...смертию смерть поправ...

придавило. В другое время, я б с тобой хоть в бой, хоть в разведку… но сейчас ты нужнее чтоб в СБУ добежать. Давай без соплей. Надо. И вот что ещё, сынок,- Башкир покопался в потайном карманчике камуфляжа,- на этой сим-карте, данные счёта моего. Пусть это подарком свадебным тебе будет.
 
   Отправив Олеся, и проследив чтоб тот опять не вернулся, Башкир посидел минутку молча. Затем пружинисто поднялся, выдохнул,- «С Богом!»,- и пошёл по дороге к поляне. Установка стояла в центре поляны, что-то выдумывать было бесполезно. Как бы он не метался, как бы не менял позиции, двадцать стволов всё равно его загасят в секунды. Потому и пошёл внагляка. Сразу на выходе на поляну, начал стрелять по установке, стараясь изрешетить ракеты. Пули рвали дюраль корпусов ракет. Наконец одна из них зацепила двигатель ракеты, горючее вспыхнуло, осветив всю поляну. Наёмники, рассредоточенные по поляне, не были безучастны, они тоже вели огонь по Башкиру. Но тот как заговорённый всё не падал. Убедившись что ракеты уже не взлетят, он развернулся освещённый пламенем, и начал стрелять по врагам. Вот один автомат захлебнулся, второй прекратил тарахтеть. Но и в Башкире уже сидело десяток вражеских пуль. Внезапно он замер, слегка пошатываясь. Сознание уже угасало. Лишь верный ПашКа, успевший за пару часов сдружиться с новым хозяином, а за секунды боя слиться с ним в единое целое, продолжал зло посылать пулю за пулей. Даже когда Башкир упал навзничь, пулемёт продолжал строчить в небо, словно отдавая последний салют улетающей жизни.
 
   А в мире ничего не изменилось. Всходило солнце, освещая своими первыми лучами плывущие в высоком небе белоснежные облака. Первые, самые ранние пташки, пока ещё несмело, начали заводить свои волшебные песни.
   За пару сотен километров от места боя, женщина несколько дней не находившая себе места от предчувствия беды, и лишь вечером внезапно почувствовавшая что с её сыном всё хорошо, закончила своё стихотворение. Она собиралась захлопнуть ноутбук, но улыбнулась, и отправила стих по электронной почте.
   А за несколько тысяч километров от безымянной полянки, в предгорьях Анд, в поместье Каса-дель-Флорес, донна Алисия Флорес собиралась на конную прогулку. Покачнулась внезапно, схватившись за сердце. К ней подбежал её сын, и на чисто русском языке, обеспокоенно спросил:
- Мама, что с вами?!
- Ничего, Васенька. Сердце что-то кольнуло. Пожалуй не поеду я никуда.
 
   На поляне всё стихло. Даже топливо уже перестало яростно полыхать, умерив свой жар. Оставшиеся в живых наёмники, собрались вокруг трупа. Один задумчиво произнёс:
- Настоящий солдат, этот старикан. Пятерых наших уложил, хотя у самого живого места не было.
   Внезапно в кармане трупа тренькнул планшет, нашедший сеть, и радостно оповещающий хозяина о пришедшем письме. Словно в ответ на этот сигнал, взорвалась перегревшаяся боеголовка одной из ракет, сразу же сдетонировали и остальные три. Тысячи поражающих элементов выкосили всё живое в радиусе сотен метров.