несколько раз проспала тренировки, а придя и увидев как Игнис вся в мыле, синяках и порезах носиться с мечами, отжимается по локоть в грязи и воде, вздернула нос и сказала, что не женское это дело, а для магов вообще бессмысленное и бесполезное занятие, ведь есть магия.
И видя её растерянный и недоуменный взгляд, он рассмеялся, и продолжил зло мысленно с горящими черными глазами: - Дак ты даже не помнишь этого?! Час расплаты пробил Барби, и твоего Кена здесь нет. И не примчится он на единороге, какающем радугой, и не спасет тебя, на библиотеке сильный магический контур, здесь ведь книги магические. Привыкла, что всё в этой жизни тебе преподносится на блюдечке с золотой каемочкой: и институт родители подобрали, и за обучение заплатили, и квартирку подарили, и работку нашли; и чуть не забыл, про твоего личного кобеля юнца-соседа, готового оттрахать тебя в любой момент; а в Империи не сработало, да? Здесь самому себя делать надо, здесь ценится лишь твоя личная сила, а не сила тех, кем ты себя окружила. И красивая мордашка и тельце без силы только недостаток.
Я так понимаю, чувство стыда и стеснения имперцы не испытывают, интересно будет понаблюдать за развлечением истинного имперца. Так вот, как только Красноглазик наиграется с тобой, я адски больно начну тебя восстанавливать. А потом неимоверно медленно начну выпивать твою жизненную силу, превращая тебя в старуху, и ты умрешь перед зеркалом, наблюдая за своим увяданием. Жизнь за жизнь, это справедливо. Ты забрала у нас сына, из-за тебя я потерял Игнис навсегда, нас уже никогда не будет, ты разрушила мою семью, мою жизнь, ты заслуживаешь мучительную смерть.
От Бифариуса веяло смертью, казалось, она ощущает её прикосновение на своей коже. Комилетта перевела взгляд на Вупара и поняла, что эти двое не шутят и настроены на её убийство весьма серьезно. В глазах Вупара читалась жажда крови и страданий.
Она стала усиленно думать: «Меня хотят убить и убьют ужасным способом, если я что-нибудь не придумаю. Убить хотят, так как я слабая. Значит, слабость нельзя показывать ни в коем случае. Что-то в моем поведении, словах, подтолкнуло Вупара. И что же? Мой страх, молчание… что-то ещё. Думай, думай, у тебя мало времени. Он тебя клеймил, вывел раб на щеке. Он каждый раз подчеркивает, что ты раб. И как же я сразу не догадалась: я раб – он хозяин, правила игры были сообщены мне в самом начале, а я правила не стала соблюдать».
- Хозяин, истошно кричать и трястись я, ваш раб, не буду, впрочем, как и сопротивляться. Я в полном вашем распоряжении, хозяин, и жду указаний, – слегка дрожащим голосом с проскальзывающими нотками холода ответила она и, собрав всю смелость, зло посмотрела в глаза нависшего Вупара. Он едва заметно улыбнулся, резко отпустил её и быстро сел на свое место за столом и, как ни в чем не бывало, начал объяснять про наиболее часто используемые иероглифы Царства Теней.
Бифариус устремил злобный взгляд на Вупар. Одним ловким ударом ноги, Вупар переломил лежащие на столе ноги Смерти, которые тут же стали быстро срастаться. А Бифариус со скрежетом сжал зубы, чтобы не закричать от боли.
- Мы в библиотеке Смерть. Стол не место для ног. И прав был повелитель, интригующее зрелище, – наблюдая за восстановлением его ног, сказал спокойно он.
- Ты что творишь, Красноглазик? Больно ведь, – насупившись, обиженно произнес Бифариус, пододвигая стул к столу.
Комилетта села за стол, взяла ручку, второй рукой прикрыла оголенную грудь.
- С твоим убийством немного повременим, раб. Считай это вторым шансом, третьего не будет. Обе руки на стол. Прикрываясь, ты показываешь свою слабость, раб, – холодно произнес Вупар и сдернул с неё остатки бюстгальтера. Она подавила крик, постаралась придать лицу каменное выражение, вторую ватную руку разместила на столе.
Бифариус окинул грудь Комилетты внимательным взглядом, скривил лицо, будто его подташнивает и с отвращением произнес: - Вроде молодая, а грудь уже висит, к старости вообще до пупа отвиснет. Вот я ржать на тренировках буду, смотря, как ты с ними бегаешь, отжимаешься, орудуешь мечами.
Вупар также с интересом рассмотрел её грудь и всё тело. Комилетта, готова была провалиться сквозь пол или умереть, она усилием воли заставила себя не закрыться, не убежать и не зарыдать, она с силой сжала челюсть, зло сузила глаза, прожигая Бифариуса темной синевой.
- Грудь, да и тело, совсем не для имперца. Грудь слишком большая, тяжелая, поэтому слегка отвисает уже в молодости. На тренировках, и особенно в ближнем бою, будет весьма непросто. Впрочем, тело соответствует телу мага Воды, хотя мышц не хватает. Смерть, закатники с ума сходят вот по таким формам, в Империи много анекдотов на эту тему. Поэтому и была 100-летняя война, закатники отказывались выдавать магов Воды и скрывали их всеми силами, подставляя города и деревни под полное уничтожение. Значит, такие формы не в твоем вкусе, Смерть?
- Нет, Красноглазик, по мне это слишком. Если касаться внешности, то я женщин поминиатюрнее люблю и с длинными волосами. Миниатюрнее у них должно быть всё. А ты, каких предпочитаешь?
- Сопротивляющихся, боевых или хотя бы трясущихся и истошно вопящих, с ними интереснее. Внешне, в принципе не имеет значение, хотя – и Вупар, едва касаясь, с отвращением на лице, провел пальцами по подбородку Комилетты - слишком ухоженная мягкая белоснежная кожа магов Воды раздражает – резко больно сдавил её подбородок - вот если на ней есть шрамы, то уже интереснее становится – и медленно лизнул шрам. Комилетта сглотнула. Затем он, пренебрежительно отталкивая, отпустил подбородок, сел прямо, взял карандаш и продолжил: - Время разговоров завершено. Объясняю один раз, в конце проверю вас, будут ошибки – будет наказание. Иероглиф, который неправильно запомните, выведу на вашем теле. Итак, запоминаем написание следующих иероглифов на языке Царства Тьмы: «иноти» - что значит жизнь – и вывел медленно в воздухе красным очертание иероглифа, которые зависли в виде пара.
Бифариус и Комилетта принялись его записывать на листках.
В дальнейшем Вупар называл и рисовал иероглиф, а маги его записывали. Так прошло 4 часа, затем началась проверка, полученных знаний.
- Поскольку ты не мой раб, даю тебе, Смерть, право выбрать часть тела, на которой я выведу иероглиф «Тьма», – спокойно произнес Вупар, стоя около Бифариуса.
- Красноглазик, я его запомнил правильно, просто порядок написания черт спутал, это вообще не ошибка. И ты ведь знаешь, Красноглазик, что моё тело тут же восстановится, так что твои действия бессмысленны.
- Раз ты отказываешься от выбора, это будет тыльная сторона правой ладони, – с силой прижав его правую руку к столу, произнес спокойно Вупар, и, приняв боевую трансформацию, стал ногтем свободной руки выводить иероглиф.
– Да ты действительно восстанавливаешься, помимо своей воли. Но вот мизинец на твоей правой руке не отрастает ведь каждый раз. Значит, помимо воли ты восстанавливаешься только первый или несколько первых раз. То есть иероглиф мне придется вывести на твоей руке несколько раз. И до следующего нашего занятия не смей его убирать, Смерть. Увижу, ладонь отрублю, и буду отрубать все разы, пока ты не перестанешь её восстанавливать.
Бифариус, сжал челюсти, пока его рука восстанавливалась, а потом произнес: - Ну, ты и педант, Красноглазик, ты же не татуировку мне делаешь, можно же быстрее и небрежнее. И я почти всю неделю не спал, ты меня из кровати вытащил, да и 4 часа без перерыва изучения языка это слишком, в конце мозг уже кипит. Вообще удивительно, что я только одну ошибку в одном иероглифе сделал.
- Удивительно, что ты её сделал. Ты же Смерть, ты вышел из тьмы. Язык Царства Тьмы ты отлично знать должен.
- Красноглазик, я еще и маг Жизни. Всё ты со мной закончил, я могу идти? – останавливая кровь и слегка заживляя рану, раздраженно произнес Бифариус.
- Я думал, мы вместе позавтракаем, – небрежно бросил Вупар, проверяя Комилетту на знание языка.
- Уговорил, Красноглазик, позавтракаем вместе. Я пока на диванчике полежу, растолкаешь, как закончите, – произнес, зевая и ложась на диван, Бифариус, укрываясь мантией Комилетты.
Вупар утвердительно кивнул и продолжил слушать, как Комилетта назвала очередной иероглиф, его значение и начала тщательно выводить на бумаге.
- Неплохо, раб. Но ты забыла написать иероглиф «страх».
Комилетта произнесла: - Гисин – и начала рисовать иероглиф.
- Не верно, двух черт не хватает, вот тут и тут, – произнес, дорисовывая на листке, Вупар, принял боевую трансформацию, и на её левой груди стал выводить иероглиф. Комилетта, сомкнула кисти в замок, пальцы с силой врезались в ладони, стиснула зубы, но крик вырвался через них.
- Да, заткни ты уже её, – зло выкрикнул Бифариус.
Закончив, Вупар принял обычное обличье, слегка отошел, любуясь кровоточащим иероглифом, произнес: - Всё, вставай Смерть, и кровь останови, и чуть залечи.
Кровь на груди Комилетты остановилась, иероглиф принял розовые очертания. Крик боли вновь, помимо её воли, огласил библиотеку.
- А ты хорош и как маг Жизни, Смерть. Максимальное расстояние? – произнес, наблюдающий за восстановлением, Вупар.
- Зависит от раны. Вот такие поверхностные повреждения на расстоянии уже 10-метров могу лечить, – встав с дивана, сказал Бифариус.
- Я так понимаю, твари на стадионе, твоих рук дело?
- Да. Я каждый день, после Царства Тьмы тренировался на тварях, что на стадионе заперты. Сначала как маг Смерти, затем просто боевые физические навыки оттачивал на них, ну а потом как маг Жизни. Часть тварей, да, сдохла, с расстоянием действия восстановления определялся. После случившегося с императрицей, уничтожить всё и всех хотелось.
Да и забавно было делать это, стараясь, чтобы меня не поймали. Видел бы ты лица охранников, когда сначала они видели несколько умирающих тварей без конечностей на стадионе, думали, что те видимо выбрались и друг с другом подрались, закидывали этих тварей на плечо, чтобы в клетку обратно поместить, а тварь на плече становилась с конечностями и полна сил и жажды крови. Это было забавно.
Но всё это помогало лишь на время заглушить мою жажду, когда она возвращалась, а сил не было, напивался. Читать книги, что дал повелитель не мог совсем, очень хотелось убивать.
- Что застыла, раб? Ты тоже идешь завтракать. Твоя задача нас опередить, и чтобы стол на кухне уже был накрыт к нашему со Смертью приходу и там было то, что мы любим на завтрак. И мантию положила, обратно на диван. Напоминаю, за опоздание ты ходишь вот в таком виде сегодня целый день, пока я тебя не отпущу, – спокойно произнес Вупар, смотря на вставшую Комилетту.
Она в ответ, зло посмотрела на Вупара и улыбающегося Бифариуса, и быстрым шагом вышла из библиотеки.
- Поторопись, Барби, – вслед ей прокричал Бифариус, выходя из библиотеки.
- Барби, кто это? – поинтересовался Вупар, идя на кухню.
- В мире, в котором я рос, Барби – это красивая кукла, символ женской идеальной красоты, игрушка, которую дарят детям-девочкам, чтобы они играли.
- Раб на неё похоже?
- Внешне нет. А так, да, она тоже безмозглая красивая кукла, у которой внутри ничего нет. И да, отличное место на её теле ты выбрал для иероглифа «Страх». Думаю, именно он
