смородины, да самая обычная садовая зелень, достаточная для того, чтобы не ходить за ней на рынок. Очевидно, хозяйка дома, в отличие от остальных жителей, не придавала большого значения ведению обширного хозяйства. Остановив машину возле самой калитки, Холлисток и Масси вышли на улицу, уже дышавшую дневным зноем и, нажав кнопку звонка, стали дожидаться ответа.
- Кто там? - сбоку дома открылась входная и дверь и послышался звонкий женский голос.
- Неплохо звучит, кажется, совсем молодая! - Холлисток и Масси переглянулись. - Мадемуазель Лорнье, позвольте к вам зайти!
- Вы из полиции?
- Да, нам надо обсудить с вами кое-какие детали!
- Хорошо, сейчас открою. Одну минуту, я в тапочках...
Послышался звук закрывающейся двери, затем она снова открылась и на дорожке, ведущей к калитке, показалась высокая черноволосая женщина, одетая в темное платье до колен и резиновые шлепанцы, звонко хлопавшие ее по голым пяткам. Левая рука, согнутая в локте, поддерживалась специальной повязкой, а на лице был отчетливо виден темный синяк, различимый даже с приличного расстояния.
- Сейчас открою! - женщина подошла к калитке и зазвенела ключами. - Извините, одной рукой не очень удобно это делать, но я закрываюсь теперь — мало ли, что еще может случится. У этих господ тут ведь рядом семьи живут..
- Ничего, ничего, мы подождем, - сказал Холлисток, - не спешите.
Наконец, калитка отворилась. Хозяйка, женщина лет тридцати, белокожая, стройная, с тонкими длинными пальцами, посторонилась, пропуская мужчин войти:
- Прошу вас, господа.
Видя, как неловко она пытается закрыть замок, Генрих мягким движением отвел ее руку:
- Мой помощник закроет, ничего страшного. Пройдемте в дом, мадемуазель, я не очень люблю прямой солнечный свет, а в вашей жаре даже светлая одежда не помогает.
Женщина кивнула:
- Я тоже, как видите, не люблю загорать.
На первый взгляд, внутри дом ничем не отличался от сотен таких же строений, разбросанных по всей округе. Аккуратный, чистый, с кухней, ванной, спальней и гостиной, он, тем не менее, имел одну особенность, которую сразу вычислил Холлисток, обладающий тончайшим обонянием. Запах! Весь дом был просто пронизан десятками различных ароматов, которые, будучи недоступными для обычного человеческого носа, тем не менее плотно окутывали все вокруг. Видя, как он оглядывается, хозяйка улыбнулась:
- Что-то не так?
- Как у вас тут пахнет!
- Да? - женщина удивленно посмотрела на гостя. - А я не чувствую!
- Крушина, анис, белладонна, рута, пастушья сумка, - Холлисток сделал глубокий вдох и многозначительно посмотрел на Масси, также появившегося в дверях.- Очиток, горец змеиный, щитовник, левзея. Я угадал?
- Да, - удивлению хозяйки не было предела. - Но как вы это делаете? Да, я собираю лекарственные растения, делаю из них полезные снадобья, нужные людям, но они хранятся наверху, в почти герметичной комнате.
Генрих улыбнулся:
- У меня полно секретов, а чужие секреты для меня таковыми не являются. Скажите, Бланш, вы читали новости о себе в газетах? Там вас называют ведьмой.... желтая пресса, но все же.
- Пусть считают, - женщина пожала плечами. - Так называли и мою маму и бабушку. Людям всегда надо облечь все в какую-то форму, но это не мешает им пользоваться нашими услугами. А как вас зовут, месье?
- Генрих Холлисток, к вашим услугам. А это мой помощник, Масси Грин.
- Да? - женщина вдруг нахмурилась. - Это не французские имена — неужели у нас есть такие в полиции? Впрочем, говорите вы без акцента.
- А мы и не из полиции.
- Вот как! А кто же вы? Журналюги?!
Холлисток расхохотался:
- Нет, мадемуазель, вовсе нет! Мы занимаемся частной практикой, примерно как и вы. Дело в том, что я психолог, хотя больше тяготею к живой деятельности, нежели к теории. А сюда мы приехали, чтобы вам помочь — ведь вы нуждаетесь в помощи, не так ли?
- Уходите! - Лицо женщины приобрело жесткое выражение. - Уходите немедленно! Тоже мне — помощники! Ходят всё, вынюхивают... вон отсюда!
- Ведьма, действительно ведьма! - Холлисток усмехнулся. - Ну что же, я не ошибся... Масси, держи её!
В одно мгновение, пока женщина не успела опомниться, Грин подскочил к ней сзади, схватил одной рукой за рот, другой заломил её свободную руку назад и, сделав подсечку, осторожно опустил её на пол. Она еще не успела прийти в себя от этого неожиданного нападения, как ладонь Генриха легла на ее лицо, закрыв собой глаза, а потом она почувствовала, как что-то словно движется внутри ее больной руки, вызывая легкую щекотку. Она попыталась двинуться, но Масси держал ее крепко, давая Генриху возможность работать над сращиванием сломанной кости. Его пальцы проникали сквозь плоть, словно нож сквозь сливочное масло, а уже внутри происходило то невидимое таинство, в которое могут поверить лишь те, кто однажды испытал на себе подобное воздействие. Проникая в человеческое тело, развоплощенная рука вампира принимала форму, необходимую для какого-то конкретного действия, а все, чего она касалась, становилось мягким и податливым, словно пластилин принимая любую форму.
Глава 11. Несвятая троица.
Для Холлистока не составило труда найти место перелома и уже через несколько минут сломанная лучевая кость, размягченная и слепленная вновь, была полностью здорова. Откинув в сторону ненужный гипс, он еще раз придирчиво оглядел поврежденный участок и, видимо, остался весьма доволен своей работой.
- Вы вот тут все брыкаетесь, мадемуазель, выгоняете нас, - сказал он, отходя в сторону, чтобы не давить на Бланш своим близким присутствием, - а мы, между тем, из последних сил вас лечим и вообще, мы скорее ваши защитники и друзья, нежели что-то иное. Масси, не закрывай больше девушке рот!
- Не будете кричать? - наклонившись к девушке, Масси посмотрел ей в глаза. Прикрыв веки, та дала утвердительный ответ, и тут же руки Грина отошла ослабили свою хватку, давая возможность женщине вдохнуть полной грудью.
- Я уже ничему не удивляюсь, - сказала она, медленно поднимаясь с пола. - Сначала шесть пьяных идиотов, который я знаю с детства, вдруг воспылали ко мне страстью, а потом, когда ничего у них не вышло, избивают слабую женщину, ломают ей руку. Хорошо еще, что мои крики услышали другие рабочие и только это меня спасло от группового изнасилования. Я не сказала полиции про это, пусть они еще будут благодарны за мое великодушие, пусть отделаются штрафом и исправительными работами за нападение. Но вообще, эта компания... они такие ублюдки, что всей округе житья не дадут. Ну с этим ладно, разобрались. Потом ко мне едут журналисты, звонят среди ночи -дай им интервью! Конечно, в нашем захолустье так редко что-нибудь происходит, а ту такая тема! Потом полиция приезжает по два раза на день, за показаниями. И вот наконец, вы!
Генрих усмехнулся:
- Посмотрите на себя в зеркало!
- Я так плохо выгляжу?
- Посмотрите, посмотрите!
Оглянувшись на Масси, стоявшего неподалеку, Бланш пожала плечами и, подойдя к трюмо, закинула волосы назад.
- О, синяка нет! - воскликнула она. - А как это так?! Мои травки, и те оказались бессильны!
- Рука не болит? - Холлисток вновь усмехнулся.
- Рука? О дьявол, нет! Да что же это такое?!
- Вот с дьяволом поосторожнее! - Генрих назидательно поднял вверх указательный палец. - Не стоит его поминать в таком контексте, он это не любит.
- Да?! А что он любит? - Бланш осторожно подвигала рукой, еще не веря в произошедшие с ней метаморфозы.
- Любит, когда его имя не произносят в качестве ругательства. Но дело не в этом... скажите, Бланш, что вы сейчас думаете?
- Я не понимаю, что произошло. Кто вы такие?
- А вы считаете себя ведьмой? - вдруг спросил Масси, к этому времени уже сидевший на старинной скамье, стоявшей возле входа. - Только честно!
- Хороший вопрос! - Бланш усмехнулась. - Когда тебя считают таковой все окружающие, то поневоле поверишь и сама. Да, я считаю себя необычным человеком, может и ведьмой, но вот на метле не летаю и в шабашах замечена не была.
- А вот мы — были! - Холлисток подмигнул ей. - Можете считать нас представителями смежной профессии. Я тоже лечу людей за деньги, тоже шепчу разные наговоры и заклятия над своими инструментами и тоже живу очень и очень обособленно. Говорят даже, что я вампир!
- А он? - Бланш кивнула на Масси.
Холлисток улыбнулся:
- А он совсем вампир! Если я только наполовину, то Масси у нас чистокровный.
- Зачем же нужно было устраивать это нападение не меня?
Генрих развел руками:
- А разве с вами, с людьми, можно иначе? Вы ничему не хотите верить, во всем сомневаетесь, не хотите перемен. Это инстинкт, я понимаю, так что бороться с человеческим солипсизмом можно лишь такими методами. Если начать что-то объяснять, то стена непонимания, это самое малое, на что придется натолкнуться. Вот вы, например, даже ничего не узнав о нас, уже составили свое мнение и принялись выгонять. Скажите, сколько мне пришлось бы вам доказывать обычными методами реальность возможности всего того, что я проделал за несколько минут.
Некоторое время Бланш молчала, а затем, вскинув голову, посмотрела Холлистоку прямо в глаза:
- Так вы вампиры? А как же солнечный свет?
Холлисток покачал головой:
- Его бояться только вурдалаки.
- Вы часто пьете кровь?
- Нет, не очень.
- А люди становятся вампирами, если их укусить?
Конечно, нет. Кровь вампира должна попасть в тело человека и только тогда запускается этот процесс. Но это великая привилегия и оказывается она далеко не всем.
- Понятно.... но тогда докажите.
- Вам мало доказательств? - Генрих взглядом указал на ее руку.
- Вот вам моя кровь, - Бланш откинула волосы в сторону и, наклонив голову, обнажила тонкую белую шею, на которой отчетливо виднелась пульсирующая вена. - У вас должны быть клыки — выпейте, мне не жалко... а то вдруг вы вкололи мне в руку обезболивающее, а синяк я не вижу из-за гипноза?
Холлисток и Масси переглянулись.
- Вы может быть не знаете, но когда вампиру добровольно предлагают кровь, он не может отказаться, - голос Холлистока стал ниже, а немигающий взгляд неотрывно следил за тонкой синей жилкой на шее женщины.
- Вот и попробуйте, а то вдр....
Бланш не успела договорить. В долю секунды Холлисток преодолел расстояние до нее и впившись ей в шею, сделал несколько глотков теплой густой крови, потоком хлынувшей из ранок, оставленных мгновенно отросшими клыками вампира.
- Теперь ты! - Холлисток вытер окровавленный рот и посмотрел на своего помощника.
Масси не надо было повторять приглашение. Тенью метнувшись к Бланш, безвольно висевшую голову которой Холлисток наклонил еще больше, он мгновенно присосался к уже оставленным ранкам, делая большие жадные глотки.
- Хватит, хватит, - Холлисток похлопал помощника по спине. - Не переусердствуй, а то у нее ни на что потом не хватит сил.
- Да? - Масси слизнул несколько капель, проступивших на шее после того, как она вынул из нее свои клыки. - А действительно, я не спросил — зачем она нам?
- Нам нужен еще один помощник. Для троих доппельгангеров тебя одного мало, - Холлисток провел открытой ладонью по лбу женщины и та открыла глаза. - Мадемуазель Лорнье, просыпайтесь!
- А что...что случилось? - Бланш глубоко зевнула.
Холлисток
