ладно, слушай дальше…
…По легенде, однажды Геракл со своей супругой Деянирой с помощью кентавра Несса переправлялся через реку. Кентавр решил похитить Деяниру, и Геракл убил его стрелой, пропитанной ядом Лернейской гидры. Чтобы отомстить Гераклу, умирающий кентавр сказал Деянире, будто его кровь является волшебной и возвращает потерянную любовь.
Прошло сколько-то времени, и вот, когда Деянире показалось, что Геракл уже не любит её, она сшила ему одежду и облила её кровью кентавра. Одежда причинила Гераклу жесточайшие страдания, и он бросился в огонь.
Зевс, увидев его страдания и смерть, сделал его бессмертным и взял на Олимп.
Вот, пожалуй, и всё о Геракле, сказала она в заключение.
- Теперь я могу спать?
- Ой, как интересно. Может…, ещё что-нибудь расскажешь, - стал просить я.
- Нет, нет, и нет! - ответила темнота. Я сплю.
- Ну… ладно. Спасибо тебе. Теперь я представляю, куда мы летим.
В ответ из темноты послышалось спрятанное в подушку хихиканье.
Глава вторая
Космопорт Рас-Альгети встретил нас восточным шумом и гамом. От причальных буёв и, наоборот, к ним, отходили и причаливали пассажирские и грузовые корабли, прогулочные шлюпки и воздушные «автобусы».
Пассажиры, как местные жители, так и с других планет, словно муравьи сновали взад и вперёд по аэровокзалу. Шум стоял такой, что невозможно было услышать слова рядом идущего существа. Разнообразие существ и народностей ошеломляло: казалось, что ты попал в древний Вавилон.
В этой пёстрой толчее вполне можно было потеряться или потерять своего близкого. Поэтому, чтобы не случилось такого, мы с Гвен крепко держались за руки, и у нас постоянно были «ушки на макушке».
Пробившись к выходу из вокзала, мы свободно вздохнули.
- Джо, по-моему…, у нас больше порядка в аэропорту, чем здесь, - поправляя причёску, сказала Гвен.
- Да здесь вообще полный бедлам, - согласился я, утвердительно кивая головой, - какой-то организованный, словно специально, бардак. Никакой цивилизации. И как, скажи на милость, в этой толчее можно найти нужного тебе человека?
- А, что, нас должен кто-то встретить? - брови жены поползли вверх.
- Нет. Это я к примеру…. А вообще-то нам надо найти хотя бы временную крышу над головой. А уж потом…
- Джонатан, водители воздушных такси - ходячая энциклопедия…
- Как ты? - поддел я Гвен.
- Плоский юмор, - отпарировала она и продолжила…
…Они всегда и во всём в курсе дел. Давай у любого спросим, где можно устроиться на ночлег.
И, отпустив мою руку, она направилась к первой же подлетевшей воздушной машине.
Следуя за ней в кильватере, я вновь и вновь любовался её точёной фигуркой и стройными ножками. Эх, вздохнул я, повезло же тебе Джонатан с женой. Только… за ней нужен глаз, да глаз - того и гляди умыкнет какой-нибудь богатенький любитель малинки.
Зациклившись на этой, не очень-то приятной для меня мысли, я не заметил, как она подошла к таксисту и завела с ним разговор. Поэтому-то я, продолжая мысленный разговор с самим собой, и уткнулся носом ей в спину.
- Джонатан, ты чего толкаешься? Ослеп что ли? - обернулась она ко мне. Видишь, я с водителем разговариваю.
- Извини, задумался.
- Задумывайся в другом месте, а не на стоянке такси.
И, опять повернувшись к шестилапому, чем-то похожему на Земного поросёнка, таксисту, продолжила:
…значит, вы говорите, что есть у вас на примете, по вполне приемлемой для нас цене, квартира?
- Да, мадам. Я отвезу вас.
- Хорошо, - сказала Гвен, и умостилась в салоне воздухолёта.
Я, если честно, даже отреагировать не успел. Я просто стоял, и ещё только соображал, а она уже командовала:
- Джо, поторопись. Я нашла для нас жильё.
Ну, чем не жена, друг и товарищ? С такой женой нигде не пропадёшь!
* * *
Посетив по совету конторы предложенную мне ещё на Касторе для тайных встреч кафешку, я, вот повезло, в назначенное время встретился со связным и, получив «секретные» документы, вернулся домой. Квартира встретила меня гулкой пустотой. Жены в квартире не было.
Вот егоза, куда это она намылилась? - немного возмутился я и, чтобы не терять драгоценного времени, принялся за переданные мне документы.
Осмотрев конверт на предмет его целостности и сохранения печатей, я даже понюхал его (мало ли какой сюрприз может ожидать меня при его вскрытии), приступил к его расшифровке.
Я же так долго был безработным…, правда, не по своей воле, думал я и, одновременно, трясущимися руками надрывал конверт. Руководство могло «потерять» меня за ненадобностью, или… мне могли предложить уволиться «по собственному желанию»…
Но нет, я был ещё в строю! Я был ещё востребован, но как…
Прочитав шифровку, задумался. Задание оказалось настолько необычным, что я даже засомневался в его исполнении. Мне, ни много, ни мало…, предлагалось переквалифицироваться в… сыщика. Но я же…, я же фининспектор, озадаченно почесал я затылок. Я же ни бельмеса не смыслю в этих…, как их…, в расследовании уголовных преступлениях и…. Да я же просто финансовый инспектор! - воскликнул я, и схватился обеими руками за голову.
Возмущаться, удивляться и мысленно спорить с руководством мне долго не пришлось - вошла, почти вбежала Гвен. Её лицо пылало, губы, словно фотография 6х9 расползлись в широчайшей улыбке, а глаза блестели. Поражённый её видом я вскочил со стула и со словами «Что случилось?», «Тебя никто не обидел?», бросился к ней.
А она…, она снимая плащ, весело, с каким-то даже задором, затараторила скороговоркой:
- Пошла я, значит, в супермаркет, чтобы прикупить кое-каких продуктов, и удивлённо вижу его, а он…, понимаешь, тоже увидел меня и, раскрыв объятия, бросился ко мне. Мы обнялись…
- Кого это его? - набычился я, и сердце моё ухнуло вниз, да так быстро, словно снежный ком скатился с вершины Эвереста.
А она, вся в своих возбуждениях, не замечая моего, такого неадекватного состояния, продолжала:
…обнялись мы, расцеловались (я его давно, лет сто, не видела), и он давай меня расспрашивать, а я его - что, да как? Короче, зацепились языками как две кумушки, ну и проболтали почти час с четвертью…
- Что, старая любовь не вянет? - грубо спросил я.
- Ккааккая любовь? - споткнулась моя подруга на полуслове.
- Старая, в смысле - прежняя.
- Тыы…, что с тобой? Какая прежняя? Какая старая?
- Ты что, дурочка?! - крикнул я, совсем потеряв контроль над собой. Рассказываешь мне о своём любовнике и… не стесняешься. А я-то думал… у нас настоящая любовь, до гробовой доски.
Гвен несколько мгновений непонимающим взглядом смотрела на меня, а потом как расхохочется - ха-ха-ха, и опять - ха-ха-ха. У неё от смеха даже слёзы на ресницах повисли.
- Ох, какой же ты дурачок, какой дурачок! - останавливая смех, воскликнула она. Да он же…
И опять ха-ха-ха!
Явно смешинка попала ей в рот, решил я и, не переставая сердиться, продолжил:
- И с какой-такой радости ты заливаешься? Довольна… встречей? Так я тебя не держу!
Я бы ещё, наверное, долго продолжал кипеть и возмущаться, но она, теперь уже не произнося ни слова и не смеясь, с грустной улыбкой смотрела на меня.
И я тоже замолчал, но только теперь я обиженно сопел носом, да вздыхал.
- Даа, насмешил ты меня, - грустно сказала Гвен. Ну, о каком любовнике речь? Я же твоя всегда была…, и буду. Ты же мой единственный мужчина, а он…, он просто профессор археологии, и ему почти две сотни лет…. Господи, наградил же ты меня неимоверным ревнивцем.
- Ты серьёзно? - стараясь унять бешенное биение сердца, прошептал я.
- Ну, конечно, дурачок мой. Конечно.
- А он…? - всё ещё пытаясь до конца разобраться в происходящем, спросил я.
- Профессор предложил мне полететь с ним, и его группой сотрудников, на Рас-Альхаг…
- Кудаа?
- На Рас-Альхаг, - повторила она, - (по-арабски «рас-эль-хагу - голова змееносца). Согласно легенде Змееносец - это Асклепий (римляне называли его Эскулапом) - бог медицины, сын Аполлона.
- Ии…, когда…?
- Когда вылетает группа? - уточнила она мой вопрос.
- Да.
- Через пару месяцев. Ещё не всё оборудование завезли.
Я вздохнул так сильно, что даже цветы, в горшке стоящем на окне, зашелестели листьями. Ну, Слава Гераклу, я не брошен, я любим моей принцессой!
Радости моей не было предела, и я сказал:
- Гвен, правда, я дурак. Ты уж прости меня. Но…, когда я вижу мужчин рядом с тобой, или ты говоришь о них, я теряю голову, я теряю рассудок.
- Не надо, дорогой, мне твоя голова ой, как нужна, и тебе тоже…. А, что нового у тебя? - сменила она тему разговора и подняла на меня взгляд.
В её взгляде было столько любви и тепла, столько участия и заботы, что я не выдержал, и поцеловал: сначала в лоб, потом расцеловал её прекрасные жёлтые глаза, затем дошла очередь до губ и…
Ну, какое может быть продолжение разговора или выяснение каких-то там отношений в такой ситуации? Да никакое…
Отдыхая, мы просто лежали, крепко обнявшись, и не было нам дела ни до профессоров, ни до погоды за окном…. Ни до чего нам не было дела. Во всём свете были только я и она, Джонатан и Гвен, два, бесконечно любящих друг друга человека, два, бьющихся в унисон, сердца!
* * *
На следующий день я рассказал Гвен о своём новом задании. Я даже похвастался, что меня не забыли в Министерстве, и что задание необычное, не всем такое дело поручают. Только, заглянул я ей в глаза, помоги мне, расскажи, если знаешь, о Северной Короне. Мне придётся туда слетать на несколько дней.
А на чём ты полетишь? - заботливо поинтересовалась она. А я, чтобы совершенно успокоить её, ответил - на нашем МАУК-3074, и добавил: «Он же автоуправляемый. Моих знаний хватит на то, чтобы взойти на борт, долететь до места, и спуститься».
Ноо…, ведь… корабль не… совсем наш…, - обеспокоенность плеснулась в её глазах.
Теперь наш. Я его зарегистрировал на наше имя. И на моё тоже? - спросила она. Да, ответил я, теперь он МАУК-3074ГВЕН-1529 и поцеловал жену. Спасибо! - сказала она, и я получил ответный, горячий поцелуй в губы.
Затем Гвен поделилась со мной знаниями из космической астрономии. Она, сев рядом со мной, сказала:
- Созвездие Северной Короны небольшое по размерам. Оно расположено между Геркулесом и Волопасом. Его главная звезда Гемма (от латинского gemma - драгоценный камень) является как бы центральным украшением обращённого к северу открытого полукружья звёзд.
Легенда, связанная с названием этого созвездия, говорит - античный герой Тесей, сын афинского царя Эгея, после нескольких подвигов попал на остров Крит. Там, в большом дворце с несчётным количеством запутанных ходов-лабиринтов, жило чудовище с туловищем человека и головой быка - Минотавр, которому афиняне ежегодно посылали на съедение семерых юношей и столько же девушек.
Ариадна, дочь царя критян Миноса, полюбившая Тесея, дала ему клубок ниток.
Убив Минотавра, Тесей, держась за прикреплённую у входа нить, выбрался из лабиринта и вывел за собой афинских юношей и девушек.
Герой взял с собой Ариадну, однако позже оставил её спящей на берегу острова Наксос.
Ариадна стала женой бога Диониса, получила от богов свадебный подарок - корону, которую боги позже
