сторону дороги, которая привела их в эти края.
Они беспрепятственно добрались до Пари, въехали в ворота усадьбы. Повариха, открывшая им ворота, и Ксавье, вышедший из дома, бросились им навстречу. Ксавье сказал, что сразу понял, что с ними что-то случилось. Повариха захлопотала, побежала готовить что-то для обеда. Мишо стал наливать воду из колодца в большой таз, чтобы сначала Элиас, а после и другие смогли умыться.
Мальчик, его звали Жано, с любопытством оглядывался. Собака подошла, виляя хвостом, потыкалась мордой в руки хозяина. Было заметно, что при виде собаки у мальчика спало напряжение, он поинтересовался у Мишо, не кусается ли собака. "У нас никто не кусается, " – был ответ.
Пока путешественники умывались, повариха накрыла на стол. Жано впервые оказался за столом в обществе троих взрослых мужчин, наверное, с его точки зрения, важных персон.
Несколько следующих за поездкой в деревню дней Элиас налаживал свою жизнь. Он решил оставить Жано у себя. Было решено, что он будет жить в одной комнате с Мишо, а Ксавье будет по мере возможностей учить его читать, писать и воспитывать. А в свободное время мальчик будет помогать Мишо по хозяйству.
У Ксавье появилась новая цель в жизни. Он, конечно, посовещался с Элиасом. Как же иначе? Студент захотел заняться юридической деятельностью. По-видимому, ему тоже придется поступить учеником к адвокату, а потом, подобно Элиасу, вступать в юридическую корпорацию. Разумеется, он не оставит секретарскую деятельность для Элиаса.
Вот так бы жить да жить! Но Элиас уже имел некоторый опыт общения с людьми и подозревал, что происшествие в деревне не пройдет для него даром. Несколько первых после возвращения дней он старался не выходить из дома, потом понемногу успокоился.
Он был прав, опасаясь продолжения деревенской истории. Молва о чудесном лекаре или о слуге дьявола (кто знает, как называл его тот монах?) нашла его и привела к его дому врагов. Повариху на рынке какой-то монах стал расспрашивать о ее хозяине. Еще один расспрашивал мальчика, как ему живется в доме у лекаря, не обижает ли.
И вот однажды днем в ворота дома постучали. Мишо открыл окошко в воротах. Доктора пришли звать к роженице. Элиас очень не хотел идти, как будто чувствовал. Но врачебный долг - это такая специфическая вещь! Конечно, он вышел, и тут же за воротами был арестован по обвинению в колдовстве. И ведь целая толпа пряталась за углом, и стражники были наготове. Больше всего Элиаса поразило то, что среди толпы в большом количестве находились те, чьих детей он лечил, и их самих тоже лечил.
И опять начинается потасовка. Стражников он вырубил всерьез и надолго. Кроме них никто не смог бы арестовать его, а они были вооружены. Были.
Толпа окружала его, но близко не подступала. В толпе Элиас увидел и того монаха из деревни, и своего доброго кюре, и незнакомых монахов. Видимо, кто-то послал за подмогой, потому что, пока Элиас призывал толпу разойтись, и отвечал на обвинения в колдовстве (как же иначе!), подоспел целый отряд стражников.
Элиас не мог допустить, чтобы его арестовали. Пустив в ход все свои силы и возможности, он вырвался из толпы, причинив серьезные повреждения стражникам, и не смог отказать себе в удовольствии, демонстративно, напоказ, чтобы все видели, ударил по лбу зловредного монаха. (Да что же это он все наносит оскорбления служителям культа!)
Как только Элиас заскочил в ворота, Мишо, стоявший наготове, запер ворота на два засова. На какое-то время это задержит нападающих.
Толпа за воротами, как морская волна, то приближалась, то снова откатывалась. Наступило затишье. Но утром следующего дня толпа собралась снова. Снова там были монахи и священники. Дело плохо.
К полудню прибыли какие-то официальные лица. Незнакомый старый священник постучал в ворота. Никто, разумеется, не открывал. Тогда священник встал перед воротами и громко, чтобы было слышно всем на улице и в доме, начал читать то, что было написано на большом листе бумаги. А написан там было ни больше, ни меньше, как приказ арестовать и представить церковному суду лекаря, именующего себя Элиас Трист, обвиняющегося в неуважении церкви, колдовстве, чернокнижничестве, а также в том, что вышеозначенный Элиас Трист продал душу дьяволу. И там было и про слуг его…
Элиас понял, что жизнь в этой стране для него закончилась. Нужно было попытаться спасти, кого сможет. У поварихи семья в деревне неподалеку. Элиас позвал ее к себе и объяснил, что ей лучше уйти. Она все поняла, правда, заплакала. Он охотно оставил бы Анет весь дом, но знал, что тогда она станет очередным обвиняемым. Он велел ей забрать свои вещи, все, что сможет или захочет взять из припасов, посуды, ценностей. Мишо помог ей сложить все в повозку, запряг в нее обеих лошадей. У Анет сыновья, она вдова. Ей пригодится в хозяйстве все.
Элиас задумал положить часть своих вещей в повозку Анет. Если им удастся выбраться из дома, они придут к ней в деревню, и он сможет забрать свои вещи. Хорошенько все обдумав, он попросил ее взять с собой Жано. Если что, эти святоши не пожалеют и ребенка!
В дальнем углу сада были еще одни ворота, они очень давно не открывались, и снаружи, с улицы, давно были замазаны и по виду практически не отличались от стены. Мужчины втроем вынули засовы, очистили и смазали петли, на которых держались створки ворот. Пришлось даже слегка подкопать землю под воротами, они словно бы вросли в землю. Им удалось приоткрыть одну створку, Мишо вышел и проверил улочку в одну и в другую сторону. Никого. Они открыли обе створки ворот, вывели повозку в узкий тихий всегда пустой переулок, посадили Анет на козлы, мальчика в кибитку. Анет взяла в руки вожжи и поехала прочь. Мишо быстро-быстро вновь закрыл ворота и заложил засовы. На всякий случай под ворота опять насыпали землю, чтобы не было видно, что воротами недавно пользовались.
Они вернулись в дом. Быстро-быстро продолжали собирать свои личные вещи. (Книги уехали с Анет.) С улицы раздались удары. Это стражники начали выламывать ворота. Мишо, посланный на разведку к воротам, вернулся с известием, что толпа выросла. Как же, бесплатное зрелище! Из-за ворот стали что-то кричать. По-прежнему требовали "выйти по-хорошему", видимо ворота были все-таки очень прочными. Поскольку выходить никто не собирался, осаждающие решили их выкурить. Кто-то кинул через забор горящий факел. До дома они вряд ли докинули бы, но стоит начать…
Элиас решился на очень большую затрату энергии. Он окружает себя коконом и забирает к себе Ксавье и Мишо. Он решает позволить осаждающим ворваться в дом, а самим потихоньку выйти через ворота, которые, конечно же, оставят распахнутыми, если не вообще сорвут с петель.
Примерно так все и получилось. Когда они уже уходили со своей улицы, перед поворотом, Элиас обернулся и увидел, что его дом, кажется, горит.
И опять с его губ сорвались слова, уже произнесенные однажды:
- Пропадите вы пропадом!
Теперь Элиас должен был позаботиться о своих верных (он в этом нисколько не сомневался!) друзьях. А ведь был еще и Жано!
Ксавье был образованным человеком, но все равно чувствовал себя очень неуверенно. Что касается Мишо, то только искренняя любовь к Элиасу мешала ему предположить, что он попал во власть нечистого. Элиас словно ребенка погладил его по голове и объяснил: - "Не бойся! Это не колдовство, это наука". Хотя, что можно объяснить испуганному человеку!
Элиас был рад, что он жил не в центре Пари, а в предместье. Иначе, ему было бы сложно выйти из города.
Целый день до самого вечера три человека в невидимом коконе двигались по дороге в том направлении, куда уехала Анет. Устав, садились отдыхать, ели, снова пускались в путь. Завидев на дороге других путешественников, встречных или попутных, они сразу же сходили с дороги в сторону.
К вечеру они дошли до деревни, где жила Анет, но до темноты сидели в зарослях. Нельзя было подставить под удар ее семью. Их никто не заметил. Они переночевали в доме Анет. Под утро все были разбужены причитаниями Анет. Элиас и Ксавье вскочили, уверенные, что беда пришла за ними и сюда. Оказалось, Анет вышла за ворота и увидела лежащего перед самыми воротами Ромулуса. Он был грязный, измученный, на голове и на плече раны. Видимо он пострадал от толпы, ворвавшейся в дом, его несколько раз ударили, когда он не ожидал, иначе он не позволил бы сделать это с собой. Наверное, пес долго лежал где-нибудь в укромном месте, а когда набрался сил, отправился по следу за Элиасом. Элиас сказал ему: - "Прости, дружок, я виноват перед тобой". Ромулус слегка вильнул хвостом, мол, прощаю.
Наутро стали держать совет, решать, как быть дальше.
Снова воспользовавшись своими спецсредствами, Элиас сумел за очень короткий срок вновь добраться до своей "закладки" в холмах и вернулся назад в деревню.
Ксавье предложил отправиться далеко на восток в страну, называемую Рюсú. Он там еще не бывал, но читал о ней. Она лежит в снегах, ее столица называется Москý, поэтому эту страну еще называют Московú.
Элиас подумал, что на этот раз хорошо бы воспользоваться своим челноком, закопанным далеко-далеко на континенте, именуемом Африка. Нужно связаться с челноком, расконсервировать его и вызвать сюда, только подальше от Пари, чтобы никто не смог связать трех незнакомцев с исчезнувшими из столицы чернокнижниками.
Возникло неожиданное осложнение: Жано наотрез отказался оставаться в деревне у Анет. Он хотел, просил, умолял взять его с собой, куда бы они ни направлялись. Элиас не ожидал, что Ксавье и Мишо поддержат своего воспитанника. Ну, что же, видимо в далекую снежную страну отправятся четверо мужчин. Так тому и быть!
До места посадки челнока они добирались очень тяжело, почти половину пути пешком. Анет подвезла их, пока было безопасно.
Вряд ли кто-то мог видеть прибытие челнока, ночь была безлунная, и небо полностью закрыто облаками, да и место уединенное.
К пребыванию в коконе старина Мишо уже привык, а тут челнок! Невесть что, да еще и летает! Элиас долго объяснял ему и мальчику, что можно было объяснить, дал все потрогать руками. Лучше всех держался Ксавье. Элиас иногда ловил на себе его испытующий взгляд. Временами ему казалось, что Ксавье вот-вот спросит его: - "А как там, в твоем мире?"
Убедить Мишо, что челнок идеально подходит для путешествий, было трудно. Элиас уже готовил себя к мысли, что Мишо останется, но тот взял себя в руки и со вздохом, но шагнул-таки внутрь.
В путь!
В полете было совсем не страшно. Жано сказал, что еще никогда не ездил в такой карете.
Они приземлились в горах в стране Альмань, так называли ее там, хотелось сказать, дома, во Франс. Это была большая страна, принялся тут же объяснять Ксавье, но состоит из нескольких отдельных княжеств. То, в котором они оказались, называется Вюртемберг. Элиас приложил массу усилий, чтобы вновь законсервировать челнок, предварительно зарядившись энергией. Но перед тем, как оставить челнок, он и Ксавье предприняли вылазку в несколько маленьких городков поблизости. Здесь Ксавье говорил не по-французски, а на языке местных жителей, дойч. В одном городке они
