нельзя, господин барон! – вскричал заламывая руки Маркус, - Судну необходимо пополнить запасы воды и провизии...
- Ах, ты ещё здесь, заячий хвост? А ну, брысь! Иначе прикажу солдатам схватить тебя за подстрекательство к бунту!
Перед тем как ретироваться, бедный чиновник развёл руками и жалобно взглянул Синдбаду в глаза. Тот подмигнул ему незаметно и громко произнёс:
- Ничего не поделаешь, мой любезный Маркус! Приказы венценосца, кем бы он ни был, мы все должны свято чтить и выполнять. Я отплываю, но верю, что когда-нибудь вечерком мы ещё встретимся и хорошо посидим в нашем любимом трактире, название которого выскочило у меня из головы. Прощайте, любезный друг!
И Синдбад ещё раз со значением подмигнул начальнику порта. Тот просиял, догадавшись, что капитан никуда уплывать не собирается. Маркиз успел узнать своего друга довольно хорошо: не в характере морехода было пасовать перед трудностями и невзгодами. Он явно дал понять, что ни за что не отступит, планируя тайно высадиться на берег, пробраться в город и встретиться с ним сегодняшним вечером в том самом трактире, название которого он предусмотрительно умолчал.
- Прощай, Синдбад!
- Всё! Кончайте базар! - снова пискнул лейтенант, - Очистить палубу!
Солдаты позёвывая, видно беспокойная выдалась ночка, гурьбой прогрохотали сапожищами по сходням на причал. Барон на ходу обернулся и пригрозил:
- Не уберёшься затемно из гавани, сторожевики на рейде с удовольствием сожгут твою лоханку!
- ...Или сгорят сами! - тихо пообещал Синдбад, ломая голову, почему Маркус ни словом не обмолвился про Королевскую Гвардию. Какова её роль в перевороте? Почему никто из дворян-офицеров не вступился за законную наследницу? А что же другие её родственники? Тёмная, однако, история! Вся надежда на встречу с маркизом - только он один способен ответить на многие непростые вопросы...
Глава 2.
Ночи в этих широтах всегда отличались непроглядной темнотой, но сегодняшняя выдалась особенно мрачной. С вечера набежали густые облака, обложившие побережье до самого горизонта, и никакие муссоны с пассатами были не в силах их разогнать. Однако они не принесли с собой ни гроз, ни ливней и это обстоятельство особенно порадовало Синдбада.
Снявшись с якоря в разгар дня, он отвёл корабль далеко в море. Три мармедонских сторожевика, следовавшие за ним в кильватере некоторое время, отстали и вернулись в гавань совершенно успокоенные. Синдбад тут же совершил манёвр, направляя судно вдоль береговой линии, как бы намереваясь пуститься в каботажное плавание.
Впрочем, от гавани "Ирбис" отошёл не так уж и далеко - на тысячи полторы стадий, не больше - и встал на якорь. Но едва солнце коснулось горизонта, корабль поспешил к утопающему в сумерках берегу и вошёл в малоприметную бухточку с пологими берегами, сплошь покрытыми непролазными зарослями.
Это, в общем-то, безлюдное побережье приглянулось капитану, во-первых, как раз из-за отсутствия поселений, а во-вторых, из-за близости к городу. Отсюда до него было не более пятисот стадий, которые можно преодолеть лёгким шагом за пару склянок...
К вылазке в город он готовился с особой тщательностью. Вспомнив свои беседы с Одиссеем - великим мастером перевоплощений - и его приключения в осаждённой Трое, Синдбад отыскал среди своей обширной коллекции разнообразных нарядов, хранящихся в высоком сундуке в спальне, матросскую робу, по фасону и расцветке наиболее соответствующую одеянию местных моряков, и быстро переоделся.
Из оружия он выбрал острую абордажную саблю и два средних размеров кинжала, рукоятки и ножны которых отличались простой небогатой отделкой из бронзы и моржового зуба. Подумав, он подвесил на пояс ещё и кожаный чехол со складным миниатюрным автоматическим арбалетом и стопкой перьев, заправленных в барабан - подарок друга Ибн-Сины. Потом подсел к зеркалу и несколькими мазками грима изменил свою внешность до неузнаваемости: теперь угадать его можно было разве что по голосу, и то при великом желании и при наличии исключительного слуха.
На палубе с нетерпением дожидался первый помощник Леандр.
- Капитан, я настаиваю, что бы вы взяли с собой на берег двух матросов: Безиля и Хевра - братья неутомимые бойцы и отличные рубаки.
Синдбад только отмахнулся.
- Это ни к чему. Я отправлюсь один. Вот тебе мой приказ: дожидайся моего возвращения в этой бухте до рассвета. Если я не появлюсь, то с первыми лучами солнца снимайся с якоря и уходи в море как можно дальше, у берега не светись. Но на ночь снова возвращайся в бухту и жди. И так до тех пор, пока не приду я сам или не пришлю весточку от своего имени с указанием, что делать дальше...
- Мои уши услышали и разум повинуется, капитан, - поклонился поднеся ко лбу сложенные ладони Леандр, - Возьмите хотя бы одного Безиля...
- Опять ты за своё. Говорю же – пойду один.
- Будьте осторожны, капитан. Мне не понравилось, как эта разжиревшая свинья Хьюго посмотрел на вас перед уходом.
- Мне тоже! Но скажи, разве меня можно узнать в этом облачении и гриме?
- Нет, мой капитан.
- Вот и Хьюго не узнает, даже если насмешница Геката столкнёт нас в городе нос к носу.
Синдбад ободряюще похлопал помощника по плечу и по трапу спустился в поджидавшую его шлюпку. Четверо матросов дружно налегли на вёсла, лодка бесшумно скользнула по зеркальной глади бухты и через несколько ионов ткнулась носом в песчаный берег.
Спрыгнув на землю, капитан столкнул шлюпку с отмели, гребцы в два замаха развернули её кормой к берегу и поплыли к кораблю, окутанному лёгкой дымкой тумана.
Он проводил лодку взглядом и зашагал вдоль прибрежной полосы прибоя в сторону города. Миновав песчаную косу бухты, Синдбад неожиданно наткнулся на натоптанную тропку, петлявшую среди дюн. Кто другой может быть и не заметил бы её, но только не прославленный мореход с его "кошачьим" зрением. Дорожку без сомнения проложило не одно поколение рыбаков, потому что вела она от берега к городу. Или это была тропа контрабандистов? Не исключено! Впрочем, Синдбад не стал ломать голову а просто уверенно свернул на неё и припустил рысцой, опасаясь лишь одного - споткнуться в темноте о лежащий камень.
Он ни разу не обернулся, потому и не увидел, как шлюпка вторично причалила к берегу и высадила две тёмные фигуры, которые таясь и поминутно припадая к земле, размытыми тенями осторожно последовали за капитаном на приличном расстоянии...
Тропа привела его под городские стены, окружённые рвом с водой, вдоль которого хаотичными рядами в оба конца протянулись лачуги пригорода.
"Это северо-западная окраина - прикинул в уме Синдбад, - Я вышел где-то между Западными - они же и Главные - воротами и Северными. Мне нужны Главные..."
Он огляделся и не спеша направился в нужную сторону, артистично изображая загулявшего моряка. По кривым, слабо освещённым факелами улочкам сновал разношёрстный люд: рыбаки, ремесленники, портовые грузчики, припозднившиеся домохозяйки, подвыпившие матросы, нищие-попрошайки, подозрительные личности со зверскими рожами и размалёванные девицы известной профессии.
Большинство прохожих спешило из порта к Главным городским воротам, что бы попасть в столицу до их закрытия. Конечно, в пригороде имелись свои питейные заведения, и во множестве, но они скорее были настоящими бандитскими притонами, где добропорядочные граждане со звонкой монетой в карманах предпочитали не засиживаться до утра. Опасно, знаете ли, для кошелька, здоровья и самой жизни...
Зато в городе, улицы которого патрулировались отрядами муниципальной стражи с вечера до утра, в аналогичных тавернах и кабаках любители горячительных напитков могли чувствовать себя относительно спокойно и безопасно. Хотя драк с воровством хватало и там...
Синдбад спешил в город по другой причине: в трактире "Весёлый утопленник" у него была назначена встреча с Маркусом - начальником порта. Чиновник слыл ярым сторонником принцессы Дороты, и мог поведать и о дворцовом перевороте, и о её заключении много чего интересного. Без этой информации Синдбаду, посчитавшему своим долгом вытащить девушку из каземата и вновь посадить на законный трон, коварно отобранный дядей, было бы трудно начать подготовку её освобождения...
Чем ближе Синдбад подходил к городским воротам, тем заметнее менялся облик пригорода. Вместо лачуг появились добротные бревенчатые или каменные дома в два, а то и три этажа, с черепичой кровлей, застеклёнными окнами и курящимися трубами. Их чистенькие, белёные мелом либо крашеные краской стены так и светились в преддверии наступающей мглы. Мощёные прибрежной галькой улочки выровнялись, на них прибавилось освещение - коптящие на столбах свечные фонари.
Внимания на Синдбада не обращали, он ничем не выделялся из гомонящей толпы. Ради пущей убедительности капитан даже заглянул по пути в приличный с виду кабак под вывеской "Пьяный висельник" и не отходя от стойки выпил кружку огненного пунша, который велел хозяину предварительно поджечь для куражу.
- Сто акул и одна каракатица! Вот как нужно пить, друзья! Ба, да это же наш славный Тулий. Здорово, приятель - кто-то сзади сильно хлопнул Синдбада по плечу.
Он не спеша оглянулся и увидел группу окосевших от дешёвого пойла матросов. Их было пять или шесть, все с пьяненькими ухмылочками щерились то на него, то на своего заводилу - коренастого боцмана с задубевшей от всех ветров кожей и загоревшей под всеми широтами физиономией, которую обрамляла растрёпанная бородка - шкиперка. Моряк с пьяных глаз его явно с кем-то спутал, но Синдбад и не подумал вносить ясность. Наоборот, он широко осклабился и заплетающимся языком прокричал:
- Кого я вижу! Дружище, какими судьбами? Якорь мне в глотку и бушприт в задницу, если это не ты! Здорово, боцманюга! Эй, хозяин, по кружке пунша моим жаждущим друзьям!
Столь щедрое угощение было ознаменовано дружным рёвом шести лужёных глоток, причём боцман восторгался старым приятелем и громче, и дольше остальных.
Едва компания опорожнила оловянную посуду, как Синдбад бросил хозяину золотой и велел повторить, что и было исполнено с прилежной быстротой и старанием.
- Тулий, признайся, ты стал пиратом и потому зарезал какую-нибудь старуху-процентщицу вместе с её любовником - доходягой патрицием? Или тебе обломилось нежданное наследство? - просипел Синдбаду на ухо боцман, пытаясь собрать у переносицы разбегающиеся глаза.
Компания уже успела отклеиться от стойки и упасть за свободный столик, с которого шустрый мальчишка-половой, смахнув серым от грязи полотенцем объедки и крошки в передник - свой законный ужин - на их место водрузил несколько блюд с жареной рыбой, тушёными овощами и три кувшина с вином.
- Ни то, и ни другое! Просто я получил жалованье за полгода и намерен спустить его нынче же в весёлой компании. Но только не в этой дыре...
- Тогда пошли в город, где полно приличных заведений. Что касается весёлой компании, то ты её, кажется, уже нашёл...
- Ага, нашёл! Пошли!
Компания выпила на дорожку, Синдбад расплатился и все гурьбой высыпали на улицу, взяв курс на Главные ворота. Кто-то затянул разухабистые морские куплеты, остальные подхватили, получилось забавно. Мореход совершенно растворился среди
