для пьесы нужен мордобой в виде развязки. Я собрался сыграть эту роль, а морду бить некому. Самому набили. Профессор затих и на орбиту не выходит. Жену на меня натравил. Может, и вправду Калмана позвать? Эми, а где ваш строительный вибратор?
Матильда (с легкой грустью):
-- Мне в финале точно не поздоровится. Кто я Жоре? Так- сяк, приблудная читательница… А вот Танюшка – ого-го-го, какая важная персона. Она в тушканчике, у меня его нет, она Главбух, а я малярша, и то 1 разряда. Она - жена ученого с мировым именем, а меня можно и послать прилюдно.
Вот пусть теперь в своей пьесе с ней и отдувается за всех москвичей мужского пола. Он сам сказал: «каждая женщина достойна секса, но не каждая дважды». А иы с вами – не каждая. Ну, так хоть потрепались с самим мэтром современной русской литературы об анальном сексе.
За сценой раздается какой-то шум и из-за кулис выбегает Калман, на ходу разматывая свиток, ставший уже коричневым:
-- Как жАлка и убога твоя пьеса !
Читатели сначала заглянУт,
В надежде, что их здесь не обманУт.
А нету здесь ни юмора, ни секса!
Жора (оживляясь):
-- За такие калманбуры
Нужно мазать калом бурым.
Кажется, развязка близится. Масон, твой выход!
Калман:
-- Стою на авансцене, тих и светел,
А вас, пигмеи, даже не заметил.
Я так велик, что вам не дам руки,
Учите наизусть мои стихи!
Злой Масон (радостно потирая руки):
-- Ну, уж этому я щеки не подставлю! Иди-ка сюда, частушечник!
Альберт оглядывается на приближающегося Злого Масона и кричит:
-- Не надо! Я сам!
Прыгает в оркестровую яму. Масон ныряет за ним. Из ямы слышны крики, звуки ударов и треск разрываемых штанов. На сцену выползает Альберт Калман с фингалами под обоими глазами, а из прорехи на тыльной части штанов торчит все тот же свиток. Плачет и убегает за кулисы. За ним с видом победителя выходит Злой Масон и, торжествующе скрестив руки на груди, встает у края ямы.
Эмилия (удовлетворенно):
-- Вот это от души. Нормально, когда добро побеждает зло.
КОНЕЦ ВТОРОГО АКТА. ЗАНАВЕС
