ждал, когда вы проснётесь, лейтенант, чтобы поблагодарить за оказанную мне помощь...
Сейчас вы скажете, - прервала его словоизлияние Катя, - что, если бы не я, то вам трудно бы пришлось..., и вы погибли бы.
Да перестань ты меня перебивать! - повысил голос Женя. Я, действительно, хотел тебя поблагодарить, и сказать, что подам рапорт шефу, чтобы тебя поощрили.
Его голос был по казённому сух и лаконичен.
Капитан поднялся, и, произнеся «выздоравливайте, старший лейтенант», вышел из комнаты.
Катя поняла - своими насмешливыми словами она очень обидела Женю. И эту обиду ей, ой как трудно будет преодолеть — мужчины долго не забывают женские насмешки, особенно над собой.
Но я же не хотела его обидеть, думала она, и горько вздохнула. Я просто испугалась, что он поймёт по моим глазам, что я тоже люблю его, а сейчас, когда мы на задании, это будет мешать нам... Господи, ну почему я такая дура?
У женщин слёзы быстро приходят — то же случилось и с Катей.
Слёзы горечи и обиды на себя, на свой несносный характер, закапали из глаз. И она, уткнувшись лицом в подушку, тихо зарыдала.
* * *
Капитан, покинув любимую, но незаслуженно обидевшую его девушку, направился на поиски хозяина пасеки, Виктора Ивановича.
Кто их приютил и оказал первую помощь, он сразу понял. Узнал он и хозяина пасеки - им оказался владелец джипа «Чирокки» и, одновременно, владелец фермы, то есть, и того и другого, и даже третьего.
Проведав Катю, он увидал, она находится в руках сердобольной женщины. А, если судить по её язвительному разговору с ним, то почти пришла в обычное своё состояние.
Поэтому, больше не беспокоясь о ней, капитан продолжил поиски хозяина.
Его он увидел в окружении пяти-шести работников. Жестикулируя, словно итальянцы, они что-то доказывали друг другу.
Подойдя ближе, он понял о чём идёт такой темпераментный разговор - оказывается, причиной были они с Катей.
Один из работников, возмущённо говорил:
...не могли они просто так оказаться на пасеке. Я их раньше видел на нашей ферме. Вспомните хозяин — они приезжали на зелёной иномарке. Они..., или налоговики, или из финполиции. Гнать их надо поганой метлой отсюда, вы только скажите хозяин, мы их..!
Другой, тоже не уступая по темпераменту предыдущему оратору, говорил:
Куда ты собрался их гнать? Не видишь что-ли, они раненные, и обессиленные, и машины нет у них. Надо разобраться, как попали сюда, и почему они в таком состоянии? Правильно я говорю хозяин?
Виктор Иванович, вступил в разговор Женя, позвольте я сам объясню вашим работникам кто мы, и как сюда попали.
Разговор сразу утих, и на лицах людей, в устремлённых на капитана глазах, появились любопытство и желание узнать некую тайну.
Любая тайна обладает магическим действием: она возбуждает и будоражит ум человека; она разжигает в нём неимоверное любопытство. Ему хочется хоть немного прикоснуться к неведомой доселе тайне, чтобы потом, в разговоре с другими людьми, с придыханием и закатив глаза под лоб, таинственным шёпотом поведать о ней, даже если она выеденного яйца не стоит.
Человек, хотя бы слегка прикоснувшись к некой тайне, чувствует себя причастным к ней, и неимоверно гордиться собой.
Примерно так же выглядела работники фермы, когда капитан, сказал, что сам расскажет о себе и его спутнице.
Он понимал, что правду сказать не может. О том, что он и Катя работники полиции знал только директор, но он обещал сохранить тайну, и сейчас находился в затруднительном положении.
Между прочим, директор знал только то, что раньше, при первой встрече, ему рассказали капитан и его помощница.
Их же появление здесь, он решил объяснить ещё проще, но не выходя за рамки легенды.
Поэтому, и обводя взглядом внимательно слушавших его людей, сказал, что, разыскивая угнанную машину, они заблудились. А так как им «шепнули», что есть отдалённая пасека, и что здесь могут её прятать угонщики, они с напарницей попробовали добраться сюда.
Но их машина не смогла преодолеть столь сложную дорогу, поэтому они, оставив её у Тимофеича, пешком направились сюда. А вот дальше им не повезло — начался дождь, он поскользнулся перешагивая колею, и ударился головой об камень.
Нуу, тогда понятно, произнёс один из слушателей. А женщина, что должна была ухаживать за Катей, с возмущением набросилась на предположившего, что они из полиции: «Вечно ты, Степан, людей взбаламутишь! Лучше бы ты так же хорошо работал, как языком молотишь!»
На этом выяснение — «кто они и откуда» завершилось и люди разошлись по своим делам.
Капитан облегчённо вздохнул — слава богу, выкрутился. Но оставался главный вопрос — все ли люди присутствуют на пасеке. На этот вопрос мог ответить только владелец.
Но он, как только работники стали расходиться, тоже отправился по каким-то своим делам, и капитан потерял его из виду.
Поэтому, хоть обида на Катю всё ещё была сильна, он всё же решил её навестить.
Обходя то-ли землянку, то-ли омшаник, он совершенно не разбирался в этих строениях, ему встретился тот работник, что чуть ранее требовал выгнать их с пасеки.
Непроизвольно поморщившись, он хотел молча пройти мимо, но неожиданно остановился: ему в голову пришла мысль, а почему бы не поинтересоваться у рабочего, все ли здесь находятся.
Поэтому он, придержав его за рукав, спросил:
А, скажите мне, пожалуйста, неужели сюда приехали все работники? Мы с помощницей заезжали к вам на ферму, так там никого не оказалось.
Как же ваши коровки с телятами, да и собственные дома? Там же осталось ваше добро, нажитое тяжким трудом.
Нее, там есть сторож, да и помощник хозяина там остался.
Да что вы говорите? - и капитан изумлённо задрал брови, - мы и стучали, и сигналили, и даже несколько раз громко позвали...
Он ещё хотел сказать, что и стреляли там, и убивали, но вовремя осёкся — ни к чему рабочему об этом знать. Придёт время и всё, что произошло на ферме за время их отсутствия, станет известно.
Вот алкаш чёртов, всё-таки не сдержал слово! - возмущению рабочего не было предела. А клялся и божился, что больше ни-ни! Спал паразит где-нибудь в укромном углу, поэтому и не слышал как вы приехали.
А вы хозяину сказали об этом? - обеспокоенно поинтересовался он, - надо бы. Он должен знать.
Нет. Когда бы я успел? Вы же знаете, я только оклемался, а моя помощница до сих пор в постели.
Не врёте?
Не понял..? - пожал плечами капитан, - зачем нам это надо? Ваше хозяйство, а не наше.
И капитан, нечаянно узнав, что на ферме должны были остаться ещё два человека — сторож и помощник директора, сказал «Ну я пошёл», быстро направился в избу к Кате. Ему было о чём с ней потолковать, а заодно и «прикинуть» дальнейшие действия.
Оказывается, были там люди, были, широко шагая, взволнованно рассуждал Женя. И, главное, был тот молодой человек, похожий на инопланетянина... Так где же он прятался? Почему не вышел на выстрелы?
Любой человек, увидав смертельную заварушку, обязательно полюбопытствовал бы, может и не сразу, но по окончанию стрельбы обязательно.
Значит, он или законченный трус, или...
Конечно его на ферме не было, подвёл итог своим рассуждениям капитан. Он куда-то уезжал! Но вот куда? Надо срочно возвращаться в райцентр и начинать расследование...
Стоп! А как же Катя? Она ещё очень слаба, ей надо хотя бы пару дней отдохнуть, набраться сил. Мало ли что в дороге может случится..., а вдруг опять обстреляют? По-видимому нами занялись всерьёз... Бедная девочка...
* * *
На следующий день, после полудня, они всё же отправились в обратный путь. Катя, хотя и была ещё слаба, но настояла на возвращении, да и оказия подвернулась — грузовик увозил бидоны с свежесобранным молодым мёдом.
Капитан для вида посопротивлялся Катиному решению, но в душе был рад. Ничего, убеждал он себя, она девочка сильная духом, выдержит, а там и силы восстановятся.
Ехать на грузовой машине по лесной дороге, это не пешком идти, да ещё в дождь. Поэтому, или капитану так показалось, или это на самом деле было так, но пять километров отделяющих главную пасеку от её «филиала» оказались очень короткими. Два-три поворота, с небольшими прямыми участками, и вот она - пасека Тимофеича!
А возможно капитану хотелось ехать долго-долго, и чтобы рядом можно было чувствовать Катино тёплое плечо?
Когда машина остановилась он с неохотой открыл дверцу, и с грустью произнёс: «Кажется приехали».
Водитель посигналил, и на крыльце появился пасечник.
Пока капитан помогал девушке спуститься на землю, Тимофеич уже подошёл к ним.
Первое, что бросилось в глаза Жене — перевязанная рука пасечника на поддерживающей повязке.
Он настолько был удивлён, что даже слегка замешкался с приветствием, а Катя, слегка побледнев, прямо таки уставилась на неё.
Старик, не поняв их реакцию, но увидав устремлённый на забинтованную руку взгляд девушки, небрежно произнёс: «Ерунда. Мелочь. Поранился в сарае об гвоздь. Всё-таки старость сказывается».
Слишком много слов для такого заурядного случая, подумал капитан. А чтобы проверить, как восприняла слова пасечника девушка, искоса взглянул на неё.
Увидев её бледность, и поняв какие чувства сейчас одолевают её, он решил сгладить возникшую неловкость встречи.
Поэтому, протягивая руку для приветствия, он с улыбкой произнёс:
Рад встрече.
И шутливо добавил:
Вот видите, не прошло и года, а мы уже снова у вас. Примете гостей? Не выгоните?
Что вы, мы завсегда рады гостям и хорошим вестям, - скаламбурил пасечник, - и приглашающе поведя здоровой рукой, досказал: проходите в дом, отдохните, а я вас угощу «Чем бог послал».
Спасибо дедушка, - не сумев скрыть язвительность в голосе, произнесла Катя.
Тимофеич удивлённо посмотрел на неё. А ещё через мгновение на лице его появилось выражение «как у незаслуженно обиженного ребёнка».
Капитану даже стало жалко старика, поэтому он, продолжая улыбаться, взял Тимофеича под руку и направился к дому.
Старик оттаял, и вновь приветливая, какая-то домашняя улыбка озарила его лицо.
Не может человек с таким лицом и чистыми, детскими глазами, иметь гнилое нутро, решил капитан, и продолжая поддерживать его под руку, помог преодолеть те несколько ступенек, что вели в дом.
Катя, продолжая хмуриться, молчаливо последовала за ними.
В доме было, как и прежде, на своих местах: также аккуратно всё расставлено, и конечно же, чистенько.
Войдя в дом, Женя, словно это надо было сделать срочно, отпустив локоть Тимофеича, произнёс: «Я сейчас. Я быстро», направился обратно во двор. Другого времени и способа проверить слова пасечника он не смог придумать.
Пригнувшись, чтобы стать менее заметным, он прошмыгнул под окнами дома в сторону сарая.
Осторожно приоткрыв дверь, вошёл, и быстро, опытным взглядом, окинул внутренность — сарай, как сарай. В нём, как и у всех рачительных хозяев, хранилось множество списанных из употребления вещей, но они капитана не интересовали. Он решил удостовериться в правдивости слов пасечника - мог ли он так сильно поранить руку, да ещё гвоздём?
Конечно он верил старику, но явное сомнение Кати заставило его пойти на этот, не очень-то этичный поступок.
И вот, он здесь.
Его действия, на юридическом языке, считались незаконными, но чего не сделаешь ради любимой девушки. И, если честно, у него в душе тоже шевелился малюсенький червячок сомнения:
