как-то утолить свой голод. И мне уже было всё равно, что это плоть человека, что недавно этот кусок мяса в составе отрубленной ноги висел на стене и наводил на меня ужас. Мне стало всё равно. Я хотел есть. Я хотел ещё. Девчонка поднесла ко мне второй кусок, затем третий. Голод начал ослабевать. Я губами потянулся и к четвёртому лакомому кусочку. Но тут она отдёрнула руку и съела его сама.
- Какой хитренький! Всё тебе что ли? – сказала она, жуя последний кусок мяса.
Но мне было уже достаточно того, что я съел. Конечно, потом я проклинал себя за эту слабость. Говорил, что мог же сопротивляться. Что мог устоять. Легко рассуждать на словах: должен был сопротивляться, устоять, проявить волю. А окажись в неловкой ситуации, будет уже не до рассуждений. Много ли найдётся тех, кто откажется пить кровь, погибая в пустыне от жажды? Мало ли будет тех, кто станет есть траву и дохлых крыс, страдая от голода в изнурённой осадой крепости?
Я отбросил все угнетающие меня мысли о поедании жареного мяса человека ради утоления голода, ибо это не было главной проблемой. Я всё еще находился в плену у этих монстров, и через пару дней они изрубят и зажарят моё тело. Ко мне начал возвращаться прежний страх скорой смерти. Я должен был хоть что-то придумать. Безвыходных ситуаций не бывает. Должно быть хоть какое-то решение. Всю оставшуюся половину дня я провёл в одиночестве: никто из них больше не приходил. Накормили и успокоились. Тем было лучше для меня. Для начала я попытался понять, где же я находился. Ходили слухи, что людоеды обитали в лесах. И на нас с Кейт тоже напали около леса. Возможно, мы где-то в том же лесу. Но ветер, который порой заставлял меня дрожать от холода, слишком сильно напоминал морской. Значит, эта пещера где-то на берегу моря. Поэтому рыбаки и находили останки убитых на берегах. Потому что логово монстров было совсем рядом.
Если в этих окрестностях часто бывают рыбаки, которые время от времени находят разрубленные части тел, значит, поблизости должны быть и рыбацкие поселения. Эти ублюдки ведь не только в лесах поджидают добычу, но и на ночных улицах местных деревень. Вот туда и надо будет бежать. Местные жители будут рады принять участие в охоте на людоедов. Но сначала надо придумать, как выбраться из пещеры. Тут меня начала одолевать усталость. Видимо, на улице уже была ночь. Глаза отяжелели, и я заснул.
Проснулся я, так же, как и вчера, от шлепка по правой щеке.
- Просыпайся! – услышал я голос женщины.
- Я начал открывать полусонные глаза. Тут меня снова хлестнули по правой щеке, но это уже была не женщина, а тот, кто стоял у противоположного края стола.
- Просыпайся! – по голосу я понял, что это была девчонка.
Я открыл глаза и увидел растянутые в дьявольской улыбке лица матери и дочери. В руках они держали ножи. Внутри меня резко начал расти страх. Зачем ножи? Что они собрались делать? Разве уже пришёл мой час?
- Ну, что, красавчик? Будем тебя сегодня резать? – сказала мать.
Меня охватил ужас. Как резать? Уже? Уже прошло два дня? Я проспал так много? Нет! Не может быть! Неужели настал мой час? Неужели они сейчас убьют меня так же, как и Кейт?
- Ну, что, дочка? Давай! Ты первая! Только бей в сердце!
- Хорошо! В сердце так в сердце! – дочь занесла надо мной нож.
Нет! Не может быть! Нет! Я в ужасе закрыл глаза. Сейчас меня убьют. Сейчас окончится моя жизнь. Господи, прости меня за всё.
- Что вы там делаете? – раздался голос мужчины.
- Готовим завтрак, - улыбнулась мать.
- Какой завтрак? Я же сказал, через три дня. У нас и так полно этих завтраков, обедов и ужинов. Они даже портиться начинают!
- Вот мы и хотим свеженького! – улыбнулась дочь, держа надо мной нож.
- Вон там, рядом с ним, руки свеженькие висят. По углам два свеженьких подвешены. Чем они вас не устраивают?
И дочь, и её мать молчали.
- Надо уметь делать запасы и правильно их расходовать. Люди в последнее время стали осторожнее: ходят в сопровождении и с оружием. Королевская стража обходит все дороги. Боюсь, что мы не сможем выходить на охоту так часто, как раньше.
- И что же делать? – спросила женщина.
- Доедайте, что осталось. А этого свеженького пока поберегите. Возможно, нам придётся оставить его ещё на пару дней.
- Так долго? – удивилась дочь.
- Да.
- Нам же придётся его кормить, чтобы он не протух! – возмутилась женщина.
- Так кормите его чем-нибудь: крысами, змеями. Что у нас в пещере мало живности?
- Хорошо, как скажешь. Тебе виднее, - согласилась мать.
- А пока, мать помоги мне здесь прибраться. Весь этот мусор давно пора выбросить! – словно какой-то хлам, мужчина резким движением смёл со стола кости Кейт.
- Ах ты, ублюдок! Называть кости моей любимой «мусором»! –хотел было сказать я.
Мужчина велел дочери нести мешки, а сам с женой стал сметать лежащие на земле головы и кости в кучу. Девчонка вскоре вернулась с мешками, она втроём стали укладывать в один мешок кости, а в другой - головы. Собрав всё с земли, мужчина начал снимать с крюков наименее свежие останки. Он велел дочери принести ещё один мешок, а сам, взяв топор, принялся рубить останки на мелкие части.
Я представил, как, в лучшем случае, через пару дней, а в худшем – уже завтра, этот отец семейства людоедов будет рубить моё тело. Мне было жутко от этого. Тело, о котором я так заботился, этот ублюдок будет рубить на части. Хорошо, если я уже буду мёртв к этому времени. А если он решит рубить меня живого?
- А теперь, дочка, слушай. Мы с матерью пойдём и вытряхнем весь этот хлам в море. Возможно, придётся отплыть подальше. Так что, мы задержимся. Ты пока присмотри за этим «свеженьким». Но не убивай, он пока нужен живым. Вечером решим, что будем с ним делать.
- Хорошо, присмотрю.
Отец с матерью, взяв мешки, ушли. Вечером они будут решать, что со мной делать. Возможно, сегодня мой последний день. Я всё больше убеждался, что они решат убить меня завтра. Медлить нельзя. Надо что-то делать. Мужчина сказал, что они вытряхнут кости в море и что придётся отплыть подальше. Значит, это логово действительно у моря. Они вдвоём там задержатся, а здесь осталась только эта девчонка. Надо решаться! Другого шанса не будет! Тут неожиданно девушка наклонилась ко мне и шепнула сладострастным тоном:
- Слушай, а ты всё-таки красивый! Я понимаю, за что твоя подружка так тебя любила. Я бы тоже хотела так тебя любить.
И тут она поцеловала меня в губы.
- Слушай, родителей пока здесь нет. А вечером отец может сказать, что завтра тебя зарежем. Пока у нас есть время , может, развлечёмся?
Я понял, чего она хочет. С этой тварью я бы никогда. Но нужно было её как-то перехитрить. Это был единственный шанс. Поэтому я кивнул ей. Девчонка отбросила плащ, которым она вчера меня накрыла, скинула с себя всё своё тряпьё и залезла на стол. Правой рукой она начала поглаживать мужское достоинство. Тут начал притворно стонать, словно от боли. Она, разумеется, ничего не поняла. И потому освободила мой рот от кляпа.
- Можно, перед этим я тебе кое-что скажу? – сказал я.
- Конечно, мой сладкий!
- Только наклонись поближе. А то у меня от холодного ветра простыло горло. Боюсь, ты не услышишь. Наклонись поближе.
Улыбнувшись, она прильнула правым ухом к моим губам. Её длинные рыжие локоны разлились по всему левому краю стола и, весьма удачно, оказались в моей руке. Когда ухо девушки коснулось моих губ, я, мягко сжимая в кулаке её волосы, прошептал:
- Попалась, тварь!
И тут я вцепился губами в её ухо. Девушка вскрикнула.
- Кричи, кричи! Ты здесь одна! - процедил я сквозь зубы.
Она начала бить меня руками по голове. Я дёрнул её за волосы и вцепился в ухо ещё сильнее.
- Развяжи меня, тварь! Иначе я откушу тебе ухо, а потом перегрызу глотку! И без фокусов! Ну!
Девчонка потянулась руками к правому углу. И вскоре моя правая рука была свободна. Затем она освободила от верёвок и левую руку. Я, выпустив из зубов ухо девчонки, продолжая держать её за волос, полез правой рукой под стол и нащупал там нож. Через мгновение я приставил окровавленное лезвие к горлу девушки.
- Нет! Пожалуйста! – взмолилась она.
Я вспомнил, как она издевалась надо мной, как убивала Кейт, а затем потрошила её тело. Эта тварь не заслуживала жизни.
- Прошу не надо!
- И почему же я не должен это делать?
Девчонка молчала. Она молчала в ужасе. Ей нечего было сказать в ответ.
- Со мной ты ведь поступила бы именно так!
Она молчала.
- Ты убила любовь всей моей жизни. Собиралась убить меня. И просишь, чтобы я тебя пощадил?
Она в ужасе опустила глаза, поняв, что её судьба уже решена. Но именно в этот момент сердце возник прилив жалости. Я пытался его игнорировать. Но у меня не вышло. Мне вдруг стало так жаль эту девчонку. Она не пожалела Кейт. Не пощадила бы и меня. Но я, глядя в её перепуганное лицо, начал испытывать к ней жалость. Я ненавидел себя за эту жалость к убийце моей возлюбленной. Но и марать свои руки её чёрной кровью тоже не хотел.
- Чёрт с тобой! Я не палач, другие тебя казнят! – подумал я и ударил её кулаком по лицу.
Девчонка упала без сознания. Освободив от верёвок ноги, я поднял с земли плащ, взял факел и пошёл туда, откуда ко мне вышла девчонка. Нож я также взял с собой, чтобы в случае неожиданно скорого возвращения родителей девчонки иметь возможность отбиться. Коридор, в который я вышел, был довольно длинный. По пути я увидел поворот налево. Но, зайдя туда, я нашёл лишь небольшую комнату с тремя кроватями. Вот, где они спали. Вот, куда они приходили отдыхать после убийств. Я побежал дальше по коридору и увидел развилку: три разных направления. И что делать? Каким путём выбираться отсюда? И тут мне показалось, что я услышал нежный женский голос, который был мне очень знаком. Я огляделся по сторонам, но никого не увидел. И снова его услышал. Но рядом никого не было. Что это было? Я был не единственным пленником этих чудовищ? Или от страха и сильного потрясения я начал сходить с ума? Или быть может, эти людоеды – не единственные обитатели пещеры? И здесь таится что-то еще? И вновь этот голос. Всё, что он говорил:
- Иди направо.
Я не знал, стоит ли прислушиваться к голосу. Я даже не был уверен в том, что не свихнулся. А голос продолжал звучать в моих ушах. И он был таким знакомым. Наконец, я не выдержал:
- Кто ты? Покажись мне! Покажись!
Это было похоже на сумасшествие, если вообще им не являлось. Я пытался поговорить с кем-то или чем-то, что мне померещилось. И ждал от него ответа! И услышал:
- Я здесь. Смотри!
Я не мог поверить своим глазам. Я точно сошёл с ума! Передо мной стояла Кейт! Моя Кейт! Как живая! И она была одета в точности, как на нашу свадьбу: шикарное белое платье, длинные золотые локоны были заплетены в такую красивую прическу. Но лицо Кейт было очень грустным. Я побежал к ней. Но она, выставив вперёд руки, остановила меня.
- Кейт, милая… Я думал, что ты… Что тебя больше нет…
- Глупыш, как я могу тебя бросить, если обещала
