Иной мир чужой души

зло, мистер Стивен оделся и вышел из дома. Вернулся он только вечером угрюмый и по-прежнему злой. Он заперся у себя и вышел только к ужину.
Несколько дней он не менял этого распорядка, был молчалив, зол и сумрачен. Мистер Френсис мало обращал на это внимание, отмахиваясь от слов миссис Стоун. В перерывах между занятиями массажем и ваннами он читал и отвечал на письма. Несколько раз к нему приезжал человек, который, как я слышала, назвался поверенным его отца, и они подолгу разговаривали за закрытыми дверями. Поверенный привозил кипу бумаг и уезжал с ещё большей. Иногда к ним присоединялся и мистер Стадтингтон. Мистера Стивена на эти беседы не приглашали, что вызывало у него приступы очередных ругательств.
В один из дней мистер Стивен решил изменить свои свежеприобретённые привычки, и не вышел к завтраку. К обеду он тоже не появился, и никто из слуг не видел, чтобы он выходил из дома. А благодаря злобному, в последнее время, характеру слуги сами, по своей воле не хотели к нему заходить. После завтрака и мистер Френсис просил оставить его, чтобы заниматься письмами, что привёз вчера поверенный. Я осталась у себя и решила принять ванну в той проходной комнате, что в первый день показывал мне сэр Томас. Благодаря недавним событиям, я могла там только наскоро ополаскиваться или быстро помыться. Нежиться в ванне мне доводилось нечасто. Точнее, ещё ни разу. И пока было относительное затишье, я решила воспользоваться оказией. Ведь весьма скоро мои услуги тут вообще не понадобятся.
Собрав всё необходимое, я прошла в комнату и вошла в каморку, где находилась ванна. Разложив свои вещи, я спустилась вниз и попросила согреть воды.
- Сегодня все решили принимать ванну? – ворча, спросила кухарка, помешивая в большой кастрюле.
- Почему вы так решили? – спросила я.
- А я и не решала. Мистеру Стивену приспичило часа четыре назад. Теперь вам. Мистер Френсис не собирается принимать ванну?
- Он мне ничего на эту тему не говорил.
- А при чём тут он? Вы и так каждый день ему ноги греете. Пользы только не видно. Только слуг от дела отрываете.
- Ну почему не видно пользы? Он уже встал на костыли.
- Встал-встал, - бурчала кухарка.
Я не стала вступать в дальнейшие дискуссии и вышла.
Поднимаясь на свой этаж, я услышала истошный вопль мисс Райт. Я поспешила на крик. На втором этаже под моей проходной комнатой находилась ванная комната мистера Стивена. Раскрыв дверь, я увидела остолбеневшую мисс Райт. Прижав руки ко рту, она с побелевшим лицом смотрела в раскрытую дверь каморки, где располагалась ванна мистера Стивена. В ней в порозовевшей воде полулежал сам мистер Стивен. Его левая рука с жутким порезом плавала в воде. Правая свешивалась с края ванны. Под ней лежала опасная бритва с пятнами крови. Опытным взглядом я определила, что врач мистеру Стивену уже не нужен. Однако твёрдым шагом я подошла к ванне, посмотрела в застывшие глаза и пощупала пульс. Не видя смысла, я всё же взяла полотенце и туго перетянула повреждённую руку.
- Посылайте за доктором Пити. Быстро, - приказала я потрясённой мисс Райт. Та странно икнула, моргнула и выбежала из комнаты. Я потрогала воду: она уже успела давно остыть. Я смотрела в его восковое лицо и думала, что мистеру Френсису предстояла ещё одна забота: хоронить брата. Может, его мать хоть на эти похороны соизволит приехать. Стивен же её родной сын.
Мой взгляд скользил по стенам и полу. Два мелких красных пятна привлекли моё внимание. Они располагались в некотором отдалении от ванны. Мне показалось это странным: если мистер Стивен резал себе вены, он мог, конечно, размахивать руками. Но, в таком случае, пятна располагались бы в другом месте и в большем количестве. От мыслей меня отвлёк громкий вопль мистера Френсиса. Я поспешила по лестнице наверх. Выбежав в коридор через свою проходную комнату, я увидела миссис Стоун около раскрытой двери мистера Френсиса.
- Убирайся! – орал он.
- У вас уже есть успехи! – потрясённо говорила миссис Стоун.
- Пошла вон! – орал мистер Френсис. Раздался стук: рядом с миссис Стоун упал увесистый том. Та машинально подняла его.
- Сколько раз повторять? Пошла вон! – К ногам миссис Стоун упала чернильница, забрызгав её платье.
- Я… вы меня выгоняете? – Казалось, миссис Стоун была настолько потрясена, что не находила слов.
- Да! Убирайся! – В комнате мистера Френсиса раздались тяжёлые шаги и жалобно скрипнуло кресло.
Миссис Стоун с достоинством положила книгу на ближайший столик и закрыла дверь. Тут снова что-то стукнуло, дверь приоткрылась, и миссис Стоун прижала её спиной. Она постояла некоторое время, затем медленно повернулась в мою сторону. Глаза её полыхали гневом.
- Это всё вы! Вы втёрлись в нашу семью, как змея! – зашипела она, оттолкнувшись от двери. Я видела, что она в таком состоянии, что настроена устроить скандал, чтобы дать выход накопленной злобе. Я молча ждала, пока она подойдёт.
- Когда вас не было, было всё хорошо. Но только вы вступили в этот дом – всё пошло наперекосяк. Вы своими лживыми речами отравили Френсиса, вы заставили сэра Томаса переписать завещание, вы довели мистера Стивена до самоубийства! Вы…
- Я заставила мистера Стивена пить? – тихо спросила я. – Я вкладывала ему карты в руки и устраивала свидания с деревенскими девушками? Я что приставила нож к горлу сэра Томаса, чтобы он изменил завещание? А мистера Френсиса не надо было ставить на ноги? Надо было, чтобы здоровый человек сгнил в инвалидном кресле?
- Он нездоров! Он болен! – закричала миссис Стоун мне в лицо.
- То, что именно вы его в этом убедили, я давно поняла, - спокойно сказала я. Она возмущённо задохнулась. – Но, удивлю вас: и с гемофилией люди живут. Им просто надо быть чуть более осторожными. Ещё удивлю, если вы не в курсе, от простой царапины может умереть и здоровый человек, если в эту царапину попадёт инфекция.
Миссис Стоун в который уже раз изображала выброшенную на сушу рыбу, открывая и закрывая рот. Я подождала немного.
- Вы бы лучше занялись встречей врача – он скоро появится. И послали бы за полицией: доктор Пити наверняка об этом распорядится.
- Полиция? – Мысли миссис Стоун побежали в другую сторону. – Зачем полиция?
- Мистер Стивен был молод и здоров. Мог бы прожить до глубокой старости. А сейчас лежит в своей ванне с рассечённой рукой. Полиция обязана констатировать самоубийство.
- Какой позор! – прошептала миссис Стоун, побледнев. Она прижала руки к лицу и некоторое время смотрела перед собой. – Вы думаете, это необходимо? – требовательно спросила она. – Врач не может дать такого заключения?
- Конечно, может, - Я пожала плечами. Два странных пятна, которым не надлежало быть там, где я их видела, не давали мне покоя. – Но, посудите сами: от болезни умирает хозяин дома, который с досады изменил завещание незадолго до смерти. Следом умирает лишённый наследства, но любимый сын. Есть повод задуматься.
- На что это вы намекаете? – грозно спросила миссис Стоун, надвигаясь на меня.
- Ни на что. Приедет доктор Пити – решит, посылать ли за полицией.
Я развернулась и спустилась на кухню. День обещал быть долгим и хлопотным. И пока есть время, надо подкрепиться.
Наскоро перекусив, я решила навестить мистера Френсиса. Помня, как он встретил миссис Стоун, я предварительно постучала. За дверью услышала слабый возглас, который не разобрала. Подождав, я всё же вошла.
Мистер Френсис был в комнате. Он полулежал в большом кресле, вокруг которого были раскиданы окровавленные тряпки.
- Мистер Френсис, что случилось? – Я кинулась к нему. Попутно я заметила, что его инвалидное кресло стоит в стороне, а костыли валяются у кровати.
- Я поранился, - зло улыбнулся он. – И ни вы, ни мисс Райт, ни навязчивая нянька Стоун этого не заметили.
Я выхватила из его рук окровавленное полотенце, осмотрела длинный порез на ладони. Я туго перетянула ему кисть и приложила к ладони носовой платок. Затем метнулась в свою  комнату и схватила саквояж с лекарствами. Я быстро соорудила компресс, пропитала его мазями, залила рану мистера Френсиса нужным раствором, наложила компресс и перетянула рану. После этого я заставила мистера Френсиса выпить нужной микстуры и уложила в кровать, что было нелегко: он всем телом опирался на моё плечо, ослабев от потери крови, и еле передвигая ноги.
- Как давно вы уже ходите сами? – спросила я, садясь рядом.
- Вы догадались…
- Нужно быть дураком, чтобы не сделать выводов из очевидного, - усмехнулась я, указав на кресло и костыли. – А по поводу вашего пореза – это вы в ванной вашего брата порезались?
- И в этом вы правы. Но об этом-то вы как догадались?
- Несколько пятен крови были не там, где надо. И, чтобы вас успокоить, доктор Пити скоро приедет.
- Вы предусмотрительны.
- Вовсе нет. Нужна официальная констатация самоубийства вашего брата.
- Боюсь, ему придётся констатировать самоубийство и несчастный случай, - Он невесело усмехнулся.
Мне тоже показалось, что он успел потерять слишком много крови, чтобы выжить. Однако я не собиралась ему это говорить. Я сделала, что могла. А теперь хотела бы получить ответы на свои вопросы.
- Так что же произошло в ванной? – снова спросила я.
- Без сантиментов – к делу? – Он грустно улыбнулся. – Ну почему в детстве вместо Стоун были не вы?
- Вы это уже говорили.
- А знаете, всё началось с того, что я стал задумываться над вашими словами. До вашего приезда я жил и не думал зачем. Вернее, старался не думать. Я читал книги, изучал археологию по чужим открытиям, познавал мир по чужим путешествиям. Жадно мечтал сам быть на их месте, но твёрдо знал, что не буду. Я смирился с тем, что я калека. Беспомощная игрушка для миссис Стоун, ненужная обуза для отца, заноза в ладони для брата. Я всем мешал. Отцу мои мысли были непонятны, брат вообще не воспринимал меня как человека – ненужная мебель. Вы знаете, каково это – быть никому не нужным? Оценивать себя как умного человека, но знать, что и это никому не нужно? И я решил отомстить. Я начал таскать у доктора Пити порошки из саквояжа и подсыпать их в выпивку Стивену, когда он приходил в очередной раз поиздеваться надо мной. Я был рад, я очень был рад тому, что видел. Каждый день на его лице появлялась сыпь. Знакомые стали избегать его, он сам не понимал, что к чему. Иногда после обеда он начинал стонать. Никто не знал, что я тихонько травлю его, когда он приходит ко мне. Он не любил врачей и думал, что у него что-то весьма обыкновенное, пока наконец не свалился без сознания у себя перед дверью после очередного приёма моего лекарства. Доктор был удивительно поспешен и в конце концов настоял на промывании желудка, сообщив отцу, что его пытались отравить. Подозрения пали на слуг, а сам отец втайне думал, что брат заразился сифилисом. Он допытывался у врача, думая, что тот просто бережёт его честь джентльмена. Я же больше не стал травить брата. Мне хватило того, что теперь я мог издеваться над ним так же, как он издевался всю жизнь надо мной. Однако этого было мало. И вот явились вы и сказали, что я могу выздороветь. Могу уйти из этого ненавистного дома, увидеть мир, о котором читал. Вы понимаете, что это для меня означало?
Он стал задыхаться. Я не прерывала его. Во-первых, я видела, что он умирает, во-вторых, ему надо выговориться. Я дала ему воды. Он осушил стакан до