продолжать поиск! Я докажу им, что нас нельзя снимать с этого направления.
Глава седьмая
Lupus pilum mutat, non mentem. (Лат.)
Волк меняет шкуру, а не натуру.
...Всё! Я же сказал — всё! Капитан, даже не уговаривай меня! Затем, пытаясь не замечать резких слов своего подчинённого, подполковник продолжил: Я, конечно, за продолжение расследования, но выше неба прыгнуть не могу, понимаешь?
Единственное, и то на свой страх и риск, я могу предоставить тебе отпуск..., допустим..., на месяц, по состоянию здоровья. А уж как ты его будешь использовать, это твоё дело. Об этом я знать не хочу.
В отпуск...? Меня...? - возмущению капитана не было предела. Что я буду делать в отпуске? - продолжил он. Я же сдохну без работы!
Я разве сказал, что ты будешь бездельничать, тоже чуть повысил голос подполковник.
А затем, почти шёпотом проговорил: «Ты будешь продолжать выполнять своё задание».
Но..., как же я..., без поддержки? - Женя продолжал стоять на своём. И, как я, без старшего лейтенанта?
Я тебе что, дойная корова, не выдержав, резко ответил подполковник. Скажи спасибо, что я тебе предоставил отпуск, хотя и без содержания. Документы уже готовы, так что... отдыхай.
Но ты, капитан, всё же информируй меня о своих делах, понизив голос, приказал Губарев. Считай, что ты продолжаешь официальное расследование.
Но я же в отпуске, товарищ подполковник, усмехнулся Женя, отвечая на приказ своего начальника.
Васильев, не притворяйся, ты же всё понял.
Понял, понял, Андрей Васильевич. Разрешите отбыть на лечение?
Ты сначала заявление напиши. Я подпишу с сегодняшнего дня. Договорились?
Ступай Женя, но не забудь, я жду ежедневного доклада.
Слушаюсь господин подполковник, ответил Женя, и развернувшись, согласно уставу «Кругом», покинул кабинет.
От Губарева он направился на поиски Кати. Её он нашёл в столовой — она обедала. Сев напротив, он рассказал ей содержание своего разговора с подполковником, и вздохнув, добавил: «Не смог я уговорить Губарева. чтобы он тебя тоже отправил со мной. Так что, завтра я уеду»
Слёзы начали скапливаться в уголках глаз Кати, но она, незаметно вытерев их, прошептала: «После работы приходи ко мне, я буду ждать. Поговорим».
Хорошо, ответил он, и направился в отдел кадров.
* * *
По приезде в Райцентр Женя первым делом навестил Автандила. А когда майор узнал, что он ещё не устроился в гостинице, сразу предложил остановиться у него. Но ты шибко-то не раскатывай губы, смеясь охдадил он Женю, ты будешь жить не у меня. а на даче.
Да я даже не мечтал о такой возможности, обрадовался Женя — полная свобода — когда хочу ухожу, когда хочу прихожу...
Эй-эй! Узнаю, что баб принимаешь, сразу выгоню, предупредил его Автандил. Я не посмотрю, что ты мой друг, понял?
Да понял я, понял, хлопнул по плечу друга Женя. У меня же есть...
У тебя есть Катя, хочешь ты сказать.
Ну-да.
Хорошая девушка, сказал майор. Эх, если бы я не был женат..., мечтательно произнёс он, я бы обязательно отбил её у тебя.
Так я тебе и позволил, с усмешкой сказал Женя, беря из рук майора ключ от дачи.
Жене повезло — сам собой решился вопрос о крыше над головой.
Автандил отвёз его на новое место жительства, и сказав: «Живи», укатил к себе в отделение.
Остаток дня Женя посвятил физическому, но не умственному отдыху. Лёжа на узкой кровати, он составлял план своих дальнейших действий, на первом месте которого было посещение старой мельницы.
У него никак не укладывалось в голове, что она пуста, и её давно никто не посещал. А как же я? - задавался он вопросом. Я же два раза там был, и видел трупы, и видел оборудование...
Наконец, меня там оглушили, и Катя спасла меня... Не понимаю. Не могло же всё это присниться мне... Да и Катя свидетель. Она что, тоже находилась в состоянии галлюцинации?
Завтра, прямо с утра отправлюсь туда, решил он, и, отвернувшись к стене, попытался уснуть.
Но сон не приходил. В его мозгу возникали какие-то странные образы — полулюди, полуволки. Их ещё называют... Женя долго не мог вспомнить их название, а вспомнив, почти вслух произнёс — оборотни!
Но ведь о них никто ему ничего не рассказывал. Правда..., тут он вспомнил странное предупреждение одного из местных стариков о леснике. Да-ну, чушь! - сказал он себе, и неожиданно провалился в сон.
* * *
Утреннее солнце застало его на пути к мельнице. Дорога уже была ему знакома, тем более, что шёл он не напрямик через лес, а по слегка видимой колее лесной дороги, той, по которой он однажды уже возвращался от мельницы сам, а второй раз с Катей.
Если бы сейчас рядом с ним находился Губарев, то он строгим голосом спросил бы: «По какой причине вы, капитан, пошли пешком, а не взяли машину напрокат? На ней вы бы добрались быстрее».
Женя даже улыбнулся, представив подполковника рядом: его строгое лицо, и тон, каким он всегда с ним разговаривает.
А я бы ответил, продолжая шагать в сторону мельницы, и приглядываясь, не появились ли какие-нибудь новые следы на дороге. Я бы ему ответил: «Машину за километр слышно, да и новые, если они появились, следы не обнаружишь, а так..., потихоньку, полегоньку...
На мельнице всё выглядело так, как описала оперативная группа — никаких следов аппаратуры для печатания фальшивых денег, лишь застарелая пыль покрывала пол в доме. Да и дом-то совершенно не походил на прежнюю мельницу — это был обыкновенный пятистенный дом. И в нём даже намёка на подвал не было.
Куда же всё подевалось, почесал затылок Женя? Никаких следов. Но ведь были же жернова и печатные станки, бумага, и остатки краски... Странно... Я же всё это видел...
Затем, Женя, приглядываясь, а иногда даже залезая в гущу кустов, вновь обследовал прилегающую территорию — ничего! Никаких следов присутствия человека!
Присев отдохнуть на ступеньках крыльца, он рассеянным взглядом оглядел территорию. И случайно, а может это было тайное предчувствие, посмотрел на ближние деревья — их стволы и листья были слегка опалены.
Быстро поднявшись, словно его неожиданно ошпарили кипятком, Женя подошёл к одному из деревьев, окружавших поляну — на коре был виден след ожога, словно по нему прошлись паяльной лампой!
Осмотрев остальные деревья перед домом, и переднюю его стену, он обнаружил те же следы ожогов на деревьях, но стена дома не была опалена — это был совершенно другой дом, а не та старая мельница.
Вот как они забрали оборудование и трупы людей! Вот почему никто, в том числе и я вначале, не обнаружил следов присутствия посторонних Вот почему...!
Женя взволнованно заходил взад и вперёд по поляне, и вдруг, шёпотом сказав «Стоп!», резко остановился.
Приглядевшись внимательнее к почве под ногами он увидел — она тоже слегка опалена, а трава, к тому же, примята, словно она была придавлена, или что-то громоздкое и тяжёлое стояло на ней.
Чёрт! Чёрт! - ругнулся он, и повторил: «Чёрт! Идиот!» Ну почему я раньше не заметил таких явных следов? Почему?
Вновь устроившись на крыльце, он решил проанализировать события прошедшего месяца, именно то время и события, что произошли с ним и Катей.
Ему вспомнилась череда как-бы случайных событий произошедших с ними: заложники, угон машины, пасечник Тимофеич, нападение на «топтунов» и на него, и многое-многое другое, что тогда казалось им незначительным, но всё же странным.
Сейчас, вспоминая и анализируя эти события, он пришёл к выводу — все они не случайны! Они цепочка закономерностей, вытекающих одна из другой.
Его и Катю сознательно направляли и ставили в такое положение, когда они должны были действовать и поступать так, как им предопределено было другими людьми, а возможно и другим разумом...
Значит, моя задача - вырваться из под этой, чуждой мне опеки, твёрдо произнёс он! И я это, кровь из носу, сделаю!
Сфотографировав опалённые деревья и землю на поляне, и произнеся: «Здесь мне больше нечего делать», он направился в обратный путь.
* * *
Почти в темноте он появился на даче. Вставив ключ в замок, Женя попытался открыть его, но ключ не проворачивался! Нечаянно надавив на дверь, он насторожился — дверь была не заперта, и легко приоткрылась!
Достав пистолет, Женя медленно, ступая на «носки», и пытаясь производить как можно меньше шума, распахнул дверь и шагнул в комнату...
На диване сидел какой-то человек, в темноте его было плохо видно.
Женя, наведя пистолет на сгусток тени, приказал: «Не шевелиться! Буду стрелять!»
В ответ раздался тихий смешок, затем голос произнёс: «Чего шумишь, генацвале? Разве так приветствуют друга?
Женя, не выпуская пистолета, свободной рукой дотянулся до выключателя - в свете люстры он увидел на диване, улыбающегося во весь рот, хозяина дачи.
Ты что здесь делаешь? Спросил Женя. Я же тебя, придурок, мог убить, - сказал Женя, пряча пистолет в кобуру.
Не отвечая на упрёк, Автандил произнёс:
Тоже мне, убийца. Ты лучше скажи, где ты так долго гуляешь?
Да так, прошёлся немного по свежему воздуху.
Женя решил не говорить Автандилу о своём посещении старой мельницы. Почему он воздержался? Просто подсознательно что-то ему сказало — не говори!
Значит, аппетит нагулял?
Да я бы сейчас пару тарелок борща оприходовал и котлеткой закусил, - сознался Женя глотая слюну.
Прекрасно! Тогда пойдём ко мне. Тамара приказала без тебя, Женя-джан, чтобы я даже не вздумал домой возвращаться. Понимаешь?
Ноо...
Никаких «Но» я не принимаю и не признаю. Ты что, хочешь чтобы я у подъезда своего дома ночевал как бомж?
Ноо...
Всё дорогой, отговорки не принимаются. Пошли.
И подталкивая Женю в спину, майор вывел его на улицу.
* * *
У дверей квартиры, где проживала семья майора их встретила Тамара. В квартире вкусно пахло стряпнёй. Мило улыбаясь, она пригласила мужчин к столу.
Проходите, пожалуйста, вежливо говорила она. Выпейте по бокалу кахетинского, пока я подаю хинкали и чахохбили.
Женя-джан, ты давно не был у нас. Ты забыл своих лучших и верных друзей, да?
Что вы, - смущаясь, словно первоклассник перед строгой учительницей, ответил Женя, - просто я был в отъезде, вот и не мог проведать вас.
Жена Автандила ему очень нравилась: во-первых — она была образована и красива; во-вторых, воспитанная в старых грузинских традициях, она была к тому же мила и уважительно относилась и к старшим по возрасту, и к мужчинам.
Единственный обычай, который позволялось не соблюдать в семье Автандила — это присутствие женщины за столом, и её участие в общем разговоре.
После ужина друзья, усевшись на диване и попивая кахетинское, повели беседу — так заведено у всех народов, а семья Автандила не исключение.
Почему-то разговор непроизвольно коснулся повадок волков и оборотней, или вервольфов, как их назвала Тамара.
Женя в процессе разговора вспомнил: кажется жена майора готовила по этой теме реферат для какого-то журнала. А сейчас она говорила:
...волк может менять шерсть, а вот свою волчью натуру нет. То же происходит и с некоторыми людьми: человек волчьей породы может измениться внешне, но вот внутренне... Он остаётся прежним, сохраняя свои инстинкты и повадки. Он настоящий разбойник.
Такой человек ничего не боится, живёт одним днём. Он, по жизни, преступник, и с этой дороги вряд-ли свернёт.
Это, что? Украл — выпил — в тюрьму? - спросил
