ОТОБРАЖЕНИЕ

городе на крайнем севере нашей родины.
  Весна в том году выдалась крайне ранняя и тёплая. Мы вылетали из Тульска и мелкий дождик благословил наш путь. Половину полёта я продремал, вторую – читал увлекательный приключенческий роман «Вслед за северным сиянием».
  Не дождь, а крупные, как лопухи, белые снежинки медленно опускались с утреннего промозгло-серого неба. Я задержался на трапе самолёта и восхищённо ловил ртом белые хлопья. Мы с дедом выходили последними, поэтому стюардесса, симпатичная женщина средних лет с печальными серо-голубыми глазами разрешила мне немного задержаться на верхней площадке трапа.
  - Невероятно! – только и мог я выговорить.
  Дед похлопал меня легонько по плечу и улыбнулся краями губ.
  - Это что, - напутствовал он меня бодро. – То ли ещё повидаешь!
  Ненастье длилось три дня, и мы практически не выходили из своего номера в центральной гостинице «За полярный кругом». Снежная завеса, густая, плотная и подвижная три дня соединяла две стихии – земную твердь и небо. Мела позёмка. Ветер крутил роман с вьюгой и вверх поднимались занимательной красоты недолговечные скульптурные композиции. Моя фантазия рисовала и огромные неизвестные цветы, бело-жемчужные стебли которых, извиваясь, тянулись вверх, разбрасывая по сторонам, словно руки, длинные плоские остроконечные листья. Заканчивались цветы прекрасными бархатными бутонами то ли астр, то ли георгинов. Длилось это великолепие какие-то жалкие секунды, но, сколько приносило радостных эмоций и переживаний. Помимо растений моя фантазия создавала снежных воинов, схлестнувшихся в жестокой сече с невидимым противником. И тогда перед моим взором вставали эти неведомые былинные богатыри, крепкие руки сжимали уверенно тяжёлые мечи, влажно серебрилась от снега хрустально-снежная кольчуга, блестели остроконечные шлемы, украшенные фантастическими фигурками. Огромные, завораживающие щиты серо-ртутного цвета укрывали богатырей от вражеских стрел и копий. Конечно, всего этого не было и в помине. Мела метель. Свистел ветер. Косо летел на землю снег. Но… в отдалении бесстрашные богатыри вступали в схватку с неведомым и сильным врагом. Хитрым, как змей, и коварным, как лис. Летели искры от скрещивающихся мечей. Крошились стрелы, ломались копья. Звенела сладостно тетива луков и завораживающее пение стрел наполняло окружающее пространство волшебной песней бесконечной баталии.
  Утро следующего дня встретило меня ярким солнцем. Разлитыми зеркалами луж, в которых отражалась скупая северная природа. Дед вышел из душа с полотенцем в руках.
  - Пять минут гимнастика, - приказал он, - затем водные процедуры, завтрак и вперёд. Мы прилетели сюда не сидеть сидмя в помещении.
  Программа нашего посещения севера оказалась столь насыщенной, что по возвращении домой я отходил несколько дней, находясь под сильным впечатлением от поездки.
  Было с чем поделиться с друзьями.
  Просто удивительно, что находясь во сне, я прекрасно понимал, что это сон. Что это зеркальное повторение предыдущих прожитых дней и что-то моё подсознание хотело этим сказать. Но язык предсказаний и пророчеств ярок и иносказателен. Говорится что-то одно, а вот применить его можно к совершенно не сочетающемуся с ним предметом или событием. Так и мой сон. Я крутился на кровати. Иногда казалось, просыпался и пил воду. Пот тяжёлыми каплями струился по лицу. Резкая и непонятная боль скручивала суставы, выгибала тело.
  Продолжение сна напомнило художественный фильм. Все события в нём приснились в том порядке. В каком прожил их я вместе с дедом при последующем посещении Янска на будущий год.
  В этот раз прилетели летом.
  Прямо из аэропорта на вездеходе, нас встречал сопровождающий из туристической фирмы молодой приятный абориген, весёлый, разговорчивый и улыбчивый. Помню, тогда меня посетила мысль, он, этот наш гид, в самом деле, такой рубаха-парень или отрабатывает деньги; потом, опять-таки во сне, как и тогда наяву, мне стало стыдно, я покраснел и отвернулся в окно.
  Ночь провели в настоящем северном чуме посреди оленеводческого стойбища. Сидели вечером у костра, пили удивительно вкусный чай с молоком, рассказчики не скупились на были и небылицы. Внимали гортанному пению дуэту пожилых янцев, которое через определённое время овладело полностью сознанием и унесло высоко в звёздные просторы космоса. Вился дымок над костром. Трещали сучья. Летели по сторонам искры. За пределами света костра в траве что-то бесшумно проползало. На это вяло реагировали собаки, лениво лая в темноту, не поднимаясь с места.
  Было очень легко и приятно. Спать улеглись во втором часу пополуночи.
  Туман клубился над аласом, а мы уже выехали на автобусе на место нашей прогулки.
  На левый берег Яны, самой большой о полноводной реки Сибири и Янии, мы перебрались на лёгком катере в районе города Петровска. Вместе с проводником, нас в отряде насчитывалось восемь человек. Шестеро мужчин и две женщины: две семейных пары, парочка экологических туристов и мы с дедом. Одна семейная пара была родом из Алемании.
   Около километра неспешным шагом, двигаясь гуськом, пошли по каменистому берегу Яны. Лениво плескались серо-прозрачные волны, набегая на берег. Иногда на воде расходились круги. «Рыба играет, - пояснил проводник, мужчина-янец, сорока лет. – Бросьте хлебных крошек. Глядишь, какая и покажется». Конечно, никто на хлебные крошки не поскупился! И наша щедрость была удовлетворена. Средние и крупные рыбины, хватали раскрытыми ртами хлеб, показывали крутые влажно-зелёно-серые спины и плавники и исчезали в воде. Потом снова выныривали, трясли мокрым телом, игрались между собой, устраивая гонки, и снова исчезали в воде.
  Величественна горная гряда каменных Янских столбов. Если верить проводнику, их возраст насчитывает почти три миллиона лет. Он также сообщил, что на месте этой впадины в доисторические времена плескались воды тёплого пресного океана. Высокие ровные стены из светло-серого известняка упирались верхушками прямо в небо, надевая на свои пики, белые барашки облаков. Так казалось с земли. Когда поинтересовались у проводника, каким образом поднимемся наверх, он усмехнулся, спрятал улыбку в редких чёрных усах и раскосых карих глазах, кивнул вперёд, указал головой на какой-то предмет и сказал, что почти приблизились к концу первой части маршрута.
  То, на что указывал проводник, было небольшим выступом в скале с осыпавшимися краями, поросшим по бокам чахлыми деревцами какого-то северного растения с тускло-зелёной листвой, мелко шевелящейся под лёгким ветерком.
  При внимательном рассмотрении внутри выступа, когда уже приблизились к обозначенному месту, обнаружился маленький лаз. Сантиметров семьдесят-восемьдесят в диаметре. Из чёрного зева пещеры тянуло сыростью и тиной и что-то жгуче-таинственное притягивало внимание, не отпуская от себя ни на шаг.
  Проводник снял рюкзак и сказал, что объявляет привал. Сейчас разведёт костёр, вскипит вода. Мы пообедаем, выпьем чаю и отдохнём и спустя время, отдохнувшие и набравшие сил, продолжим наше путешествие.
  Возражений ни от кого не последовало. Семейная пара из Алемании старалась выглядеть бодренько, а усталые взгляды говорили о желании отдохнуть. И снова трещали дрова в костре, летели по сторонам искры, закипала вода в котелке, над нами кружили комары, назойливым гудением отвлекая от собственных мыслей, но опасались к нам приближаться: дым от костра обозначил невидимой чертой пространство, недоступное им.
  Солнце стояло в зените, когда проводник, тщательно затушив костёр и залив его водой из реки, сказал, что дальнейший путь наверх лежит через пещеру и показал на лаз.
  Кто-то из мужчин не поверил и переспросил, не ослышались ли они, на это проводник ответил отрицательно и поинтересовался, есть ли желающий первым из группы войти внутрь.
  Я первым не вызывался, просто стал на четвереньки, иначе войти в лаз невозможно, и прополз пару метров. Внутри было достаточно светло, не темно и метра через три он расширился, и можно было свободно шагать в полный рост. О чём и сообщил тут же деду и товарищам по путешествию.                      
  Вскоре пришлось включить фонарь. Яркое лезвие света разрезало тьму коридора, который по странной округлой траектории уходил влево и забирал вверх. За спиной слышались голоса попутчиков, и маячил свет фонариков.
  Поначалу не присматривался к стенам, уделял внимание дороге под ногами, но когда поднял глаза – охнул от неожиданности: на меня со стены смотрел нарисованный в стиле примитива крупными карими глазами мамонт. Я повёл лучом по стене и обнаружил продолжение. Поодаль от крупного животного расположились полукругом охотники в звериных шкурах с заострёнными палками в руках. Пока я рассматривал художественную роспись подземелья, меня нагнали оставшиеся члены группы. Лезвия фонариков заскользили по стене, выхватывая сценки из жизни и охоты древних людей. Слышались восторженные восклицания, затем ослепительные вспышки фотоаппаратов. Все старались запечатлеть на память картину первобытного художника, донёсшего до нас через тысячелетия правдивые образы своих соплеменников.
  Наблюдая за нами, проводник сообщил, что нас ждёт не менее впечатляющий сюрприз впереди.
  Сразу посыпались вопросы, мол, кто построил этот ход, кто нарисовал древние картины, известно ли, как называли себя древние племена, может, осталось что-нибудь в старых сказаниях и песнях.
  Проводник со знанием дела ответил, проход не является делом рук человеческих. Природа сама потрудилась над этим подземным комплексом. Правда, не обошлось без вмешательства древнего человека, но оно не является основательным, какое могло быть у нашего древнего предка строительное оборудование? Одни каменные скребки и заострённые палки. Это вкратце.
  Следуя медленно дальше по ходу, уходящему вверх по расширяющейся спирали, мы старались внимательно осматривать стены.
  Рисунков было предостаточно, чтобы удовлетворить и насытить своё любопытство. Некоторые наскальные росписи повторялись. Некоторые содержали зачатки орнаментальной росписи, угадывались незатейливые переплетения линий, которые, возможно, впоследствии и назовут арабеской, их можно было отнести к более поздним этапам росписи стен.
  Очередной поворот вывел нашу группу в большой зал.
  Поначалу никто не сообразил в чём дело. Коридор внезапно раскрылся, как бутон тюльпана. Где-то в высоте брезжила серо-матовая расплывчатая клякса света. «Да это же самая настоящая пещера!» - крикнул кто-то, эхо подхватило крик и усилило. Вся наша группа стояла перед входом в историю человечества, боясь переступить невидимую черту.
  Когда прошло первое впечатление, эмоционально-шоковый удар, начали понемногу осматриваться. Снова заскользили лучи фонарей по стенам. Проводник указал на световое пятно и разъяснил, это естественный источник света. Через лабиринт щелей солнечный свет проникает в пещеру и даёт незначительное освещение, которого вполне достаточно, чтобы развести огонь и вести незамысловатое хозяйство.
  Также посоветовал нам не стесняться и пройтись по самой древней стоянке