Путешествие длиною в жизнь ч.5

Глава 7
Петербург

Тот, кто несет фонарь и светит,
Тот чаще падает во тьме,
Без света много не заметит,
И жизнь пройдет, как при луне.
(Владимир Проскуров)

    Наши дни

    Прошло несколько  дней после «виртуального путешествия»  Елизаветы  в  Париж  середины XVIII века. Она ничего не рассказала мужу, так как знала, что  он не  верит ни в какую мистику. Принял  бы за простое сновидение.  Но Елизавета была уверена, что это не сон.
–  Разве можно во сне прожить  целую жизнь? Тем более, не свою, а чужую, – думала она.
Она перерыла Интернет, пытаясь найти хоть какое-то объяснение.
Вот что она прочитала, и это показалось более или менее подходящим к её случаю.
  «Принято считать, что мозг получает информацию из окружающего мира, перерабатывает её и принимает те или иные решения. По мнению некоторых ученых, мозг может хранить до 15 триллионов разных данных. Но есть исследователи, которые не уверены в том, что информация действительно хранится в мозгу, а также и в том, что именно он управляет нашими поступками».
–  Интересно! –  думала Елизавета. –  Наш мозг – это своеобразный компьютер, в котором хранится огромная масса знаний, полученных нами за  многие годы нашей жизни.  Всё помнить невозможно! Но что – то  помогает выискивать эти знания, когда они нам необходимы. 
  Она узнала о XVI Всемирном философском конгрессе, проходившем в 1978 году в Дюссельдорфе, на котором присутствовало более 1,5 тысяч ученых из 60 стран мира. С докладом выступил австралийский нейрофизиолог, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине  1963 года,  Джон Кэрью. Он предложил гипотезу, согласно которой механизмы деятельности мозга приводит в действие некий «психический принцип», находящийся  вне человека.
  Подобное предположение прозвучало как гром среди ясного неба и показалось  странным.
– Это  противоречит здравому смыслу и накопленному человечеством опыту,  – выступали противники  Керью.
    Но у известного ученого были основания для подобного утверждения.
  И не у него одного возникла подобная гипотеза об иных, нежели принято думать, функциях мозга. Еще в книге «О духе, душе и теле», крупнейшего ученого, хирурга, доктора медицинских наук, профессора Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого (1877-1961 гг.) были такие слова: «Душа выступает за пределы мозга, определяя его деятельность и всё наше бытие... Мозг работает как коммутатор, принимая сигналы и передавая их абонентам».
–  Интересно, значит, по утверждению профессора должна быть ретрансляционная башня, подобная источникам связи  МТС или  Мегафон, которая передаёт сигнал в мозг.
Сознание существует независимо от мозга, –  это отстаивают и современные голландские физиологи под руководством Пима ван Ломмеля. 
Ломмель  прямо заявил:
– Мыслящей материи, возможно, вообще не существует!
  Такой же точки зрения придерживаются и английские ученые Сэм Парния из Центральной клиники Саутгемптона и Питер Фенвик из Лондонского института психиатрии. Парния утверждает: – Мозг, как и любой другой орган человеческого тела, состоит из клеток и не способен мыслить. Он работает как устройство, обнаруживающее мысли!
– Так что же получается?  Мысли витают в атмосфере? – рассуждала сама с собой Елизавета. – Чем больше думаешь, тем больше вопросов.
  Действительно, чем больше человек узнаёт о себе самом, тем появляется  больше новых нерешенных вопросов.
  Наука до сих пор не может определённо ответить на старый вопрос о связи мозга и сознания.  Материалисты  утверждают, что сознание порождается электрохимическими процессами, протекающими в мозге, по закону перехода количества в качество. И иронично добавляют:
–Все видели мозг без сознания, но сознания без мозга не видел никто! 
–  Рассказать, что со мной случилось, – думала Елизавета, – посмотрела бы я на  наших учёных. Ведь в  моём случае  сознание оказалось  вне моего  мозга.
Елизавету никогда не интересовала ни медицина, ни  психология, ни, тем более, парапсихология и экстрасенсорика.
Она сделала свой  вывод:
– Мы  не всё  знаем о мозге, а  сознание и впрямь не привязано к нему.
    Сам Парния  на попытку упрекнуть его в  заигрывании со сверхъестественным  отвечал:
– Мы пытаемся объяснить положение вещей с помощью научного метода, но возможности науки ограничены. Если кто-то говорит о том, что существует нечто необъяснимое для науки, это не значит, что он суеверен или ошибается. Когда открыли электромагнитное взаимодействие, которое в то время нельзя было не то,  что увидеть — измерить, многие учёные над этим лишь посмеялись. В действительности не проведено ни одного эксперимента, который показал бы, каким именно образом работа клеток мозга приводит к возникновению мысли. Невозможно посмотреть в микроскоп на клетку и сказать: ага, объект думает о том, что он голоден.
    Елизавета читала и всё больше  запутывалась. Объяснить, что с ней случилось, ни одна из статей в Интернете не могла. Она читала дальше  рассуждения Сэма Парнии:
– Возможно, психика и сознание, представляют собой неизвестный науке тип физического взаимодействия, который совсем не обязательно производится непосредственно мозгом. Да, исследования деятельности мозга с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии научили специалистов видеть связь между активацией той или иной области и определёнными мыслительными процессами. Но это никак не отвечает на вопрос о курице и яйце: то ли электрохимическая деятельность клеток порождает мышление, то ли наоборот.
– Действительно, – думала Екатерина, — до сих пор неизвестно, каким образом  мозг переключается  в  бессознательное состояние. Если бы об этом знали,  — врачи давно научились бы возвращать к жизни «людей-растений» и тех, кто годами лежит в коме. 
  Елизавета, можно сказать, «сломала голову», пока размышляла на эту тему.  Ведь то, что с ней произошло не входило ни в какие научные рамки.
–  Возможно, что был некий толчок,  в результате которого я очутилась в сознании Элизабет. Но что-то есть такое, что связывает нас.
Поделиться  этими мыслями с кем-то Елизавета не могла.
– Меня просто примут  за чокнутую. Лучше молчать. Просто использовать это в моей  работе,  –  решила она и  продолжала свои исследования.
  Материал о жизни и творчестве Элизабет Виже был почти готов, не хватало только информации о петербургском периоде её жизни.  В Интернете об этом было совсем немного.  Работа задерживалась, а время поджимало, уже осталось несколько дней до  сдачи её  директору.

Середина декабря. Понедельник.

  Утро началось как обычно. Максим ушёл на работу, когда Елизавета ещё спала. Он не стал её будить, потому что она ночью долго сидела  за компьютером.
– Эта исследовательская работа доведёт её до истощения умственных сил,  –  думал Максим. – Пусть поспит, – ведь сегодня у неё законный выходной.
  Да, у Елизаветы был заботливый муж, ничего не скажешь. Они порой понимали друг друга с полуслова. Все подруги Елизаветы ей завидовали. А она только загадочно улыбалась.
  Максим сам приготовил завтрак, сварил кофе, сделал бутерброды и поспешил в мастерскую. Там его уже ждали  клиенты. 
  Максим  вышел из квартиры, стараясь не хлопать дверью. Мысли его были о работе.
– К концу месяца нужно  завершить все заказы, чтобы спокойно отдохнуть на Новый год.
  Друзья пригласили Максима и Елизавету Головиных  на турбазу  покататься на лыжах.
– Ещё две недели и отдыхать! Устал до чёртиков,  – вздохнул Максим, садясь в  Ниссан Алмера.
Этот автомобиль, как вы помните, появился на рисунке Элизабет Виже.  Максим сам  иногда рисовал, особенно в юности,  но это, скорее всего, были графические наброски: гербы, флаги, рыцарское снаряжение.
  Что бы ни говорили учёные,  была и есть взаимосвязь  прошлого с настоящим и будущим.
  Елизавета не слышала, как ушёл муж. Она проснулась с  каким-то неясным ощущением, что сегодня случится что-то необычное.  Она поднялась с постели, приняла душ и пошла на  кухню. Приятно пахло кофе. На столе лежала  плитка молочного шоколада «FELICITA» и несколько бутербродов с маслом и сыром.
– Какой молодец у меня муж! Шоколадку оставил и  бутерброды,– улыбнулась она. –  Максим тоже, как и я не может обойтись утром без чашки хорошего кофе.
  Елизавета поставила на плиту  кофе, хотя у неё была современная кофеварка, она предпочитала готовить в турке.  Сегодня она решила выпить  шоколадный кофе.  Раскрыв шоколадку,  она увидела магнитик на холодильник. На небольшом плотном квадратике были изображены молодые парень с девушкой, расправив руки как крылья, они  будто парили над морем.
  Елизавета прочитала надпись:
– «Счастье – это на земле испытать чувство невесомости». Как верно сказано! 
И дополнила фразу:
–А ещё выпить  хорошего кофе!
¼ шоколада  она соединила с  ¼ крепкого кофе, хорошо размешала и налила в чашку. Сливки наливать не стала.
  Взяв чашку с кофе, Елизавета  подошла к  окну.  Шёл пушистый снег и словно огромным  покрывалом укрывал деревья и  крыши домов. Всё было белым-бело.
  Елизавета  представила,  как снежинки  падают ей на ладошки и тают, не оставляя следа.
– Как хорошо было в детстве, беззаботном детстве, – подумала она.
Елизавета воспитывалась в приёмной семье, но никогда не чувствовала себя не родным ребёнком. Став старше, она узнала о том, что случилось с её  настоящими родителями, но  для неё мама  Вера и папа Коля навсегда остались самыми близкими людьми в её жизни.
  В задумчивости Елизавета стояла у окна. Её  внимание привлекли голоса  на  детской площадке.  Дети лепили  снеговика, им было весело. Слышался  детский смех.  У  молодой женщины сжалось сердце. Опять закрались тревожные мысли: 
– Ну почему я не могу стать матерью? Врачи говорят, что у нас с Максимом всё нормально.
Елизавета горько вздохнула, но тут же успокоила себя:
– Вот закончу исследование о Виже, а потом будем думать об  ЭКО, в крайнем случае, – будем решать вопрос об усыновлении малыша из детского дома.
  Пока она размышляла, недопитый кофе остыл, но Елизавета не стала варить новый,  поставила чашку на стол и вышла с кухни.
– Не буду думать о грустном, – решила она. – Нужно заняться делом.
Женщина подошла к компьютеру и включила его. Экран засветился голубоватым светом, а потом вышла её любимая заставка – по берегу моря  молодая девушка ведёт под уздцы белоснежную  лошадь. В скайпе не было пропущенных звонков.  А вот в электронной почте её ожидало письмо  из государственной библиотеки с прикреплённым  сжатым файлом.
– Наконец –то! –обрадовалась Елизавета. – Прислали  воспоминания Элизабет. (1)
  За время работы и необычайного путешествия Виже Лебрен стала ей такой близкой, хотя во многом Елизавета  и Элизабет были разные, по крайней мере,  в том, что жили в разных веках. Но вот, что у них было общим – это самостоятельность в решении жизненных вопросов. Для Элизабет  это было вынужденным обстоятельством, ведь её  муж  только первое время помог ей в карьере художницы, а потом просто тянул из неё деньги для азартных игр, которыми чересчур увлёкся.
  А муж Елизаветы Максим, хоть и был по натуре технарём, как сам себя называл, интересовался и работой, и