О сакральном символизме Гёбекли Тепе

газель, ящерица (эмблема плодовитости (яйца), как и черепаха)) и бога-отца (бык, кабан, лев, змея (в неолите и позднее)), представлены в следующих сочетаниях:
осёл, змея (представлен Единый бог (далее "Бог"), которого колонна и отображает);
осёл, газель, лев/леопард (представлены в совокупности: и Бог, и его обе ипостаси);
кабан, птица, лиса, бык (здесь обе ипостаси Единого бога амбивалентны);
змея, лиса, бык (обе ипостаси Бога с акцентированием на роли богини-матери);
кабан, птица, лиса (обе ипостаси Бога с акцентированием на роли богини-матери);
змея, лиса, ящерица (представлена исключительно богиня-мать);
По всей вероятности, в мезолите на изображения человека подобная сакральная символика (отождествлявшая его с божеством, как, к примеру, рога не шлеме Нарам-Сина) наноситься не могла, чего, наверное, нельзя сказать о соотнесении колонн без всякой символики с образами предков. И тогда в вечном "хороводе" воссоздания, вращающемся вокруг амбивалентного изначального Единого бога-творца, вполне могли принимать участие и боги, и обожествлённые (?) предки (колонны без символики); т.е. в Гёбекли Тепе впервые была выражена наглядно  (воплощена в камне) неандертальская концепция посмертного возрождения.
Должно заметить, что особенности устройства храмового ком­плекса Гёбекли Тепе и его изображения не позволяют статистически достоверно выявить признаки явного предпоч­тения богини-матери в культово-мифологи­ческих воззре­ниях строителей ХI-Х тыс. лет до н.э. (хотя и окультуренное зерно уже сажали на территории Сирии примерно в ХI-Х тыс. до н.э.), если не брать в расчет то, что в плане все святилища вы­полнены в форме круга/овала, хотя и встречаются (вторые, типа "скамья") стены прямоугольной формы, а также и некоторое количественное преобладание символики богини-матери на стенных колоннах. Низкая (ок. 1 м) овальная (либо в форме круга) камен­ная ограда («ска­мья» - по выражению К. Шмидта) окружает каждую стену (т.е. у святи­лища, в основном, - по два кольца (овала)). Вместе с тем, некоторые овальные строения окружены и прямо­угольными каменными стенами (т.е. здесь, в этих святилищах, по-видимому, акцент делался на отправлении культа мужской ипостаси Единого бога), высотой ок. 1,8 м, возведёнными, вероятно, на второй, более поздней, стадии строи­тельства. И, тем не менее, согласно кос­венным признакам (следы ритуалов), в Гёбекли Тепе, этом одном из древнейших храмов Ойкумены, вероятно, в силу развитой ещё со времён среднего палеолита традиции, всё же выявляется определённое предпочтение, отдаваемое культу Всеобщей Матери (владычице жизни).
Характерно, что все святилища храма сгруппирован­ы в четыре  подком­плекса (вероятно, различного назначения) по пять святилищ (см. выше) разных размеров и, видимо, функциональности в каждой группе (сакральность, количественно представленная как 4 по 5, может быть соотнесена с хтоничностью небосвода (космоса)).
Так, в окрестностях храма Гёбекли Тепе найдены большие известняковые кольца, а также и большой прямоугольный "объект с большим центральным прямоугольным отверстием" (т.е. рама) из "цельной монументальной каменной плиты" ("похожий экземпляр" обнаружен "на юго-восточном плато", и он "примерно в два раза больше"). И, как замечает К. Шмидт, "их предназначение пока непонятно".
В свете сакральной символики представляется, что эти очень большие кольца и рамы (прямоугольники) могли стоять на подходах к храмовым подкомплексам (которых четыре) и служить эмблемами Великой матери, богини Неба, и бога-отца (вполне допустимо, что у этих эмблем совершались жертвоприношения).
 
Итак, храм в Гёбекли Тепе, как представляется, связан не только с культом поминовения предков, как, в частности, у неандертальцев пещеры Брюникель; но и (в русле культа предков) с отправлением обрядов посмертного возрождения (к примеру, рождением, инициацией, погребальной практикой; иными вехами состояния "перехода", которые и отправлялись в соответствующих в подкомплексах).
Отметим, что единое мнение относительно назначения комплекса Гёбекли-Тепе пока не сложилось. Сам Клаус Шмидт полагает, что открытый им храмовый ком­плекс был местом па­ломничества и молений, проведения различных празднеств и ри­туалов (т.е. «универсальным»).
Тот факт, что на территориях святилищ были обнаружены следы повседневной трудовой деятельности (обработка камня, приготовление пищи), свидетельствует о наличии в храме Гёбекли-Тепе, помимо жрецов, и по­стоянного обслуживающего персонала, поддерживающего камен­ные строения и прочее в должном состоянии.
Примечательно, что при сопоставлении вида мегалитических сооружений Гёбекли Тепе с устройством ряда бо­лее позд­них храмов и общественных святилищ в различных регионах Ойкумены, выявляется достаточно широ­кий диапазон подобий, сходств и параллелей. Так, на юге Иордании, в Вади Файнан, обнаружена группа сооружений (9 600-8200 лет до н.э.), рас­положенных  на участке в 1 га (B. Finlayson. 2011 г.), которые, по мнению археоло­гов, не исполь­зовались в качестве жилья. Среди найденных строений своими размерами выделялось одно из них (обозначено как здание 075 WF16, очень большое по тем временам - 22х19 м), - из необожженного кирпича, овальной формы (строение заглублено и окружено низкой "скамьёй", как и в Гёбекли Тепе), с полом из глины и гипса. Обнаруженное же в Джерф-эль-Ахмар (9600-8500 гг. до н.э.) похожее сооружение было, примерно, в три раза меньше.