халвы полно, так вкусно!
Когда Аленка закончит школу? Мне так хочется ее увидеть. Я заранее радуюсь, представляя нашу встречу. В честь вашего приезда я устрою салют с фейерверком, все уже готово.
Катенька, ты еще не купалась в Днепре? Вода уже наверно теплая. Сегодня с утра я делал генеральную приборку, даже пол помыл, и прополол домашние растения. Они тоже захирели в разлуке с тобой. А потом скатил двор со шланга, потому что снег был очень грязный после пурги и во дворе много пыли. Так что мы готовы к приезду наших хозяек.
Целую вас, люблю, скучаю».
«Милый наш Мишенька, здравствуй! Так долго не было от тебя писем, целых десять дней, и у меня никакого настроения не было, а еще Маринка немного приболела. У нее болело горло и ушки, был насморк. Несколько дней ничего не ела, только чай пила. Похудела сразу. Но сейчас поправляется, стала кушать понемногу. У нас было похолодание, иногда шел холодный дождь, но без снега, как заведено на Камчатке. А после твоего письма все наладилось, Маринка выздоравливает, погода снова теплая, иногда даже жарко, и настроение поднялось, хотя я очень скучаю по тебе, не могу дождаться нашей встречи.
У Маринки скоро будут еще зубки. А еще она уже научилась вставать самостоятельно, и ходит в манеже, если держится за него ручками. Умеет кричать ба-ба, папа, а меня называет ме-ме. С ней теперь еще интересней, я думаю, ей есть чем удивить своего папочку.
Мои родители настаивают, чтобы я оставила Маринку у них, но я не соглашаюсь. Как-нибудь мы с тобой выкрутимся, может, найдем няню. Аленка учится до первого июня, а потом у нее еще практика. Мама пытается договориться с директором школы, но шансов мало.
На даче фундамент для домика уже готов, перед выходными завезли цементные блоки, из которых родители будут строить дом, и все выходные они таскали эти блоки. Я тоже помогала, хотя папа и ругался по этому поводу. Маринка также носила по парочке штук. В этот раз все здорово устали.
В минуты затишья мне удается немного почитать, сейчас читаю «Осуждение Паганини» Виноградова. Что ты читаешь сейчас? Достал ли ты остальные книги Дрюона? Как там Ира, что у нее с квартирой? Приходят ли наши друзья?
Всегда с нетерпением жду твоих писем, мой любимый. Нежно и долго целую тебя, всегда твоя, Катя».
«Здравствуйте, мои милые девочки, и вся семья. Катенька, последнее твое письмо мне показалось грустным, наверно ты сильно переживала за Маринку. Что делать, маленькие дети иногда болеют, а у нее и смена часового пояса, и смена климата. Даже у меня иногда появляется насморк на материке, правда, ушки не болят. Пусть наша любимая мамочка не переживает, мы постараемся больше не болеть, и ей желаем крепкого здоровья.
У нас выпадает снег каждый день, превращается в грязь, и падает снова. Таким образом, хоть я ежедневно и вою от тоски, я вынужден признать, что после южного солнышка вам будет неуютно дома, и лучше вам не видеть в этом году здешнюю весну.
Я тут одичал, и Ира находит, что похудел. Видела бы ты, как я сейчас выгляжу: волосатый, взъерошенный, мне бы в шкуре ходить, но на этом троглодите твой подарок – модная куртка, поэтому меня не сажают в клетку. Вот кроме этого явления сейчас на Камчатке ничего примечательного нет.
Сегодня с утра было солнце, немного подсохло, и я ходил по двору, искал признаки весны. Нашел две зеленые былинки.
Я две ночи дома не ночевал, а когда пришел домой, обнаружил три твоих письма. В доме холодно, как на морском дне, но твои письма меня отогрели. Эти две ночи (испугалась?) я провел у Иры, с которой мы договорились о переезде в новую квартиру. Заодно отметить новоселье и пасху. В субботу я проснулся с петухами, но, как оказалось, зря. Один автобус исчез: из Елизово вышел, и так никуда и не пришел. Таким образом, я два часа развлекался в Елизово на автостанции, телепатируя вслед ушедшему автобусу ласковые слова, и нагуливая аппетит. Ира уже ждала меня с машиной. Потом притащился подвыпивший Иванов, и мы загрузили бортовой УАЗ с верхом, а заодно погрузили и меня, чтобы я венчал эту кучу домашнего хлама. Как оказалось, добродушный вид автомобиля был только маской, под которой скрывалась резвая и буйная металлическая душа. Под стать автомобилю был и его водитель. УАЗ весело заржал, и рванул галопом, причем в противоположную сторону. Вникать в смысл таких маневров я не стал, было не до того. В элитном районе поселка жил начальник снабжения, которого требовалось забрать. Когда мы въехали в элитную лужу, и машина обо что-то там споткнулась, я оказался под панцирной сеткой от кровати. А когда мы с трудом выбрались задним ходом, и поехали в обход, на меня ловко оделась женская ночная сорочка, потому что я следил за этой коварной сеткой позади, и поздно заметил бельевую веревку. Еще до этого я горько сожалел, что меня не раскрепили в кузове четырьмя тросами, а когда мой врожденный хватательный рефлекс сковала кокетливая ночная сорочка, появилась мысль, что в следующей луже вскоре появится морская русалка мужского рода. Мне удалось выпростать одну руку, и предотвратить этот позор. Однако в каждом окне я видел счастливые лица, и не был уверен, что мне удалось предотвратить его полностью.
Когда я втащил на второй этаж последний узел, как раз заканчивалась последняя калория, которую я получил в пятницу на обед. Тут меня стали поить совсем другими калориями, и в придачу весь вечер бубнил Иванов, так что мне даже захотелось посмотреть, что у него внутри. Вечером прибыл Олег, и гостей мы разогнали, а я занялся точной настройкой унитаза. Потом мы отправились к начальнику снабжения, где опять наслаждались обществом Иванова, правда, он уже не бубнил, а дремал. А я у начальника встрепенулся и воспрял, так что мы в тот же день еще играли в покер, и я выиграл себе место ночлега на полу. В воскресенье мы пошли в гости, и я увидел еще один лик Иванова – мрачный и молчаливый. Его жена, женщина приветливая и ироничная, подтрунивала над ним, а он сопел.
Ира просила и ей повесить бельевую веревку, на которую она могла бы вешать свою ночную сорочку. Напротив ее балкона стоял могучий столб, метрах в двадцати.
На скорую руку я сварил на работе из арматуры монтажные когти, запасся роликами, веревкой, и всем необходимым, и на следующие выходные снова приехал в Термальный.
Я закрепил ролик на балконе, продел веревку, и полез на столб. Он был весь исколот металлическими когтями, наподобие моих, и был похож на дикобраза, поэтому передвигался я с осторожностью.
Поднялся я благополучно, закрепил ролик, продел веревку, и стал спускаться. И вдруг мой коготь соскальзывает с правой ноги, и падает на землю. Я понимаю, что спуститься по этому колючему кактусу я не смогу. Перед этим Ира выходила на балкон, и спрашивала, не нужна ли мне помощь. Тогда она была не нужна, и Ира ушла в магазин. Можно было подождать ее возвращения, но ноге уже было больно стоять на узкой перекладине, а руки быстро коченели, потому, что на этой семи метровой высоте дул холодный ветер, а столб был холодный, как сталагмит.
Я решил эвакуироваться по веревке, заодно проверить прочность всей конструкции. Поскольку ролик на столбе был выше балкона метра на три, то веревка должна была доставить меня прямо на балкон. Однако простые вычисления показали, что путь будет несколько иным, и приведет меня прямо в окно соседки с первого этажа, а скорости моего спуска будет вполне достаточно, чтобы предстать перед ней с ее оконной рамой на шее.
Пришлось мне развязывать узел на веревке, чтобы она провисла еще больше, и доставила меня на землю, по которой я уже здорово соскучился. Без заинтересованных взглядов не обошлось и на этот раз. Я приземлился почти удачно, ничего не сломал, а куст, в который я метко попал, и который оказался еще более колючим, чем проклятый столб, к осени залечит свои раны.
Смотрел прогноз погоды, сказали, что вскоре на Камчатке потеплеет, а это для меня лишний повод немного поныть и повздыхать по поводу твоего отсутствия. Мне не терпится посмотреть на Маринку, поиграть с ней, и на тебя посмотреть, и тоже поиграть.
Кажется, письмо получилось не вполне серьезное, наверно потому, что мы с тобой скоро увидимся, и я предвкушаю эту радость.
Жду с нетерпением и трепетом, целую нежно, твой Миша».
Глава 9
Командировка.
Родители уговорили Катю оставить Маринку у них, подкрепив это предложение множеством аргументов, и после долгих колебаний Катя согласилась, с условием, что в конце лета сестра Алена привезет ее в Петропавловск.
В аэропорту Мише пришлось ожидать прибытия рейса четыре часа, которые показались ему вечностью. Наконец, самолет приземлился, и подрулил к зданию аэропорта. Усталые пассажиры потянулись к выходу, где на них набрасывались с объятиями и поцелуями близкие и знакомые. Завидев Катю, Миша проскользнул мимо дежурной, и устремился ей навстречу, стараясь оценить ее с максимальной объективностью, и с восхищением сознавая, что она, как всегда, отличается от того образа, который сложился в его истосковавшейся памяти. После каждой разлуки Катя казалась ему красивее, изящнее, тоньше. Легкий налет усталости на ее лице сменился радостной улыбкой, от которой у Михаила возникло желание броситься перед ней на колени. Она была живая, теплая, доступная, и последнее легко читалось в ее огромных синих глазах.
Он обнимал ее, целовал ее лицо и губы, в голове мелькали обрывки фраз, наконец, он осознал, что не сказал еще ни слова.
-Ты видишь, как я одичал, забыл все слова, которые принято говорить в таких случаях.
-Ты нашел им убедительную замену, против которой мне нечего возразить.
-Идем на свет, Катенька, я хочу тебя рассмотреть, как следует.
-Дома я предоставлю тебе такую возможность.
-Если ты будешь так говорить, я начну искать укромное местечко.
-Потерпи еще часок, я тоже очень агрессивно настроена, и со стыдом признаюсь, что весь полет об этом думала.
-Я обожаю, когда ты сознательно преодолеваешь свой стыд, и хочу, чтобы это настроение не покинуло тебя до утра.
-Я пока живу по московскому времени, так что сна ни в одном глазу, и тебе не дам уснуть.
-И правильно, не давай Стрельцову спать всеми изощренными средствами, которые ты изобретала в полете. Тем более, что завтра суббота, и мы сможем валяться в постели двое суток.
-Миша, как там Ира? Она приедет завтра?
-Еще как приедет! У нее появился мужчина в городе, так что ее теперь привлекают три фактора, а с твоим приездом четыре. Ты сильно проголодалась?
-Нет, Мишенька, нас кормили, хотя, пока доедем домой, наверно проголодаюсь. А ты сам голоден? Когда ты приехал в аэропорт?
-Больше четырех часов назад, но я заходил в кафетерий, хотя желудок уже смутно это помнит.
-Мой хороший, я думала, что ты недавно приехал. Но у меня в багаже есть вкусные вещи, уж мама позаботилась, так что ночью у нас пир.
-А если от пира что-нибудь останется, то утром будет завтрак, а если что-нибудь останется и от завтрака, то вечером опять пир.
-Студенческий фольклор. Какими путями к тебе пришла эта фраза?
-Очень просто. Эта мудрость была начертана в древнеегипетской гробнице, которую обнаружили археологи.
-Скользкий муж мне достался. Я уж подозреваю, что наш дом посетили
