Потянуло едва видимым дым¬ком. Чиркудай поднес вату к губам и осторожно раздул слабенький огонек.
Худу-сечен останавливал Чиркудая, требуя, чтобы тот ел поджаренное мя¬со кекликов маленькими кусочками. Паренек сдерживался, отщипывал по чуть-чуть и долго жевал. Он верил своему учителю.
За последние дни они впервые уснули без сжимающего желудок голода.
Больше месяца беглецы шли через оползни и лесные завалы рядом со ска¬лами. За это время Чиркудай научился ловить куропаток силками, выискивать в редкой траве съедобные корешки и черемшу. Он каждый день залезал на ка¬кое-нибудь дерево и смотрел, не видно ли степь. Но вдали за деревьями расстилались только желтые пески. В конце второго месяца путешествия Чир¬кудай увидел в далеком мареве родные просторы.
Худу-сечен так обрадовался, что даже прослезился. Они спустились вниз, к лесной опушке и вдоль нее дошли до любимых солончаков и выжженной жарким солнцем степи, где там и сям торчали кусты пожухлой травы и ленивый ветер катал колючие травяные шары перекати-поля.
Им стало проще с пропитанием: не мало слишком любопытных сусликов распрощались с жизнью на их пути. Стоило только затаиться и резко метнуть дротик. А однажды, около набольшого озера, Чиркудай увидел маленьких степ¬ных косуль. С вечера они залегли в скрат, сделанный из пучков травы и зем¬ли. А утром Чиркудай метко попал неосторожной самочке в шею. Она пробежала не более ста шагов и упала. В этот день они пировали.
Этой ночью странников разбудил человеческий голос, прилетевший из ть¬мы. Это был мужчина. Он попросил разрешения подойти к их костру. Худу-се¬чен немного испугался, но разрешил, подкинув в красные угольки загодя соб¬ранную сухую траву.
На свет костра вышел крепкий мужчина невысокого роста. Одет он был как попало: китайский кафтан, монгольские сапоги, меркитская шапка. Рассказчик и Чиркудай всегда внимательно рассматривали одежду незнакомых людей, опре¬деляя кто тот и откуда. Хотя они сами носили разноплеменную одежду, как сказал Худу: "Для маскировки", и поэтому чужаков, одетых как они, тоже по¬дозревали в желании скрыть свою принадлежность. Они были мирными. А вот большинство бродяг скрывали свое бандитское обличье и прятались для того, чтобы их не могли потом опознать случайные свидетели и уличить в разбой¬ничьих преступлениях.
Но одежда Худе-сечена и Чиркудая так изодралась от тяжелого путешест¬вия, что ее принадлежность уже невозможно было определить. А у незнакомца и халат, и сапоги, и шапка были почти новые. И это вызывало еще большие подозрения.
Но по степному обычаю, Худу-сечен предложил мужчине мясо косули. Тот не отказался. А сам выложил перед ними вареный рис.
Насытившись, незнакомец кратко рассказал про свою жизнь. Оказывается, он искал родичей. Еще ребенком его увезли в Китай. На их стойбище напал карательный корпус чжурчженей. Родителей убили. А его, с другими детьми, захватчики взяли с собой.
- Я был в рабстве двадцать пять лет. Заработал денег и выкупился. Они меня отпустили. В Китае дали имя Хоу. Но я помню, меня звали Цзубей.
Худу не стал рассказывать кто они, откуда и куда идут. Цзубей не спра¬шивал. Его это не интересовало.
Уже днем, когда они вместе вышагивали под жарким солнцем по бескрайней степи к становищу ойратов, Худу приотстал и на ухо шепнул Чиркудаю, что он не верит этому Цзубею.
- Он не наш, я это чувствую,- добавил старик и пошел дальше.
Чиркудай тоже чувствовал: незнакомец им врал. У него было какое-то второе дно. Но что там пряталось, паренек не понимал. Только видел что-то темное и нехорошее. Но и раньше им попадались плохие люди, от некоторых прямо разило грязью. Чиркудай к этому привык и старался не обращать на та¬кие видения внимания.
Ойраты их встретили хорошо. Худу-сечен три дня рассказывал им разные истории. С ним расплатились едой. Затем старик купил на серебро уйгура ло¬шадь и сказал, что они поедут на восток. Чиркудай понял, их путь лежал к китайцу, в Ляоян.
И у Цзубея, оказывается, водилось серебро. Он тоже купил себе лошадь. А перед отъездом из стойбища бывший раб подошел к Худу-сечену и, вежливо кланяясь, стал просить сказителя взять его с собой. Жаловался на неудачу в поиске родичей. Узнал от ойратов: никого в живых из их селения не оста¬лось. Говорил, что ему безразлично куда ехать. При этом странно пожимал плечами и прятал глаза. Считал - вместе веселее и безопаснее.
Худу не хотел, чтобы Цзубей был с ними. Но традиционное уважение к по¬путчикам удерживало его от желания избавиться от назойливого незнакомца. И они поехали вместе: Худу с Чиркудаем на своей лошади, Цзубей - на своей.
Через несколько дней показались развалины древнего, стоящего на грани¬це Монголии с Китаем, города. Худу посмотрел на попутчика и сказал:
- Нам нужно ехать по делам в Китай, в Ляоян. А ты приехал из Китая в степь. Тебе с нами не по пути.
Цзубей криво усмехнулся:
- Что мне делать в степи, если я привык к китайским порядкам. Прожил у них всю жизнь. Поеду с вами.
Худу-сечен недовольно посопел, но больше отговаривать прилипчивого спутника не стал.
К городку они подъехали вечером следующего дня. Их узнали и впустили, открыв высокие ворота. Увидев юношу, который отвел их когда-то в отдельную комнату и принес еду, Чиркудай немного удивился. Ему показалось, что тот совсем не изменился. Ляо Шу сидел в своем кресле, все в том же ярком шел¬ковом халате с веером в руках. И в комнате, с горящими светильниками у стен, ничего новенького не прибавилось. Будто они были в ней вчера.
Ляо Шу поздоровался, посмотрел на Чиркудая и удивленно пошевелил бро¬вями:
- Как много времени минуло: ты нашел мальчика, а он скоро превратится в мужчину...
- Да...- грустно согласился Худу.- Время летит. И тем быстрее, чем старше мы становимся.
Худу-сечену понравилось начало разговора. Но Ляо Шу нахмурился, покон¬чив с лирикой:
- А теперь расскажи: кого ты, кроме Чиркудая, привел ко мне в этот раз?
Худу-сечен виновато опустил голову и стал подробно рассказывать обо всем. И о их злоключениях, про зиндан, о блуждании в горах, и как к ним пристал незнакомец. Во время повествования юноша принес вареный рис и мно¬го зелени. Не прерывая старика, хозяин жестом пригласил Худу и Чиркудая к низенькому столу на ковре. Они не заставили себя упрашивать. Худу-сечен говорил и говорил, успевая одновременно есть. Ляо Шу недовольно морщился, посматривая на кочевника с набитым ртом, но обошелся без замечаний. Слушал молча с большим вниманием.
В заключении Худу добавил:
- Не нравиться мне этот человек без роду, без племени. Что-то в нем есть нехорошее.
- А мы сейчас проверим его,- усмехнулся Ляо Шу и хлопнул в ладоши. Сразу же в дверях возник юноша. Ляо Шу что-то сказал ему по-китайски и тот ушел.
Через некоторое время в комнату, под конвоем стражников, ввели Цзубея. Ляо Шу встал с кресла и неспеша подошел к нему. Постояв немного напротив незнакомца, начал медленно ходить вокруг него, раскрывая и закрывая краси¬вый веер.
- Что тебя привело ко мне?- спросил он у Цзубея.
- Я ищу работу. Могу сеять рис, выращивать его,- кратко сказал Цзу¬бей.- Я из степи, но всю жизнь провел в Китае.
Ляо Шу сделал знак стражникам и они отступили назад от непрошенного гостя.
- Значит, ты крестьянин?- с иронией спросил Ляо Шу.
- Да!- неожиданно громко рявкнул Цзубей и метнулся к Ляо Шу, прокри¬чав:- И таких мерзавцев, как ты, я закапываю в землю.
Стражники не успели опомниться, как Цзубей выхватил откуда-то кинжал, стремительно замахнулся и прыгнул на Ляо Шу. Китаец мягко ушел в сторону. Чиркудай вскочил на из-за низенького столика и выхватил дротик. Но ничего не сделал, заметив спокойные и уверенные движения Ляо Шу.
Китаец качнулся в сторону и внезапно нанес молниеносный боковой удар ногой по руке нападавшего, в которой был нож. Оружие сверкнуло в воздухе и воткнулось острием в толстый ковер. В этот момент Ляо Шу сделал несколько обманных пассов руками и резко хлестнул уклоняющегося противника другой ногой по голове. Когда Цзубей стал падать, Ляо Шу одним движением подста¬вил под его шею сложенный веер.
Чиркудай увидел, как блеснувшие металлом спицы веера вонзились Цзубею в яремную вену. Вырвав неожиданное оружие из тела врага, Ляо Шу неприяз¬ненно сморщился и, сильно толкнул обмякшее тело Цзубея ногой, отбросив его к стражникам. Воины подхватили бившегося в предсмертных судорогах убийцу.
Чиркудай по привычке поклонился в сторону мастера за оказанную честь видеть подобное искусство. Ляо Шу краем глаза заметил движение и быстро повернулся к пареньку. Не торопясь, осмотрел его с ног до головы. Остано¬вил взгляд на дротике, который Чиркудай держал в руке. Немного помедлив, он развернул веер и отстранив его на вытянутую руку в сторону от себя, властно приказал:
- Бросай!
Чиркудай поколебался и метнул дротик в веер. Ляо Шу с необыкновенной легкостью поймал его пальцами, спросив:
- Еще есть?
Чиркудай утвердительно кивнул головой.
- Бросай!- вновь приказал китаец.
Чиркудай метнул в веер все шесть дротиков. И все их Ляо Шу легко пой¬мал.
- Неплохо...- тихо сказал он:- Неплохо. Значит, на Тибете ты зря вре¬мени не терял?- он повернулся к стражникам, держащим на весу тело Цзубея и кивнул им головой, приказывая его унести. Стражники повиновались.
- А кто же был твоим учителем?
- Бошу,- негромко сказал Чиркудай.
Ляо Шу улыбнулся:
- Этот слон еще ломает бревна руками?
Чиркудай не понял, что такое слон, но утвердительно кивнул головой.
- Неплохо, неплохо,- повторил хозяин и подойдя к пареньку, отдал ему дротики:- Я понял, что ты решил защитить меня?
- Я не знал, что вы мастер.
- Спасибо,- кивнул головой китаец и помрачнел:- Каждый месяц чжурчжени подсылают ко мне двух-трех убийц. Не дает им покоя то, что есть еще на свете императорские потомки.
Сто лет назад Елюй-Даши увел на запад кара-киданей. Он ушел далеко и стал не опасен. А я - рядом! Открыто им убить потомка императоров нельзя: вдруг жители бывшей империи Ляо признают меня мучеником? Под этим соусом легко устроить восстание. Желающих захватить власть в империи немало,- он прервал себя и тяжело вздохнув, резко сказал:- Ладно. Вы сыты? Можете ид¬ти.
Худу-сечен и Чиркудай пошли к выходу.
- Подождите!- остановил их Ляо Шу и обратился к Чиркудаю:- Ты хотел бы продолжить обучение единоборствам?
- Да, мастер,- поклонился Чиркудай.
- Но не со мной,- недовольно поморщился Ляо Шу:- Завтра иди на площадь и найди Бай Ли. Он командир сотни. Скажи ему, что я велел поучить тебя.
- Спасибо, мастер,- вновь поклонился Чиркудай.
- Ну все, идите,- Ляо Шу махнул веером и отвернулся.
Утром Чиркудай вышел на улицу, где уже занимались воины, одетые в ко¬роткие кафтаны и штаны. На одном конце поля лучники стреляли по мишеням из луков, на другом отрабатывали приемы фехтования с палками в руках, а посе¬редине боролись без оружия. Чиркудай покрутил головой, не зная к кому об¬ратиться. Ближние воины мельком взглянули на него и продолжили тренировку. Он сразу почувствовал неприязнь к себе. Но почему его сразу невзлюбили, не понял. Однако, не обращая внимания на косые взгляды, Чиркудай пошел к бо¬рющимся без оружия.
- Ты кого ищешь?- услышал он низкий, привыкший отдавать команды, голос за спиной.
Оглянувшись, увидел приземистого широкоплечего китайца в
