Бежать по высокой, по грудь, траве, то же удовольствие, что без лыж пробираться по глубокому снегу; молодые зелёные стебли, крепкие, как пеньковые канаты, спутывают ноги, переплетённые ремешками охотничьих сандалий на прочной каучуковой подошве; они хлёстко, будто кнутом, с протяжкой хлещут по икрам.
То тут, то там мелькают охотничьи псы: уши, хвосты, морды с чёрными носами; и лают, соскучились по свободе.
Невдалеке, в небольшой роще разросшихся пиний, разливают трели охотничьи рожки, егеря и загонщики травят добычу.
Рядом, в метрах в двух, густую растительность давит живым катком мощная туша напарника по охоте. – «Как настрой?» - в карих глазах полыхает пламя азарта. – «Всё пучком! - складываю кольцом большой и указательные пальцы, - в горле пересохло». – «Погоди, завалим зверя…»
Сзади раздался глухой раскатистый рёв, низкий, как осенний гром, переросший в дикий свист, заложивший уши: безоблачную синь неба прочертили серо-пепельные следы опознавательных ракет. Точно такие же линии взвились далеко впереди, разделив стройными непрочными линиями дрожащее в солнечном свете воздушное пространство на равные части.
- «Ага! – восклицает радостно напарник, - угодил-таки зверюга в западню!» В этот счастливый момент охоты я спотыкаюсь, правая нога цепляется за старое, не выкорчёванное корневище куста; нелепо взмахиваю руками, кричу что-то окололитературное и валюсь снопом, мелькнув камуфляжными полами охотничьей тоги лицом в крупную свежую ароматную кучу звериного дерьма. – «Это какая зараза успела своим афедроном поработать!..» В глазах померкло
Затемнение в сознании прошло быстро.
Лежу на ковре: нет ни травы, ни ароматной ловушки; муха бьётся о стекло. Других звуков нет.
Поднимаюсь с пола, сажусь на старый продавленный диван, скрипит бедняга, возмущается; обвожу комнату взглядом, он останавливается на ополовиненной трёхлитровке с брагой; трясу головой, не может брага вызвать таких реалистических ярких видений; выпито её за прожитую жизнь море. Поёрзал телом, подо мной что-то шуршит; приподнялся, вынул газету и принялся бездумно листать страницы, вспоминая видео из параллельного мира, вдруг что-то занозой впивается во взгляд. Стоп! Остановился на рубрике объявлений в разделе «Продаю». Спрашивается, что привлекло? Сосредоточиться мешает сосуд с брагой и устойчивый запах фекалий дикого животного. Откладываю газету, беру окурок пожирнее из пепельницы, раскуриваю, делаю по системе йогов три затяжки и начинаю вчитываться в тексты объявлений. Сообразительный нынче пошёл народ, чтобы не обременять себя вывозом старой рухляди и прочего бытового хлама, выставляют его на продажу с условием самовывоза. Хоть копейку наживы, да извлечь. Продают всё: от вышедших из моды пальто до загородной дачной недвижимости. Вся эта чепуха взгляд занозить не могла. Продолжаю исследование. Пробегаюсь по столбцу повторно. Результат нулевой. Неудача не обескураживает, не тот я представитель гомо сапиенсов, чтобы при первом обломе безутешно ломать руки.
Начинаю читать вдумчиво, как письмо Онегина к Татьяне. Ищу заветное слово, по утверждению некоторых мудрецов, которое было началом всего.
- Ну, ты, прям, счастливчик! – сотрясает воздух громкой речью напарник, - к тебе благоволит Афродита! Ступить ногой в дерьмо зверя считается большой удачей на охоте. А ты лицом по самую макушку!
Так хотелось съязвить в ответ, мол, отдал бы тебе эту удачу с превеликим удовольствием, но с фрагментами фекалий между зубов говорить трудно.
Очень далеко, почти как отзвук лесного эхо, густой пирог дневного воздуха разрезает крик дикого зверя…
Ищущий да обрящет!
Нахожу-таки слово, и точно электрическим током пронизывает меня. Надо быть слепцом, чтобы его пропустить, корю себя. Но не это, не это главное, как и само объявление. Кстати, существуй премия объявлений, оно не получило бы никакой награды, кроме оригинальности. Гласило оно следующее: некий гражданин Иванов Б. Ф. продает мотоцикл «Ява». Всё ясно, надоело мужику вкладывать денежку в старьё, решил от раритета прибыльно избавиться, путь новый хозяин раскошеливается. Не ясными, совершенно странными оказались следующие слова текста. А именно: «в античном состоянии и в античном исполнении». Вот тут-то, пользуясь лексикой бывалых мареманов, шлюпка моего сознания села на мель. Повторно читаю, может, померещилось, мало ли что вытворяет с нами сознание, в эти несколько слов. Почти читаю по слогам. Ошибки нет, всё верно: «продаю мотоцикл «Ява» в античном состоянии и в античном исполнении, цена договорная, возможны сидки и рассрочка платежа». И отпечатано в типографии, следовательно, опечаткой это быть не может, чёрным по белому написано: «в античном состоянии и в античном исполнении».
Да нет, успокаиваю себя, чушь, чепуха. Как понимать «в античном состоянии» или « в античном исполнении»? Античное состояние ещё худо-бедно можно представить. Прогресс нынче далеко шагнул в сфере услуг; любую чепушинку ловкие маркетологи так преподнесут, что почувствуешь сразу, без неё тебе не жить. А вот античное исполнение, даже если литром водки натощак раскрепостить сознание, не берусь даже с третьей попытки, при условии, если будут первые две.
Это же, как получается, ломаю голову, античные механики сумели изобразить античный мотоцикл. Вместо кожаного кресла деревянное седло с шёлковой накидкой, вместо резиновых колёс, деревянные. А вместо двигателя что? уж не пара ли упрямых сытых осликов?
Хотя…
Замираю на миг, всяко может быть в нашем быстро меняющемся мире. И пройдохи-рекламщики вполне могут додуматься и не до таких античных предложений, чтобы впулить доверчивому лоху левый товар из дружественной азиатской страны. Чем не вариант! И немного отпускает, ощущаю, как струйки пара из черепной коробки с лёгким шипением уходят через уши. А ведь, правда, эти вертлявые, как черви, азиаты не только любую вещь в античном состоянии исполнить, а также и в первобытном.
Так меня распалил умственный труд, ажно упрел весь, едва представил, а воображение моё богато, классическую чешскую «Яву» классического красного цвета, хромированные части колёс, выхлопную трубу и некие детали оформления. И тотчас останавливаюсь, нет, тормози, дружок, не всё, далеко не всё можно изготовить в античном исполнении…
Благодетель-напарник помог отмыть священные фекалии от Афродиты с моего лица; поливал егерь, а он давал начальственные указания, куда и как лучше лить воду.
- «Ну, что, продолжаем погоню?» - корпулентное тело напарника вибрирует туго натянутой тетивой. – «Давай немного погодим?» - «Как это – погодим?» - «Так, - говорю и обрываю свой смятенный спич, коварные предчувствия внизу живота ледяными щупальцами сжали крепко-накрепко внутренности. – «Ты, что, забыл золотые слова наших предков?» - так и заплясал целлюлит по бокам туловища напарника, он изобразил простенький танец вокруг костра пьянчуг-охотников. – «Какие слова? – оторопеваю и добавляю: - Что наши предки такого эпохального могли сказать?»
Святые бездельники, весь день поводящие в лени и неге, кто бы мог подумать и придумать ситуацию, участником которой оказываюсь я помимо своей воли. Периферийным зрением констатирую факт самопроизвольного включения телевизора, затем – текст. Диктор, молоденькая симпатичная брюнетка объявила о выходе нового фильма «Сумрачный пенис» телеконцерна «Магнум». Молния в очередной раз пронеслась внутри моего черепа. Да что же это творится в мире, земля заняла место неба, и небо опустилось на землю? Какому умнику хватило смелости дать название фильму «Сумрачный пенис»? Или в самом деле в мире произошли некие таинственные флюктуации или я отстал от жизни.
- «Periculum in mora! – толстый палец с массивным золотым перстнем с вставленным в него бирюзовым камнем взмыл перпендикулярно плоскости земли. – Опасность в промедлении!» - «Это применительно к другой ситуации», - стараюсь бравировать забытыми знаниями, оппонируя напарнику без промедления. – «Тут, как ни крути яйца, - напарник изобразил круговое движение двух кулаков вокруг запястья, - ситуёвина всегда одна».
Как ни притягивала взор банка браги, но сдерживался. Многое нужно выяснить, прежде чем нажраться хмельного до выхлопной трубы.
Во-первых, какая-такая «Ява» могла существовать в античную эпоху! В те загадочно-прекрасные времена зари человечества окромя телег да возков (названия в зависимости от местности варьируются) не было, впрягли лошадку или упрямого ослика, ткнули стимулом (заостренная палочка, аналог кнута) под хвост и понеслись неторопливо по ухабам и колдобинам древних дорог (дорожники и в те времена работали из рук вон плохо) древние «Мерседесы» и «Ауди». (Нет, чо это я так умно рассуждаю, будто жил в те нереально далёкие годы?! Уж не банка ли браги стимулирует мыслительный процесс?) Во-вторых, возможно было именно так, всякие греко-римские вагены и их производственно-инженерные репликанты существовали, а вот мотоциклов «Ява» из республики Чехии не было. Как и самой страны. Территория существовала, от факта не уйдёшь, предки чехов жили, блюли свой модус вивенди и модус операнди, придумывали строгие наказания за невыполнение, вносили посильную лепту в сотворение Всеобщей Истории Человечества. Женились, рожали детей, охотились, затем устраивали роскошные пиры, соревновались, гарцуя на лихих скакунах, кто кому ради смеха в афедрон стрелу раскалённую вставит, под аплодисменты и ржач зрителей. В-третьих, это всё лирика. Пора переходить к суровой прозе жизни и уточнить у этого Иванова Б.Ф., что это за античный мотоцикл «Ява» он желает продать и выяснить его античное происхождение. Первая баррикада на пути расширения знаний – отсутствие телефона продавца. В заявлении указано, звонить в редакцию. Сегодня суббота, кто мне ответит? И снова периферийное зрение констатирует новую рекламную заставку: «По прогнозам киноведов прокат фильма «Сумрачный пенис» за выходные дни ожидает неожиданно высокие сборы».
Они что, совсем в своём кинобизнесе на гениталиях помешались?
Шелест травы с порывами ветра доносился с разных сторон. Рыскали белые молнии псов; раздавались бойкие команды и окрики исполнителей; лился рекой смех, и звучали раскатисто горны.
- «Что за шум-гам?» - указываю головой в сторону веселья. – «Это? А, - напарник чешет под туникой ниже живота пальцами, - охлос развлекается, отрабатывает гонорар». – «Охлос?» - «Охлос», - лениво тянет гласные напарник, опорожнив средних объёмов глиняный кувшинчик с вином. – «А мы тогда кто?» - «Во даёшь! – толстые красные губы растянулись в улыбке, мелко дрожат румяные отвислые щёки, - неужто память таки напрочь дерьмо отшибло?» - «Нет… В чём разница?» - «Во всём». – «Мы же народ, - горячусь я, - один народ». – «Верно, народ один, но они, - напарник обсосал жирный палец, до этого опущенный в плошку с осетровой икрой. - они – охлос; а мы – демос». – «Ничего не понимаю. Права у нас равные? Правильно?» - «Верно толкуешь: права одинаковые, народ мы один, а вот обязанности у каждого разные». – «Это нарушение
|