подарит, - потеплевшим голосом сказал Лёня, - Она мне все подарит, сам увидишь, как она меня любит. Ты не обращай внимания, когда приедешь - она немного странная, но очень добрая.
-Все мы странные, каждый по-своему...
Так, разговаривая, они незаметно дошли до конца леса, и за стволами деревьев показались городские огни.
-Ну вот, - сказал Виктор, - пришли в Ясенево. Обратно?
-Веди, я все равно тут ничего не знаю.
-Обратную дорогу не запомнил?
-Через лес по дорожке все время прямо, чего тут запоминать?
-Вот заведу тебя сейчас в лес и изнасилую...
-Кто кого? - засмеялся Лёня.
Они затеяли возню посреди дороги, благо вокруг никого не было, а потом, отбежав на полянку, стали гоняться друг за другом по колено в снегу, резвясь, как дети, и пуляя друг в друга снежками. Виктор, наконец, догнал Лёню, и они со смехом повалились в снег, тяжело дыша.
-Классно, - восторженно сказал Лёня, лежа на спине и смотря в звездное зимнее небо, - С раннего детства такого не было...
Виктор не выдержал и припал к его губам. Он ласкал своего Малыша леденеющими от растаявшего на них снега руками, ощущал под собой его тело, чувствуя сквозь джинсы возбужденную плоть.
-Вил, - тихонько сказал Лёня, - А давай, сейчас...
-Что? - не понял он.
-Сейчас, здесь, в снегу...
-Очумел? Задница отмерзнет...
-Зато как классно! Это запомнится на всю жизнь. Россия, ночь, черные деревья, белый снег, это звездное небо и ты...
-Эх ты, цивильный человек. Без чистого белья, без душа...
-Это еще будет много раз. Я хочу сейчас.
-Озорник, - нежно проговорил Виктор, расстегивая ему и себе ремни на джинсах.
Твердая живая плоть под материей так манила его, что, добравшись до трусиков, он не выдержал и прижался к ним щекой, вдыхая на морозном воздухе сквозь аромат свежего белья слабый специфически мужской запах.
Виктор зарывался головой все глубже и уже не замечал ни холода, ни растаявшего на руках снега. Он приспустил трусики, и его губы ощутили эту желанную плоть. Виктор буквально впился в нее, стремясь насладиться до тошноты. Леня блаженно постанывал и гладил его холодными пальцами по голове, по шее, забираясь под одежду, но это только усугубляло ощущения.
Они повалились в снег и в упоении целовались. Потом Леня устремился головой к его промежности, и Виктор почувствовал его губы там, где все окаменело от желания. Он застонал, и перекатившись на бок, обхватил тело Лени. Он затащил его на себя, и спустив джинсы до колен, припал губами к его попке, яичкам, члену. Теперь они делали это друг другу одновременно. Одновременно произошло и то, что бывает в конце. И ни снег, ни легкий морозец не смогли охладить их страсти…
Обнявшись, они медленно брели по дорожке через заснеженный лес.
-У меня, между прочим, в этом году отпуск летом, - вспомнил Виктор.
-Как - в этом году? - не понял Лёня.
-Там, где я работаю, это бывает раз в три года.
-Поедем путешествовать, - загорелся Лёня, - Поедем в Америку... Хотя нет, туда еще успеем в любой момент. Поедем в Европу. Я еще не был в Италии, в Париже, в Испании...
-Я вообще ни разу за границей не был.
-Так поехали! Денег заработаем.
-А кем ты собираешься работать?
-Кем угодно. У нас это в порядке вещей. Папа, я говорил, кем работает, а мама ухаживает за престарелыми. Это государственная работа, ей платят сто долларов в день. А я, когда учился, работал на бензоколонке.
-На кого ты учился?
-У нас не на кого-то учатся, а каждый сам выбирает, что он хочет изучать для будущей карьеры. Я, например, взял язык и информационные технологии. Это очень перспективно. До вас еще не дошло, но поверь - будущее за компьютерами. От этого никуда не денешься, век требует.
-Начинает доходить, - возразил Виктор, - Кое у кого компьютеры уже дома есть. Даже в школах основы информатики преподавать начали.
-Это же прекрасно. Значит, я смогу найти работу...- начал Лёня, но взглянув в лицо Виктора, осекся, - Конечно, я не знаю всего, что знаешь ты... Но, в конце концов, у вас там, в трамвайном парке, наверное, тоже можно кем-то работать. Мыл же я машины...
-Не сможешь ты здесь работать ни в трамвайном парке, ни на заправке, - мягко, но уверенно сказал Виктор, - Но, в конце концов, я работаю, и пока еще неплохо зарабатываю, если не сравнивать с кооператорами. Ты сможешь учиться...
-Прости, я не стану жить за твой счет.
-Не будешь ты жить за мой счет, не переживай, - улыбнулся Виктор.
Вернувшись домой, они приняли горячий душ, попили чаю и занялись разборкой вещей, которых оказалось немало. Это затянулось до поздней ночи еще и потому, что многие из них Лёня просил Виктора примерять. Дело закончилось тем, что Лёня подарил Виктору больше половины, требуя, чтобы он их непременно носил постоянно. Особенно такие же, как у него, белые трусы и носки. Он собственноручно надел их на Виктора, и они долго гляделись в зеркало, стоя в обнимку.
-Теперь мы с тобой голубые братья, - улыбнулся Лёня.
-Я не такой красивый и стройный, как ты. И лицо, и повадки грубее...
-Для меня ты самый красивый и самый желанный.
-Чтобы ты так говорил всегда, - с надеждой проговорил Виктор.
Когда он на следующий день шел на работу, ему казалось, что прошла целая вечность. Он как бы видел все впервые - депо, коллег по работе, улицы, прохожих. Последний раз отсюда уходил не он, а какой-то другой человек...
-Ты что, наследство получил? - спросила Нинка Коровина с их маршрута.
-С чего ты взяла?
-Светишься весь...
-И лыбится постоянно, прям так и хочется в морду дать, - добавила Верка Пантюхина с чертановской линии, - Погулял, наверное, хорошо - отойти не может. Его позавчера Славка Верещагин среди ночи с каким-то пьяным парнем посреди Чертановской видел. Небось, кошачью свадьбу устроили.
-Один живет во всей квартире, - недобро взглянув исподлобья, проговорила пожилая Савчукова из подвижного состава, - Пусть веселится. Потом локти кусать будет, когда на старости лет воды подать будет некому.
-Тебе, я смотрю, хорошо подают, коль стрелки долбишь на восьмом десятке, - бросил через плечо Виктор, выходя из диспетчерской.
Слухи о том, что его видели позапрошлой ночью на улице, очевидно, уже обошли все депо, поскольку на путевке синел свежий, поставленный диспетчером, штамп "На медосмотр". И в медсанчасти не ограничились измерением давления, а предложили подуть в трубку.
Но ни это, ничто другое не имело для Виктора никакого значения. Его мысли были с Лёней, который отправился навещать тетку, и он не видел недобрых взглядов пассажиров, не слышал грубости, не замечал ничего того, что всегда раздражало. Он только лишь с удвоенной энергией фарил в ответ на приветствия встречных водителей, и лицо его само собой расплывалось в блаженной улыбке.
7.
Рассказывая о визите к тетке, Лёня сиял от радости.
Когда Виктор вернулся с работы, он уже крепко спал, и Виктор тихонько, чтобы не потревожить, принял душ и скользнул под одеяло, ощутив приятно волнующее тепло любимого тела.
"Сколько лет я ложился в холодную постель?" – с горечью подумалось ему при этом.
И вот теперь они сидели за столом, завтракая и обедая одновременно.
-Ты не представляешь, как она обрадовалась. Кинулась звонить матери, но я остановил ее, потому что в Лос-Анджелесе еще было слишком рано, - рассказывал Лёня.
-А сам позвонил потом?
-Позвонил. Мама тоже обрадовалась. Ну, понятно, почему. И еще наказала не бросать Таню. Тетю Тату, как я называл ее в детстве.
-Сколько ей лет?
-Она старше мамы на шесть лет. В позапрошлом году на пенсию вышла.
-Тогда еще рано говорить об этом. Хотя, как знать?
-Но квартиру она приватизировала и хочет завещать мне. Мы сегодня идем с ней насчет прописки.
-Вот и хорошо. Приду – расскажешь.
-Ты придешь опять так поздно?
-Скорее, рано.
-Я тебя вчера ждал, ждал, но не выдержал и уснул.
-Не мучь себя, ложись вовремя. Я тебя не потревожил, когда вернулся?
-Я даже не почувствовал. Ложился один, просыпаюсь - мой darling рядом...
Они вместе вышли из дома и вместе доехали на автобусе до метро.
-Мог бы довезти тебя до твоей тети Таты, - сказал Виктор, когда они спускались по эскалатору, - Мой маршрут проходит в тех краях.
-Поехали, - охотно согласился Лёня, - Посмотрю, как ты рулишь.
-Долго. Мне еще на конечную приехать надо, дождаться смены...
-А тебе кондуктор не требуется? - улыбнулся Лёня, - Я бы пошел к тебе кондуктором.
-В самом деле, пошел бы? - улыбнулся в ответ Виктор.
-Да кем угодно пошел бы, лишь бы с тобой все время быть.
Лёня сказал это в шутку, но было в этот момент в его интонациях и в глазах что-то такое, что неожиданно заставило Виктора подумать: "За что мне такое счастье?"
-Удачи, Малыш, - прошептал он, слегка наклоняясь к Лёне, когда выходил из вагона на Нахимовском проспекте.
-И тебе, - отозвался тот, -Ровной дороги и чтобы никто тебе не испортил настроения.
Когда Виктор вернулся домой после работы и хотел, как вчера, осторожно прокрасться в ванную, в комнате неожиданно вспыхнул свет.
-Чего ты? Спи, - прошептал Виктор, заглянув в комнату, но Лёня уже вставал, - Как сходил?
-Ты понимаешь, я не знаю, что мне делать? - заговорил Лёня, стоя взъерошенный посреди комнаты в одних трусах.
Его вид выражал полную растерянность.
-Мы пришли, отстояли очередь, тетка написала заявление, я подал паспорт, сказал, что мне нужно его поменять, а мне учинили такой допрос, что жутко стало. У нас тоже страшный бюрократизм, но чтобы так... Тетка заплакала, когда мы вышли на улицу.
-Ну и что, в конечном счете, тебе сказали?
-Да ничего. Наговорили столько всего, что... Подожди...
Лёня взял в руки лежащие на стуле аккуратно сложенные джинсы и вытащил из кармана листок бумаги:
-Вот, я записал. Так не запомнить. Тут столько всего требуется...
Не раздеваясь, Виктор взял листок и пробежал глазами.
-Ну, это ладно, - говорил Лёня, стоя рядом и тыкая в него пальцем, - А вот это где взять? В Америку лететь?
Виктор сложил листок пополам и задумался.
После того, как он покинул родительский дом, прошло четыре года. Их прежнего дома, как такового, уже не существовало. Сестра настояла на размене и обживала теперь новую квартиру. Виктор не стремился поддерживать с ней отношения, но та недавно
