пистолетов.
У каждого из этих преступников были родные и близкие.
У Мартинеса была пожилая мать, сестра и 17-летняя дочь, которую он не видел много лет, но которую все равно горячо любил. И он страдал из-за нее больше, чем из-за себя. «Моя дочь хочет прийти на мою казнь, - признавался Мартинес. – Значит, она хочет в этот момент быть рядом со мной, так ведь? Я постараюсь ей подробно объяснить, как все будет, чтобы она заранее могла это представить, и во время казни понимала, что происходит. Когда меня положат на стол и застегнут ремни, когда мне сделают укол, она будет видеть, как меня убивают, но я не боюсь смерти. Мне только больно будет видеть, как она плачет. Это единственное, что может причинить мне настоящую боль, потому что для меня во всем мире нет ничего важнее дочери». Когда Мартинес был казнен, около тела стояли убитые горем его мать, сестра и дочь – они горько плакали, обнимали его, гладили его волосы… Дочь казненного, казалось, горевала больше всех – она безутешно рыдала на груди отца и нежно сжимала его безжизненную руку…
В отличие от Мартинеса, Джонсон не имел кровных родственников, но о нем заботилась мать его друга, с которым он познакомился в тюрьме и который тоже был казнен. Потеряв сына, несчастная женщина стала заботиться о Джонсоне как о родном и очень страдала за него. Когда же и он пал жертвой правосудия, она пришла проститься с ним вместе со своими родными и прикоснулась к его лицу, сказав на прощание несколько слов о том, что они обязательно встретятся на небесах.
У Пондекстера была любимая невеста, с которой он познакомился по переписке, уже находясь в камере смертников (и которая по злой иронии судьбы являлась ярой активисткой, выступающей за отмену смертной казни во всем мире). До последнего момента влюбленные надеялись на помилование, но прошение было отклонено. И когда он был убит, несчастная девушка обезумела от горя: она горько рыдала около мертвого возлюбленного, гладила его лицо, обнимала его так горячо и нежно, как будто своей любовью пыталась вернуть его к жизни…
При виде всего этого возникает только один вопрос: зачем?! Кому нужны все эти немыслимые страдания, боль и слезы?! Пусть преступники провинились – да! – но их любимые люди ни в чем не виноваты! Вы говорите: от рук убийц страдают невинные люди! Да, это так! Но от рук палачей тоже страдают невинные – так почему они должны мучиться так жестоко?! Чем они это заслужили?!
Иногда родственники казненных не могут справиться с постигшим их горем.
Известен случай англичанки Рут Эллис – молодой, красивой и довольно легкомысленной женщины, казненной за убийство своего возлюбленного в приступе ревности, когда она застала его на пороге публичного дома. Приговор был исполнен 13 июля 1955 года. После этого муж женщины повесился 3 года спустя; через много лет, не в силах справиться с прошлым и получив тяжелую психическую травму, ее сын тоже покончил с собой; дочь Рут прожила 50 лет и умерла от рака.
Смертная казнь, как паутина, опутывающая все вокруг. Подобно тому, как гангрена, начинаясь с болезни одной конечности, вскоре губит весь организм, так и смертная казнь, губя одного преступника, неизбежно губит и его близких. Это похоже на дикие законы кровной мести, когда страдают не отдельные люди, а целые семьи. И это не пустая демагогия фанатичных гуманистов. Это реальный, непреложный факт. Сколько в мире таких искалеченных, сломанных судеб, известно одному Богу. Смертная казнь не уменьшает зло, она удваивает его, она удваивает смерть, горе, страдания, слезы, боль. Зло порождает зло, убийство порождает убийство, кровь порождает кровь. Как мы видим, высшая мера – не борется с жестокостью и страданием, а, напротив, плодит их. Вы говорите о необходимости «принципа талиона» (соответствие вины наказанию), но, по справедливому замечанию Махатмы Ганди, «око за око – и скоро весь мир ослепнет». По-настоящему же победить зло и жестокость могут только добро и милосердие, которым нас учит Бог.
ГЛАВА 2. СМЕРТНАЯ КАЗНЬ И ХРИСТИАНСТВО
2.1. Смертная казнь в свете Заветов
«Ведь Господь разрешал казнь», - скажете Вы, вспомнив многочисленные цитаты из Ветхого Завета. Однако многие странности и безобразия тогда считались нормой и не карались – к примеру, кровосмесительные браки и многоженство. Так, великий еврейский патриарх Иаков одновременно состоял в браке с двумя своими кузинами – Лией и Рахилью, приходившимися друг другу родными сестрами; кроме того, эти женщины поощряли интимные связи своего мужа со служанками – для рождения потомства. Праведные супруги Авраам и Сарра были единокровными братом и сестрой (у них был общий отец). А прославленные цари Давид и Соломон (первый из которых почитается святым) имели многочисленных жен и наложниц. На фоне вольности нравов ветхозаветные люди вели кровопролитные войны, совершали жестокие убийства, были ярыми националистами. Бездетные семьи подвергались жесткой дискриминации (от которой в свое время очень страдали святые праведные Иоаким и Анна, родители Богородицы). Как видим, смертная казнь являлась органичной частью того жестокого общества. Это естественно. Ведь социум только формировался, человечество переживало свое «детство» и было отравлено первородным грехом. Поэтому Ветхий Завет, данный древним людям, – это не всегда то, из чего мы должны извлекать для себя примеры. Для нас, современных людей, Бог (через Свою вторую Ипостась – Иисуса Христа) послал Новый Завет – великий Завет Добра, Любви и Милосердия, адресованный не только иудеям, но и всему миру.
«Ни в Новом Завете, ни в святом Предании ничего не говорится об отмене казни», - возразит мой оппонент. Но этот довод в высшей степени наивен – ведь то же самое можно сказать, к примеру, о рабстве. Христос ничего не говорил об отмене рабства, но ведь оно уже давно перестало существовать! Если бы Христос прямо сказал о необходимости отмены казни и рабства, Его бы просто никто не понял – потому что эти явления были неотъемлемой частью тогдашней действительности. Точно так же – если бы в Книге Бытия было написано о миллиардах лет творения Вселенной, о ее невероятных размерах, об атомах, протонах и нейтронах, древний человек тоже не смог бы ничего понять – его ум был бессилен постичь все это. Разумеется, Богу всегда было известно все об устройстве мира и о судьбах человечества, но Он открывает людям эту информацию по мере того, насколько они способны ее воспринять. И пусть Христос не выражает прямо Своего отношения к высшей мере наказания, весь Новый Завет является горячим призывом к любви и милосердию, и – косвенно - против смертной казни.
В Евангелии описан случай, когда к Христу привели молодую женщину, уличенную в блуде и приговоренную за это к казни. «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень» - сказал Он приведшим ее людям. Никто не решился бросить в нее камень, так как все были грешны, и приговоренная осталась жива. Задумаемся над фразой Христа. Говоря это, Он имел в виду не только то, что все мы грешны, но и то, что по этой причине мы не вправе карать смертью наших заблудших братьев – пусть, может быть, в отличие от них, мы не совершили тяжких преступлений, но, как говорит пророк Исайя, «вся праведность наша, как запачканная одежда», поэтому у нас нет повода гордиться ею. В Библии и особенно в Новом Завете «красной нитью» проходят призывы к смирению и покаянию, к плачу о собственных грехах. Бог учит нас быть строгими к самим себе и в то же время – прощать и любить других – даже своих врагов. Смертная же казнь – это апофеоз злобы, ненависти, дьявольской гордыни и чувства собственного превосходства над осужденным. Карать и судить может только Бог, так как только Он – безгрешен.
Приговаривая человека к смерти, мы дерзко и нагло узурпируем это неприкосновенное право Творца. Мы выбрасываем человека из нашего мира как какой-то негодный мусор, будто он уже не способен ни на что хорошее. Кто мы такие, чтобы решать, кто достоин жить, а кто нет? Кто мы такие, чтобы судить, кто способен исправиться, а кто нет? Мы, обычные грешные люди, зачастую не способные даже разобраться в самих себе, пытаемся, как некогда несчастный Адам, уподобиться Богу – Единственному Судье и Сердцевидцу – и вершить человеческие судьбы! Смертная казнь – это не только дерзость, гордыня и ненависть к осужденному человеку, это как бы самосуд с нашей стороны, вызванный недоверием Высшему Судье и сомнением в Его премудрости и справедливости. Поэтому она не может быть приемлема для христианина. Если вернуться к Евангельскому эпизоду с осужденной женщиной, то можно понять, что Христос – Воплощенное Божье Слово – мог бы бросить в нее первый камень, так как был безгрешен, но Он не стал этого делать, а помиловал ее, отпустив с миром. Он проявлял любовь и милосердие к грешникам даже в последние минуты Своей земной жизни, когда простил разбойника (распятого вместе с Ним на Голгофе) лишь за одну минуту его веры и покаяния. Человек, на совести которого были и грабежи, и убийства, не только попал в Царствие Небесное, но и стал первым жителем Рая, после изгнания Адама и Евы. Поэтому неизвестно, кто окажется более оправданным перед Господом – мы с нашей фарисейской праведностью или отчаянный грешник, присужденный к смерти?
2.2. Раскаяние падших
Нужно заметить, что не каждый преступник способен раскаяться внезапно, как тот благоразумный разбойник – некоторым для осознания своей вины и исправления нужно достаточно много времени. Вспомним, к примеру, Раскольникова – героя знаменитого романа Федора Достоевского «Преступление и наказание». Хотя он много страдал от совершенного им двойного убийства, совершил явку с повинной не по причине раскаяния, а лишь по совету следователя и по настоянию своей подруги - Сони Мармеладовой. Попав на каторгу, Раскольников был сломан и озлоблен; лишь много месяцев спустя, благодаря горячей любви Сони, ее поддержке (которую она оказывала ему, добровольно последовав за ним в Сибирь на каторгу) и своей – вдруг проснувшейся - вере в Бога Раскольников смог раскаяться, исправиться, стать другим человеком. «Но тут уж начинается новая история, история постепенного обновления человека, история постепенного перерождения его, постепенного перехода из одного мира в другой, знакомства с новою, доселе совершенно неведомою действительностью», - так завершает автор свой роман.
А ведь такие «раскольниковы» существуют и в реальности. Даже совершив тяжкое преступление и попав в тюрьму, человек еще может раскаяться, исправиться, измениться к лучшему, стать совершенно другим. А приговаривая его к смерти, мы обрываем его земную жизнь, отнимаем у него время на исправление, покаяние и спасение души. Это явно противоречит словам Господа: «не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был». Каждый преступник – не только живой человек, но и образ, и подобие Бога. В душе каждого из нас есть Добро и Зло, которые ведут борьбу между собой до самого смертного часа.
Удивительный рассказ под названием «Ангел и дьявол» приводит иеромонах Трифон в своей книге «Чудеса последнего
