, давняя, ещё институтская, подруга. Светка сообщила, что у неё сегодня просто полный «кайф»: во-первых, методический день, во- вторых дети в школе и садике и, наконец, главная новость – Олег улетел в Мюнхен! И надолго, прилетит только после Нового года, зато с подарками, он уже звонил!
Двоюродная сестра Олега, Юлька, училась с ними вместе, только в немецкой группе. Потом устроилась переводчицей в турфирму, познакомилась с самым настоящим немцем, вышла замуж и уехала вместе с мужем в Германию. Событие это произошло лет семь назад, у сестры уже были дети – девочка и мальчик, почти ровесники Светкиным детям. Они уже бывали здесь, в России, гостили у Светки с Олегом, но вот к ним Олег полетел впервые – то дети были маленькие, то на работе какие-то проблемы, то просто не было денег.
- А мы на Новый год поедем к матери с детьми, сколько времени уже не была, даже стыдно, - говорила Светка. – А там и Олег прилетит, наше-то Рождество вместе праздновать будем. А католическое или как там? Лютеранское что ли? Пусть с сестрой празднует и германцами своими… Представь, Юлька детей русскому почти не учит! Как он там с ними будет, Юльке придется переводить! Он же по-немецки ни «бэ» ни «мэ», – веселилась Светка.
Потом деловито спросила, купила ли она Новогодние подарки для своих, и, узнав, что купила, похвасталась:
- А какой я свитер Олежке отхватила! Прелесть! И главное – не дорого! Ну, детям проще, им пока только игрушки нужны да книжки… А ты своим что купила?
Она с удовольствием рассказала, что для матери заказала в интернет-магазине диски и книгу её любимого Певца и уже получила бандероль, для Дашки приобрела дорогущий анатомический Атлас в Доме книги на Невском. Дашка очень хотела его иметь, но помалкивала, только тайком бегала на этот Атлас любоваться. Это Машка её выдала, да не выдала даже, просто сказала: «Мам, ну давай ей его купим? Я, на чём хочешь, экономить буду!»
А для Машки она купила в специальном магазине для художников большую папку для эскизов, заполненную пока чистой белой замечательной бумагой и кисточки для акварели, самые разные, ей там, в магазине и посоветовали. Машка уже пробует акварель, и акварельные портреты у неё получаются особенными, нежными и трогательными…
Вот только про самый главный подарок она не сказала Светке. Это была её тайна, секрет. Она купила билеты для всех в Москву – для себя, матери, и Машки с Дашкой. Уже позвонила тёте Вале и та радостно заахала, закричала, что ждёт, что сто лет её не видела, а уж девчонок вообще «всю жизнь» хотела увидеть, и её дочка с детьми придёт, вот хорошо, вот познакомятся все!
Даже матери она ничего не сказала – сюрприз! Она уже предвкушала, как двадцать девятого утром (зимние долгожданные каникулы!) она за завтраком сообщит: «Завтра утром уезжаем! Вот билеты!» Как девчонки завизжат от восторга, а мать заахает, как они побегут выбирать подарки для Вали, Сан Саныча, Валиной дочери и её мужа, для Валиных внуков и будут пенять ей, что поздно сказала… Но она уже купила подарки для всей Валиной семьи, останутся только мелочи! И самое радостное – сборы. Что надеть в дорогу, что взять с собой, куча разных вопросов… Заказ такси - не в метро же ехать, кутить, так кутить! И вечерняя шумная Москва, и Валя, встречающая их и тоже волнующаяся… Конечно, и Сан Саныча с собой возьмёт, куда без него…
- А себе что? – спросила Светка требовательно. – Вечно мы про себя, любимых, забываем. А давай прямо сейчас поедем в центр? Я духи хочу, а какие, даже не знаю. У меня вкус плохой. Любаш, поедем, а?
Она согласилась. И зачем только она согласилась? Ну, зачем она согласилась? Сидела бы Светка дома без духов, меньше было бы теперь проблем у них у всех…
Они встретились у метро на Невском, и сразу пошли в один из магазинов известной парфюмерно-косметической сети. Она выбрала себе туалетную воду от Живанши, Светка, после долгих размышлений и проб всего подряд, когда от запахов уже кружилась голова, купила точно такую же.
- Я тебе, Любаш, доверяю, - сказала она, - У тебя вкус хороший. Если ты себе взяла, значит, хорошая эта вода туалетная. Буду благоухать на Новогоднем вечере, - смеялась Светка. - Да, а можно детей к Елене Павловне на пару часов пристроить? Не откажет?
Мать вряд ли бы отказала Светке, Алёнку и Антошку она любила. Да и девчонки с удовольствием возились с ними, словно вспоминая своё, недалеко ушедшее ещё дошкольное детство.
Они забрели ещё в несколько магазинчиков, без дела послонялись по Пассажу, посидели в маленьком, уютном кафе на углу Невского и Литейного и, наконец, собрались по домам. Они уже почти подошли к метро, когда Светка вдруг ойкнула, покачнулась на своих высоченных каблуках и упала. Сначала она ничего не поняла и даже рассмеялась, кинувшись помогать Светке подняться. Но Светка вдруг скривилась и с мучительной гримасой сказала:
- Не могу… Не могу, Любаш… Нога… Больно!
- Светочка, ну, попытайся… Может, вывихнула? Давай попробуем ещё, может, встанешь?
- Девушки, помочь? – из снующей и не обращающей никакого внимания на них толпы, подошёл молодой слегка подвыпивший парень.
- Помогите… Мне её где-то посадить надо, она стоять не может.
Они вдвоём кое-как дотащили Светку до крылечка какого-то офиса (скамеек и близко не было) и парень грустно присвистнул:
- Похоже, «Скорую» надо вызывать…
- Не хочу, - заплакала Светка, - не хочу «Скорую»…
- Не хочет она, - осуждающе произнесла суровая тётка с двумя хозяйственными, битком набитыми пакетами, которая издали наблюдала за их действиями, - а если там перелом? Звони, девушка в «Скорую», время-то не тяни…
- Светка, правда, я позвоню… Ну, укол сделают, может и нет никакого перелома, просто сильный ушиб. Не переживай, я сейчас.
- Нет, нет, – плакала Светка. – Ну, почему со мной всё плохое случается? И Олега нет… И за Алёнкой пора, и за Тошкой в садик… Господи, какая же я неудачливая…
«Скорую» быстро вызвать не удалось, оказывается, с мобильного телефона у них совсем другой номер. Пока она выясняла, как звонить, пока дозвонилась, пока там выясняли, куда надо подъехать прошло не менее получаса. Светка уже не причитала, только тихо плакала от боли.
Пока ждали «Скорую», она позвонила Дашке и распорядилась, чтобы девчонки быстро летели в Купчино, забрали Аленку с продлёнки, а Антона из садика и везли к ним домой.
- Мам, а что случилось? – спросила Дашка.
- Ничего не случилось, - отрезала она. – Быстро делайте, что говорю. Дома всё объясню, Дашут…
«Скорая» приехала совсем не скоро, она уже успела замёрзнуть и волновалась за плачущую Светку – не простудилась бы, сидя на холодных ступеньках.
Молоденький врач, а может, фельдшер, осмотрел Светкину ногу, расстегнув сапог, и велел садиться в машину, потому что не на улице же делать обезболивающий укол.
