голосу, что это старик. Но говорил он немного не так, как Джарчи. Слова у него получались по-другому, хотя Чиркудай хорошо понимал пришельца. Незнакомец не коверкал их, как китаец Линь: просто ина¬че произносил. Чиркудай поколебался и ответил:
- Здесь я.
- А ты кто?- с тревогой спросил человек из тьмы.
- Я - Чиркудай.
- А ты какого рода, какого племени?- продолжал допрашивать человек, но приближаться больше не стал.
- Я не знаю.
Старик помолчал, подумал и спросил:
- Где же остальные люди?
- Я один,- помедлив сообщил Чиркудай.
- Вот как!..- удивился незнакомец, и замолчал.
Чиркудай впотьмах видел этого человека, недоуменно остановившегося в десяти шагах от потухшего костра. Пришелец сипло вздохнул и поинтересовал¬ся:
- А ты пустишь меня к своему огню?
- Да,- коротко ответил Чиркудай и услышал, как человек стал подходить ближе.- Но мой костер потух,- разочарованно сказал мальчик.
- Это не беда,- успокоил Чиркудая гость.- Сейчас мы его снова разож¬жем,- намного повозился и продолжил:- У тебя есть кресало?
- Есть.
- Тогда запали огонь, чтобы я увидел тебя. А потом я поищу хворост, который нужно подбросить в твой костер.
Чиркудай поколебался, но решил не добывать огонь кресалом. Он подполз к головешкам и стал их раздувать, положив сверху пучок сухой травы. Под углями засветилась искра и они затлели. Трава вспыхнула и он увидел перед собой седобородого старика с посохом, в полосатом халате, в войлочной шап¬ке и в старых стоптанных сапогах.
- Вот ты какой,- задумчиво пробормотал старик, рассматривая мальчика в мечущемся свете желтого пламени.- Посиди немного, я отойду за ветками, они рядом. Я чуть о них халат не порвал, когда шел к тебе на запах дыма,- и, поднявшись, исчез в темноте.
Чиркудай надергал немного сухой травы вокруг себя, подкинул в костер и стал ждать. Вскоре появился старик с охапкой прутьев.
Мужчина развел небольшой огонь, подкладывая топливо по веточке. Сняв с плеч мешок, чужак примостился под елью напротив Чиркудая. Вытащил из хурд¬жуна коврик и выложил на него плоскую лепешку, соль, лук.
- Проголодался?- поинтересовался незнакомец, показывая одной рукой на еду, а другой поманил Чиркудая поближе.
- У меня осталось немного...- вздохнул Чиркудай, вынимая из своего мешка остатки баранины.- Я почти все съел. А кумыс кончился.
Старик удивленно посмотрел на мальчика, и недоуменно покачал головой:
- Ты запасливый. Наверное отбился от своих?
- Нет. Я ушел.
- А почему ты ушел, откуда и куда?- продолжал допытываться старик.
Чиркудай склонил голову, помолчал и тихо повторил:
- Ушел и все.
Старик задумался, но не надолго. Он опять поманил мальчика к себе и, показав рукой на коврик, сказал:
- К твоему мясу мои лепешки с луком - нападай.
Чиркудаю понравилось такое обращение незнакомца и он подсел ближе. Пе¬ред ночным ужином старик бросил немного пищи на землю, задабривая духов. Потом они молча поели. Лепешка была сухой и жесткой. Хлеб имел странный вкус, Чиркудай пробовал его в первый раз. Старик больше ни о чем не спро¬сил. После трапезы пришелец молча наломал елового лапника, постелил Чирку¬даю и себе, сказав:
- Давай поспим: утро вечера мудренее,- и завернувшись в свой старый халат, засопел.
Чиркудай съежился на другой стороне костра, но долго не мог уснуть.
Эту ночь Чиркудай впервые после побега из куреня спал спокойно. Старик встал рано. Насобирал хвороста и своим огнивом разжег костер. Чиркудай не¬заметно наблюдал за ним, притворяясь, что спит. Он не хотел услышать от незнакомца новые вопросы, на которые сам не мог ответить.
Однако старик раскусил хитрость мальчишки и усмехнувшись, посоветовал:
- Вставай. Нечего притворяться.
Он не стал приставать к Чиркудаю. Принес воды в своем медном котелке и повесил его над пламенем. А когда вода закипела, насыпал туда каких-то листьев. После того, как вода окрасилась в зеленый цвет, предложил Чирку¬даю попробовать, пояснив - это чай.
Старик заинтересовал Чиркудая. Его отношение располагало к нему, кроме того у незнакомца имелись новые непонятные для мальчика вещи. Когда пили чай с лепешкой, Чиркудай увидел протянутый ему желтый камешек. Старик хит¬ро прищурился, предлагая попробовать угощение и сам положил себе за щеку такой же камень. Чиркудай с опаской лизнул новинку и определил, что этот камень приятный на вкус.
- Сахар,- пояснил старик.- Он сладкий и с ним пьют чай,- тут же поин¬тересовавшись:- Вкусно?
Чиркудай молча кивнул головой.
Поев, они затоптали костер. Старик сказал, это для того, чтобы не слу¬чился пожар. И, не сговариваясь, пошли из леса к опушке. Чиркудай даже не спросил, возьмет его старик с собой или нет. Просто они пошли вместе, буд¬то старые знакомые.
Долго молчали. Наконец незнакомец не выдержал и спросил:
- Значит, ты хочешь пойти со мной?
- Да.
- Хорошо,- согласился старик и сообщил:
- Меня зовут Худу. Можешь так и называть - Худу.
- А меня - Чиркудай...
- Я помню,- кивнул головой Худу и внимательно осмотрев степь в раз¬думье сказал:
- Наверное пойдем... к хонхиратам,- при этом он пристально посмотрел на мальчика, старясь определить, как тот отреагирует на название этого монгольского племени. - Ты не против?
- Нет,- ответил Чиркудай. Это слово ему ни о чем не говорило.
Худу помычал, собираясь что-то спросить, но махнул рукой и сообщил:
- Я рассказчик. Помню старые истории, которые все забыли. Знаю новос¬ти, происходящие в степи. Об этом и рассказываю людям за еду, за кумыс. Они дают мне ночлег. Ты не против того, что я рассказчик?
- Нет. Не против.
- А тебе нравится слушать разные истории?
Чиркудай задумался и пожав плечами ответил:
- Я не знаю.
Рассказчик непонятно помотал головой, но, ничего не добавив, вышел из леса и направился в степь. Чиркудай засеменил следом, почувствовав, что для него начинается новая, неизвестная ему жизнь.
Они шли весь день сделав всего несколько остановок. Но старик старался идти не очень быстро, стараясь приноровиться к короткому шагу мальчика. Однако Чиркудай все равно устал, потому что не хотел быть обузой и стре¬мился идти быстро. У Худу на ремешке висела долбленая высушенная тыковка с водой из леса. Через каждые два-три часа он давал из нее напиться Чирку¬даю, а потом утолял жажду сам. Еда у них кончилась.
Вечером они увидели на горизонте с десяток юрт, на подходе к которым их встретили злые псы. Но кто-то прикрикнул на них из-за юртовых стен, и собаки пропустили странников. Чиркудай заметил, что Худу совсем не боится этих громадных зверюг, идет прямо на них, и те смущенно отбегают, с удив¬лением рассматривая и обнюхивая этого странного человека.
Их встретили хорошо. Оказывается, рассказчика здесь знали. Сразу же накормили свежей бараниной и напоили кумысом. Потом в одной из юрт собра¬лись все обитатели аула, и стали ждать, когда Худу начнет рассказывать про то, что происходит вокруг. О Чиркудае никто не спрашивал. Старик тоже ни¬кому никому не объяснял. Устав от долгой хотьбы, мальчик лег за спинами слушателей на кошму, и моментально уснул.
Утром его разбудил шум и громкие голоса: как он понял из выкриков, аул собирался перекочевывать. По разговорам среди жителей, Чиркудай понял, что они двинутся к основному поселению хонхиратов. Их опять накормили и усади¬ли на войлок, постеленный в повозке. Ехать было легче, чем идти. Чиркудай это сразу же оценил. Худу, глубоко задумавшись, сидел рядом. Мальчик не мешал ему.
По пути к их повозке подъезжали нукеры, сопровождающие караван и, ко¬ротко поговорив с Худу, отъезжали. Мимо проносились подростки на неосед¬ланных лошадях. Некоторые притормаживали около арбы и оценивающе рассмат¬ривали Чиркудая. Потом поддав пятками под бока коней, лихо уносились впе¬ред.
Уже ночью, когда Чиркудай стал засыпать под мерное раскачивание скри¬пучей телеги, послышался многоголосый лай собак. Они приближались к боль¬шому стойбищу, в котором горело много костров на площадях между юрт. Чир¬кудай здесь ни разу не был. Он на глаз определил, что этот курень больше, чем тот, из которого ему удалось сбежать.
Рассказчика и мальчика отвели в отдельное жилье, почти в центре стой¬бища и, дав им еды, оставили одних.
- Поживем здесь немного, а там посмотрим,- весело сказал старик, укла¬дываясь спать на свежие кошмы.
Чиркудай молча последовал его примеру.
На следующий день под полог их геры нырнул нукер с саблей на бедре и пригласил Худу к нойону. Старик заторопился, мотнул головой Чиркудаю, приглашая с собой, и вышел на улицу.
Чиркудай впервые попал в белую юрту. Все здесь было не так, как в обычных герах: очаговая яма выложена красным камнем, над ней треножник из железа с висящим на цепи огромным медным котлом. А еще вдоль стен стояли светильники, где горели фитили с жиром, ярко освещавшие покои нойона.
Их ждали несколько седоволосых стариков, чинно сидевших на почетных местах у очага. А из-за их спин выглядывали молодые мужчины и женщины раз¬ного возраста. Следом за Худу и Чиркудаем в юрту вошла девушка и стала угощать всех кумысом. Хозяева называли ее Борте.
- Ну, расскажи нам, Худу-сечен, что делается на белом свете,- обратил¬ся к рассказчику, после ритуальных взаимных приветствий, богато одетый старик:- Что творится в Великой степи? Что появилось новенького?
Худу прокашлялся и неожиданно для Чиркудая начал рассказывать о слав¬ном юноше Темуджине, который долго находился в плену у тайджиутов. Но выб¬рал момент, исхитрился, и убежал от них. Потом Худу долго объяснял из ка¬кого рода и племени был Темуджин:
- Он внук славного Хабул-хана, который не проиграл ни одного сражения с врагами монголов. Он сын Есугей-богатура, сумевшего объединить племена воюющие друг с другом.
Присутствующие внимательно слушал Худу, согласно кивая головами, одоб¬ряя не то рассказ Худу, не то действия Темуджина.
- Мы знаем Темуджина. Он нареченный жених моей дочери Борте,- и хозяин юрты посмотрел на смутившуюся девушку.
Не выдержав, она махнула косами и направилась к выходу, бросив на хо¬ду:
- Темуджин боится собак,- и вышла.
- Да, это так,- подтвердил хозяин, и покивав головой, задумчиво доба¬вил:- Но это не беда - лишь бы он не боялся людей.
Чиркудай с интересом слушал, о чем говорят взрослые, которые не заме¬чали его присутствия.
Поговорив о Темуджине, Худу сменил тему и стал рассказывать о войнах, затеянных между родами и даже племенами за пастбища. О кровной мести из-за мелочных обид. О кераитах, начавших дружить с китайцами из киньской импе¬рии.
Старика долго не отпускали, просили и просили рассказать что-нибудь еще. И Худу не отказывал. Его слушали раскрыв рот. Чиркудая удивляло уме¬ние своего нового знакомого так много говорить и так интересно.
Но наконец их отпустили. Чиркудай видел, как Худу устал. Оказывается от разговоров тоже устаешь. Старик улегся на кошмы и предложил Чиркудаю последовать его примеру. И только сейчас Чиркудая отпустило напряжение последних дней. Он вдруг почувствовал свою спину, которая стала сильно че¬саться. Но это не помешало ему уснуть.
До следующего дня никто к ним не заходил. А в полдень опять пришел ну¬кер с саблей и повел их в другую белую юрту, где Худу рассказывал о найма¬нах и уйгурах. О Темуджине он не упомянул. Потом им дали отдохнуть два дня и опять позвали в очередную юрту. Худу никому не отказывал.
Так они прожили в
