Я найду кто убил тебя т.1 гл.11- 20

себе шлюшку.  Видишь, обутые.
- А  вдруг…                                                      
- Да наплюй ты… лучше замаскируй следы, - посоветовал второй охранник. – Хочешь, чтобы без выходного пособия оказался в речке и я с тобой, на пару?                                    
После его слов, я услышал, как, чертыхаясь, Кирюха замаскировывал следы у забора. Он затоптал своими ботинками наши следы и ещё,  для большей достоверности, рядом с забором помочился. Потом  попросил сделать то же самое своего напарника.                                
- А, как быть со следами под окном? - всё ещё, по-видимому, сомневаясь в правильности действий, спросил он.                          
- Скажем, подсматривали за голыми девахами. – Ты только глянь, какая панорама! - и он смачно, с удовольствием, почмокал губами. Повезло внутренней охране... Чо меня не поставили за курочками присматривать?              
 Я, смотря на Ирину, всё время держал палец у губ, чтобы она, не дай Бог, не начала, по своей привычке, давать советы и охать, а тем более, возмущаться вслух.                      
«Из простреленной руки, на белый снег капала его алая, революционная кровь - представил я себя героем. А, боевая подруга, ждала его, стоя внизу у забора и любящие глаза её, следили за каждым его движением» - проносилось в моей голове.  Тьфу, идиот! Надо думать как улепётывать отсюда, не привлекая внимания охранников, а не высокопарно, стихами выражаться.  И я, ещё раз, бичуя себя, повторил - идиот!                      
Была боль. Она отдавалась во всём теле, она отзывалась на каждый удар сердца, и с каждым ударом всё больше крови покидало меня.                    
Замаскировав наши следы, охранники пошли дальше. Их разговор и поскрипывание снега под подошвами берц, постепенно удаляясь, затих. Морщась от боли, поддерживая раненую руку, осторожно, боясь хоть за что-то зацепиться, я спустился вниз, а Ирина, схватив трос, быстро его смотала и бросила в багажник. Ирка помогла мне сесть на заднее сидение и,  осторожно клацнув дверкой, закрыла её. Запустив двигатель, не включая фар, поехала по переулку, и лишь проехав пару кварталов, остановила машину.                          
Включив свет в машине, быстро повернулась ко мне.                    
- Можешь подать мне аптечку? Хотя нет, сиди, я сама всё сделаю.
Она быстро пересела ко мне и осмотрела мою окровавленную руку. Весь половой коврик  машины тоже был покрыт крупными каплями крови. Схватив бинт, она надорвала упаковку и, наложив антисептический пластырь на рану, быстро перебинтовала руку.                      
Всё это она делала, не произнося ни слова. И лишь закончив перевязку, спросила: «Тебе очень больно, до дома дотерпишь? – Я же знаю, ты опять откажешься ехать в травматологию…»
В ответ, не произнеся ни слова, я только кивнул головой, а сам про себя подумал - хорошо, что Иринка настояла на своём участии в сегодняшней «Операции Ы!».

*    *    *

Теперь у нас были все материалы, или почти все, чтобы засадить всю группу за решётку, но опять это – «Но!». У меня не было главного – Босса! Ведь ничего не стоит этим проходимцам сказать - «Нет у нас никакого босса, мы сами всё организовали…». Жди, когда кто-нибудь из них расколется, а если нет?                                      
Мне нужно было найти главное действующее лицо, того – кто организовал убийство моего друга, Севку, кто упёк меня в тюрьму и кто завладел нашим бизнесом. Все фигуранты, которые за эти несколько дней встретились во время моего с Ириной расследования – мелкие пешки, марионетки, которыми кто-то, дёргая за верёвочки, манипулирует.  Это я, да и Ирина тоже, уже  уяснили для себя точно.                  
Где глава всей этой шайки – вот вопрос и пока неразрешимый вопрос! Ну, передадим мы материал в полицию, а дальше, что? Ту-пи-к!              
Ирина быстро, но осторожно вела машину. Я молчал, погрузившись в боль и думы, а Ирина, молчала, вероятно, чтобы не мешать мне. Вскоре она загнала машину во двор и помогла мне выйти из неё. Вот мне везёт, с лёгкой иронией подумал я, второй раз за три недели меня удаляют из строя «Борцов за справедливость!».                      
Основательно обрабатывая мне рану, Ирина, вероятно, чтобы отвлечь меня от боли, спросила:
- Лёша, почему мы смогли пробраться на территорию мастерских почти без помех, конечно, не считая твоего ранения? – Почему, мы смогли так легко раскрыть строго охраняемую тайну?        
- Ириша, ты задала не один вопрос, а два – это, во-первых. А, во-вторых…  
Я задумался, действительно, почему?
Ответ пришёл ко мне в голову сам, и я попытался донести его до Ирины.
- Потому, Ира, что для простых людей колючая проволока поверх забора и вооружённая охрана у ворот, своего рода табу на это место, а для правоохранительных органов нет причины врываться на частную территорию. Подумаешь, добавил я с иронией, невидаль какая - обыкновенные швейные мастерские. Это же не цирк.   И, потом…          
…Шьют они телогрейки, шинели, шапки – ну и, Слава Богу – пусть себе шьют, продолжил я. Налоги платят? Платят! Значит, Закон не нарушают. Тем более, что никаких, порочащих их деятельность, жалоб, не поступает. А, если даже поступят, всегда найдутся во всех структурах власти, доброхоты, которые предупредят о жалобе или проверке, даже – незапланированной…      
- Я и сама об этом подумала, но хотела услышать твоё мнение…            
- И, как? – Мнения совпали?                                  
- Да, дорогой.  

*    *    *
После небольших споров и попыток доказать друг другу свою правоту, мы решили продолжить, хотя бы с полмесяца, слежку за нашими фигурантами. И в одночасье столкнулись с первым препятствием, насторожившим нас.        
Ирина съездила на рынок, чтобы осторожно, не привлекая внимания проверить, вышел ли Виктор Козлов, наш недомерок, на работу. Оказывается, его лоток так ни разу, с того приснопамятного дня, когда Ирина «достала» его, не открывался, а на вопрос - почему? - Соседи в ответ лишь пожимали плечами и было видно -  они рады-радёхоньки отсутствию конкурента.                        
Тогда Ирина решилась на «безумный», по моему скромному мнению шаг,  она поехала прямо к нему домой. Каково же было её удивление, когда открывшая на её звонок маленькая, с заплаканными, невыразительными глазами, женщина, сказала, что уже три дня, как его похоронили.                                  
Это была новость из новостей! Хорошо, Ирина догадалась немного расспросить женщину. Та, без сопротивления пригласила её в комнату, вероятно у неё «наболело» и она была рада поделиться своим горем с первым, готовым выслушать её, человеком.                            
Виктор, рассказывала женщина, вообще, вот уже год, как здорово изменился. Вначале он дёргался из-за готового вот-вот лопнуть бизнеса. Мы же, понимаете, всё в него вложили, недоедали, продали его квартиру, короче остались голые и босые. Спасибо его брату, Анатолию, тот приютил нас на время. Потом, месяцев за восемь или девять до смерти, точно не помню, помню только -  пришёл такой весь радостный и довольный. – Всё, говорит, Юлька, вылезем мы скоро из нищеты, заживём, как нормальные люди! - Это, каким же манером? – спросила я у него.  - Нашлись добрые люди.  Помогли восстановить бизнес, ответил он.
И точно, не прошло и месяца, как он купил квартиру на моё имя, потом машину… и с бизнесом у него наладилось…
- А, вы, не поинтересовались, кто этот добрый дядя, что так вовремя помог ему и, за что? – спросила, как бы не очень придавая значения вопросу, Ирина.
- Да спрашивала я у него. А он только ответил - «Не твоего ума это дело, женщина и засмеялся, а потом, как-бы нехотя добавил, - братуха, Толька, помог».
- Помог? Молодец! - Ирина решила не уточнять, как он помог. - А дальше-то, что произошло?
…Я испугалась. Его брат, тот ещё урка. Здоровенный  бугай, продолжила она. В тюрьме два раза сидел за что-то. Полгода, как освободился. Ну, зажили мы нормально…
- Простите, что перебиваю, машина у вас, какая?                      
- Да мерседес, серебристый такой…                                                
Женщина, по-видимому, не придала особого значения вопросу Ирины о машине, и продолжила - а тут, дней за шесть до смерти, пропал куда-то… - Появился через два дня – штаны на нём новые, рубашка тоже. Я спрашиваю - С чего это ты решил новое себе купить и где два дня пропадал, меня не предупредив?    
- А он, что ответил?                                  
- Говорит, срочно за товаром ездил и хмурый такой и главное злой, не приведи Господь! Я решила к нему больше с вопросами не приставать. - А четыре дня назад, говорит - поеду на работу…                
Женщина опять   заплакала и тихо завздыхала.                      
Ирина стала успокаивать жену Козлова и даже погладила её по спине, ей жалко было женщину, оставшуюся с двумя детьми. И чтобы отвлечь её от горестных дум о муже, спросила, - дети ваши где, наверное, у вашей матери?
- Даа, у неё, - вытирая глаза полотенцем и потихоньку всхлипывая, ответила она.
           - Так, от чего умер ваш муж?                                          
- Не умер он, не умер! - глаза женщины сверкнули, и она продолжила, -  вечером пришёл его брат и сказал, что Витя столкнулся с грузовиком и погиб, а машина сгорела… дотла.
Я закричала на Тольку - «Если бы не ты и твои дружки, с которыми связался мой муж, он был бы жив!». Толька на моё обвинение ответил, что он здесь не причём, меньше надо было пить, тогда бы ничего и не случилось. Тут я совсем взбеленилась: «Как так, меньше пить? - закричала я на него, - Витя поехал трезвый как стёклышко, а ты говоришь, пить! На это, он ничего не сказал, а только нахмурился.
Я испугалась, подумала – сейчас ударит бугай здоровый, убьёт и не поморщится, но он только спросил - точно трезвый? – Да, да, да!!! – заорала я…  А потом Анатолий помог мне с похоронами… почти успокоившись, проговорила несчастная женщина.                              
- Юлия, а как насчёт друзей Виктора. Точно у него появились какие-то друзья?            
- Не знаю. Это я, не подумавши, ляпнула… - Хотя, заходил к нам как-то один, представился товарищем Виктора по работе… пренеприятный тип, знаете… серый такой… чистый волк, а глаза рыбьи. Я потом у Виктора спросила, что это ты таких товарищей себе завёл? Так он сказал - Никакой это не товарищ, а просто… нечаянно познакомились.                      
- Тяжело вам пришлось в последние дни, - ещё раз посочувствовала Ирина, но поняв, что своим сочувствием дала повод к ещё одному ливню слёз, стала прощаться.
Уже почти закрывая за собой дверь, Ирина вдруг вспомнила, какой вопрос она собиралась задать женщине, но так и не задала и, полуобернувшись, попросила дать ей адрес брата Виктора -  Анатолия.                    
Записав в блокнотик адрес, Ирка теперь всегда носила с собой блокнот, ручку и карандаш, памятуя прошлые недоразумения, ещё раз извинилась за беспокойство и прикрыла за собой  дверь.                              
После встречи с вдовой Козлова, Ирина сразу же направилась домой, чтобы поведать о случившемся мне.
Выслушав её импровизированный отчёт, я задумался, и крепко. Какая-то странная смерть настигла Козлова, даже не странная,  а очень уж скоропостижная. И эти слова, слова его брата, удивлённого выкриком Юлии, что её муж вышел из дома совершенно трезвым. Странно и ещё раз странно.                          
Действительно, было над чем задуматься. Не замешан ли в его гибели Серый? Это вполне возможно, подумал я. Судя по поведению Козлова во время освобождения Ирины, Серый вполне мог наказать его за трусость… но, возникал неизбежный вопрос - а сам