Прайд. Книга 2. Пыль под ногами. Часть 3.

  На специальный балкончик нависающий над воротами, как медведь из берлоги, выбрался коротконогий толстяк в ночной рубашке, но с мечом в пухлой ладошке. Бравый страж покоя сограждан очень долго тёр заспанные глаза не в силах разглядеть, кто же потревожил его служебный сон. Меч ему явно мешал. Наконец толстяк уставился вниз багровыми глазками прописного наркомана и сиплым голосом осведомился:
 - Кто такие?
 - Сова открывай, медведь пришёл! - захихикала Ольга.
  - Открывай, жирная скотина! - потребовал я, пристально глядя в ползущие на лоб глаза, - и чем быстрее ты это сделаешь - тем будет лучше для твоей толстой задницы! Падишах обожает палочную стимуляцию седалищного нерва нерадивых слуг.
 - Ты сам то понял, что сказал? - усомнилась Ольга. - пожалей дуралея, у него же мозги закипят точно у нашей Галечки.
 - Сама дура, - откликнулась та, - открывай, скотина! А не то я сброшу тебя вниз, как Марафа!
  Глаза привратника вовсе вылезли из орбит и его словно ветром сдуло.
 - Кто такой Мараф? - спросил я.
  - А, один покойник, - махнула ручкой Галя, - очень глупый покойник.
  Не успели мы перекинуться и парой фраз, а за воротами уже звучала ожесточённая ругань и громко хлопали босые ноги. Похоже, происходила тревожная побудка. Ещё пара мгновений - и заскрипели натягивающиеся канаты, запищали несмазанные колёса. Ворота медленно поползли в стороны, открывая дорогу внутрь.
  Впрочем, на этом пути стоял спустившийся вниз боров, успевший нацепить лакированные сапоги и длинный халат. Жиртрест размахивал мечом, указывая полудюжине солдат, где им стоит занимать оборонительные позиции. Подчинённые уступали начальнику в толщине, но ненамного.
  - А ну-ка предъявите подорожную, - потребовал главный свин, успевший обрести уверенность и ощутить себя хозяином положения, - я ещё посмотрю, кому чего отсмип осиппми...И вообще, откуда вам известно про Марафа! Я...
  Галя заставила своего горбуна подъехать ближе и быстрым движением ухватила толстяка за бороду. Тот булькнул и в следующий момент его голова затрещала и оказалась в руках кошки. Та злобно закричала в остановившиеся глаза.
 - Я же тебя предупредила! Я же тебе сказала: будет так же, как с тупым Марафом! Ты - такой же тупой, как и твой сын!
  Охранники, в ужасе, переводили глаза с неподвижного тела, лежащего в луже крови, на кричащую девушку и понемногу пятились назад. Львица плюнула в мёртвое лицо и запустила оторванной головой в солдат. Те завопили и спрятались в караулку, заперев за собой двери.
 Ольга хохотала так, что едва не упала на землю. Выглядело вся сценка действительно забавно. Галя отряхнула ладони и брезгливо отёрла их о шкуру животного, после чего невинно посмотрела на меня.
 - Вот как бывает, когда шакалы пытаются преградить дорогу льву, - усмехнулся я, повышая голос, чтобы услышали в караулке, - да ещё и требуют у него разрешение. Место шакала - в смрадной норе.
  За дверью звенело оружие - похоже шакалы спешно вооружались, как будто это могло бы их спасти, если бы кто-то из нас решил войти внутрь. Однако не стоило оставлять город без охранников, какими бы глупыми они ни были. А вообще кошка правильно поступила: до смерти надоели все эти человеческие формальности и ритуалы. Хотелось чего-то простого, истинно природного - бежать вперёд, хватать добычу зубами, не спрашивая у неё разрешения и сносить все препятствия на своём пути. Наташа считала, будто это говорит о пробуждении животных инстинктов и общей деградации, которую я перестал контролировать. Нелепая мысль.
  Учитывая все те способности, которые проявляются в прайде последнее время, всё это скорее свидетельствует о дальнейшем прогрессе, на пути к совершенству. Совершенно очевидно, на этом пути мы должны полностью избавиться от всех условностей, присущих обычным людям. Насколько я знал, кошки считали это освобождение единственной правильной стратегией своего поведения, да и вели себя, под стать.
 
 - Ты до сих пор считаешь, будто жестокость хищного животного - доказательство его более высокого статуса? - человек понижает голос, пытаясь не потревожить сон зверёныша, посапывающего на её руках. Стемнело и в окнах лачуг проступают тусклые огоньки свечей. Звёзды на небе ярче этих едва заметных светлячков, но для меня они одинаково тонут во тьме, подступающей со всех сторон, - посмотри тогда на своих тюремщиков: они столь же расточительно жестоки. Неужели ты считаешь их равными себе?
 Обидно, когда тебя пытаются равнять с тупым смрадным куском мяса, но, по сути, мне нечего возразить. Если вспомнить, нам всегда было легче убить человека, чем устранить проблему, по-иному. Даже элементарную просьбу Вити, которую можно было легко решить разговором с Лилией, я благополучно превратил в кровавую бойню. Можно сослаться на безумие Наташи, но ведь я сам знал, почему беру именно её. Совсем не жаль убитых людей, но некое странное чувство исподволь грызёт меня.
  - Человек, - едва шепчу я, из последних сил удерживаясь на грани тьмы, -я не знаю. Будь я в лучшей форме...
 - Ты бы просто убил назойливое животное.
  Это - так.
 
 
 Свёрток перед Ольгой начал брыкаться и дёргаться - видимо его начинка очухалась. Львицы, некоторое время, молча разглядывали свой багаж, а потом Галя повернулась ко мне.
  - Ну и что мне с ним сделать? Может стукнуть - пусть ещё поспит?
 - На кой чёрт? - усмехнулся я, - думаю, сегодня он выспится навсегда. Пусть уж пободрствует. Эй Баджара, слышишь меня? - сказал я, обращаясь к вожаку повстанцев, - как думаешь, что с тобой сделает падишах, перед тем, как насадить голову на кол? Он упоминал кипящее масло и снятие кожи...
  Свёрток перестал содрогаться, после чего спелёнутая голова приподнялась вверх, будто пытаясь различить меня через плотную ткань. Потом глуховатый голос тихо произнёс:
  Кто сегодня считает, что он победил,
  И врага своего, в поединке, убил
  Кто решил, что уже не вернётся испуг,
  Пусть подумает тот и посмотрит вокруг
  Слабый враг побеждён и недвижно лежит
  И стеная, душа прочь от тела бежит
  Только враг посильней уже точит свой меч
  Скоро им он снесёт твою голову с плеч
  - Мели Емеля, - беззлобно откликнулся я, - братец, как я погляжу, неплохо нашпиговал тебя своими творениями. К чему, кстати приурочивалась данное? К твоей грядущей женитьбе? И ещё объясни, на кой чёрт ты прикончил Назири? Творческий кризис?
  Баджара дёрнулся, словно его укололи иглой и протяжно застонал. Судя по всему, мой удар и последующее путешествие в столь удобном положении всё-таки дали знать о себе. На мой вопрос он не ответил и вообще, до самого дворца, не подавал признаков жизни.
  Когда мы остановились перед входом во дворец, Ольга небрежно сбросила багаж на каменные плиты и легко опустилась рядом. Человек издал всхлипывающий стон и попытался встать на ноги, однако кошка упёрлась в его грудь подошвой сапога и легко толкнула, опрокинув на спину. Возникало ощущение, будто она имеет личный счёт к пленнику. Галя только пожала плечами, глядя на бессмысленное издевательство и направилась во дворец.
  - Если падишах спит - разбуди его, - крикнул я ей и повернулся к Ольге, которая опять пнула вожака повстанцев, упорно пытающегося подняться на ноги, - прекрати! Он мне нужен целый и невредимый. Пусть поднимается, если ты не желаешь тащить его на спине. И освободи ему голову - пусть парень увидит, в какой стороне находится кол, предназначенный для его головы.
  Не говоря ни слова (что, вообще-то странно) львица вздёрнула Баджару, установив его в вертикальное положении и срезала когтем тряпку, скрывающую голову, смахнув, по ходу, изрядную часть шевелюры. Пленник стоически перенёс и это издевательство, после чего запрокинул голову, наслаждаясь свежим воздухом.
  Странно, но его лицо как-то неуловимо изменилось: стало живее, что-ли. Скорее всего, дело было в освещении. Освободитель опустил голову и внимательно посмотрел на меня печальными тёмными глазами. Потом грустно сказал:
 - А она сказала, сила мрака поможет мне победить полуночных убийц, - по смуглому лицу пробежала смутная тень, словно человек вспомнил нечто жуткое, - стало быть все её слова были ложью, от первого - до последнего. Всё пошло прахом: одни враги ведут меня к другим и нет спасения. Мой брат и учитель мёртв, как умрут и все мои люди. Конец надеждам...
 - Эй, эй, погоди! - остановил я его нытьё, запутавшись во всей этой проникновенной ерунде, - какие такие силы мрака? Кто такая эта - она? Впрочем, к чёрту, расскажи лучше, откуда у тебя эта штуковина? Забрал у Филама?
  Я предъявил Баджаре его гигантский тресп, который он оглядел с вежливым любопытством и хладнокровно поинтересовался:
  - Что это за штука? Какое-то оружие?
 - С меня достаточно! - рявкнул я, ухмыляющейся Ольге, -- тащи этого засранца наверх но в зал, пока, не заводи. Мне нужно перекинуться парой слов с падишахом. Но только смотри у меня! Баджара должен оставаться живым!
  Кошка изящно кивнула и стукнула пленника: пошёл, мол. Они исчезли за дверью, а я в бешенстве пнул ступени: что за бред?! Если бы этот человек не пытался сегодняшней ночью пустить меня на фарш, я мог бы поклясться, будто он видит своё оружие первый раз в жизни. Да и на кой дьявол ему притворяться? Всё равно ему осталось жить всего ничего! Полная чушь!
 Пока эти вопросы плавили мою несчастную голову, я решительным шагом проследовал во дворец, миновав вскочивших стражей и анонимный полутруп, лежащий на ступенях. Дверь в мою, некогда тайную, комнату оказалась распахнута настежь, и кто-то расторопный уже рыскал там, шурша бумагами. Сначала я решил прикончить наглеца, но подумав, махнул рукой; пусть его - в ящиках стола достаточно летучих ядов, убивающих посредством кожного контакта.
 Хм, на заброшенных уровнях ощущался аромат свежей крови. На площадке лежал небрежно укрытый труп какого-то лакея, изуродованный клыками большого хищника. Из помещений доносился оглушительный рёв и возбуждённые человеческие возгласы - видимо стражники ловили заблудившееся животное. Всё это было очень интересно и в другой раз, я непременно пошёл бы посмотреть, но сейчас имелось более важное дело.
 Утренняя суета лакеев мгновенно прекратилась, когда я начал быстро взбираться по лестнице. Полуголые слуги прижимались спинами к стенам и подобострастно улыбались, сгибаясь в почтительных поклонах. Интересно, что такого сотворили кошки, шедшие впереди? Прикончили парочку толстозадых ленивцев? Поделом, будут быстрее шевелиться!
 Этажи пролетали мимо, точно смутные тени. Мелькали чьи-то испуганные лица, обнажённые и полуобнажённые тела, сидящие, лежащие или сплетённые в объятиях. Преисподняя, как есть. Хотелось стереть весь этот мусор, отправив людей, населяющих дворец, в настоящий ад.
  А вот пиршественный зал поутру - вообще отдельная песня. Большинство бездельников всю ночь поглощавших вино с наркотиками, полностью отключились и теперь огромное помещение напоминало поле жестокой сечи, усыпанное недвижными телами павших бойцов. Единственной константой оставалась фигура падишаха, который задумался о чём-то важном, уставившись перед собой невидящим взором.
  Прежний музыкант сменился безбородым юнцом, тонкие пальцы которого извлекали из ландрона нежные звуки на пределе