Прерванный полёт.

которое находилось на территории военной миссии, и показал им их номера. Заведующей гостиницей он приказал обеспечить полковника и старшего лейтенанта всем необходимым. После этого откозыряв, покинул гостиницу.
                  Наконец то, они остались одни, Юля подошла к Эдику и, положила голову ему на грудь,  просто простонала, - как же я устала Эдик, мне всё это очень не нравиться.
                 А кому нравятся допросы, - успокоительно проговорил Эдуард, поглаживая её по голове, - я думаю, это ещё не всё, нас ещё будут расспрашивать и вместе и по-одиночке, потом ловить на малейших расхождениях. Поэтому, милая моя, нужно набраться терпения и вынести это давление. Завтра прилетим домой, где мы сможем отдохнуть, собраться с мыслями и забыть о тех страхах, которые ты и я пережили вместе.
                Нам с тобой предстоят прекрасные хлопоты, тебе нужно заказать и пошить свадебное платье, а мне свадебный костюм, нужно составить  список и пригласить гостей на нашу свадьбу, никого не забыть. Нужно заказать ресторан, и мне кажется, что ты не будешь возражать, если наш Нукзар займётся этой проблемой. У нас с тобой тысяча проблем, которые мы вместе должны решать.
                 Юля заулыбалась от этих слов Эдика, обняла его за шею и приникла поцелуем к его губам. Она прижалась к нему так, что кровь толчками прилила к его голове. Он начал расстегивать её летную куртку, покрывая поцелуями её шею, мочки её ушей и нежную кожу на шее под завитками её волос. Когда её куртка, с тихим шорохом, упала на пол и из под расстегнутого лифчика, радостно обнажённая грудь, заалела возбужденно отвердевшими сосками,  Эдуард, с наслаждением, брал их по очереди в рот и, нежно ласкал их своим языком. Юля застонала от возбуждения и проснувшегося желания и упала на кровать, потянув за собой Эдуарда. Она лихорадочно расстегивала его одежду, и предмет за предметом летели на пол. Через мгновенье на них обоих не было ни нитки. Юля обняла Эдуарда и он почувствовал, как от его ласки дрожит всё её тело, как оно стремится к нему. И он, ринулся в это родное и любимое тело, чтобы успокоить его единственным способом, который дал людям Бог. И возбуждение, нараставшее так медленно, но неотвратимо, вырвало из их груди общий крик восторга и удовлетворения, чтобы через мгновение отдать друг другу всю накопленную нежность и любовь….
                    В этот раз первым в себя пришел Эдик. Он открыл глаза и любовался на лежащую головой на его руке изумительно красивую женщину. В его голове даже мелькнул вопрос, почему Юля во время, когда они занимаются любовью, становится так прекрасна, так женственна и желанна. Она была похожа на богиню любви, её лицо и лоб были покрыты легкой испариной, тело было расслаблено и  так гармонично, как скульптурный шедевр гения, им можно было любоваться бесконечно и, в то же время, оно было так возбуждающе прекрасно и так бесподобно, что лучше, чем сказал знаменитый поэт, сказать об этом невозможно, - Она -  чистейшей прелести, чистейший образец!
                  Думая об этом Эдик заметил, как затрепетали её длинные ресницы, затем дрогнули и открылись её глаза, в которых была нега с поволокой.
                -   Эдик, - спросила она тихим голосом, - разве так в жизни бывает?
               -    Не только бывает, но и будет всегда, когда мы будем любить друг друга, - ответил ей с поцелуем Эдуард, -  Ведь я люблю тебя больше своей жизни.
                -    Дай Бог, Эдик, чтобы ты не разлюбил меня, - задумчиво проговорила Юля, - я об этом буду молиться всю свою жизнь. Прекрасней твоей любви нет ничего лучше, на свете, для меня. Эдуард обнял её, прижал к себе и укрыл одеялом, она уткнулась носом в его шею и тихонечко засопела, она очень любила засыпать в объятьях Эдуарда. Это была одна из самых прекрасных их ночей. Они просыпались ещё несколько раз и, опять и опять, любили друг друга так сильно и ненасытно, словно человек  неделю не видевший пищи, вдруг получил буханку свежего вкусного хлеба. И, только под самое утро, когда небо посветлело от восходящего солнца, они забылись крепким сном, так и не разняв рук, как бы боясь, потерять друг друга.  
                   В шесть часов утра Эдик тихонько выскользнул из постели, оделся и пошел в свой номер, где, не раздеваясь, поспал до девяти часов, потом принял контрастный душ и в половине десятого постучался в номер к Юле. Она открыла дверь полностью готовая к выходу. Эдуард, поцеловал её и, предложил пойти в гостиничную столовую позавтракать.
              Они вышли вместе и направились в столовую, где с утра кормили яичницей с ветчиной и помидорами, давали, свежую булочку с маслом и сыром. На каждом столе стоял маленький электрический самовар с кипятком для чая. Наверху самовара подогревался маленький чайничек с заваркой. Эдик с Юлей отлично позавтракали и допивали чай, когда к ним подошла дежурная и сказала, что их ждет адъютант начальника штаба. Он их ждал рядом с конторкой администратора, поздоровавшись, сообщил, что в 11.15 их будет ждать у входа в гостиницу автомашина и, отвезёт их к самолёту. Они поблагодарили майора, и вышли из гостиницы, немного пройтись, До прибытия автомашины было около получаса. Хоть они и находились в столице Монгольской Народной республики, своего мнения составить об Улан-Баторе они не смогли, так как ничего увидать не успели. Когда они вернулись к гостинице, то увидели стоящую у входа черную «Волгу». Эдуард подошел к машине и спросил у водителя кого он ждёт. Тот ответил, что ждет полковника Царёва вместе со старшим лейтенантом. Эдуард открыл заднюю дверцу машины и пригласил Юлю садиться, затем, сел сам рядом с ней и скомандовал: «На аэродром».
                        На аэродроме их ожидал личный самолёт командующего Дальневосточным округом, они вошли на борт и самолёт не мешкая, взлетел. Через час с небольшим самолёт пошел на посадку в Комсомольске на Амуре, и как только шасси самолёта коснулось бетона аэродрома, с которого, совсем недавно, Эдуард с Юлей взлетели на СУ-9У, и который валялся разбитый, где-то в горах Западного Тибета. Вот только в этот момент Эдуард ощутил со всей полнотой, что все опасности и крупные неприятности позади. Затем, он взглянул на Юлю, и увидав её сияющее лицо, понял, что она думает так же, как и он.        
                         Когда самолёт подрулил к стоянке и подкатили трап, из кабины вышли пилоты и представившись поздравили Эдуарда и Юлю с благополучным возвращением.
Затем они открыли дверь и Эдуард с Юлей вышли из  самолёта.
                        Их встречали командир, зам по тылу и полковой эскулап. Эдуард с Юлией подошли к командиру и  стали по стойке «Смирно». Затем, взяв под козырек, Эдуард отрапортовал командиру о происшедшей аварии самолёта и о их прибытии с места аварии. Командир, пожав им по очереди руки и обняв их, скомандовал «Вольно!», и они сели в машины. Эдуард сел вместе с командиром, а Юля вместе с замом по тылу и эскулапом в машину Эдуарда. За рулём был всё тот же Олег,  который поздравил Юлю с
благополучным возвращением, а потом, в этой машине разговор был не так официален, как в машине командира. У командира разговор в основном был о неисправности самолёта. Командира интересовало мнение Эдуарда, как пилота высшей категории. По прибытии в штаб полка, в кабинете командира продолжился этот разговор, но поскольку, самого аварийного самолёта не было, и невозможно было его осмотреть, всё строилось на догадках пилотов, отчётах техников готовящих самолёт к полёту, а так же заключений представителей завода - производителя  этой машины. После разговора с командиром полка, Эдуард и Юлия написали ему по рапорту с подробным описанием всего случившегося.  Затем, он встал и выразил Эдуарду благодарность  за мужество и смелость, проявленных в экстренных ситуациях, и за спасение стажёра. Далее, командир сказал, что подаст представление на награждение их  обоих орденом  Красного знамени. Затем он, сообщил Эдуарду, что министр обороны подписал приказ об увольнении Эдуарда в запас, с присвоением ему звания,- Генерал-майор авиации, и с правом ношения формы.
                   -   Так что Эдик, - сказал он с улыбкой, - сбылась твоя мечта, ты дослужился до Генерала, и если мне не изменяет моя интуиция, поскольку Чин ты только что получил, то тебе осталось получить звание «Мужа», которое Вы, Юлия Игоревна, обещали Эдуарду, и только тогда, ты Эдик, будешь иметь право называться  Мужчиной. Все рассмеялись шутке командира, а он продолжил, - Сейчас шагом марш домой, оба, привести себя в порядок, даю трое суток, затем доложить мне,  - где и когда будет банкет по обмыванию звания Генерал-майора, где и когда состоится Ваша свадьба.
                     Есть, доложить через трое суток! – рявкнул Эдуард и, развернувшись через левое плечо, они вышли из кабинета командира.
                    Выйдя из здания штаба полка, Эдуард увидал, что водитель  клеит на передних крыльях его машины по генеральской звезде на каждом. Такая была мода у них в полку, на служебных машинах генералов обязательно на передних крыльях были наклеены большие звезды,  генерал-майор  - одна звезда,  генерал-лейтенант  - две звезды, генерал-полковник соответственно три звезды. Этим самым, водители этих автомобилей, как бы, повышали и свой статус. У  Эдуарда появилось желание заставить водителя снять эти звёзды, но, видя с каким счастливым выражением лица, это делал его Олег, он махнул рукой и промолчал. Они с Юлей сели в машину, и Эдуард приказал ехать домой.
                   Когда они вошли в дом, Юля бросилась  на него, обхватив руками его шею а ногами обвив его талию, она принялась целовать его лицо но, добравшись до его губ, застряла надолго. А Эдуард, аккуратно, занёс в таком положении её в спальню, и так же аккуратно и нежно опустил её на кровать. Затем, не торопясь, как будто осознав, что эта женщина будет с ним всю жизнь, начал снимать с неё летный костюм, куртка и брюки улетели на пол, затем он снял с неё бельё, и тут со словами: «Подожди минуточку», Юля вскочила и унеслась в ванную комнату. Пока она находилась там, Эдик успел раздеться и лежал под одеялом, согревая своим теплом ей место. Юля вылетела из ванной комнаты и с разбегу запрыгнула в постель и  обняла Эдика, прилипнув к нему всем телом. Потом она потихоньку начала целовать его в шею, лицо, губы бормоча при этом, что еще никогда в жизни не пробовала на вкус генерала. Её поцелуи были коротки и очень приятны, она продолжая целовать Эдика, перешла с поцелуями на его грудь, затем по заросшей черным волосом дорожке между его грудей опустилась вниз, до самого паха и упёршись подбородком в могучий, пульсирующий от нетерпения стержень жизни, обхватила его своими алыми губами и нежно принялась ласкать его своим влажным языком. Эдик зарычал от наслаждения, а Юля, как опытная любовница, доведя Эдика до крайней точки кипения своими ласками, вдруг обхватила его ногами и, выгнувшись дугой, ввела этот разъяренный стержень в себя. Эдуард почувствовал необыкновенное блаженство, но Юля хотела движений и, Эдуард ринулся в бой, в котором нет побеждённых, а есть только победители. И когда пришла эта победа, и они ощутили её одновременно, они слились в таком мощном экстазе, которого у них ещё никогда не было….
                         В этот раз, первой пришла в себя Юля. Эдик,  сквозь какое-то