Виталий Орлов
ЕВРАЗИЯ
1
Нищеброд
А что было вчера?
Какой-то их праздник... Доктор разрешил погулять.
По Тверской ехали "Три богатыря", словно с картины Васнецова. «Бо-га-тыр-ская наша си-ла», - звучала над Москвой знакомая песенка. "Сила ду-ха... И сила во-ли". Дальше заиграли "Половецкие пляски". Поскакала орда Мамая в лисьих шапках. Пахнуло лошадиным навозом.
Люди машут сине-зелеными флажками. В белой бурке, в высокой папахе, гарцует на вороном коне, - господин с приятным тевтонским лицом, с крошечными усами. Барон Врангель? Следом - казаки под эрефийским триколором.
"Любо, братцы, любо... Любо братцы жить," - несется из усилителей.
А за ними – конница Будённого. И сам комдив Чапаев, тоже в бурке, но с длинными усами и с шашкой наголо. «Несокрушимая, и легендарная, в боях познавшая радость побед…»
- «… Тебе любимая, родная армия!» - подпевает, стоящий рядом, мужчина в бежевой вязаной шапочке. У него неестественно черная борода. А усов нет совсем.
Значит, некоторые ходят с бородой? Почему доктор сказал, что нельзя?
«…А вместо сердца – пламенный мотор!» Летят над Кремлём в парадном строю истребители. Наверное – шестого поколения.
Есть захотелось. Пробрался сквозь толпу ликующих горожан, туда, где девушка с лицом Шехерезады, в высоком кокошнике, продает "пьянсе". Это такие корейские колобки.
- Дед, тебе с "кимчи"? Или так?
Они всем говорят "ты".
- Давай "перстенек"!
"Перстенек" - социальное кольцо. Нужно приложить руку к сканеру для оплаты.
В голубом небе – фейерверк. Прямо среди бела дня. Никогда такого не видел! Расцветают над Москвой китайские хризантемы салюта.
Едет конная полиция в красивой летней форме. Люди машут флажками, приветствуя своих защитников.
... "Иван Герасимович Югай", - написано на бейджике у врача. Интересно, он кореец? Или якут? Чукча?!
- Я этнический кореец, - говорит Иван Герасимович. - Вы можете писать о чем угодно. Главное, - вспомнить себя.
Какой уютный кабинет. Полумрак. Кушетка, как у психоаналитика. Может быть, он психоаналитик?
- Хотите - пишите от руки. Хотите - печатайте на планшете. Говорите на диктофон. Главное, - вспоминайте. Все, что в голову придет. То, что было в детстве. И что было вчера. Вы, - двадцать восемь лет своей жизни не помните. Да и остальные шестьдесят, - помните смутно… Кстати, бриться теперь надо каждый день. И ещё - покрасить волосы.
Сам, доктор Югай, не молод. Но волосы у него, - прямо вороные. Похож на обновленную версию Туркмен-баши.
- В социальном кольце - вся информация о вас. Сюда зачисляют пенсию. Отсюда списывают налоги. Деньги называются "ал-тын". Запомнили? "Алтын". Все платежи - только через кольцо! - А это... - Югай встал, выглянул из кабинета, - не болтается ли кто в коридоре, и достал зеленоватые пачки со знакомыми портретами. - Это валюта одного иностранного государства. Используется в исключительных случаях. В народе - именуется "бабосиками". Остались от продажи вашей квартиры. Мы, конечно, вычли плату за лечение. Но их нельзя никому не показывать. Хранение наличных денег – может привести к блокировке… Что-нибудь новое вспомнили?
- Пока – хаос какой-то…
- Сегодня я дам некоторые подсказки… Хотя сам о вас знаю немного. Ну все же… - Югай полистал планшет и зачитал: - «В парке Сокольники найден дедушка. Как звать, - сказать не может». Опубликовано на Фейсбуке летом восемнадцатого года. Вас привели незнакомые люди. Они, видимо, и разместили объявление. Сказали, что вы сидели на скамейке, недалеко от больницы. В прострации…
- Ничего я не помню.
- Я дежурил в тот день, - продолжил Югай. – У вас в руках был рюкзачок, со швейцарским крестом. Такой тогда многие носили. Вы вцепились в него и не хотели отдавать. Вам сделали укол, вы расслабились, и я смог его осмотреть. Там была папка, формата А-4. В ней – документы, Паспорт, социальная карта… И «Договор купли-продажи». Похоже, вы расстались со своей квартирой по адресу: «Олений вал». Еще - довольно приличная сумма в долларах. Конечно, по тем временам. Сейчас инфляция и доллары подъела. Ничего не вспомнили?
- Нет.
- После инъекции, вы говорили. Некоторое время… Объясняли, что должны срочно ехать куда-то в Ивановскую область. Просили отпустить. Рассказывали, что вас экскаватором ударило. Или – какой-то ОМОНовец – дубинкой хватил. Трудно понять. Говорили: «Болит голова». Но никаких травм не было. Снова сделали укол, и вы впали в вегетативное состояние. И начали говорить и вести себя разумно – месяц назад. Через двадцать восемь лет.
- Я очень признателен. Ведь вы сто раз – могли меня на улицу выбросить.
- Не скрою, – возникало такое искушение. Но мне был интересен ваш случай.
- Я, как на машине времени перенесся…
- Да, похоже. Теперь – пора адаптироваться. Алтын от вашей пенсии скопилось достаточно. Ее переводили регулярно. Сначала – на карту. Потом, когда возникла Евразия, - на кольцо. На них, вы сможете снять капсулу, или даже, квартиру. Конечно, на первое время… И все, что вспомните, записывайте. Память восстановится, хотя и не полностью. Я вам на "матрешку" сбросил контакты знакомой риэлторши. Она предложит варианты квартиры. После завтра - ко мне на прием.
"Матрешка" - такой евразийский гаджет. Довольно большой.
... Раз свободен - надо, первым делом, в «Чебуречную», на Сухаревской. Существует ли еще «Чебуречная на Сухаревской»? Она была там всегда. И в советское время. И в постсоветское. И в ИХНЕЕ... должна быть.
Есть. Едва узнал! Но - есть.
Конечно, изменилось все. Даже лучше стало. Раньше, люди стояли, теперь, пожалуйста, можешь сидеть за деревянными столиками. По стенам - какие-то рушники, и назидательные надписи в рамках: "Поднесли, так пей!" "Пей, да дело разумей!" "Все полезно, что в рот полезло!" "Поститесь на здоровье!"
На столах - искусственные цветы, приятного салатового цвета, и маленькие баннеры с текстами молитв - "до" и "после" трапезы. Ну перед едой, - понятно: "Отче наш" и "Богородица". А вот после: "Благодарим Тя..." и "Достойно есть...", - некоторые не твердо знают.
Чебуреки предлагаются разные. С капустой. И с египетским горохом - хумусом. С очень полезными грибами, - вешенками.
- Мне пиво... И рыбку, какую-нибудь...
- Деда, ты не охренел? Рыбку ему… Возьми водки. И крабовых палочек. Водка на пиво - выходит диво!
Буфетчица благодушная такая. Почти советская.
- За все – четыре алтына. «Перстенек» сюда прикладывай, Альцгеймер!
Палочки бело-оранжевые. Совсем, как раньше. Водка в стакашке-мерзавчике. Удобно! Открыл и пей. А пиво - так вообще, в стеклянных кружках. Не то, что в "КФСи" было, когда-то, - вихлястые пластиковые сосуды. И кружки мыть им не лень... Молодцы! Да плюс - два капустных чебурека. Всего - четыре алтына.
Из откупоренного мерзавчика, слегка пахнуло ацетоном. "Разрешал ли доктор пить? ..."
За столиком - возникла девушка. "Водка на пиво..." Не было ее. И вдруг - возникла.
Сразу, не молясь, - опрокинула стаканчик. Ест чебурек.
Тоненькая... Словно кукла "Барби". И одета - не похоже на окружающих. Вельветовые джинсы, приталенная клетчатая рубашечка. Кроссовки, вроде "Найк", раньше такие были. Размер, где-то 36-й. Прическа, - в 60-х, сказали бы: "сэссун". Многие одноклассницы так стриглись.
"The girl with green eyes,
in the Rolling Stones shirt..."
( Red Rose Cafe )
На костяшках руки у нее наколка. Не "тату", а именно, наколка. Неровная, словно выцветшая. "Маша" или "Саша". Нет, "Маша".
А кто она, эта "Маша"? Может, моя "берегиня"? Был, в семидесятые годы, такой писатель, - Орлов. У него, в романе "Аптекарь", - жители района Останкино, купили водку кашинского разлива. А из бутылки, вышла приятная женщина, - Берегиня. Что-то вроде ведьмы, только - наоборот.
То есть, она делала своим подопечным не плохое, а, в основном, - хорошее. Не знаю, это фольклор, или Орлов сам придумал. Произошло все - возле пивного автомата на улице Королева. По московским меркам, - недалеко.
Я смотрю из-под темных очков, - похожа ли "Маша" на берегиню? Чем больше познаю местное пиво, - тем больше похожа... Интересно, есть ли в Евразии пивные автоматы?
"Маша" ведет себя как-то заинтересованно, будто я ей не чужой.
В "Чебуречной" негромко бормочет радио: "...С ракетного комплекса "Байтерек" стартовал космический корабль "Сункар"... Ожидается рекордный урожай... "Зенит" опять проиграл "Ахмату"..."
- А по-моему, - неприлично ходить небритым.
Это говорит "Маша", как бы ни к кому не обращаясь. - Вас могут принять за нищеброда. Знаете, сколько дедушек пропадает? Вам надо покрасить волосы, или побрить голову...
Только доктор обращается здесь ко мне на "Вы". И, вот, эта "Маша".
- И в футболках - нормальные люди не ходят.
Действительно. Мужчины здесь, в основном - носят отглаженные такие рубашечки. С коротким рукавом. И брюки - со стрелочкой!
- Я рубашку, по-вашему, должен каждый день гладить?
- Не кому погладить, что ли?
- Я еще с ума не сошел, - летом, днем, в глаженой сорочке ходить.
- Футболка - почти нижнее белье. А дальше - и совсем опуститься можно... У вас кто-нибудь есть? Родственники?
- Не знаю... Не помню ничего.
- Понятно. Но, все-таки, - возьмите себя в руки. А то, как-то некомфортно на вас смотреть. Правда, что ли, никого нет?
- Я не помню.
- Деменция?
- Вегетативное состояние...
- Это как?
- У меня была травма, и я стал... чем-то, вроде растения. Сейчас меня выписали. Но я - мало что помню. Только смутно – какие-то медсестры. Уколы… Еще – лекарствами пахло.
- И сколько вы были в таком состоянии?
- Двадцать восемь лет.
- А сейчас вам сколько?
- Восемьдесят восемь.
- Выглядите, где-то - на шестьдесят пять. Интересно все это... Мне идти надо. Хотите, контакты сброшу? Давайте "матрешку".
"Маша" берет мою "матрешку". Нажимает что-то.
- Все. Теперь не потеряетесь.
"Парень улицей идет.
Парню девяносто лет.
Тот же свет над головой
То же небо и рассвет.
Зачарованно глядит
В радуги волшебный свет,
Все у парня впереди,
Парню девяносто лет.
Группа "Пикник".
Я родился в 1960-ом. Я
