психо-патологические наклонности, нервно-паралитическое воздействие на него окружающего мира, изнуряющее действие всеобщего невнимания к его персоне и полностью неадекватное восприятие реальности, легко можно предположить, как он оказался в саркофаге, и как оттуда выбралось Нечто, внешне похожее на Куклу, но внутренне совершенно противоположное. Нечто было спокойно, словно Рихард Зорге, идущий на смерть по приговору самурайствующих японских милитаристов, улыбчиво, словно Евгений Петросян, обходительно, тактично и воспитанно, словно лакей Анны Австрийской, вобщем семья сильно удивилась.
Пришла пора возвращаться на родину.
Нечто, скрывающееся под маской, сами знаете кого, вело себя исключительно, Зульфия шипела гадюкой, и только ребенок не мог нарадоваться на родителя. Возможно кое-кто рассчитывал на ХЭППИ-ЭНД, но не тут-то было! Эра De Phazz не могла кануть в лету безвозвратно. Нечто, называвшееся Куклой-Дрыгоногом, стало испытывать дискомфорт, его корежило, трясло, выворачивало наизнанку, выбрасывая доисторические древности. Даже внешность временами изменялась до неузнавемости, появлялись черты страшного чудища, точно тленом тронуло чело его. От такого вида хотелось не только бежать, куда придется, а, да простит меня Господь, хотелось наложить на себя руки...
Обострение началось при пересечении воздушной границы Африки. Нечто сорвалось с места, пронеслось через салон бизнес-класса и закрылось в туалете. Послышались дикие вопли и стоны, затряслась дверь, а из щелей стал тонкой струйкой просачиваться едкий дым. Нет он не был слезоточивым, он вонял дерьмом... Зульфия потирала довольные ручонки, злорадствуя по поводу кончины своего сожителя, а ребенок вместе со стюардами, прибившись к двери ватер-клозета, глубоко переживали случившееся. Стук и окрики не помогали, и все, стойко перенося вонь, ждали окончания сей истории. Дверь распахнулась, и на пороге появился Кукла-Дрыгоног с бледным перекошенным лицом и черными кругами под глазами. Ребенок кинулся на шее к родителю, но тот отшвырнул его в сторону.
- Отравили, гады! - проскрежетал Дрыгоног, теперь уже не было никаких сомнений, что он вернулся в свое нутро, - Всех порву! - его глаза наливались кровью, - Человек рожден, чтобы есть! - изрек он мерзким гнусавым голосом, - Но здесь нужно смотреть глубже: для чего он ест? Чтобы испражняться. Значит, человек рожден, чтобы испражняться. Следовательно испражнения - продукт первичный, являясь по общепринятым понятиям продуктом вторичным. Вывод: человек - продукт вторичный, говно - продукт первичный! По-моему все прозрачно...
И тут все увидели танец марионеток, точнее одной марионетки... Куклу-Дрыгонога трясло из стороны в сторону, его швыряло направо и налево, руки-ноги ходили ходуном, грудь вздымалась словно кислородная подушка... Подобные пляски наблюдались и у Егора Петровича во времена особо острых приступов гнева на почве истерических припадков.
Куклу-Дрыгонога повалили, связали, а потом бросили в багажное отделение и так везли до Дома, а там, видя, что он почти пришел в себя, выпустили на свободу... Однако звериный рык, безумные пляски и словарные пассажи порой настигали Дрыгонога внезапно, и тогда...
А в баре продолжал играть De Phazz...
Профессор Ободзинский задержался в зале среди барных стоек и столов, обильно заставленных различными закусками, всевозможными напитками, и где отвязно суетился разношерстный народец. Его сопровождающий стоял как вкопанный, с любопытством вглядываясь в абсолютно одинаковые лица и пытаясь узнать кого-либо. С ужасом увидев знакомое лицо, он задрожал и повернулся к профессору Ободзинскому:
- Это тот самый человек...- но осекся, профессор оказался ТЕМ САМЫМ ЧЕЛОВЕКОМ.
Взгляд упал внутрь, а в двери протискивались Рыбак-человек и Тарас Витальевич. Непривычно было лицезреть их в стильных черных костюмах и вычурных галстуках. Люди направлялись к нему, но он не был готов к разговору... Пора сматываться!..
Толпа с каждым мгновением увеличивалась, и он, локтями расталкивая массу, бежал к выходу, однако длиннополое черное пальто заметно тормозило движение.Да и ноги становились ватными и в довершениии совсем перестали слушаться хозяина.
Сзади его схватил за руку профессор Ободзинский. Но он оттолкнул профессора, указав на автобусную остановку, к которой им следовало пробираться через пустыню по одиночке. Он свалился в грязную жижу и пополз дальше, но ему не слишком понравились коричнево-зеленые пятна, пришлось вставать в полный рост.Когда темная улица приняла его в свои объятия, лапы страха вновь защекотали внутренности...
Неопределенность, автобус, убегающий в противоположную сторону, возможные будущие проблемы с работниками внутренних дел из-за внешнего вида, все смешалось в сдвинутых набекрень мозгах.
Он вышел на третьей остановке и с ужасом понял,что три ночи подряд видел один и тот же сон, где фигурировали малознакомые люди, давно умершие родственники, кое-какие друзья, но самое интересное, что никаких действий не происходило; бесконечные хождения туда-сюда, бегство в неизвестность от не известно кого, в руках появлялись огромные свертки, и их нужно было непременно отвезти куда-то и передать кому-то... Неужели сны становились явью?
Прошлое обрушилось на столицу, и в небе повисла синяя надпись "1990 год". Он скакал зайцем по лестнице между залами бара, но особое внимание уделял верхнему, где за квадратным столом восседали два богатыря: Пельмень и Добрючий. Яркие рубашки, обтягивающие атлетические торсы спортсменов, готовы были лопнуть от натяжения, тяжелые золотые цепи с десятисантиметровыми крестами и вкраплениями бриллиантов внушали уважение и страх лохам и пижонам. Добрючий поглаживал свои колючие волосы, стоящие как у дикобраза, а Пельмень постоянно откидывал лохмы за плечи. Им обоим ничего не нравилось, и от этого они кривились в злобных ухмылках. Все - херня: еда, питье, обслуживание, да и само место встречи, кторое, как мы знаем, изменить нельзя.
Но он приблизился к богатырям, дрожа, как осиновый лист. Его просьба о разборке касалась будущего, довольно далекого будущего - 2003 года, но как отнесутся к этой просьбе ребята? Добрючий выслушал его, давясь дымом от "Мальборо" и слегка подкашливая, а Пельмень продолжал улыбаться и бестолково кивать мощной длинноволосой головой.
- Не трусь! - сказали пацаны, - Все будет о^кей! Работай...
Сердце каталось в груди куском мыла и таяло, но в голове остался лишь один вопрос: А вспомнят ли они в будущем ТОТ РАЗГОВОР?..........
Настоящее отодвинуло прошлое, а он продолжал носиться между этажами, выхватывая тарелки, меняя приборы, подставляя пепельницы и кусая губы.
Официант-Моппс стоял возле барной стойки и пил очередной коктейльчик водка-сок. Он оказался возле Моппса и шепнул ему на ухо, что пора домой. Моппс кивнул, и тут же раздался звонок городского телефона. Голос начальника вылетал из телефонной трубки словно из громкоговорителя, что он хочет, понять было невозможно, но бранные слова звучали четка и закавыристо.
Тем временем он увидел, что за шторой притаилась его мать, и по параллельному телефону подслушивала разговор. Закрыв глаза в знак признательности, он снял трубку третьего телефона.
- Какая интересная у людей жизнь! - не унимался начальник, - Сопли жуете! Спите в одном ботинке! Ходите один за другим!
Из VIP-кабинета в центре зала появился бравый морской офицер, с трубкой во рту и голосом Егора Петровича:
- Вам бы только свой карман набить, да день на работе отбыть! Как с вами жены живут?!
Он пыхнул трубкой, пустил едкое облако дыма и цыкнул на Моппса, который, съежившись, юркнул под стойку. Все взгляды вновь устремились к VIP-кабинету, откуда всед за стриженым Добрючим и мощным Пельменем выполз второй Моппс и также голосом Егора Петровича проорал: Сегодня проводим инвентаризацию! В тоже самое время у него из носа и ушей пошла кровь, и она стала сама собой собираться по прозрачным трубочкам в специальные кожаные мешочки.
Морской офицер с трубкой пригрозил указательным пальцем кровоточащему Моппсу:
- Смотри не запачкай пол!
Ему вторили сразу все три телефонных аппарата:
- В субботу собираются обе смены. Генеральная уборка...
4
Op^PaukPPPfeee очнулся ото сна. Доспехи были разбросаны по полянке за кустами, а рядышком валялись лук, колчан со стрелами, кинжалы и меч. Он встал, отряхнул налипшую траву и начал собирать вещички...
В бар вошел Измаил с большой черной сумкой через плечо. Он окинул взглядом немногочиленных людишек, сидящих в зале и присел на свое обычное место за большим столом, спиной к барной стойке. Лысый администратор, бармены и официанты выстроились по стойке "смирно" возле входа на кухню. Догадка, точно удар электрического тока пронзила стоящих. Шеф-повар Кутюрье, также сообразивший, что к чему, смотрел в маленькое окошечко из своих владений. Измаил - людоед! В сумке - мясо жертв; если она полна, значит кто-то расчленен, возможно младенцы, чье нежное мясо соответствует гурманскому вкусу каннибала, отсюда минимальные заказы по кухне: салат, очень жидкий суп или кофе. Здесь смысл! Измаил знает толк в еде, и когда удается отведать кого-нибудь крутого, появляются крупные суммы денег, вот тогда-то и начинается возня... Все суетятся, бегают до обменников по нескольку раз, директор-лакей раскланивается перед хозяином и глупая улыбка не сходит с его лица, скачут болваны и болванщики, паразиты и ампутанты, охранники и попрошайки, ветераны партии и труда, подпевалы и дровосеки, вдовы и строители. Создается впечатление, что наступил конец света, а ведь до 2012 года еще есть некоторое время. Но у иных времени не осталось. Кукла-Дрыгоног шуршит полами фирменного пиджака, передвигает резаные белые бумажки по столу, изображая бурную деятельность и дрыгает обеими ногами пуще прежнего, а делая заказ, заикается от волнения...
- Гречку для Дрыгонога! - Моппс отдал записку повару.
Кукла подозвал администратора и сквозь зубы прорычал:
- Передай Этому, что если он еще раз назовет меня Дрыгоногом, то я вырежу его почки, заставлю поджарить и скормлю ему!
Моппс побледнел, съежился и полез под стойку...
Op^PaukPPPfeee шаркал по необъятным просторам чьей-то родины, поднимался на вершины холмов, спускался в долину, переходил в брод бурные реки, брел по пустыням и находил капли романтики в своем положении. Все реже и реже попадались живые существа, местность становилась страшновата. На редко попадавшиеся руины он не обращал никакого внимания, ведь найти там что-либо было сложнее, чем разворошить собственную память. Он поймал себя на мысли, что давно не ел и не пил, но, как ни странно, ему не хотелось. Он остановился, как вкопанный. Закружилась голова. Желаний не было. Что это может быть? Я умер, - подумал Op^PaukPPPfffeee. Дрожь мелкими волнами пробежала по телу, - Я умер во сне, и это - новая жизнь. Необычные ситуации, странные воспоминания, чужой мир, все это - результат изменения сознания с живого на мертвое. Теперь понятно отсутствие людей и появление фантастических тварей... Стоп! Наверное я попал в железнодорожную аварию и умер тогда... Полная амнезия - результат распада мозговых клеток... Но еда?! Я же питался первое время... Что же произошло
