от нее. Он никогда не лез в ее дела…. И если это произошло, значит, на это есть причина, но в чем она кроется?»
Обиженно надув губы, разыгрывая роль обычной себя, ведь именно так, она должна была отреагировать на его нравоучения, Эмилия заговорила, вглядываясь мужчине в глаза, пытаясь понять, что он задумал:
– Наряды, драгоценности, положение в обществе, этого недостаточно чтобы быть счастливой, они не заполнят пустоту души. В нашем глупом мире, есть незыблемые каноны. Я знаю, что родилась женщиной, но разве в этом есть моя вина? Я делаю то, что в состояние сделать, и мне глубоко наплевать, что думают по этому поводу остальные! Глупые сплетни, пересуды, меня не волнуют! А разыгрывать нежную, меланхоличную мадам для кого-то в угоду, не стану! Я такая как есть и другой никогда не буду!
Видя твердость и решимость в ее глазах, Раск лишний раз убедился, тон учителя отчитывающего нерадивого ученика, на нее не производит никакого воздействия. Эта девушка не от мира сего, в ней нет ничего общего ни с аристократкой, ни с крестьянкой. Воинственная, безумная, смелая как древняя амазонка. Но, говорить свои мысли вслух, он не собирался, считая, только похвали ребенка, потом не избежать беды!
− Я не в праве тебя осуждать, беловолосая, но и не намерен восхищаться твоей безрассудностью! Ты уже вышла из детского возраста и должна понимать, что стоит делать, а что нет! Но хочу предупредить, если ты не позаботишься о своей безопасности, то вашему отцу вскоре, придется нанять еще пару сыщиков, но на этот раз, чтобы найти и тебя! Нахмурив брови, он отошел от девушки, как бы пытаясь подчеркнуть бесспорность своего мнения:
« Как странно он себя ведет», – думала Эмилия, не сводя с мужчины своих пытливых глаз. «Положительно, у него что-то на уме! Он, что-то задумал! Но, как это узнать? Нет, он ничего ей не расскажет. Его нравоучительный тон был рассчитан на последующую с ее стороны, обиду. Значит, он пытается уберечь ее от поспешных решений, и необдуманных поступков!».
В этом человеке Эмилия чувствовала властную силу характера, и понимала, что никогда не сможет его преодолеть, не сможет подчинить себе. Смирившись с мыслью, что все попытки что-либо узнать, заранее обречены на провал, она спокойно заговорила:
– Да, вождь ты прав, я должна быть предусмотрительной, но беспокойство о Камилле, меня лишает возможности быть таковой! Мне бы очень хотелось надеяться, если вдруг ты что-либо узнаешь о ней, то найдешь способ сообщить мне об этом. Ты же знаешь, двери нашего дома всегда открыты для тебя,– с этими словами, она подошла к своему мустангу, и взяла его поводья.
Рука Раскатистого грома опустилась ей на плечо. Он был бессилен видеть, как его мечта уходит, однако теперь у него появилось странное чувство, что его мучает не только страсть к ней, но и что-то более важное, более глубокое и значимое. Несколько раз, он безуспешно пытался заговорить, чтоб еще хоть ненадолго задержать ее, но, Эмилия вскользь взглянув на него, попрощалась, и вскочила на своего мустанга.
– Я должен проводить тебя! – неуверенно предложил он, заранее зная ответ.
– Не волнуйся, я доеду без приключений! – пришпорив коня, сказала она и помчалась вперед:
«Что же, так даже будет лучше»! – подумал он. – «Чем реже мы вместе, тем меньше вероятности для меня, сделать какую-нибудь глупость».
* * *
Не прошло и пяти минут пути, как тягостные мысли стали одолевать ее голову Эмилии. Ослабив поводья и предоставив коню выбирать путь, она глубоко задумалась:
«Его заинтересовал мой рассказ. Да, это было очевидно, как божий день! Но, что в нем, привлекло его внимание, может в этом и таится разгадка? А я то, глупая не поняла! »
Сколько она мучила себя подобными мыслями, но так и не смогла выделить то, что могло бы заинтересовать вождя. Сетуя на свою невнимательность, Эмилия взглянув на дорогу, к своему сожалению заметила, что ее мустанг сбился с пути. Натянув поводья и остановив его, она огляделась вокруг, пытаясь понять где находится.
Странные звуки, доносившиеся со стороны кустарника, привлекли ее внимание. Любопытство взяло верх над осторожностью, направив туда коня, она хотела подъехать ближе, но Дьявол упрямо упирался и не шел. Тогда, долго не думая спешившись, она взяла его за поводья и направилась туда.
Внезапно, животное словно сбесилось, громко заржало и встало на дыбы, вырвав поводья из рук хозяйки, понеслось куда-то прочь. Не понимая ничего, Эмилия с испугом огляделась вокруг, браня себя за чрезмерное любопытство и интуитивно чувствуя какую-то беду.
Вот в тридцати шагах от нее, ветки кустарников раздвинулись, и появился гепард. Он медленно и легко приближался к девушке. Желтые глаза хищника неотрывно следили за ней.
Сердце Эмилии испуганно сжалось, руки опустились на бедра и начали лихорадочно шарить по ним, похлопывая возле коленки и выше в неосознанной попытке найти нож, который она обычно носила под платьем на резинке, если не надевала костюм для верховой езды.
Громкий крик отчаяния вырвался из ее уст, когда она поняла, что совсем безоружна. Медленно пятясь назад, Эмилия ничего не слышала кроме бешеного стука собственного сердца. Не зная, сама, как и почему, она в считанные секунды взобралась, в своем шикарном пышном платье, на ближайшее сучковатое дерево, изодрав в клочья юбки своего наряда.
Гепард оскалившись, словно посмеиваясь над ней, приблизился к дереву и, подняв передние лапы, вонзил когти в ствол дерева.
В этот миг, неожиданно рядом с ней послышался топот копыт, и тут же стих. Всадник спрыгнул на землю, и как в тумане Эмилия узнала в том высоком человеке, который появился так внезапно, Чарльза.
Он в секунду оценив ситуацию, решительно спокойно шагнул навстречу зверю. Гепард обернулся, спустил лапы с дерева и, развернувшись, направился навстречу своему новому противнику, медленно бесшумно приближаясь к зверю, в руке Чарльза блеснул длинный нож. И когда между ними оставались, не более двух ярдов, хищник прыгнул, обнажив острые, как нож клыки.
Быстрым, как молния движением, мужчина выбросил вперед правую руку, зажав как в тисках горло зверя, правой, он полоснул по брюху гепарда. Кровь фонтаном брызнула на траву, зверь скорчился в предсмертных муках. Чарльз рывком бросил труп на землю. Устремив свои насмешливые глаза на девушку. С нескрываемой иронией заговорил, подходя к дереву, на котором неподвижно сидела Эмилия, широко раскрыв глаза и рот.
– Можете спускаться, прелесть моя, этот зверь теперь вас не укусит. Могу себе представить с какой прыткостью вы взобрались на это дерево! Приматы джунглей, умерли бы от зависти, видя ваше восхождение! Ну а я, попросту не нахожу нужных слов, чтобы выразить свой восторг. Но, скажите девочка моя, разве вам неизвестно, что гепарды лазят по деревьям, не хуже вас,… хотя стоп, это вопрос, вероятнее всего спорный….
К своему ужасу, Чарльз почувствовал, что сейчас расхохочется, видя ее перекошенное в растерянности лицо, и пытаясь пощадить гордость девушки, он приблизился к дереву и как можно серьезней пробормотал:
– Не двигайтесь, а то свалитесь! Я сейчас вам помогу. Подняться в таком наряде гораздо проще, чем спуститься, вам не следует испытывать судьбу!
Глубоко задетая бесцеремонными насмешками мужчины, Эмилия громко хмыкнула, и в момент забыв, что он спас ей жизнь, ядовито заговорила, повинуясь инстинкту самосохранения, который повелевал, наброситься на него первой.
– Спасибо Чарльз, но больше я не нуждаюсь в ваших услугах! С какой легкостью поднялась на это дерево, с такой и спущусь!
На мгновение в глазах мужчины промелькнули смешливые искорки, но тут же погасли, и он, с серьезным видом проговорил:
– Как угодно мисс, но я почему-то в этом не уверен. Помните, я предлагал вам свои услуги!
В его тоне прозвучало потаенное злорадство.
Ерзая между веток, Эмилия посмотрела вниз, размышляя как с меньшим риском спуститься. Чарльз терпеливо ждал, предсказуемого последствиями спуска, его чувствительный рот двинулся в насмешливой ухмылке.
Поведение мужчины подстегнуло Эмилию и наконец-то, она решилась спустить правую ногу на нижнюю ветку. Крепко ухватилась руками за ствол дерева, опустила левую, чувствуя как зацепившись за верхние ветки, поднимаются юбки ее платья.
Эмилия оторвав одну руку от ствола дерева, попыталась их поправить. Тонкая ветка, на которой стояла девушка, не выдержав нагрузки, с диким скрипом обломалась, вместе с ней не удержавшись, Эмилия полетела вниз.
Чарльз с интересом наблюдавший за этой комичной картиной, вовремя подоспев, поймал ее. Мягко приземлившись в распростертые руки мужчины, с уцелевшим остатком юбок на голове она быстро придя в себя, после столь неожиданного падения, соскочила с рук мужчины, и принялась снимать юбки с головы.
Чарльз учтиво попытался ей помочь, приступ истерического смеха одолевал его, отвернув лицо, он с трудом сдержался. Эмилия справившись со своим делом, злобно взглянула в его шаловливые, насмешливые глаза, которые он так тщательно прятал, и обиженно с пренебрежением оттолкнула мужчину от себя.
Разгладив растрепанные волосы, она гордо вздернула голову, всем своим видом пытаясь показать, что ничего особенного не приключилось.
Еще, будучи в растерянности, да и основные силы уходили на то, чтобы создавать видимость спокойствия, Эмилия заговорила, забыв при этом воспользоваться головой.
– О, Господи Чарльз, какой же вы, жестокий, неужели было обязательно, вспарывать брюхо животному?
– Совсем нет, прелесть моя, я мог и подождать, пока гепард утолит вами свой голод, – давясь смехом с трудом выговорил Чарльз, затем обхватив живот руками, еще пуще расхохотался.
Эмилия, глядя на свои стремительно двигающиеся пальцы и слыша смех мужчины, со скрытой горечью поглядывая на него, подумала:
« Какая я дура, надо же было, такое сказать. Это бесспорно хороший повод для смеха, и обижаться на него за это, было бы глупо!»
Вскоре Чарльз успокоился, и его лицо приняло совсем другое выражение, оно стало серьезным даже угрюмым.
– Красавица моя, вы опять одна в лесу?! Сколько раз вам нужно говорить, это не безопасно! Вам не достаточно, последних приключений, или как всегда, вы не сделали для себя, никаких выводов? Почему вы не можете усидеть, хотя бы пару дней дома? Неужели, так трудно понять, что вместо поисков вашей сестры, я только тем и занят, что вытягиваю вас, из разных передряг! В которые, извольте заметить, вы попадаете из-за своего упрямства, если не сказать глупости, и так вернее! Вы лишаете меня возможности, заняться основным делом, и если бы тогда, в поместье Теречей, вы, не появились, мы бы уже знали, где искать вашу сестру…
Эмилия внимательно слушая его, не знала, что возразить. В ее жизни иногда бывали такие моменты, когда ей правду говорили в лицо, и сколько неприятна она бы ни была, в глубине души, где-то очень глубоко, она признавала, что это правда. Но, это было настолько глубоко, что о полном сознании своей вины, конечно, не могло идти и речи.
Вот и сейчас, виновато опустив голову, она корчила недовольные гримасы, так,
чтобы он не
