перестает играть марш.
– Наши с вами ощущения глубоко субъективны и основаны на личном опыте, который и формирует понимание многих вещей. Но данный вопрос лежит в сфере экономики, и вот тут уже нет места для субъективизма – важен точный расчет, научный подход!
Митингующие затихают, внимательно слушая. Заяц подходит поближе. На сцене слева появляются Андрей и Денис, о чем-то споря.
– Все мы знаем, какие беды пришли на нашу землю. Мировая закулиса положила все силы на уничтожение нашей экономики. Но, все же, внешнеторговое сальдо в рублевом эквиваленте переводной валютной единицы расчетов со смежными контрагентами по межбанковским операциям на рынках заемных средств микрофинансового кредитования в макроэкономических объемах показывает, что прирост доходов населения увеличился более чем на 33% по отношению к такому же индексу за прошлый отчетный период.
– 33%, – недоуменно повторяют митингующие.
Андрей и Денис перестали спорить и подошли поближе, изобразив из себя саму внимательность.
– Но, а цены-то растут! В магазинах уже ничего и купить-то нельзя! – возмущаются женщины по очереди.
– Позвольте мне, как директору универмага, прояснить вопрос, касательно оцененного вами ценообразования как неприемлемого, – Семен Абрамович вытер платком потный лоб и, хитро прищурившись, продолжил. – Мы, работники торговли, ставим для себя первейшей задачей обеспечить вас, наших покупателей, самыми свежими и полезными продуктами.
– Да куда там, одно гнилье! – выкрикивает мужчина с плакатом.
– Попрошу не перебивать, мы же с вами собрались здесь для ведения диалога? Давайте придерживаться регламента, – Семен Абрамович вытер шею. – Индексирование цен на продукты первой необходимости, установленные перечнем национального комитета питания, составила не более 12,5%, а налоговый вычет по реализации продукции для социально незащищенных слоев населения составил до 37,5% от рассчитанной налогооблагаемой базы, что в свою очередь позволило провести индексирование отпускных цен на продукты питания на 15,7%. Если проанализировать также данные, озвученные Аполлоном Федоровичем, то получается, что даже с учетом роста цен ваше благосостояние улучшилось, причем на процент выше инфляции!
Гробовое молчание.
– Что-то я не заметила! – выкрикивает толстая женщина, ей вторит худая.
– Мы вам привели научный расчет, а ваше субъективное ощущение следует отнести к частному мнению, которое, заметьте, не запрещается в нашей стране! – Аполлон Федорович торжествующе смотрит на митингующих.
– Но, а как быть с оснащением больниц? Почему не выделяются эти деньги? – Ольга устало опускает плакат, тут замечает Андрея и приветливо машет ему.
Денис подталкивает Андрея в бок, тот сильно смущается.
– Видимо опять придется мне, – Семен Абрамович привычно начинает разворачивать платок, но передумывает и прячет его обратно в карман. – Правительством страны по поручению Президента была утверждена программа по оснащению и модернизации лечебно-профилактических учреждений и санаторно-курортных учреждений. Программа выполняется согласно графика, установленного приказом Правительства. За текущий отчетный период программа уже перевыполнена, более чем на 113%!
– Я думаю, – начал Аполлон Федорович, показывая Аркадию на часы, – что мы в полной мере ответили на ваши вопросы. Может у кого-то остались еще пожелания или предложения по существу?
– Да! – Андрей тянул руку вверх.
– А вы разве участник митинга? – недоверчиво посмотрел на него Семен Абрамович.
– Я здесь, получается, что да.
– Аркадий, запишите гражданина, – Аполлон Федорович указал на Андрея. – Прошу, ваше предложение.
– Предлагаю определить номинал зарплат чиновников и директоров в процентах.
– Простите, проценты от чего? – испуганно переспросил Семен Абрамович.
– Как из чего, из озвученного благоденствия.
Народ одобряющее загудел, хлопают в ладоши, Ольга одаривает Андрея любящим взглядом.
– Аркадий, как вы считаете, а не попадает ли предложение товарища под статью? – Семен Абрамович хватает за рукав опешившего полицейского.
– Простите, под какую же?
– Ну как под какую, экстремизм, конечно! – Семен Абрамович с силой сжимает его локоть, отчего Аркадий тихо подвывает.
Вырываясь, Аркадий, поправляя мундир, подходит к Андрею и предлагает надеть пару блестящих наручников.
– Пройдемте, гражданин.
– Куда? – Андрей в недоумении, Ольга с тревогой смотрит на него, но ее оттесняют митингующие, уводя со сцены.
– В отделение, куда ж еще, – Аркадий нетерпеливо поигрывает наручниками.
Денис пытается заслонить собой Андрея, но его отодвигает Рассказчик.
– А вы не могли бы для начала представиться, – Рассказчик достает блокнот с ручкой.
– А вы еще кто такой, тоже в отделение захотели?
– А может и так, но для начала, не мешало бы представиться, – Рассказчик, обращаясь к залу, – Думаю, что каждый из нас знает о своем праве знать имя и звание господина полицейского, но вряд ли кто-то по доброй воле захотел бы это узнать.
– Не трогай это… – Аполлон Федорович сильно морщится. – Я забыл, то ли журналист, то ли депутатешка, короче потом опять не отмоемся.
Аркадий нехотя достает удостоверение, Рассказчик скрупулезно переписывает данные.
На сцене появляются зайцы, выносящие реквизит.
Рассказчик с Денисом и Андреем усаживаются на лавку слева, окруженную стилизованной решеткой, справа садится Аркадий и под светом лампы строчит кипу документов.
Тягостное молчание изредка прерывается покашливанием и тихим перешептыванием.
– Господин полицейский, а когда нам огласят причину нашего задержания? – голос Дениса отрывает Аркадия от бумаг.
– Имейте терпение, гражданин, все узнаете в свое время, – Аркадий чешет голову и старательно выводит что-то на бланках.
– Я требую адвоката! – восклицает Рассказчик, Аркадий смотрит на него долгим мутным взглядом.
– Адвокат может быть предоставлен только после вынесения постановления о задержании.
– А оно уже вынесено? – вступает Андрей.
– На данный момент нет.
– Тогда мы можем идти домой? – с надеждой спрашивает Денис.
– Нет, – Аркадий раздраженно принимается за бланк.
– Получается, мы не задержаны, так? – Андрей встает с лавки и подходит к столу.
– Нет, вы не задержаны.
– Но и уйти домой тоже не можем? – Денис нависает над Аркадием, разглядывая уже заполненные бланки. – Тут ошибка.
– Прошу вас вернуться на свои места, – Аркадий убирает бланки от них в ящик стола. – Вы не задержаны, а приглашены для беседы в качестве свидетелей.
– Свидетелей? – Денис возмущенно вздергивает руки. – Но мы тут уже больше четырех часов, когда с нами проведут беседу?
– Я тут с вами тоже не отдыхать пришел, вернитесь на место, – Аркадий встал и показал направление. – Пожалуйста, вернитесь на место.
Денис и Андрей возвращаются на место. Рассказчик же, тем временем, раскуривает трубку, сильно дымя.
– Здесь нельзя курить, – Аркадий, не отрываясь, продолжает царапать по бланку.
– А, не знал, – Рассказчик продолжает дымить.
Выходит заяц в пожарной куртке и ставит перед Рассказчиком большой знак «Курение запрещено». Рассказчик предлагает ему отсыпать табаку, но заяц, усевшись рядом, начинает смолить не менее дымную папиросу.
– Любое правило, обязательное к исполнению всеми, являющееся обязанность каждого, в силу безапелляционности формулировки и большого количества проверяющих органов, со временем бронзовеет, становясь как величественный памятник, о котором каждый знает, но никто толком не может сказать, кому был поставлен, – Рассказчик выпускает несколько колец душистого дыма, Андрей и Денис натужно кашляют, – и защита прав одних всегда сопряжено с нарушением прав других, в попытке найти золотую середину – половина все равно останется недовольной.
Пожарник и Рассказчик удаляются со сцены. Андрей и Денис тихо обсуждают технические вопросы.
На сцену врывается мужчина с взъерошенными волосами и нависает над полицейским, Аркадий даже бровью не ведет, старательно заполняя бланки.
– Это произвол! Я буду жаловаться! – вопит мужчина.
– Карандышев, идите домой, – устало говорит ему Аркадий, не отрываясь от стола.
– Вы, представитель власти, на каком основании допускаете вопиющее несоблюдение ваших должностных обязанностей!
– Вы хотите написать жалобу? – Аркадий протягивает ему несколько бланков из стола и указывает на скамейку заключенных.
– Я буду жаловаться в прокуратуру! – вопит мужчина.
Аркадий, не глядя, дает ему еще несколько бланков. Мужчина выхватывает их и с гордым видом садится на конце лавки, искоса поглядывая на Андрея с Денисом, начинает заполнять.
Денис, махая рукой на городского сумашедшего, спросил:
– Так вот понимаешь, ну запустим мы линию хоть на сто циклов, а какой в этом толк?
– Эффективность вырастет, снижение затрат, увеличение выхода продукции, – недоумевает Андрей.
– Ну, вот смотри, ты выпустил больше продукции, так?
– Верно.
– Значит, ее надо сбыть? Увеличив сбыт, увеличиваешь долю рынка, так?
– Точно, каждая компания к этому стремится.
– Каждая, да не каждая. Все это работает только в условиях конкуренции. Что будет, если на рынке увеличится количество товара?
– Цены упадут, затем и спрос, когда рынок насытится.
– Вот, а кому нужно падение спроса? Ты вкладываешь в производство, наращиваешь мощности, а потом происходит затоваривание и депрессия.
– Ну, нам до затоваривания пока далеко, у нас скорее дефицит.
– Дефицит понятие относительное. Предложение покрывает минимальный спрос, определенный социальным заказом, согласен?
– В целом да, но не очень понимаю, к чему ведешь.
– Сейчас поймешь, если все выполняется, то зачем проявлять инициативу?
– Так, теперь я понял, но зачем тогда все программы по модернизации, к чему инновации?
– Как к чему? А должно же быть движение вперед? По отчетам оно вполне даже успешно.
– Ты думаешь, зачем что-то делать, если и так нормально? Логика твоя мне понятна, но я был на производствах, которые действительно хотят развиваться и развиваются.
– Не буду спорить, надеюсь, что их большее количество. В нашем же случае производить больше невыгодно – затраты выше, а денег на круг столько же, вот и балансируем. Ну а средства на модернизацию успешно осваиваются.
Мужчина вскакивает с лавки и бежит к Аркадию с заполненными бланками.
– Вот, прошу принять в работу!
Аркадий тяжело вздыхает и принимает все бланки, отмечает печатью, подписывает и возвращает половину.
– Когда я бы мог получить ответ? – мужчина нервно топчется на месте.
– Подождите, куда же они делись, – Аркадий хлопает ящиками стола, роясь в бумагах. – А вот, держите, дату поставите сами, хорошо?
– Проставлю, я вам всем проставлю! Я хочу, чтобы вы знали, я готовлю обращение в Верховный суд!
– В Верховный суд, – повторил Аркадий, роясь в нижнем ящике, – пишите, пишите, ответ получите в указанный срок.
– Я этого так не оставлю! – мужчина выбегает, тряся бумагами.
Аркадий устало смотрит на часы и тяжело вздыхает.
– Начальник, может по домам, сам же устал? – Денис подходит к столу и выключает лампу.
– Думаешь, мне все это нравится?
– Сомневаюсь, но у каждого своя работа, и доля тоже своя.
– Да какая там доля, учесть и
