2004

фартук. Вчера, когда она собиралась идти в магазин, приехала дочь Ирина, няня заболела, и ей не с кем оставить Галочку, а сейчас надо сдавать баланс, и если дочь не приедет на работу, её уволят. Галочке нездоровилось, а соседка уехала к внукам, и некого было попросить сходить в магазин.
      Мужчина не хотел ничего слушать, Анна чувствовала, как внутри он радуется, что нашелся повод взорваться. Мало того, что он их кормит, жена уже пятый год не работает, руки у неё видите ли отнимаются, она должна быть благодарна, что он зарабатывает ей на кусок хлеба с маслом, так еще и его самого без хлеба оставили, как он будет завтракать без хлеба.
      Женщина смотрела в пол и вздыхала.
      - Дармоеды, а еще Ирка, как дите заводить так взрослая, а как смотреть за ним, так мамочка папочка помогите, сама родила, сама и расти, своих он сам вырастил, никого не просил.
      Женщина подняла глаза.
      - Как ты можешь, это же внучка твоя, и Ирина всегда нам помогает, вот телевизор новый купила, чайник.
      Ярость поднялась из глубин и захлестнула с головой, да кто она такая, что бы указывать ему. Сама лимита, приехала в Москву в пальто дырявом, и одежды приличной не было, в общежитии жила. Говорила ему мать, что все они едут, чтобы облапошить какого-нибудь простачка да в квартире прописаться, а он не послушал, даже женился, когда она забеременела, и вот после всего, что он для неё сделал, еще учить вздумала.
      Женщина села и зарыдала, вытирая слезы передником.
      - Телевизор, да кто его смотрит, мне то некогда, я работать должен, кормить тебя и сынка твоего, пока ты телевизор целыми днями насматриваешь. Что я не знаю, что Юрка опять к тебе таскался, а ты ему деньги даешь, мною между прочим заработанные, не хочет нормально работать, рок-звезда хренов, нечего на родительские деньги жить, все, совершеннолетний, сам себе и зарабатывай. А чайник этот и трех лет не проработал, вот, сегодня, в свой законный выходной, придется ехать на другой конец Москвы. Вчера весь день обзванивал ремонтные мастерские, самую дешёвую нашел, итак двести рублей за ремонт сдерут. Тоже мне благодетели.
      Он вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Как же ему все надоело, если бы он тогда послушал мать, не пришлось бы всю жизнь вкалывать, жил бы себе припеваючи в свое удовольствие. Чайник, уложенный женой в пакет бил по ногам. Вот, ничего нормально сделать не может, он разорвал пакет, шнур обмотал вокруг корпуса. Лучше уж в руках нести, зашагал к метро. Как же все достало, проходящие мимо люди раздражали, дети, бегающие с воплями по площадки, хотелось взять пулемет и расстрелять всех вкруг. Вот так кормишь их, а они вырастают и плюют на отца, мерзавцы.
      Прежде, чем зайти в метро, он достал из кармана перчатки, сколько он себя помнил, боялся подцепить, какую-нибудь заразу в общественном месте. Мать, которая работала медсестрой в кожно-венералогическом диспансере рассказывала с какими ужасными кожными заболеваниями приходят люди. А в метро кого только не бывает и бомжи и калеки, лучше перестраховаться, чем потом всю жизнь лечится. Мужчина направился к приветливо распахнутым дверям, Анна рванулась, нет, только не туда.
     
      Анна сидела на кровати, и смотрела на белую коробку на дальней тумбочке, стоявшая рядом с тумбочкой женщина вынула из нее маленький телевизор. Вот муж принес, что бы не скучно было, женщины оживились, расселись вокруг с нетерпением ожидая любимое мыльное лакомство.
      Что это было, сон? Но я даже не ложилась, просто присела на кровать, на сколько я отключилась. Голова была тяжелой, клонило в сон.
      Утром, после обхода пришли фсбшники, девушка не хотела, что бы из-за неё всех больных снова выгоняли из палаты, и согласилась пройти в ординаторскую. Майор сразу перешел к делу, протянул фотографию,
      - Это человек, о котором Вы вчера говорили?
      - Очень похож.
      Анна не хотела рассказывать про сон, хотя была уверена, что именно этого человека видела вчера в своем видении, и в тот день в метро.
      - Ясно. Это Снигирев Павел Константинович, жена говорит, что в тот день он поехал в мастерскую ремонтировать чайник, мы это проверим. В любом случае, благодарим Вас за информацию, если вы вспомните еще что-нибудь, что поможет опознать преступника, сразу свяжитесь со мной.
      Майор протянул визитку,
      - Можете звонить в любое время дня и ночи.
      - Спасибо.
      Фсбшники вышли, девушка осталась сидеть, глядя в пространство. Неужели это был не сон, ведь это не может быть простым совпадением. Определенно я схожу с ума, еще чего доброго до конца дней в психушку упекут.
      В этот день больше происшествий не было, чему она была рада. Может все обойдется, и это просто дурной сон. Приехала мама, привезла одежду и полные сумки еды,
      - Мам, ну кто это все будет есть, тут же на роту солдат хватит.
      - Солнышко, тебе нужны силы, что бы быстрее поправиться.
      - Ты меня до бегемота откормишь.
      Мама улыбалась, и гладила ее руку, девушка не стала спорить, отдаст потом медсестрам.
      Мама ушла, и ей стало грустно. Соседки по палате тихо беседовали в углу, они так и не приняли Анну, все они ходили на перевязки, раны под бинтами болели и чесались, а "эта", как они между собой переговаривались, отделалась легким испугом, хотя была ближе всех, неспроста.
      Странных не любят ни в одном обществе, люди, они как звери, чуют чужаков, раньше бы сожгли на костре или забили камнями, сейчас толкнут или ругнуться в след, и на том спасибо.
      Девушка легла на кровать, и, как всегда, отвернулась к стене. Скорее бы ее выписали, находится здесь просто невыносимо. Владимир Сергеевич обещал, что если не будет ухудшения, то на следующей неделе она будет дома, но впереди еще выходные. А сейчас, надо снова попытаться вспомнить, самый подозрительный человек оказался не причем, а значит, убийца, остался в том вагоне, и ключ к поиску ее память.
     
      Двери закрылись, и поезд медленно вполз в туннель, постепенно разгоняясь, словно спеша окончить свой путь в точке Х, принеся кровавую жертву богам. Мягкий свет с потолка, плавно покачивающиеся вагоны. Застывший в блаженном покое мир, за мгновения до катастрофы.
      У дверей, с разных сторон, мужчина с белой коробкой, и симпатичный парень. Рядом с Анной сидит девчушка лет девяти, белые банты в тоненьких косичках, розовые лакированные туфельки, она держит за руку мать, женщину с усталым лицом, и тонкими поджатыми губами, та явно погружена в свои проблемы, время от времени тяжело вздыхает и стискивает руку дочери.
      Анне нравилось наблюдать за людьми, смотришь и словно заглядываешь в их жизнь, и испытываешь облегчение, что эта жизнь не твоя, так много горечи и безысходности в глазах.
      Напротив сидят мужчины, удивительно, но они, почти всегда, выглядят счастливее, словно дети, не знающие еще тягот бытия.
      Женщины всегда сосредоточены, спешат, суетятся, ими движет какая-то цель, они бегут домой, к семьям, из последних сил тащат огромные сумки с продуктами, игрушками для детей, полочками, тазиками и бог знает еще какими необходимыми для уюта, мелочами. Из-за вечной усталости нервные, озлобленные, всегда на грани истерики.
      Мужчины чаще расслаблены, словно вышли на прогулку после сытного обеда, в руках у них может быть газета, или небольшой пакетик с батоном хлеба, словно они насыщаются духовной пищей. Ходят медленно, степенно, их не ждет дома не кормленный ребенок, им не надо оббежать все магазины и закупиться продуктами, им не надо готовить ужин, они словно на экскурсии в этом мире. В метро они предпочитают заслоняться газетой "Советский спорт" или дремать, они не смотрят по сторонам, опасаясь столкнуться с усталым взглядом стоящей рядом женщины с неподъемными сумками или еще хуже, маленьким ребенком на руках. Это может испортить им все благостное настроение, заставит думать о том, как несовершенен общественный транспорт, и сами женщины, зачем они вообще здесь находятся, да еще таскают с собой этих маленьких вечно ноющих созданий.
      Вот и теперь, ровно в ряд, словно вставшие плечо к плечу перед лицом врага, сидели мужчины. Все как один, дородной комплекции, даже внешностью отдаленно похожие, как братья, мощные шеи, круглые лица, пожалуй, различить их могли бы только их жены.
      На Коломенской вошли две старшеклассницы и объемного вида мужчина, девушки встали у дверей, о чем-то шептались, хихикали и строили глазки парню, который уступил Анне место, когда та вошла. Парень действительно был симпатичный, такие, обычно, не обделены женским вниманием, Анна сама с удовольствием познакомилась с ним, если бы он подошел, но навязываться вот так, она считала неприличным.
      Школьницы явно не видели в своем поведении ничего предосудительного, Анна наблюдала за развитием событий, но панораму загородил вошедший мужчина, он встал напротив, и при малейшем движении поезда норовил завалиться на девушку. Может пьяный, Анна подняла глаза, и встретилась с маленькими глазками-бусинки, которые жадно пытались залезть ей в вырез кофты. От резкого взгляда девушки, мужчина отстранился, и сделал вид, что читает рекламу на стенах вагона.
      Никуда не денешься, в этом главный недостаток общественного транспорта, некоторые типы только рады давки, что бы потереться о какую-нибудь девушку, невзначай задеть рукой, прижаться, навалиться, как бы случайно. Многие стараются не обращать на это внимание, все равно никуда не денешься, личного автомобиля нет - терпи, но Анна не могла смириться с таким отношением. Если еще раз завалится, лучше перейду в другой вагон. Но толстяк пока соблюдал дистанцию.
      На следующей станции зашли двое, парень лет тридцати разодетый как рокер, косуха, кожаные штаны, щетина и серьга в ухе, однако, образ крутого мачо сразу стирался, стоило посмотреть ему в глаза, большие, грустные, глаза маленького потерявшегося щенка.
      Второй вошедший мужчина еще не старый, но какой-то потерянный, неухоженный, потертая кожаная куртка, линялый джемпер, сбитые ботинки, мужчина взялся за поручень, на грубой в шрамах руке татуировка, несколько перстней и имя Коля.
      Поезд дернулся и покатился по рельсам, толстяк не удержался и взялся за старое, его пухлые ноги мягкой подушкой ткнулись в острые девичьи коленки. Все с меня хватит, Анна встала, намериваясь пройти по вагону как можно дальше от этого извращенца, тот увидел, что облюбованная жертва спасается бегством и предпринял отчаянный шаг. Когда девушка вставала, он всем телом, как бы оступившись, прижался к ней, и в этот момент раздался взрыв.
      Анне показалось, что она вдруг ослепла, как от вспышки фотоаппарата, уши заложило, и в следующую мгновение её швырнуло на пол, придавив весом толстяка.
      Сейчас, вспоминая все это, Анна поняла, что обязана ему жизнью, его необъятное тело закрыло её от смерти. Если бы она встала на минуту раньше, она была бы мертва.
      К горлу подступил ком, слезы дрожали на ресницах. Как такое вообще возможно, почему люди убивают себе подобных, и еще считают себя цивилизованными? Сколько стоит жизнь человека? Есть ли смысл в таком мире, ведь для чего-то мы все пришли сюда, неужели это просто соревнование, убей или убьют тебя, обмани, или обманут