смогу, но в остальном – порядок.
Конор ухмыльнулся. Но лицо его осталось непроницаемым.
- Шутишь – добрый знак. Завтра пойдешь со мной. Рано утром отправимся в лес, вернемся только к обеду.
- А на завтрак ведро ледяной воды?
- Нет, - ни намека на улыбку, - но не надейся, что будешь спать до полудня, как сейчас. Ты и так достаточно отдыхал, пока остальные работали.
- Да, - Райан оставил попытки заставить Конора улыбнуться.
Тот еще несколько секунд рассматривал Райана, как бы убеждаясь, что он действительно в норме, потом вышел и прикрыл за собой дверь.
Теперь, разговаривая с Конором, Райан не испытывал скованности и неудобства, как это было раньше. Теперь рядом с Конором он чувствовал себя в безопасности. Чувствовал, что это единственный человек, который действительно его понимает и искренне хочет ему помочь.
- Вот бы у меня был такой отец, - пронеслось в голове у Райана.
14
Конор разбудил его еще до того, как встало солнце. Идя по лесу, Райан с наслаждением вдыхал свежий запах росы и трав, слушал стрекотание кузнечиков. Один раз мимо него пролетела бабочка размером с его ладонь и с крыльями цвета спелой малины.
Они шли долго. Конор молчал, и Райан не решался начать разговор. Его особо не интересовало, куда они направлялись. Так нужно было – это все, что Райану требовалось. Интересная трансформация от ненависти к доверию, правда? Вскоре они вышли на каменистый берег, падавший в море отвесными скалами, о которые разбивались волны. Пахло солью и водорослями. Теплый ветер бил в лицо.
Конор встал в паре шагов от обрыва. Он смотрел в море так, как обычно смотрят семьи, ожидающие своих мужчин, возвращающихся из далекого плавания. Райан подошел и встал рядом. Кроме шума прибоя ничто не нарушало тишину. Здесь не водились чайки, и это было Райану по душе – не любил он этих вечно орущих морских крыс.
- Кого ты убил? – спросил Конор голосом, в котором звенел металл.
Райан был застигнут врасплох и потому не сразу ответил.
- Свою сестру, - пауза, Райан собирался с силами, - Ее звали Анна.
- Она для тебя много значила?
- Да.
- А как твои родители отнеслись к тебе, после того, что ты сделал? – Райан не понимал, зачем Конору нужно все это знать, но бил он в самые больные места, это точно, намеренно уж или нет.
- Мы никогда не были близки. Они меня не понимали да и не пытались понять. И после того, как… как Анна умерла, у них появилась большая и увесистая причина меня ненавидеть. Но меня это не очень задело.
- А должно было.
Райан посмотрел на Конора. Тот повернулся и встретился с Райаном взглядом.
- Запомни раз и навсегда, ты – чудовище, монстр, зверь. Называй, как хочешь. Глупо отрицать это. Не принимать себя таким, какой ты есть - большая ошибка, а для анимага она может иметь и имеет самые ужасные последствия. Ты такой, какой ты есть. Ты не в силах себя изменить и не сможешь изменить сложившееся о тебе мнение. Но кое-что сделать ты в состоянии. Помнишь, чему я обещал тебя научить в твой первый день на острове?
- Проявлять уважение и испытывать благодарность, - произнес Райан.
- Верно. Эти две вещи помогут тебе и остальным на время забывать о том, кто ты такой. Тебе будет легче сдерживать злость, а людям будет легче подавить свой страх. Ну и, само собой, только так у тебя есть шанс завести семью.
Райан как-то об этом не задумывался, но сейчас, когда Конор об этом сказал, понял, что действительно этого хочет. Когда-нибудь.
- А у вас есть семья? – выпалил Райан.
Последовала долгая пауза, и Райан уже пожалел, что спросил об этом. Но тут Конор заговорил:
- Была. Кажется, что давным-давно.
- И где они сейчас? – Райан понимал, что спрашивает лишнее, но ничего не мог с собой поделать.
Опять долгое молчание.
- Я убил их.
По спине Райана пробежала волна дрожи. Он знал это, на каком-то подсознательном уровне он догадывался, но не хотел даже верить в то, что это может быть правдой. Он опустил взгляд, проклиная ту силу, что заставила его лезть не в свое дело. Каждое следующее слово отдавалось в голове Райана тяжелым эхом.
- Я был чуть старше, чем ты сейчас. Вел, самую обычную жизнь мужа и отца двух сыновей. Мы жили на Окраинных Землях. Тогда я уже умел контролировать своего двойника и был благодарен Богам за это, - пауза, - но, как оказалось, преждевременно. В наших краях были частыми набеги дикарей, и однажды они напали на мою деревню. Это случилось ночью, они застали нас врасплох, и быстро захватили селение. К утру большинство мужчин убили, а женщин изнасиловали. Детей заковывали в цепи и собирались везти на рабовладельческие рынки. Каждый раз, когда я вспоминаю о том дне, мне не дает покоя только одна мысль – у меня была тысяча возможностей превратиться в дракона, прежде чем меня заковали в цепи, но я их все упустил. И знаешь, почему?
Райан отрицательно помотал головой.
- Я выискивал в толпе Риту с детьми, - опять пауза, на этот раз намного длиннее. Пока тянулось молчание, Райан во все глаза смотрел на Конора. На его лице юноша прочитал глубокую печаль. Медленно вздохнув, Конор продолжил:
- Меня приковали к столбу, кажется, начали бить, но я не замечал этого. До сих пор не знаю, почему они не прикончили меня сразу. Может, им нужно было на ком-то выпустить оставшийся пар. Я искал свою семью. И вскоре нашел. Верхом на Рите сидел какой-то подонок. Она вырывалась и кричала, но он ударил ее по лицу, и прижал к земле. Она все время кричала, пока он…, - молчание, - после него были другие. С каждым разом она все меньше сопротивлялась. А я просто стоял на коленях и ничего не мог сделать. Я кричал и пытался вырваться, но… - тут Конор закатал правый рукав, и на запястье Райан увидел узловатые кольца, опоясывающие кисть в нескольких местах. Конор вернул рукав на место.
- Когда я стер руки в кровь и перестал даже пытаться высвободиться мимо прошел один дикарь. Многие из этих одичалых собирали трофеи после боев и носили их на себе – уши, носы, зубы. Этот носил головы. Те, что были постарше, превратились в черепа. А поверх них я увидел… - Конор сглотнул, - я увидел головы младенцев. Я знал их. Знал женщин, которые были их матерями. Это было последней каплей. Я как будто…
- Выпали из реальности, - мягко подсказал Райан. Конор посмотрел на него.
- Да. Я очнулся в драконьем обличье. С моих зубов и когтей стекала кровь. Вокруг не было ни одного живого человека. Только трупы. Деревня горела. Я стал искать своих родных. Сначала я нашел детей, а потом и Риту… Боги да простят мне мои слова, но уж лучше бы ее изнасиловала еще сотня мужчин, чем то, что я с ней сделал. С ней и с моими сыновьями.
Он замолчал. Райан стоял, не зная, что делать и что говорить. Если можно было что-то сделать или сказать после такой истории.
- Эти шрамы, - Конор прикоснулся рукой к левой половине лица, - я сам сделал это. Пытался разорвать себя так же, как разорвал их. Но знаешь, что меня остановило? – теперь на лице Конора появилась вторая улыбка, которую Райан также будет помнить до конца жизни. Но в отличие от предыдущей, эта внушала благоговейный ужас и страх. Это была улыбка безумца. Очень несчастного и отчаявшегося безумца.
- Я подумал о том, что в мире десятки, может сотни, таких же. Таких же людей, которые не смогли сдержаться и совершили роковую ошибку. Мне захотелось…Черт, мне захотелось помогать таким людям. Можешь себе представить: я разорвал на части своих родных и еще десятки человек, и вдруг мне захотелось начать учить людей, как этого избегать, - тут он засмеялся; в его смехе было больше горечи, чем безумия. – Но в тот же день я понял, что если я буду учить людей избегать подобных ошибок, то буду величайшим на свете лицемером. Поэтому я решил, что я буду учить их немного другому.
Конор пристально посмотрел на Райана, заглядывая, казалось, в самые глубокие уголки его души.
- Я открыл школу на Каприи, чтобы учить людей жить с убийствами, которые они уже совершили.
Райан почувствовал, что следующие слова Конора он обязан запомнить. Потому что то, что скажет Конор и будет его главным уроком на острове Каприя. Он это знал.
- Единственное, что от тебя требуется сейчас, - продолжил Конор, его тихий голос не дрожал, оставаясь твердым и холодным, - простить самого себя. Сможешь сделать это – и считай, что обучился самому главному в жизни. Научился прощать. А со смирением придут и почтение, и благодарность.
Лежа вечером в своем домике (с починенной дверью) и глядя сквозь дыры в крыше на звездное небо, Райан думал о том, что сегодня произошло. Он думал о том, что пришлось пережить Конору, и это, в свою очередь, заставило его задуматься о том, что испытывали другие люди, такие же, как он с Конором. Люди, которые убили, но живут дальше. Райан думал о том, насколько сильным должен быть человек, чтобы не сойти с ума от груза вины за содеянное; сколько мужества нужно, чтобы помогать людям жить с ошибками, которые ты сам совершал.
А еще он думал о том, что завтра он сможет сохранить контроль над собой в зверином обличье. Он не просто верил в это. Он был в этом убежден.
15
У него получилось. Он сделал это так же легко, как до этого ходил и дышал. Райану понравилось новое тело. Ощущение силы, гибкости, жизни наполняли его в облике фенрира. А вот про шею Йорик говорил правду – Райан несколько недель привыкал к этому Г-образному изгибу на загривке.
- Ты не должен отделять себя от фенрира и наоборот, - говорил Конор, - вы с ним – одно целое. Вы делите все – тело, разум и душу. И будете делить до конца жизни.
Когда Райан показывал остальным, что он умеет в облике фенрира - а он прекрасно владел новым телом с первых же дней – на их лицах Райан видел восхищение. И радость. Радость за него. Он носился, как маленький щенок, переворачивался в воздухе, бегал с Натом и Викторией наперегонки, и все это время Райана переполняло детское ощущение счастья.
- Смотри из шкуры не выпрыгни или хвост не потеряй, - кричал порой Йорик прыгающему и дурачащемуся Райану, - ты и так со своим двойником рожей не вышел, Вики с Элли не смогут на тебя без слез взглянуть!
Когда все собирались за столом, завязывались оживленные и интересные беседы. Райан тоже в них участвовал. Только Конор почти все время молчал. Райан знал, что Конор больше никогда не скажет столько же слов за раз, сколько сказал на берегу.
- Как вы думаете, сможете завтра обогнать Йора? – спросила Элеонора с озорной улыбкой на губах.
- Конечно, - откликнулся первым Райан, - он же просто большая откормленная змея.
- Да к тому же не шибко красивая, - вставил Натан.
- Горе мне! – Йорик состроил грустную мину, - только и есть у меня что юмор и неповторимая шевелюра. Почему Боги так несправедливы, - и он театрально воздел руки к небу.
Все засмеялись. Ну, кроме Конора, разумеется.
- Но вы кое-что упустили из виду, ребятки, - Йорик с заговорческим видом улыбнулся, - под вами будут болтаться четыре колбаски, а подо мной – нет.
- Куда быстрее передвигаться бегом, чем ползком, - отозвалась Виктория.
- Вот и проверим.
Йорик обогнал всех. Он так плавно и легко скользил по устланной корнями земле, что, казалось, он и не ползет вовсе – летит. Все признали, что василиски, как и все змеи, грациозны и быстры, как молнии.
- Я
