наводило на определённую мысль! Если бы он был обычным мужчиной, то я бы сказала, что он вот только что выпрыгнул из любовного гнёздышка. А так...
- Извини, что заставил тебя скучать, но я просто не успел подготовить для тебя развлечения. Гости здесь - редкость.
Интересно, а каким тогда словом обозвать ту милашку, что провела пару десятков интимных минут в его личных покоях?
- А почему мне нельзя выходить из дома? – не поддалась я его сливочно-ванильному настроению.
Глен присел рядом со мной. Его глаза вразрез расслабленному телу и томной улыбке хранили заботливую строгость.
Лёд и бархат! Как я и говорила.
- Потому что я дал слово. Я отвечаю за тебя, Тина. Не сердись. Это ни в коем случае не посягательство на твою свободу, это простая мера предосторожности. Я не мог отпустить тебя одну, да ещё и в чужой стране, в то время как сам был беспомощен.
- Ладно, - согласилась с ним я. – Так это ты подослал ко мне Берта?
Кивок головой и мягкая улыбка.
- А кто была эта…, м-м-м, дама, что приходила к тебе?
- Ты хочешь есть? - тактично сменил тему Глен. – Я могу попросить Берта приготовить что-нибудь на обед, а потом мы поедем с тобой в одно место. Или если хочешь, то поужинаем в городе.
Мне казалось, что я только и делаю, что ем, слоняюсь от безделья и снова ем.
- А Берт, вообще, умеет готовить? – не то чтобы мучилась голодом я, просто было интересно прояснить для себя некоторые детали.
- Конечно. Он же человек, и ему нужно питаться.
- Это не одно и то же, что готовить для других. Я, например, очень часто ленюсь это делать для себя. Поэтому…
- Значит, решено! Едем в город и там перекусим.
- Ты тоже будешь есть?
- Я буду делать вид.
- Ладно. Как мне одеться?
Глен окинул меня оценивающим взглядом и вынес вердикт:
- Над этим мы тоже поработаем, - несколько самонадеянно, на мой взгляд, заявил он.
***
Берт отвёз нас в центр (если несколько ярко освещённых улиц со слипшимися трёхэтажными домиками вообще можно было назвать центром) и высадил нас возле дверей одного бутика, где золотая кредитная карта Глена не только широко распахнула для нас двери, но и растянула масляные улыбки обслуживающего персонала. Не знаю, зачем ему понадобилось обряжать меня, как куклу, но буквально уже через час наш молчаливый шофёр с невозмутимым видом грузил в багажник целый ворох бумажных пакетов. Ну а я, как какая-то новоявленная поп-дива, стояла на тротуаре вся такая в туфельках, элегантном пальтишке и нейлоновых чулочках, дожидаясь того момента, когда одетый с иголочки галантный кавалер распахнёт передо мной дверцу.
- Ну и зачем мне всё это? – поинтересовалась я у Глена, когда тёмные стёкла роскошного салона скрыли нас от посторонних глаз.
- Нам нужно будет съездить в два места, где по тому, как выглядишь ты, будут судить обо мне.
- Ясненько, - кивнула я, поскольку мой спутник в своём чёрном костюме и галстуке под цвет глаз выглядел верхом элегантности.
Первым таким местом оказался ресторанчик, где нас проводили в отдельную приват-комнатку и накормили «изысканными» блюдами, которые выглядели как микроскопические плевки чего-то бело-кремово-жжёного, украшенного сверху парой зелёных листиков. Хотя нужно признать - весьма вкусными плевками, просто тающими во рту. А полное отсутствие аппетита у Глена сыграло мне только на руку, и я с радостью прикончила как свой ужин, так и его, поэтому шеф-повару не пришлось сокрушаться по поводу того, что одно из его коронных блюд осталось нетронутым.
Следующим же пунктом назначения, куда мы заскочили, оказался двухуровневый хромово-стеклянный клуб с целой толпой народа и подиумными островками, на которых извивались и соблазняли красивыми телами молодые, полные нерастраченной сексуальной энергии парни и девушки. Любых форм и расцветок, на любой, даже самый изысканный вкус…
Интересно, в прямом смысле этого слова? – подумалось мне, когда в толпе людей, как мне показалось, я заметила несколько холодных, плотоядных взглядов.
- Мы кого-то ждём? – спросила я своего спутника после того, как расположились за одним из столиков лицом к входу.
- Да. И я хотел бы попросить тебя об одолжении. Держись, пожалуйста, скромно, позади и не встревай в разговор, что бы ты ни услышала, что бы ни увидела. Ты – моя тень, моя…
- Гурия?
- Можно и так сказать. И ни в коем случае не выдавай того, что ты знаешь, кто мы!
- А кто вы? – невинно, с долей восторженной влюблённости, помахала ресницами я.
Глен усмехнулся и несколько расслабился.
- Приятно иметь с тобой дело. А на будущее, если ты вдруг заметишь одного из нас…
- А как мне вообще распознать в ком-то вампира? Нет, я могу, конечно, перейти на сумрачное зрение, но это чертовски напрягает. По бледности?
- В первую очередь по симметрии, - ответил мне он.
- То есть?
- Мы кажемся вам совершенными, потому что наше лицо и тело обладает идеальной симметрией. Знаешь, как у античных статуй. Люди всегда считали их прекрасными.
- Это такой подарок природы, чтобы расположить к себе жертву?
- Нет, - через силу выдавил из себя Глен. По его лицу пробежала тень, на мгновение он отвёл взгляд, а потом нехотя пояснил: - Из-за отсутствия души. Это она накладывает свой отпечаток на лица. В зависимости от того как она развивается, происходит неуловимое изменение черт, и одна половина лица, как и линии судьбы на ладонях, может невидимо для глаза отличаться от другой. Именно по этой причине наши лица и кажутся вам неживыми, высеченными из мрамора.
На некоторое время над столом повисло тяжёлое молчание - я сидела и смотрела на обвивающие шесты тела, Глен с деланным равнодушием блуждал взглядом по счастливым лицам веселящейся толпы, но каждый из нас неизменно думал о том, что, наверное, сделал бы всё от него возможное и невозможное, чтобы изменить создавшееся положение вещей.
Мне было жаль Глена. По-настоящему жаль. Уж не знаю, как судьба привела его к тому, что он стал вампиром, но я видела, что сейчас он страшно страдал от этого. Он говорил о потере своей души так, словно это было самой главной ошибкой всего его существования в целом, и ничто не могло сравниться с той болью, что горьким ядом сожалений из ночи в ночь терзала его сердце и сознание.
- Твой друг запаздывает, - нарушила молчание я.
- Он мне не друг, - серьёзно посмотрел на меня мой кавалер. - У вампиров вообще нет такого понятия. Даже при составлении пары внутри мы остаёмся волками одиночками и подчиняемся только своим инстинктам.
- Хочешь, я буду твоим другом?
Глен вдруг откинул голову и весело рассмеялся.
- Ты серьёзно?
- Ну да.
- Знаешь, я обязательно принял бы твоё предложение, если бы искренне не считал, что тебе стоит держаться подальше от моего мира. Для людей это никогда не заканчивается хорошо.
- А как же Берт?
- Жизнь рядом со мной обрекла его на одиночество, - вздохнул Глен.
- Но ты принял его?
- Да. Он практически вырос рядом со мной, и ему некуда было идти.
- И как это случилось? Ну я имею в виду твой друг… Как у него появился сын?
Но Глен меня уже не слушал. Подавшись вперёд, он впился взглядом в только что вошедшую пару, где за уверенным, не лишённым высокомерия мужчиной по пятам следовал ангелоподобный паренёк, похожий на хрупкое молодое деревце.
- А теперь тихо! – скомандовал он. – Помни, о чём я тебе говорил!
Я приняла вид безмозглой пустышки, которая пришла сюда со своим богатеньким покровителем.
Дальше последовала речь на том языке, который я хоть и изучала в школе, но, если честно, понимала через пень колоду. И если не всё, то хотя бы основную суть разговора я уловить всё же смогла.
- О, кого я вижу! – изобразил радость на лице подошедший к нам черноволосый Мистер Бицепсы. – Как давно ты уже здесь? Надолго?
- Нет, я проездом, - Глен приглашающим жестом указал ему на хромово-кожаное сидение рядом с собой. – Вот только (?) свой (своя, своё) (?) Лорду, и отправлюсь дальше.
- Диастро (?) завтра даёт приём для (?), - незамедлительно проинформировал его тот, уверенно опускаясь в кресло.
Глаза нашего гостя равнодушно скользнули по мне, а потом снова вернулись к Глену. При этом он напрочь игнорировал присутствие своего тонкокожего, несколько бледноватого спутника, словно пришёл сюда совершенно один. И что показалось мне совсем уж странным, подобное скотское отношение ни в малейшей степени не задевало чувств этого херувимчика. Весь его облик выражал просто вселенское терпение, смирение и безучастность ко всему, что происходило за пределами его собственного мирка. Мысли его блуждали где-то в другой галактике, взгляд был отрешённым и опустошённым. Не дожидаясь приглашения, он флегматично выдвинул стул и сел по левую руку от своего... Я бы сказала – повелителя, поскольку именно это сравнение пришло мне в голову.
Чёрт, но он же был человеком! А вёл себя, как одноклеточная амёба!
- Вот, и прекрасно! – улыбнулся одними губами Глен. – Совмещу приятное с (?).
- Завтра там соберётся весь (?). Я слышал, Элрик тоже будет, – как бы между прочим бросил мужчина, но по промелькнувшей в его глазах насмешливо-провокационной искорке, я поняла, что тот упомянул это имя неспроста.
Лицо Глена обратилось в каменную маску невозмутимости.
- Он приехал один?
- Нет. Сопровождает Ольва.
Последнее, похоже, заставило Глена крепко призадуматься, поскольку взгляд его ушёл внутрь, и несколько минут за столом царила мёртвая тишина. Наконец, он решился на какой-то серьёзный шаг, причём, по всей видимости, отчаянный и опасный, потому что он попытался это скрыть от меня, и дальнейший диалог последовал на языке, которого я абсолютно не понимала. Ни единого слова. Но по проснувшемуся, заинтересованному взгляду, который бросил на меня наш гость - этот надменный тип - я поняла, что речь зашла обо мне.
Они перебрасывались короткими фразами, Глен о чём-то спросил своего товарища, тот сначала возразил, тогда последовало предложение, и его собеседник, подумав с минуту, в итоге дал положительный ответ. Но, кивнув головой в мою сторону, он высказал при этом Глену замечание, с которым моему патрону пришлось, скрепя сердце, согласиться. И хотя лицо Глена продолжало хранить невозмутимость, я почувствовала, сколько нежелания, сколько противления было в этом его согласии. Словно это претило его естеству, и приходилось переступать через самого себя.
После того, как обе стороны утрясли нюансы, и переговоры подошли к концу, мы вчетвером, соблюдая правила приличия, посидели ещё немного, а потом подсевшая к нам парочка с характерными (думаю, что даже и сексуальными) отношениями хозяин-раб, откланявшись, пошла своей дорогой. А я заворожённо провожала их глазами до тех пор, пока они не скрылись в чреве одной из комнаток, спрятанных за стенными панелями этого клуба.
- Что это было? – набросилась я на Глена с вопросами, когда мы остались одни.
- Ничего. Завтра у моего Лорда намечается торжество, и мы пойдём туда вместе. Это, конечно, несколько не то, что я планировал, но так уж легли карты. Марк пойдёт с нами.
- Марк? Это тот вампир, что только что был здесь?
Глен кивнул.
- Мне он не понравился, - выдала комментарии по этому поводу я.
- А мы и не должны тебе нравится, - парировал Глен. – На самом деле Марк – меньшее из зол, с которым предстоит столкнуться тебе завтра.
- Но этот мальчик…
Мой кавалер откинулся назад и обжёг меня холодным взглядом.
-
