Посох Адама.

«вещь» сегодня будет на месте и договор вступит в силу завтра же. Мы и экспертов на утро пригласили.
  - А где гарантии, что лес пойдёт бесперебойно и в сроки? –  прорвало вдруг Толика на нетактичный вопрос.
  Покупатель смотрел  растерянно на Адама: отвечать компаньону или тот сам догадается? И всё же ответил:
  - Это не госзаказ.  Всё отрегулировано и рассчитано по секундам. Таких сделок было уже две. Адам, ты, разве, не говорил другу? Это из серии так называемых замороженных проектов.
  - У тебя чёрный юмор, - отреагировал Адам,- ты, случайно,  в Госплане негром не подрабатываешь?    

  - Чем мне нравится Москва?- спросил Адам у Толика и ответил: - Ничем! Каждая мелкая шишка мнит себя горою. А эта шишка - вовсе не шишка, а рога лезут наружу. Однажды  не совсем верный перевод Библии итальянцами привёл к тому, что  Микеланджело вместо нимба изваял Моисею рожки.
  Подтрунивания над пижонством москвичей было ничем иным, как пижонством самого Адама. Выкобениваться он любил, но ради кого? Не ради же Толика, которому глубоко плевать на словеса Адама? Лишь бы дело не пострадало, лишь бы член стоял и деньги были, остальное – довесок к жизни.
  Не ладилось у покупателя с провинциалами. Не могли, мол, они понять, что проще им было отдать «предмет» и тикать обратно, рассыпая благодарности, что остались живы.
  Приехали в Минлеспром. Покупатель долго оформлял единый пропуск, затем так же долго ждали в кабинете хозяина,  пока не вбежал коротышка с весёлыми глазами. Он ни на секунду не останавливался, -  проскипидареный живчик, - летал по кабинету, трогал бумаги на столе и Адама, пытаясь понять, с одушевлённым ли он предметом разговаривает?
  - Наш плешивый мальчик, - шепнул на ухо Толику Адам.
  Череп у коротышки был не совсем голый, по бокам буйно вились бакенбарды шириной с ладонь:
  - Не понимаю, - взмахивал резко руками плешивый весельчак, а на самом деле разводил гостей, - на что вам нужна лицензия? Таможня всё едино не пропустит «кругляк». Чихать им на лицензии! Однозначно, лес отправят обратно. У меня надёжные люди в МРЭП, МВС и Торговой палате. Сведения абсолютно точные! Вот, брус, вагонка, половые доски – пожалуйста! Проблем нет! Пилорамы есть! А пилорамы есть – и проблем нет!
  В тон ему подхватил Адам:
  - Проблемы есть! Нет пилорам!
  - Пилорамы есть!
  - У вас есть пилорамы, у нас есть проблемы.
  - У нас нет проблем!
  - А у нас нет пилорам.
  - Вы не поняли, у нас и у вас нет проблем!
  - Если у нас нет проблем, то у вас нет пилорам?
  - А если иначе взглянуть?
  - То у нас нет пилорам, а у вас – проблем?
  - Я намекаю на долевое участие.
  - Значит, говорите, что у нас нет проблем, а сами намекаете на долевое участие?
  - Вам одним не перелопатить!
  - Долевое участие не перелопатить?  Пожалуй, вы правы, - включил «дурочка» Адам.
  - Уважаемый, я в таком регистре разговаривать с тобой не желаю!
  - А я, оказывается, с баяном разговариваю, а не с зам. министра. Интересно, вас на какой фабрике народных музыкальных инструментов произвели на свет? На местной?
  - Что? – оскорбился плешивый: - В моём кабинете издеваться надо мной?  Ты кого ко мне привёл, - обратился он к покупателю, молниеносно решив поменять тактику, - Я же, я же их втопчу в землю, сравняю с навозной кучей! А ты, свинья, - обратился весельчак к Адаму, - ещё долго будешь ползать у меня в ногах со своим «кругляком», - и покрутил пухлым пальцем перед носом Адама.
  Адам смотрел-смотрел на палец, да и залюбовался: «Обложить бы его тушёной капустой с горчичкой и – под баварское пиво!» Хороший палец!
  - Можно я высморкаюсь, а потом скажу? – предложил Адам.
  - Что? Ну, давай, скажи, сопливый?
  - Может, не надо? – попросил Адама компаньон.
  - Нет, я всё же высморкаюсь. Всё равно этот баян плешивый превратил свой кабинет в скотный двор.
  - Ну же, скотина, сморкайся и говори! – требовал хозяин.
  -  Мы согласны на долевое участие! – торжественно объявил Адам.
  - Слава богу! – вздохнули облечено продавец и плешивый: - Спрашивается, зачем надо было мозги-то кочкать?
  - Но с условием, - так же торжественно продолжил Адам, - что вы продаёте нам пилорамы по остаточной стоимости, а мы покупаем их после продажи леса в Южную Корею.
  - Зачем? – удивился плешивый. – Мы можем отдать вам пилорамы бесплатно!
  - Хорошо, принимается. А мы, в свою очередь, продадим вам пиломатериалы недорого, за 80 процентов их стоимости в Южной Корее.
  - Что? Вы, парни, обнаглели!
  - Я же предупреждал, сперва мне высморкаться надо было.
  - Вон отсюда! Вон, вон, вон отсюда!
  - Засем гонись, хосяина? И куда отсюда вон? Сюда или сюда?
  - Лес тебе, сопливый, никто не продаст и никто у тебя не купит! – в спину Адама кинул плешивый.
  - А его никто и не собирался покупать. Клал я на него!
  - И денег ты не увидишь, труп несчастный.
  - Трупы счастливые. Им деньги не нужны.
  Когда хлопнула за ними дверь, покупатель, вытирая пот со лба, сказал:
  - Ну и шуточки у тебя, Адам!
  - Трупам не до шуток, - вдруг серьезно ответил Адам.
  - Кажется, это ловушка? – поделился опасениями Толик.
  - Уже…
  - ?!
  - Уже не кажется.
  - Да вы, ребята, сдурели! Всё чисто, вам дело предложили. С ним быть в доле, значит иметь надёжную крышу. С ним дружить надо, чтобы не страдать манией преследования.
  - Спасибо за совет! Пострадаем за Отчизну?
  - К месту, но не умно.
  - А умно – сразу к стенке.
  - Адам, мне к утру нужен «предмет». Я должен отчитаться перед своими, - попросил покупатель Адама.
  - Называй вещи своими именами, - раздражённо ответил Адам. – Тебе нужен Посох? Наличные за него ты не можешь предложить, как я понял? Денег у тебя нет. Сделка с лесом оказалась туфтой!
  - Почему туфтой? У меня есть доказательства! – покупатель полез в портфель, долго копался, наконец достал карту: - Вот площадь вырубки. Честный обмен, чистая прибыль только составит пять лимонов!
  Адам краем глаза глянул на карту:
  - А где железная дорога? В трёхстах километрах?  То есть вертушки будут приходить к пункту загрузки, сутки отстаиваться и пустыми отправляться к границе? Хорошая ловушка и хорошо продуманная операция Комитетом Глубинного Бурения против предпринимательства.
  - Хочешь сказать, что разбираешься в тонкостях? Идиот, ни хрена ты не разбираешься! Отдай Посох, если жизнь детей ещё дорога! – потребовал покупатель.
  - Возьми! – протянул свёрток Адам.
  - Я говорю серьёзно, мне нужен Посох, а не эта палка, обёрнутая тряпкой.
  Адам уставился на Толика:
  - И ты, Брут?...
  Толик спокойно смотрел в глаза Адаму:
  - А я говорил, что у меня не меньше прав на Посох. Отдай! Не греши!
  - Я же тебя с рук кормил? – удивился Адам.
  - Бабка надвое сказала: кто кого кормил, кто кого терпел. У Евы спроси, кто настоящий хранитель Посоха?  По праву, пять лет назад ещё Посох принадлежал мне. Это была плата за моё терпение.
  - Ты сейчас придумал?
  Толик переглянулся с покупателем, покачал недовольно головой:
  - Извини, Адам. Некогда мне с тобой объясняться, - он поманил из темноты охранников: - Не переусердствуйте! По голове не бить! У него там, в извилинах, предмет спрятан ценой в несколько миллионов.
  - А по почкам, и с удовольствием,  можно?
  - Скажи, Адам, - вмешался покупатель, - когда тебя тесть выпроваживал из своего дома, ты знал уже цену, подаренной тебе напоследок, вещи?  Зна-ал! Каждая вещь имеет свою цену!
  Первый удар и резкую боль Адам ощутил на почках.

  - Уважаемый господин! Хотелось бы сказать, что так вот плачевно и завершились приключения, и так жестоко были отбиты у Вас притязания на Посох Адама. Другая жизнь, другие картинки, увиденные Вами, привели бы обязательно Вас в «дурдом», потому что мы, соседи по скамейке - многоголосье Вашей совести.
  Хотелось бы, но не скажу. Видите, уже Бэс идёт за Вами! Прощайте, уважаемый господин, и помните, что cada loca con su tema.
   У меня не было сил уточнять, почему у каждой сумасшедшей должна быть своя тема? Бэс торопил, он быстро и ловко поскакал, маневрируя между кустами. Кажется, я отсидел ноги, выслушивая весь бред, как оказалось, самого себя, и передвигался следом, точно на костылях. Потом я с трудом преодолел порог, вошёл в избу и обнаружил себя спящим на широкой скамье.
  Под головой у меня была пуховая подушка: я спал, скрючившись. Было прохладно. Старушка стояла спиной ко мне и внимательно разглядывала на стене репродукцию Чюрлёниса «Покой». Позже выяснилось, что векша смотрела в открытое окно.

                                       
                 
                                         Глава одиннадцатая.


  Старушка спросила:
  - Не пропало желание искать Посох? Ох, и мучился ты, ох, и мучался! Верно, вжился в образ Адама? Каково тебе там было?
  Я выпил воды из кружки, которую векша  предусмотрительно оставила в изголовье:
  - Реалистично было, но всё равно сознавал, что это - не моя жизнь. Кто-то разговаривал со мной, называл Адамом. Какой я Адам?
  - А кто такая Корея? Ты звал жалобно во сне: Корея, Корея! – старушка спародировала меня. Получилось убедительно.
  - Там была лихая комбинация, закрученная на обмене Посоха. Посох меняли на древесину, древесину меняли на комплектующие из Южно-Корейской фирмы «Голд Стар»; на Александровском радиозаводе на коленях собирали 20 тысяч телевизоров нового поколения; начальство рапортовало об изобретении и внедрении в производство четвёртого поколения советских телевизоров марки «Рекорд», получало ордена, а владелец Посоха – всю выручку. Интересно?
  - Интересно, - подтвердила векша. – Лет пятнадцать назад так именно и произошло на Александровском радиозаводе. Я знаю об этом по газетным вырезкам тех лет.
  - Глупости! Адам, или как там ещё его называли, в этой комбинации не участвовал. Не успел.
  - В таком случае, от кого ты узнал? По-моему, детали были известны одному человеку?
  - Я сам всё это придумал, - пришло время удивляться мне,- вернее, тот, ну, в смысле, Адам. Слушай, старая, не путай меня. Без твоих подначек тошно на душе.
 
  Огни двух костров тёрлись о чёрную гладь реки. Великан проснулся и настороженно выглядывал из воды. Только сумасшедший Чюрлёнис мог угадать во взгляде великана покой, а не намеренную злобу.
  Старушка отошла от окна и села напротив:
  - Наивная, старая карга, - спокойно сказала она, - я надеялась, что после пережитого ты уймёшься, наконец. Неужели деньги для тебя – самое ценное?
  - Если речь идёт об оригинальном Библейском Посохе, а не китайской поделке, - я показал на её подарок, - то я готов пострадать за правое дело. Мы ведь не при социализме живём, где нас отучали от денег. В то время я, быть может, из страха и патриотических побуждений отдал бы Посох музею. И это было бы справедливо  по отношению  ко всем. Сегодня справедливость – это выгода. Невыгодно – значит несправедливо по отношению к себе.
  После всего, что я испытал, потратив кучу времени и нервных клеток, отказаться от Библейского Посоха было бы глупо и непростительно. Отрицать Его или высказывать сомнения могут лишь те, кто убеждён, что Он есть.
  - Не вижу разницы, - уязвила меня своей проникновенной улыбкой векша, - половину жизни ты спишь, ещё четверть проводишь в дрёме. Для чего тебе Посох, если ты и с копией справиться не смог?
  - Ещё раз повторю: кушать хочется!
  - Кушать, чтобы спать?
  - Спокойно спать, - уточнил я, - с добротным пополнением на банковском счёте – чтобы семья не будила