ПАРИ (новелла о человечьей стае)

стоишь!
Но тут случилось непредвиденное: Ларик, до сей поры примернейший раб, вдруг вздумал проявить строптивость. Мгновенно вскипев, выйдя из виража после пинка, он резко обернулся к Конопушке, руки его сжались в кулаки, и, если бы не прошедшие несколько часов, так подкосившие его, Конопушке было бы несдобровать! Тот еле успел ухватить Ларика за запястья рук. На помощь Конопушке подоспели и другие ребята, быстро скрутившие зарвавшегося раба. Согнув Ларика чуть ли не носом к полу, они со смехом и пьяными шуточками потащили его к Жоржу.
- Хватит!!! - вдруг завизжала Лийка, впившись кулачками своих рук себе в щёки, зажмурив глаза и вся сжавшись. - Хватит!!!
Наступила мгновенная тишина, в которой, казалось, всё ещё роился по углам комнаты этот протестующий тоскливый вопль, готовый вот-вот выскочить и вновь всё затопить собой.
Все уставились на Лийку. На лицах застыло искреннее удивление.
- Да что это она! - с досадой воскликнула Флинн.
Жорж с еле скрываемым бешенством посмотрел на Лийку, глубоко втянул в себя воздух и, улыбчиво оглядев всех, властно откинув голову, махнул ребятам рукой.
- Отпустите его.
Они пожали плечами, как бы говоря, нам-то что, и, разжав руки, отошли от Ларика. Ларик рухнул на четвереньки, замер в такой позе, затем, тяжело оттолкнувшись руками от пола, с усилием встал на ноги.
- Девочки, успокойте Лийку. Может быть ей лучше поспать, наверху есть очень уютная комнатка. Вход через террасу. - голос Жоржа звучал спокойно и миролюбиво.
Флинн пробралась к Лийке, обняла ту за плечи, легонько встряхнула, выводя из оцепенения.
- Да, мне лучше уйти. - неожиданно для всех вдруг согласилась Лийка. Она освободилась от объятий Флинн, отодвинула ногой стул и вышла из-за стола. Медленно подошла к Ларику, остановилась перед ним. Жорж весь напрягся, со злой тревогой следя за ней.
Она стояла перед Лариком, явно на что-то решаясь. Но так ни на что и не решившись, обернулась, обвела всех взглядом невидящего человека и чуть слышным голосом сказала всего лишь одну фразу:
- Бог, он всё видит.
Отвернулась и пошла к выходу. Девушки ринулись за ней, пытаясь успокоить, и скрылись вместе с ней за дверью.
Оставшись одни, юноши облегчённо вздохнули.
- Одна морока от этих девиц. - выразительно икнув, высказался громоздкий парень, тот, что боялся раздавить раба, когда тот был ковриком перед дверью.
- Бог всё видит! - передразнил Конопушка.
- Значит, Богу так угодно. - резюмировал Вig Веn и хохотнул, чем разрядил обстановку неуверенности и тревоги, возникшую после выходки Лийки.
Жорж несколько расслабился и перевёл взгляд на Ларика и также миролюбиво, как перед этим разговаривая с девушками, улыбнулся и ему.
- Ну что же ты, раб. Как же теперь с тобой быть? За непослушание полагается наказывать.
Жорж отвернулся от Ларика, наполнил бокал вином и поднял его вверх.
- Выпьем!
- За наших девочек! - откликнулся Вig Веn.
Они дружно выпили и оживлённо задвигали стульями, усаживаясь. Жорж продолжал стоять, держа бокал в руках, глядя куда-то в пространство и улыбаясь уголками губ.
- Что же ты, Пуфик! Мне надоело ждать. - мягко произнёс он, улучив удобную паузу.
- Он ждёт, когда его на ручках понесут. - гоготнул Вig Веn.
- Я думаю, он понял, что сделал ошибку. Он сам подойдёт. Да, Пуфик?
Ларик не сразу откликнулся, стоял, слегка покачиваясь, зацепившись большими пальцами за уголки карманов брюк и уставившись глазами в пол.
- Да, Пуфик? - с нажимом повторил Жорж.
- Давай двину ему - девок нет.
- Выпендривается ещё! Будто коврик лучше стула!
- Ей, братцы, да ведь ему надо постелить что-нибудь на спиночку, а то он Жоржу брюки испачкает!
За столом нестройно загудели, глухо загоготали, но тут, как всегда, не вовремя, появились девушки.
- А вот и мы! - в один голос воскликнули Жанночка и Анночка и захихикали.
Флинн победно помахала рукой.
- Уложили! - на ходу сообщила она.
- Что-то вы слишком быстро! - усомнились юноши.
- Мы такие! - Девушки вышли из полумрака к столу, где их встретили дружным гамом, и не поймёшь, то ли им рады, то ли нет.
Девушки заняли свои места, с игривым интересом посматривая то на Жоржа, то на Ларика. Они быстро оценили ситуацию и с азартом включились в игру, задвигая освободившийся после Лийки стул.
После очередного оклика, под взглядами, полными пьяного любопытства и молчаливой угрозы в случае неповиновения, Ларик, наконец, преодолел себя и, слегка качнувшись, не поднимая глаз, двинулся к Жоржу. За столом одобрительно зашумели, кто-то захлопал в ладоши.
- Ларик! - вдруг раздался высокий срывающийся женский голос. На мгновение сидящую за столом компанию охватила досада - опять эта Лийка. Но уже в следующий момент, толком не разглядев фигуру в полумраке дверного проема, каким-то мистическим чувством они поняли, что перед ними не Лийка, а НИКА! В установившейся жуткой тишине, Ника ещё раз позвала его:
- Ларик!
Он замер вполоборота к двери, не оборачиваясь, всё также глядя себе под ноги. Только вздрогнул всем телом при звуках её голоса.
Люди в комнате застыли, как в музее восковых фигур. Кто с поднятой рюмкой в руках, кто, привстав со стула, чтобы лучше рассмотреть, как там раб станет пуфиком.
Очень медленно Ника двинулась к Ларику, выплывая из полумрака как какое-то неземное существо, на глазах у всех материализующееся из полупрозрачной дымки небытия. Она была в своем вечернем вишнёвом платье. За спиной угадывались какие-то молчаливые фигуры. Но они пока стояли и не двигались, да на них и не обращали внимания, все взгляды были прикованы к Нике, к её движению в их сторону. По мере того, как она приближалась к Ларику, грязному и истерзанному, ужас и страдание в её глазах росли, затопляя всё лицо.
Он уже развернулся к ней лицом и молча, как и все в этой комнате, смотрел на неё.
- Ларик. - шёпотом произнесла она и взяла его за руку, судорожно дёрнувшуюся из её пальцев. Преодолевая сопротивление, она потянула эту руку к себе, к своему лицу. - Ларик, я ... ещё утром узнала о... - она запнулась и, тряхнув головой, продолжила, - о пари. Я стояла рядом, за кустами. Если бы не это, ты бы... наверное... выиграл. Не знаю. Знаю лишь одно, и пусть они слышат, я люблю тебя.
Она попыталась прижать его руку к своему лицу и поцеловать, как требовалось того по условиям пари, но он резко выдернул её:
- Нет. Не надо. - и весь напрягся, удерживая равновесие.
- Ларик!
- У меня грязные руки.
- Ларик, прошу тебя...
- Я не Ларик. Я Пуфик.
В ответ у неё задрожали губы, руки непроизвольно потянулись к нему и заскользили по его грязной одежде. Кто знает, сколько бы продлилась эта немая сцена, когда у неё не было ни сил, ни слов, чтобы выразить свой ужас от пережитого и увиденного, своё раскаяние и прощение, и свою любовь к нему, и ненависть к этим людям.
Компания рабовладельцев тоже предпочитала молчать, потрясённая внезапным появлением в таком уединённом месте целой толпы свидетелей. Свидетели, Петя-Питер и ещё какие-то люди, оставались в дверях, настороженно следя за происходящим.
Питер первый заметил, что Ларик вот-вот рухнет, и ринулся вперёд, к ним. Комнату словно потряс взрыв - кто сидел, все разом вскочили со своих мест; провожатые Ники и Питера рванули в комнату вслед за Питером. Все эти манипуляции сопровождались резкими вскриками. Настоящий бедлам! Питер едва успел подхватить заваливающегося куда-то вбок и назад Ларика. Ника вцепилась руками в его рубашку, но у неё, конечно, не было сил удержать его. Вдвоём с Питером они осторожно опустили Ларика на пол.
Приятели Жоржа выскочили из-за стола и рассыпались по комнате, пугливо, как беспомощные зверьки, ища защиты в тёмных углах. Питер и ещё трое мужчин и одна женщина окружили Нику и Ларика, казалось, не замечая никого больше в этой комнате.
- Бог ты мой. - произнёс представительный седовласый мужчина, один из трёх, окружающих Нику и Ларика. Гримаса боли пробежала по его лицу, он отвернулся и отошёл от них.
Уверенно, но как-то тяжело, двигаясь по комнате, он прошёл в тот угол, где у буфета, прислонившись к нему спиной, стоял Жорж. Он остановился перед ним, крепко уцепившись руками за лацканы пиджака. Жорж вдавился спиной в буфет, пальцами нервно впившись в дерево. Коротко глянул на подошедшего мужчину в щёлки сощуренных век и отвернулся, стиснув зубы.
- Ты... - мужчина запнулся, вдохнул, выдохнул, - Так это твоя работа, а? Жорж? - он неотрывно смотрел на Жоржа, на его побелевшие от напряжения скулы.
Жорж повернул к нему лицо и, криво усмехнувшись, с вызовом ответил:
- Моя. Хотя он заслуживает и худшего.
Изменившись лицом, мужчина подался к Жоржу.
- Лишь только потому, что предпочли его, а не тебя? Не так ли?
Но Жорж не сдавался. Терять ему было нечего. Сардонически улыбнувшись, он не согласился с такой постановкой вопроса.
- Не так! - с издёвкой утопающего ответил он. - Он всегда был ублюдком!
- Да? А ты? А ты-то тогда кто?