«Республики ШКИД»
- Квартиру свою хотел бы. – нашел Коля подходящую мечту – Машину. Зарабатывать бы побольше не против.
- Ну, с этим поможем, дай срок. Еще что?
- Съездил бы куда-нибудь, за границу, на юга. Или в Париж.
- С кем в Париж, с подругой, с той, что тебе нравится?
- Ну хотя бы.
- А что ж ты, в Тулу со своим самоваром? Парижанку какую-нибудь не хотел бы?
- Я ж по-французски не говорю. Как мы общаться будем.
- Логично. Видно, что с техникой работаешь, все рационально у тебя. Ну хорошо. – вроде как вынес маг резолюцию – Для первого знакомства вроде как будто хорошо. Сейчас пойдете с Аленой, она тебя немного проинструктирует. Сотовый есть?
- Нету.
- Купишь. Можешь к тарифу не подключаться, но мобильник купи, и все время носи при себе. Можешь и не включать, но с собой чтобы всегда был. Деньги на карманные расходы, на первое время, вот, бери.
Иванов выдвинул из стола полку, там вместо вилок и ложек были навалены кучей банкноты разного достоинства, вперемешку рубли и доллары, с редкими островками евро.
- Бери, сколько надо.
Пустовалов, не разбирая, загреб охапку купюр, сложил стопкой и спрятал в карман трико.
- Иди. – сказал Иванов. – Алена, проводи его.
- До свидания.
Пустовалов и Райское Яблоко вышли на лестницу. Алена достала сигареты. Закурили.
- Ну как? – спросила Алена.
- Да черт его знает. Бодяга какая-то.
- Сейчас одеваемся, идем в город. Еще поговорим и кое-с кем тебя познакомлю. Сколько ты взял?
Коля посчитал деньги. Оказалось, что в кухне у Владимира Игоревича он завладел шестью с небольшим тысячами отечественных денежных единиц и пятьюстами заокеанскими.
- Нормально на первый раз. – сказала Райское Яблоко. – Как оденешься, выходи. Я у подъезда подожду.
С того дня и стал Пустовалов у Иванова учиться. Вернее, учила его больше Алена. Иванов ее лучшей своей ученицей считал, потому доверял ей новичков вводить в курс дела, с азами, так сказать, знакомить. Сам он Николая к себе разок-другой в неделю вызывал, разговаривал с ним, расспрашивал, что они с Аленой «проходили», слушал его, головой одобрительно кивал, иногда вставлял что-нибудь. А с Райским Яблоком Коля каждый вечер виделся, обычно – гуляли, и она рассказывала.
Она ему говорит:
- Окно, или вход, это вероятность воздействовать на конкретного человека. То есть то, что можно с ним делать – много или мало, это «окно» называется. Размер окна от многого зависит. Очень большое окно это согласие самого заклинаемого.
- Это как?
- Ну, когда он сам к Владимиру Игоревичу обращается, просит что-то с ним сделать, то это наши возможности очень увеличивает. Вообще, вход это всегда участие самого человека, прямое или косвенное, но обязательно его личное участие. Без этого никакое путевое заклятие не наложить. Подругу твою Иванов без входа привораживал, она тебя и кинула.
- А если он не согласен, тогда как?
- Окном может быть какая-нибудь его вещь: часы, варежка, ручка – любая вещь. Но это ненадежно: Чтобы заклятие действовало, надо чтобы эта вещь при тебе была. А если, например, ты чьи-нибудь часы взял и поколдовал на них, а заколдованный на другой день себе новые купит, то все, заклятию конец. Так что если ворожить на вещь, то надо брать что-то незаменимое.
- Например?
- Например? Ну, например, я сама не видела, но слух такой у нас ходил, что у Иванова в морозилке чья-то почка лежит замороженная.
- Ни хрена себе!
- Но это между нами. А можно наоборот, обратный заговор на вещь – то есть ты ей что-то даешь, и пока вещь у нее, заклятие действует. Но опять же, если выбросит, или потеряет, или просто забудет – все. Есть на слово. Ты сегодня слово загадал, а она скажет его – и подействует, скажет второй раз – пропадет. Агрессия любая это очень хорошее окно. С тем, кто на колдуна наедет, колдун практически все что хочешь сделать может. Мы с Владимиром Игоревичем один раз гуляли вот так же, и нас на переезде подрезает «лендровер». Иванов пошептал в руку, потом рукой вот так махнул – Алена взмахнула рукой, словно слегка подбрасывая какой-то мелкий предмет – им вслед. Тачка за угол заехала, мы, пешком, туда же. Смотрим, а они в столб въехали, на полной скорости, видимо; всмятку короче машина.
- А если без окна, то это от балды?
- Почему. Нет, не обязательно. Можно и без входа такое заклятие сотворить, что ахнешь. Но для этого надо, конечно, фантазией обладать. От балды – это вообще любое заклятие, сделанное без большого старания или без четкой мотивации. Такое даже с хорошим входом не бывает надежно.
Пойдем, еще покажу фокус. – вдруг сказала Райское Яблоко.
Они свернули с Чапаева в 15 микрорайон и прошли в «Славянский Двор», в продмаг на первом этаже.
- Сейчас двенадцать доходит. – сказала там Алена – Если повезет, то как раз Марину Николаевну встретим.
- Это кто, тоже из ваших?
- Да, сейчас все поймешь.
Минут десять они побродили меж рядами. Алена взяла себе что-то на вечер, Пустовалов – две бутылки пива.
- Возле хлеба, видишь? – спросила Алена.
- Что там? – спросил Николай.
- Ничего не замечаешь?
- Не-а.
- Теперь смотри:
Алена вытащила из сумочки два зеркала. Одно Пустовалову дала, другое оставила у себя в руке, держа позади Колиной головы.
- Смотри через два зеркала.
Пустовалов поглядел, и увидел в своем отражении женщину в красной куртке, выбирающую с полок продукты.
- Теперь так гляди. - скомандовала Алена.
Пустовалов поглядел так. Женщина с двумя буханками в руках проходила к выходу. Алена с Колей потянулись за ней.
- Здравствуйте, Марина Николаевна. – поздоровалась Алена.
- Привет, Алешка!
И ушла.
- Понял? – спросила Алена.
- Не понял. Она откуда взялась?
- Она давно там ходила, только ты не замечал. Марина Николаевна тоже у Иванова работает. Она его незаметная тетенька.
- Невидимка, что ли?
- Незаметная. Она у Владимира Игоревича по хозяйству. Готовит, убирает, ну и в магазин вот ходит.
- И что она, вот так все ходит и берет что хочет?
- Нет, в основном только что Иванов заказывает. И только в тех местах, где он скажет, каждый раз в другом. И всегда в больших магазинах, или на рынках, чтобы большой недосдачи не было и лишних подозрений не возникало. Ну и себе, конечно, тоже берет – с его разрешения.
- Так она куда хочешь может пройти? – спросил Коля. – В банк, например, на склад?
- Ну да, практически куда хочешь, ее нигде не заметят.
- А на камере? Ее камера заснимет?
- Заснять-то заснимет, только ты и на записи ничего не увидишь, пока не посмотришь через два зеркала.
- А сам он может так сделать?
- Кто, Иванов-то? В смысле незаметным стать?
- Да.
- Конечно.
- Слушай, так он что, ВСЕ может? Может пройти куда угодно, все узнать, сделать с тобой все, что захочет?
- Ну да, в общем так.
- А почему прячется тогда? Никто про него не знает. Давно бы уже королем был, или каким-нибудь шейхом в пустыне? Ему же это как два пальца.
- Да нет, не как два. – не согласилась Алена.
- А как?
- Вот Марину Николаевну взять. – они прошли мимо церкви и вышли на Дружбу Народов. – Она ходит везде, все таскает без палива, а знали бы все про незаметных – что тогда?
- Что?
- Да вешали бы везде на входе по два зеркала, и кончились бы у Владимира Игоревича халявные булочки с маком.
- Из-за этого, что ли?
- Да нет, конечно. Не только из-за этого. Любое заклятие вообще, не только на незаметность, а вообще любое очень трудно сотворить, но очень легко разрушить, если знать как. Если бы все про колдунов знали, то все это колдовство ни шиша бы не стоило. Поэтому очень важное правило у колдунов – не высовываться. Два раза подряд в одном месте брать нельзя. Два раза ворожить для одного человека – низя. Ничего низя, что может привлечь лишнее внимание. Про всякие объябления в газетах, про телешоу, про массовые сеансы, заряженную воду – и говорить нечего.
- А если все равно будет светиться?
- Он этим всех колдунов подставит, от всех и получит. О таких вещах быстро узнают.
- А как узнать? Их же до фига, придурков всяких, кто под колдунов работает. Как узнать, настоящий он, или нет?
- До фига то их – до фига. Только ведь никто из них на самом деле ничего не умеет. А если бы появился такой колдун, который действительно свое дело знает, а не только пыль в глаза пускает без толку, то о нем, поверь мне, в два счета по всему миру бы вести разлетелись.
- Понятно.
Так Алена понемногу знакомила Пустовалова с его будущей специальностью.
22 июля в Нижневартовске было объявлено штормовое предупреждение, чего давненько уже не случалось. В тот же день Иванов позвонил Николаю на его новый мобильный. Пустовалов еще не подключился, и не заряжал телефон. Тем не менее, сотовый зазвонил. Иванов вызывал Колю к себе. Одного, без Алены.
- Вот, что, Николай; - сказал Владимир Игоревич – Парень ты ничего, толк из тебя, я думаю, со временем будет. Я дам тебе поручение, первое твое. Понимаешь?
- Да, вроде.
Иванов вытащил из письменного стола и положил перед Пустоваловым раскладную открытку «С юбилеем», разукрашенную розочками и свечками.
- Возьмешь сейчас денег еще, пойдешь на вокзал и купишь себе билет на автобус. До Корликов. Там мой друг живет, Толя Айпин, у него скоро круглая дата. Отвезешь ему открытку, отдашь – и сразу назад. Понял?
- Да, понятно.
- Смотри: открытку по дороге не открывай, не читать. Ясно?
- Конечно.
- Алене ничего не говори. Поезжай один, никого не бери с собой. Если будет Алена спрашивать, вызывал ли я тебя – молчи. Никому другим тоже ни слова.
- Все, понял.
- Ну давай. Как вернешься – позвони.
- Хорошо.
Дело нехитрое. Купил Коля Пустовалов билет, сел да поехал. Только стало ему в пути скучно. Ехал он один, Иванов не велел никого брать, да и кто польстился бы – к черту на кулички. Автобус полупустой, ни музыки, ничего. За окном все елки да елки. Поговорить и то не с кем. Тоска вобщем. А еще открытка эта. Папку для нее Пустовалов не захватил. В карман не положишь, помнется. На полку багажную – грязно там. Вот и приходилось в руках всю дорогу мусолить. Взял да и прочитал – что такого: была бы, действительно, какая-то тайна, то не дал бы Иванов так, без конверта даже.
«Здорово, Толян! Привет из Нижневартовска! Мои поздравления с наступающим юбилеем и наилучшие пожелания. Желаю долгих лет и крепкого здоровья, друг!
Владимир Иванов.»
Только и всего. Даже хмыкнул коля. Что такого? Почему сказал не читать? Секретов никаких нет, обычное поздравление, даже видно что не особенно Иванов голову ломал.
А может проверяет? Прикинулся невидимкой, сидит рядом и смотрит, прочитает Коля, выполнит его поручение, или сжульничает. Не на того напал! Зеркало, которое Райское Яблоко в магазине ему дала, Пустовалов тогда в карман к себе положил. Теперь достал. Не поленился, дошел до водителя, и осмотрел через два отражения салон. Вроде, никого посторонних. Шофер посмотрел на Колю искоса, но ничего не сказал.
Успокоенный Николай на место сел, открытку сложил, и больше не раскладывал. В окно смотрел.
Не спал Пустовалов, глаз не смыкал. А как вышел из автобуса – будто от сна очнулся. Домики какие-то кругом, за ними – сосны. Совсем место незнакомое, и, главное, как попал сюда – непонятно. Голова точно, как спросонья, не варит совсем. Автобус позади… Ясно – сел по ошибке не в тот, задремал по дороге, вот и заехал куда-то в старый. А как
