Хоронили купца с почетом, пышно. Жаль, вдова не присутствовала на похоронах. Безутешная вдова, не помня себя от горя, лежала пластом. Такова была официальная версия. Элиас расспросил своих слуг, изменится ли после смерти мужа положение вдовы. Служанка, выхаживавшая Анну, считала, что ее положение может измениться только к худшему. Родня купца видит в ней только препятствие на пути к богатству покойного. Они и меж собой-то устроят грызню, а вдова молодая, покойник ее ни во что не ставил, детей не было, сама из бедной семьи, сирота. Вероятнее всего, от нее захотят избавиться.
Элиас испугался. Как избавиться?
Ненужных женщин на Руси отправляют в монастырь, объяснили ему.
Элиас спросил, могут ли русские вдовы вновь выйти замуж. Могут, был ответ, но пока старшим в доме остается мужчина, родственник покойного мужа. Ему и решать, выйдет ли вдова снова замуж.
Нужно хорошенько все продумать. Ксавье, выполнявший у Элиаса роль консультанта и советника по всем вопросам, полагал, что хорошо бы заручиться поддержкой священника. Отец Иоанн понял Элиаса с полуслова. А Элиас, не дав батюшке высказать возможные отрицательные соображения, сказал, что решил совершить один из самых важных поступков в своей жизни, принять православие. Отец Иоанн не мог бы упустить такого прихожанина.
Прошло некоторое время, и Элиас стал официально именоваться Ильей. Почтенный человек, лекарь Илья Михайлович. По случаю своего крещения Элиас сделал еще один щедрый взнос в церковную кассу. Это называется "на храм".
Отец Иоанн, прекрасно понимая, куда клонятся интересы лекаря, несколько раз навещал вдову в ее доме, а когда она приходила в церковь, оказывал ей знаки уважения.
Почувствовав, что родственники покойного купца не собираются признавать за вдовой право на независимость и достойную жизнь, отец Иоанн отправил вдову пожить в монастыре и сам поехал вместе с ней. У него там дела. Родственники обрадовались, они восприняли это как намерение Анны уйти в монастырь. По дороге священник передает ей привет от соседа-лекаря. Вдова потупилась и поблагодарила священника за доброту. Пусть батюшка при случае поблагодарит лекаря за заботу о ней.
В монастыре Анна была в безопасности и спокойна душой. Осенью она возвратилась в Москву. Пока ее не было в доме, ее родственники перенесли в маленькую каморку ее вещи. Можно сказать, выкинули. Но, к удивлению домашних, как только Анна вернулась, в дом пожаловал отец Иоанн. Пока младший брат разговорами задерживал священника внизу, служанки бегом переносили обратно ее вещи, потому что батюшка захотел побеседовать с Анной в ее горнице.
Поднявшись наверх, батюшка сначала попросил ее рассказать, как она проводила время в монастыре, а потом спросил, не надумала ли она уйти в монастырь. Анна испуганно посмотрела на него и стала что-то отвечать, но отец Иоанн засмеялся.
- Знаешь, - сказал он Анне, - почему вы все называете меня отцом? Потому что все вы мои дети. Вот как у своей дочери я и спросил, что ты думаешь о дальнейшей жизни. Уйти от мира ты не хочешь. Ладно. Но ты еще молода, может, ты хочешь еще раз выйти замуж? Что бы ты ответила, если бы к тебе посватались?
Кто к ней может посвататься, вспыхнув, спросила Анна. На свете немало достойных людей, ответил отец Иоанн.
В тот же день священник побеседовал с одним из братьев покойного купца и убедил его, что нужно выдать вдову снова замуж. А еще через некоторое время в дом купца пришел самый уважаемый человек в здешних местах. Речь опять пошла о дальнейшей судьбе Анны. Словом, родственников уговорили.
Элиас прислал сватов. Это только так говорилось "прислал", в самом деле, он ничего не понимал в данной церемонии. Обряд сватовства он видел впервые и впервые в нем участвовал. Он потом долго вспоминал этот день. Сговорились сыграть свадьбу, как положено, после Рождества. Элиас поднес богатые подарки и невесте и ее родственникам. Уже бывшим, хотелось бы думать.
Теперь на правах жениха он мог увидеться с Анной. Две старые ведьмы, (причем, одна еще и старая дева!) неотступно присутствовали при их единственном свидании, отравляя им светлые минуты. Он в гневе погрузил их в сон. Во время официальной церемонии сватовства Элиас не мог поговорить с Анной. Теперь же, придя с визитом в дом к невесте, он хотел поговорить с ней, успокоить ее, чтобы она не опасалась, что второй брак будет таким же несчастливым, как и первый. Элиас хотел взять ее за руку, но она, почти испугавшись, отдернула руку. Он хотел бы многое сказать ей.
Теперь, при близком знакомстве, Элиас находил ее еще более привлекательной. Она отдохнула, выспалась, перестала вздрагивать и оглядываться, стала держать голову высоко поднятой.
Началась зима. Когда снег окончательно покрыл землю, они ездили кататься на санях.
Элиас был в полном восторге от невесты. Во-первых, она была необыкновенно хороша, глаза блестят, щеки раскраснелись от мороза. Во-вторых, она умела слушать, а это дорогого стóит. И вопросы задавала умные, а ему-то было что рассказать. И о себе рассказывала.
В доме у Элиаса спешно переделывали часть помещений, чтобы поселить молодую семью.
И вот пришло Рождество.
А после него свадьба. И Элиас привел в дом молодую жену. Он видел, что Анна расцветала на глазах. К ней хорошо относились все в доме. И она всех привечала. Элиасу очень понравилось, что Анна стала просто по-матерински заботиться о Жано. Теперь после крещения он был Ванюшей. Они все были теперь православными христианами, их имена почти не изменились. Мишо стал зваться Михаилом, а Ксавье, надо же, Савелием!
С приходом Анны в доме сразу стала чувствоваться женская рука. Она любила все украшать, и Элиас предоставил ей полную свободу делать все, что ей хотелось.
Была нечто, что сразило его: она пела. Однажды утром, вскоре после свадьбы, он вернулся в дом за чем-то забытым. Собирался ехать по делам. В столовой Анна, стоя к двери спиной, вытирала вымытую посуду и пела:
Матушка ты моя,
Что во поле пыльно?
Что во поле пыльно?
Он застыл, затаив дыхание, боясь пошевелиться, рассеять это волшебство. Она почувствовала чье-то присутствие и обернулась, закусила губу и выжидательно смотрела на мужа.
- Я не знал, что ты поешь, - прошептал Элиас.
- Я очень давно не пела, - ответила она.
Элиас был в восторге от ее волос. Он не желал признавать обычай замужних женщин прикрывать волосы. Хотя бы дома, без чужих, он хотел видеть ее с европейской прической. Он съездил в немецкую слободу и там, в галантерейной лавке перерыл весь товар и нашел подарок для жены: черепаховые гребни и шпильки для волос.
Вечером после ужина Элиас увел жену в спальню и положил перед ней обтянутую шелком коробочку, в которой лежали эти гребни и шпильки. Анна обрадовалась, как ребенок, но ничего не сумела сделать с первого раза. Тогда Элиас посадил ее перед зеркалом, купленном в той же немецкой слободе (его уверяли, что зеркало настоящее венецианское, почему-то они очень ценили зеркала, сделанные в далеком итальянском городе), расплел ей косу, полюбовавшись еще раз на роскошные волосы, в которые он так любил зарываться лицом. А потом соорудил на голове у Анны узел и скрепил его шпильками и гребнями. Видно было, что ей самой эта прическа понравилась необыкновенно. Было жаль распускать ее перед сном.
Однажды Элиас проснулся под утро от ощущения, что кто-то хлопает его по груди. Он открыл глаза: Анна спит рядом. Больше в спальне никого не было. Приснилось, решил он. Но тут же вскочил, как ужаленный. Не приснилось, это в режиме вибрации работал медальон, висящий у него на шее. Это было то, чего он ожидал менее, чем конца света. На цыпочках, чтобы не разбудить Анну, он вышел из спальни. Убедившись, что никого вокруг нет, он снял медальон с шеи, взял в руку и подключился.
"Где ты? Где ты?"
Полный шок! Оказывается, его медальон еще и индикатор! Он, идиот, пронес его через весь долгий путь в космосе и на Земле. Его нашли. Соотечественники вышли с ним, каторжником, на связь.
"Сообщи, где ты, и мы тебя заберем!"
Заберем куда? На каторгу?
Он не собирался отвечать. Пока он не вышел на связь, его "не видят".
Он поднял голову, увидев себя со стороны: он стоит босиком в пустой полутемной комнате и держит в руке свой военный медальон. За дверью спит женщина, которую он любит. Здесь же, в этом доме спят Ксавье, Мишо и Ванюша. Его семья.
Элиас усмехнулся и стал спускаться вниз. Было тихо-тихо, как всегда перед рассветом. Проснувшийся Ромулус подошел и ткнул носом в его опущенную руку, поздоровался. В предрассветном воздухе все предметы были нейтрально-серыми. Элиас направился к сараю, в котором были лошади. Войдя, он огляделся, взял молоток и, положив медальон на окованную железом часть верстака, разбил его вдребезги.
Удары разбудили другую собаку, зашевелились кони. Но это его уже не беспокоило. Он бил по медальону до тех пор, пока на верстаке не образовалась кучка маленьких металлических кусочков. Сегодня же он бросит осколки в печь кузнецу.
Разбив медальон, он поднимает глаза к небу и вдруг, неожиданно для себя, говорит:
- Пропадите вы пропадом!
Элиас оторвал кусочек от тряпки, которой конюх вытирал руки, и завернул в нее остатки медальона.
Когда он вышел из сарая во двор, ему навстречу уже спешил Мишо. Все в порядке. Нет причин для волнения. Индикатором был только медальон. Все остальное он собрал сам из того, что находилось на корабле после катастрофы. Медальон сегодня же исчезнет навеки.
Он входит в дом, тщательно закрывает входную дверь и возвращается в спальню, где, свернувшись клубочком, раскинув по подушке роскошные волосы, спит его красавица.
