буркнула я, хотя несколько и кривила душой. Не знаю как насчёт остальных, но тот вампир, что сидел сейчас по левую руку от меня, очень даже мне нравился. Ничего в нём, кроме бледноватой кожи и чётко очерченных спелых губ, не выдавало того жуткого и опасного монстра, того сверхвыдающегося существа, которого я по идее должна была бы бояться. Сдержанное обаяние, искреннее дружелюбие и мягкость манер подкупали.
А по поводу пресловутой вампирской красоты… Вот тут возникал некий парадокс. С одной стороны, гармонически правильно сложенный, целостный, достаточный в своей завершённости. С точки зрения физиологии – этакая претензия на совершенство. Но как я ни вглядывалась, никак не могла взять в толк, в каком же именно конкретном месте проявлялась эта самая основа его привлекательности. Если присмотреться к деталям, по-отдельности, то вроде бы и красавцем-то его не назовёшь! Глаза прозрачно-зелёные - такие как и у миллионов на этой планете - нос чуточку великоват, скулы резко выдаются, брови... Тут брови как брови.
В общем, не знаю. Противоречие, конечно, но в целом, так сказать, одним пакетом его всё равно можно было сравнить с идеальной красотой полубога.
Может, это всё вампирская суть незаметно для глаза, на уровне подсознания играла на струнах человеческого восприятия? Или же во всём виноваты флюиды, которыми нас почивают эти охотники?
- У вас и в других городах есть филиалы?
- Да. Если честно, то львиная доля клиник сосредоточена в других странах.
- Каких?
- По всему миру. Я не буду их перечислять.
- А Вы сами откуда прибыли?
- Из Синглии.
- Вы личанин?
- Мой отец был личанином, а мать ранцуженкой.
- Тогда всё понятно!
- Позвольте поинтересоваться, что именно Вам понятно?
Глен Криспин подтолкнул меня взглядом.
- Это Ваше холодное обаяние. Двойственность натуры.
- И в чём же она проявляется? – заинтересованно развернулся он в мою сторону.
- В интересном смешении двух наций, - лучезарно сверкнула зубами в ответ я, втягиваясь в дружескую атмосферу. - А Вы по-прежнему носите своё человеческое имя? Как давно Вы стали…
- Тина! – попытался осадить меня Зайн.
- Ой, простите! – спохватилась я. – Я веду себя бестактно. Это всё моё непомерное любопытство. Просто я никогда не встречала таких, как Вы.
- Вампиров? Ничего, называйте вещи своими именами, - милостиво откликнулся Глен, с понимающей улыбкой на лице откидываясь назад.
- Глен, ты не обязан… - насупился ангел, стреляя в меня осуждением.
– Нет, всё в порядке. Мне не сложно ответить. Если леди хочет знать: то я в этом теле уже более трёхсот лет. И, да - я был рождён с этим именем.
- Ностальгия по прошлому? – окончательно осмелела я. - Простите, просто я читала, что многие из вас после становления берут себе новые имена и прибавляют к нему имя своего создателя, чтобы обозначить Дом, к которому отныне принадлежат. Таким образом они навсегда прощаются со своей человеческой жизнью. Почему же Вы сохранили прежнее?
- Что ж, Вы правильно информированы, - кивнул головой он. – В основном так и происходит. Но в моём случае это никак не связано с желанием сохранить связь с прошлым. На самом деле причина банальна. Я попросту не могу подобрать себе то, которое наилучшим образом подходило бы мне.
- А ты Тину попроси! – присоветовал Зайн, криво усмехаясь. – Она – мастер в такого рода штучках. Даже моему боссу подсобила с прозвищем.
Глаза Глена с вежливым интересом воззрились на меня.
- Зайн, прекрати! – немало смущённая попыталась обуздать веселящегося ангела я. – Не сейчас!
- Да брось, Тин! – отмахнулся тот. - Спорим, ты уже и ему имя подыскала? Не зря же ты затеяла весь этот разговор.
- Это правда? – Глен заметно оживился. – Могу я узнать, какое именно?
Я поломалась с минуту для проформы, а потом с замиранием сердца выдала:
- Айсвел.
Зайн так красочно меня разрекламировал, что я боялась ударить лицом в грязь перед высоким гостем.
- Айсвел? Почему?
- Вы ведь личанин. Мне на ум пришло сочетание «Ice Velvet». Вы ассоциируетесь у меня именно с ним.
- Ледяной Бархат… - понимающе перевёл Глен. С минуту он обмусоливал в голове этот образ, а затем его глаза блеснули удовлетворением.
- Интересно.
- Да. Просто… Не знаю, как это выразить. В Вас бархатное обаяние ранцуза уживается с невозмутимой сдержанностью личанина. Как…
- …У льда и бархата.
- Да.
Моя миссия была закончена. Весьма довольная собой, я уверенно закинула ногу на ногу.
Я предложила – ему принимать или отвергать.
- Знаете, а мне действительно нравится! - в интонациях нового знакомого проскользнуло уважение. – Если имя не запатентовано, то я обдумаю его, как вариант.
- Я же тебе говорил! – забил последний гвоздь в теме Зайн. – Тина – у нас вообще умница. Человек гибкий, разносторонний, с огромным нераскрытым потенциалом. Буквально всё на лету схватывает! Ей бы горы своей неуёмной энергией сворачивать, только она на элементарных вещах зациклилась. Кстати, давняя ваша поклонница! Все уши мне уже прожужжала про то, какие вы распрекрасные! – исходил елейной патокой он.
А я сидела во власти противоречивых чувств. Вот вроде бы и бальзам на сердце льёт, только лекарство отчего-то горечью отдаёт. И как это только у него получается? С одной стороны похвалил, а с другой грязью обмазал. Да ещё и перед новым знакомым тупой восторженной фанаткой выставил!
- Правда? – Глен тут же посмотрел на меня. Горделиво откинувшись назад, он лениво прошёлся по мне взглядом, и на его лице заиграла загадочная мягкая полуулыбка. – И что именно в нас тебя привлекает?
Глаза вампира проникли в самую душу, и меня пронзила искра эмоционального возбуждения. Чувства вдруг обострились, дыхание слегка участилось, а сердце заныло от ощущения утончённой интриги.
Подумав немного, я вскинула подбородок и встретила его вызов прямым взглядом.
- В первую очередь, конечно же, сила, - начала перечислять я, - потом уверенность, быстрота, умение управлять стихиями и своей энергией, воздействовать на других, сек…
На последнем слове я осеклась, а потом вдруг подумала: «а какого, собственно, чёрта?!» - и с вызовом закончила:
- Сексуальность.
На минуту за нашим столиком воцарилась звенящая тишина.
Зайн сидел и смотрел на меня, задумчиво подперев кулаком подбородок. Глен тоже застыл в неподвижности и не сводил с меня своего пристального взгляда, от которого мощными волнами шёл чувственный напор. Мужчина без единого физического прикосновения, одной только мыслью, одним взглядом пробегался по моему телу сладкой истомой, так что моя кровь забурлила и толчками побежала по венам. Наверное, впервые в своей жизни я по-настоящему ощутила, что значит испытывать сексуальное притяжение к незнакомцу. Моё женское естество всколыхнулось, разбежалось звенящими импульсами по нервным окончаниям, приводя в состояние крайней взвинченности. Понимание того, что это лишь игра, демонстрация возможностей, что Глен ни за что не причинит мне вреда в присутствии Зайна, и мы можем сколько угодно вот так соревноваться в управлении чувственностью, невероятно возбуждало.
Итак, я смотрела на Глена, а он смотрел на меня…
Вот только буквально секунду назад я сидела и текла ванильным мороженым по подбородку, плавилась в чувственном огне - как уже в следующее мгновение мой стул, коротко скрипнув, резко отъехал назад, и я оказалась прижатой к стене!
Абсолютно холодное, лишённое эмоций, высеченное из мрамора лицо вампира висело передо мной на расстоянии всего двух сантиметров и сузившимися глазами-щёлками обжигало меня хищной расчётливостью, крайней жестокостью и звериной лютостью. В ледяных, беспощадных глазах монстра не было ничего человеческого, ничего светлого или доброго, ничего, что давало хотя бы микрон надежды на то, что можно достучаться до его разума. И только кровавые всполохи жажды и неконтролируемого желания утолить свой голод любым способом разбавляли ту древнюю, глубокую тьму, что сочилась сейчас из пустоты его зрачков…
Честно? Я перепугалась до одурения, до усрачки! Какое-то чувство сродни животному инстинкту благим матом орало мне, чтобы я сию же минуту хватала ноги в руки и валила отсюда куда подальше. Но, парализованная ужасом, удерживаемая в плену этих багряных глаз, я продолжала, как кролик, покорно сидеть на месте и в тупом оцепенении пялиться на своего убийцу.
Сколько мы так просидели – минуту, а может быть, вечность – не знаю. Моё сердце практически престало биться для того, чтобы почувствовать бег времени. Только Зайн вдруг заговорил, чем разрушил жуткие чары:
- Не сделай из неё заику, - вторгся в моё сознание его неуместный в данной ситуации будничный голос.
Зверь нехотя отступил, и я сделала свой первый полноценный, судорожный вдох с того самого момента, когда ещё грелась под лучами сексуальности мужчины, носящего имя Глен Криспин. Передо мной снова сидел цивилизованный человек и, как ни в чём не бывало, лениво водил пальцами по изящной ручке тонкой фарфоровой чашки. Словно всё это мне привиделось в страшном сне, и не было никакого убийцы с кровавым взглядом.
Я глянула на остальных посетителей, но широкая спина Зайна надёжно закрывала меня от любопытных глаз, поэтому сцена нападения осталась сугубо между нами троими.
- Ух, ты! - только и смогла вымолвить я, подозрительно косясь на вампира. Ни за какие коврижки мира я не желала бы испытать это снова! – Зачем ты это сделал?
- Не нужно обожествлять нас, девочка! – нахмурил брови Глен. - Я позволил заглянуть тебе в глубь нашей сути, чтобы ты не жила иллюзиями. Уясни, если вампир проявляет к человеку интерес, то только лишь с одной целью. Никогда не забывай о том, кто мы такие и чем питаемся. Потому что другие не будут с тобой церемониться и без колебаний возьмут то, что ты сама им предлагаешь.
Я слушала отповедь и потихоньку приходила в себя.
- Ты как? – запоздало поинтересовался у меня Зайн.
Надо же, ему показалось это забавным! Он усмехался!
- Я в порядке.
Взяв в руку свою чашку, я залпом залила в рот остывший кофе и одним большим глотком пропихнула его через горло в желудок.
- Может, воды или сока? – участливо предложил Мистер Ракула, внимательно наблюдая за моими действиями.
- Нет, спасибо, - вежливо отказалась я.
- Тина, извини меня, - протянул он неожиданно руку в мою сторону и тихонько коснулся пальцами рукава куртки. Мои плечи непроизвольно передёрнулись. – Но ты должна была знать. Если бы ты мне не нравилась, то я бы этого не сделал. После разговора мы просто-напросто разбежались бы в разные стороны.
- Да нет, ничего! Я же говорю, всё путём! – я не стала возводить между нами барьеры, прекрасно понимая, что один наглядный урок лучше всяких многочасовых нравоучений. – Я, правда, ничего не хочу.
- Вот и хорошо! – хлопнул Зайн ладонью по столешнице. – Раз мы разложили барсуков по полкам, можно вернуться к делам. Покажи Глену свою находку.
Я полезла в карман и выудила оттуда чистый носовой платок, в котором хранила застывшую кровь вампира.
Когда я раскрыла ткань и явила миру поблёскивающую рубиновую каплю, наш друг сначала подался вперёд, а затем отпрянул назад. Его ноздри широко раздулись, глаза впились и не сходили с драгоценной вещицы, а кончик языка непроизвольно описал дугу между губ. Мне даже почудилось тихое урчание.
- Откуда это у вас? –
