Победа Чипполилино.

невредимыми.
-Это серьезный аргумент, хотя меня удивляет ваше настойчивое желание обострить наши отношения. В какой день недели вы желали бы организовать наш концерт?
-Сегодня же.
-Это невозможно. Неужели вы не понимаете, что нам нужно подготовить соответствующий репертуар, провести репетиции, тем более что ведущие наши актеры находятся у вас. Нам нужно минимум три дня!
-Сегодня же! Вы ведь профессионалы – с усмешкой произнес Геро-Ин.
-Жаль. От этого сильно пострадает качество нашего концерта.
-Нас больше интересует ваше имя на афишах, которые мы уже подготовили.
Буратино повернулся, и молча вышел.
А Геро-Ин приказал позвать к нему поваров ресторана Морфина, Наркотика, и Нико-Тина, и велел им подмешивать в вечерние блюда специальный порошок.

В гостинице Буратино с нетерпением ожидали друзья, к которым присоединилась сеньорита Редиска, преисполненная сознанием собственной значимости, которая заметно оробела в присутствии знаменитого маэстро. Чипполино предпочел оставить ее под присмотром, не надеясь на сдержанность ее бойкого язычка. Она сообщила, что на двери действительно висит огромный навесной замок. Это ее сообщение дало повод сеньору Тыкве еще раз продемонстрировать свое абсолютное равнодушие к комплиментам, который Чипполино все же высказал по поводу его предусмотрительности.
Буратино сообщил о результатах переговоров, и выразил надежду, что сам концерт явится хорошей ширмой для проведения операции.

На этот раз ресторан был полон народом, и  Гашишу стоило немалого труда сдерживать натиск желающих попасть в него. Прибытие актеров было встречено аплодисментами и приветственными криками горожан. Актеры прошли за кулисы, а Буратино вышел на сцену, и сказал:
-Дорогие друзья, сегодня мы выступаем на этой сцене по настоятельному приглашению администрации ресторана «Морфей», и его хозяина, сеньора Геро-Ина. Вопреки названию ресторана нам не хотелось бы погрузить вас в глубокий сон своим концертом, (здесь Буратино пришлось выдержать паузу, поскольку по залу прокатился веселый смех) однако сегодня, как никогда, нам понадобится ваша поддержка, поскольку наш репертуар, на мой взгляд, не совсем подходит для ресторана с таким названием. Снова в зале прозвучал смех, а Буратино поклонился, и ушел за кулисы.
В это самое время Чипполино тихо выскользнул из задней двери фургона, и скрылся за углом здания. Он решил обследовать весь задний двор, но сначала осмотрел  дверь и замок подвала. Дверь действительно была прочной, под стать ей был и замок. Фургон мог въехать во двор, но развернуться здесь ему было бы трудно. Чипполино подошел к стене, подтянулся, и заглянул во двор, который был за ней. В этом дворе было пусто и тихо. Он перемахнул через стену. Здесь была такая же дверь, которая, вероятно, была заперта на задвижку, о которой говорил Тыква. В ней было лишь отверстие для ключа. Чипполино приложил ухо к двери, но ничего не услышал. Тогда он снова перемахнул через стену, и осмотрел люк, под которым располагались коммуникации, убедился, что поднять его крышку будет не трудно, и вернулся в фургон.
-Сеньор Карабас, вы не могли бы взглянуть на замок, возможно, мы могли бы взломать его с помощью ваших инструментов?
-Идем, сынок, посмотрим.
Он выкатился вслед за Чипполино из задней двери фургона, и подошел к двери.
-Он не так уж и велик – проворчал он. В следующую секунду что-то хрустнуло, и на землю посыпались детали замка.
-Вы взломали его голыми руками? – Ошеломленно спросил Чипполино.
-Неужели я кажусь тебе таким уж старым?
-Наверно мы теперь можем туда войти?
-Нет, сынок, она заперта – ответил Карабас, толкнув дверь. Возможно, мне и удалось бы ее высадить, но дверь прочная, и будет много шуму.
-Тогда нужно замести следы, сказал Чипполино, собирая детали замка. Ладно, будем придерживаться плана.
Они вернулись в фургон, где Чипполино рассказал друзьям о геркулесовой силе Карабаса. (К его немалому удовольствию, следует отметить), и даже Тыква-второй, также физически очень сильный, заинтересовался, и попросил Крабаса показать свои громадные ладони.
-Я не совсем понимаю, зачем мы теряем время – после некоторых раздумий сказал Чипполино. Я мог бы проникнуть в подвал и открыть дверь изнутри.
-Пожалуй, ты прав, поддержал его Вишенка.
-Ну что же, идите вдвоем, согласился Тыква.
-Я проникну в люк, а ты верни крышку на место и спрячься.
Так они и сделали. Чипполино пополз по узкому каналу. В местах соединения труб было действительно не просто проползать, однако Чипполино с этим справился, и вскоре оказался в подвале. Задвижка поддалась его усилиям, и дверь со скрипом открылась. Из тени выскочил Вишенка и юркнул в подвал.

А в ресторане в это время было необычайно шумно и весело. Зрители не могли сдержать хохота. Несколько удачных шуток в начале концерта настроили их на веселый лад, и теперь они все воспринимали в смешном свете. Главная цель артистов была достигнута вполне: зрители смеялись, но смеялись они над владельцем ресторана, сеньором в футляре и в очках, над бурдюком с вином, в котором легко угадывался сеньор Опиум, и над псом Цербером с желтыми глазами, сторожащим вход в преисподнюю. Две актрисы исполнили дуэтом пародию на песню Мари-Хуаны, а вместо припева два тенора фальцетом комментировали каждый куплет. От этого исполнения стали покатываться сами актеры за кулисами, и невозмутимые официанты хихикали в кулак, а посетители обливались слезами от хохота.
Не смеялся только Геро-Ин, который так жаждал этого концерта. Он с радостью вышвырнул бы каждого актера, но понимал, что если затеет скандал, то эти разогретые его вином, хохочущие люди превратятся в жестоких зверей и разорвут его на части. Впервые в жизни он осознал, как велика сила искусства, которая легко и смеясь разгромила его в его же собственной крепости. Он понял, что раздавлен веселым Буратино, которого уже дважды недооценил. И понимал, что может говорить с ним сейчас только в роли просителя, а ему этого очень не хотелось. Сейчас он не мог вынести даже мутного растерянного взгляда Опиума, хотя и был в темных очках, уж не говоря о безумном взгляде рассвирепевшего Кока-Ина. И все они давали себе обещание жестоко  отыграться за это унижение на актерах, которые сейчас сидели у них в подвале. А в своей гримерной кусала губы от бессильной ярости сеньора Мари-Хуана, и придумывала пытки, которым подвергнет в подвале Мальвину, а заодно и Пьеро, за эту возмутительную пародию на песню, которой она так гордилась.
«Ты хотел видеть мое лицо, щенок, и ты его увидишь! Не думаю, что это зрелище доставит тебе удовольствие, особенно эти зубы, которые будут тебя терзать!» И ее старческие морщинистые обвислые щеки растянулись в злобной ухмылке, а из ее акульей пасти раздался зловещий хриплый хохот.

Буратино же понимал, что покидать зал ему нельзя ни в коем случае. Да и никому из актеров в этой обстановке нельзя покидать зал. Он считал минуты, которых еще оставалось немало, до назначенного времени, когда Чипполино сам начнет операцию, и находился в не меньшем напряжении, чем его противник Геро-Ин, только в напряжении другого рода.
Однако вернемся в подвал. Вишенка сообщил, что все спокойно, и они стали обшаривать стену в поисках слабого места, куда требовалось надавить. Стена как будто и правда шевельнулась, тогда они удвоили усилия, и кубарем вкатились в повал. И короткое испуганное «ах!» прозвучало для них небесной музыкой.
-Сеньора Мальвина, Пьеро, это мы! – сказал Чипполино, безуспешно пытаясь найти фонарь. – Увы, придется идти ощупью, дайте мне вашу руку.
-Сеньор Чипполино? А я сначала подумала, что это мыши, и очень испугалась. Это ваша рука? Спасибо.
-Моя, хотя именно сейчас ее не мешало бы вымыть.
-О, какие пустяки! Пьеро давай мне свою руку.
-Мальвина, я ее уже держу.
-Это моя рука – отозвался Вишенка.
Они ощупью добрались до двери, Вишенка приоткрыл ее и выглянул наружу. В густой тени угадывалась круглая фигура Карабаса, который подкатился к ним, как только они вышли.
-Как я рад вас видеть, сеньора Мальвина, и вас, сеньор Пьеро! Идемте в фургон.
Предупреждая вопросы недавних  узников, которые вертелись у них на языке, Чипполино сказал, что актеры дают концерт, и нужно их немедленно предупредить, о том, что операция завершена.
-Позвольте мне это сделать – неожиданно прозвучал голос сеньориты Редиски, которая сидела в углу фургона тихо, как мышка, и была всеми забыта.
-Умница – подал голос Тыква – только возьми с собой эту коробку, скажешь, что несешь реквизит актерам, а в коробку мы положим записку на случай, если тебе не удастся говорить вслух.
И он прикрыл записку каким-то платьем.
Редиска сунула коробку одной из актрис, глазами показав, что следует в нее заглянуть. Через минуту Буратино уже знал, что Мальвина с Пьеро на свободе.
Он выждал, когда окончится номер, и вышел на сцену.
-Благодарю вас, друзья, за вашу горячую поддержку, и позвольте откланяться. Все актеры вышли на сцену, а зал приветствовал их стоя. Когда последний актер вышел из зала, его покинул и Буратино, даже не взглянув на Геро-Ина.
В фургоне актеры радостно обнимали Мальвину и Пьеро, который все пытался объяснить, что он и есть виновник похищения Мальвины, однако его никто не слушал.

Чипполино с Вишенкой предстояло завершить еще одно важное дело, и утром они отправились в мэрию, запасшись важными документами, которые намеревались вручить сеньору Помидору. Автору удалось заглянуть в этот документ:

«Уважаемый господин генеральный прокурор! Сообщаем вам, что мэрией нашего города допущены грубые нарушения закона о запрете на размещение в городе игорных заведений, а также о запрете на распространение наркотических веществ. С разрешения мэрии в центре города открыт ресторан «Морфей», в котором работает казино, а также имеется комната для употребления наркотиков. Владелец ресторана, сеньор Геро-Ин, пытался оказать давление с помощью наркотиков на руководителя театральной труппы маэстро Буратино, с тем, чтобы труппа выступала в его ресторане для привлечения клиентов. После его отказа, из труппы были похищены двое актеров для шантажа руководителя труппы. Заложников удалось освободить».

Бдительный Огурец загородил им дорогу.
-Какова цель вашего визита?
-Нам необходимо видеть господина мэра по важному делу.
-Господин мэр занят.
-Разумеется, он занят. Передайте ему этот документ, и он немедленно освободится, чтобы нас принять.
Огурец с сомнением взял бумагу.
-Хорошо, я ему передам. Ждите здесь.
Последнее время сеньор Помидор ежедневно сидел в своем роскошном кресле, как на иголках. Он нервно вздрагивал каждый раз, как открывалась дверь, или звонил телефон. Вздрогнул и на этот раз, и с раздражением взглянул на Огурца.
-Чего тебе?
-Там какие-то просители пришли, принесли какую-то бумагу. Гнать их в шею? – Бодро спросил он, хотя отлично знал по именам этих «просителей».
Господин мэр с облегчением вздохнул, игнорируя вопрос Огурца. Он взял бумагу, и вдруг тоскливо съежился в кресле, чувствуя, что недолго ему осталось в нем сидеть. В растерянности он смотрел на прыгающие перед глазами буквы, лихорадочно соображая, что делать дальше.
-Прикажете их вышвырнуть? – гнул свое