Замок на горе

сторону и, чуть улыбнувшись, провела рукой в воздухе перед собой, словно протирая невидимое стекло. Не опуская руки, она прошептала несколько слов, прислушалась к тишине. Через несколько секунд, удовлетворённо кивнув, она направилась вглубь парка.
Дойдя до какого-то, лишь ей ведомого места, она опустилась на колени и начала шептать  заклинание, водя руками в воздухе, словно выводя узоры. Под её руками на земле начали прорисовываться символы, руны. Наконец девушка закончила рисовать и поднялась с колен. Перед ней был огромного размера светящийся сиреневым светом рунический круг, составленный из двух: узкого и исчерченного внешнего и пустого внутреннего.
Она чуть подалась вперёд и выпустила силу, заключённую внутри неё. Энергия закружилась вокруг неё, постепенно формируясь в небольшой вихрь. Сформировавшись окончательно, вихрь устремился к кругу. Энергия пропитала воздух вокруг, ища необходимые для ритуала элементы.
Когда всё было готово, вихрь рассеялся, оставив во внутреннем круге непонятной массой составляющие человеческого тела. Девушка снова опустилась на колени перед кругом. Положив руки на внешний круг, она начала нараспев читать заклинание призыва души. Из круга вырвался свет и устремился в небо, закручиваясь водоворотом. Подул холодный ветер. Вероника повысила голос. Из воющего вокруг ветра начало формироваться небольшое облачко, по форме напоминающее фигуру человека. Свет водоворота окрасился красным, едва заметная кучка элементов взвилась в воздух. Мгновение спустя душа соединилась с царящим внутри света безумием, просочившись сквозь стенки водоворота. Свет стал ещё ярче, нестерпимее, словно закрывая происходящее внутри от чужих глаз. Закрыв глаза и мелко подрагивая от холода, Вероника продолжала ритуал, концентрируясь на происходящем перед ней. Руки её по-прежнему лежали на внешнем круге, удерживая бегущую силу внутри, не давая вырваться наружу. В небе прогрохотало, и в центр водоворота ударила молния, яркой вспышкой ударив по глазам и током пройдя по рукам. Воздух вокруг заискрился от напряжения, водоворот ускорил темп вращения, дойдя до пика скорости, свет, казалось, проникал, сжигая, под кожу, девушка перешла на крик и вдруг стихла.
Медленно, словно нехотя свет погас, водоворот развеялся, оставив густой туман. Молния исчезла, растворившись в воздухе, оставив после себя запах озона. Вероника открыла глаза и, покачиваясь, поднялась на ноги. Силы стремительно покидали её. Краем глаза она заметила в растворяющемся тумане очертания человеческого тела, белизну кожи, золото волос, и потеряла сознание.
Вероника вздрогнула. Её вдруг словно накрыло волной. Перестало хватать воздуха, в глазах потемнело. В голове пронеслось «Пора». Она вскочила, не зная, что теперь. Интуиция подсказывала ей, что она должна двигаться, и девушка попыталась сделать шаг. И будто натолкнулась на невидимую стену. Осознавая теперь, о чём говорила воительница, девушка предприняла ещё одну попытку сделать шаг вперёд. Опять неудача. Снова и снова. Она пыталась продавиться сквозь стену, бросалась на неё, пыталась развеять – всё было бесполезно. Веронику охватила паника – у неё не выходит, она останется здесь навсегда. Пытаясь успокоить участившееся дыхание, девушке пришла на ум ещё одна идея: сконцентрировавшись и собрав волю в кулак, Вероника направила мысленный удар в сторону стены. И наконец, ей удалось сдвинуться с места. Голова раскалывалась, но теперь девушка не собиралась сдаваться. Скрипя зубами от боли, она отодвигала стену, ускоряя шаг. Почувствовав, что давление чуть ослабло, Вероника попыталась просто продавиться сквозь стену, помогая себе руками, словно плывя в сгустившемся воздухе. Внезапно её ноги оторвались от земли, и тут на плечи навалилась тяжесть. Охнув, девушка подняла голову. Темнота. Она подпрыгнула и устремилась вверх, продавливаясь сквозь воздух, словно сквозь воду. Внезапно ей на ум пришла ассоциация с дном реки. Происходящее напоминало всплытие с большой глубины. Она плыла, преодолевая тяжесть, плыла к поверхности. Вверху забрезжил свет. Девушка удвоила силы, несмотря на усталость. В эти минуты решается её судьба, остановка подобна смерти.
Свет был всё ярче, она почти добралась. Вероника задыхалась, в глазах заплясали чёрные точки, плечи ломило от тяжести, тело налилось свинцом и тянуло её обратно ко дну. Из последних сил она сделала ещё пару гребков вверх и, закрыв глаза, толкнула себя наверх, всплывая на поверхность.
Она открыла глаза. Вокруг расстилался туман. Вероника приподнялась над землёй и тут же рухнула обратно. Ныли, казалось, даже кости. Она огляделась по сторонам, пытаясь понять, что здесь случилось, и вдруг до неё донёсся тихий стон. Вероника, забыв об усталости, двинулась в сторону, откуда услышала его. Пытаясь что-то разглядеть в тумане, она вдруг почувствовала, что касается руками чего-то тёплого и мягкого, и быстро отдёрнула руку, вглядываясь вперёд. Туман начал потихоньку рассеиваться, и Вероника с удивлением обнаружила перед собой молодую девушку. Золотые волосы, разметавшиеся по земле, стройная фигура, изящные руки. Она лежала на животе, Вероника не видела лица, но что-то подсказывало ей, что она видит перед собой Кристину, погибшую девушку Ларса.
Девушка снова застонала. Вероника коснулась её плеча.
- Как вы?
Девушка вздрогнула от прикосновения и медленно повернулась. Теперь на Веронику смотрели два широко распахнутых глаза с зелёными, как листва деревьев, зрачками.
- Кто вы? – послышался тихий мелодичный голос.
- Я… - запнулась Вероника. – Мое имя – Вероника, мы незнакомы, к сожалению, - она поразмыслила несколько секунд, а потом продолжила. – Вы помните что-нибудь? Как вы оказались здесь?
Девушка медленно покачала головой, отчего прядь волос упала ей на лицо.
- Ну, хотя бы ваше имя… - она снова покачала головой. – Ну, хорошо, вы можете пошевелиться, встать?
Незнакомка медленно поднялась на колени. Её руки немного дрожали, словно от слабости или от холода. Вероника протянула ей руку, помогая подняться, а затем накинула на плечи девушки плащ, пытаясь хоть как-то согреть её.
Светало. Вероника подвела девушку к лавочке и усадила, присаживаясь рядом. Незнакомка молчала, размышляя о чём-то. Вероника думала, что делать теперь, иногда поглядывая на девушку. Та куталась в плащ. Спустя около получаса послышался её неуверенный голос.
- Кажется, моё имя – Кристина.
Вероника, ушедшая в раздумья с головой, подняла голову.
- Что?
- Меня зовут Кристина… - повторила девушка.
***
Утром следующего дня Вероника уверенно направлялась к дому Ларса. Рядом с ней бодро шагала Кристина. Девушке удалось вспомнить всё, за исключением рокового дня. Чтобы выкрутиться и объяснить, что тогда случилось, Вероника рассказала Кристине, что девушка заснула летаргическим сном и проснулась только сейчас, спустя семь лет. Как и почему она оказалась ночью в парке, Вероника не объяснила, оставив это домысливать самой девушке. Весь день ушёл на помощь во вспоминании Кристиной её прошлой жизни и объяснении девушке настоящей жизни. Стоило Веронике дойти вскользь упомянуть имя «Ларс», как девушка вздрогнула и попросила рассказать о «любимом». А когда Вероника упомянула, что Ларс до сих пор скучает и ждёт её, тут же решила повидать его, успокоить и убедиться, что он её помнит и что с ним всё в порядке. Сейчас, поглядывая на почти подпрыгивающую от нетерпения девушку, она едва заметно улыбалась.
Наконец показался дом Ларса. Кристина ускорила шаг, обгоняя Веронику. Та не стала догонять девушку, давая влюблённым время. И, как оказалось, приняла верное решение, когда услышала радостный возглас парня. «Она любит тебя, по-прежнему любит. И помнит всё, кроме того дня, когда ваше счастье оборвалось. Забудь и ты», - мысленно обратилась она к Ларсу, и, развернувшись, направилась своим путём, вспоминая сияющее от счастья и блестевшее от накативших слёз радости лицо Ларса, обнимавшего свою вернувшуюся любовь.

Глава 8

Проходили недели, месяцы. Ларс упивался счастьем. Кристина, милая Кристина, которую он любил, но которую уже не надеялся увидеть, снова была с ним. Его любовь, его жизнь. Та жизнь, которую он уже похоронил в своём сердце.
Первые несколько дней он всё ещё не мог поверить: вздрагивал, когда Кристина пробегала мимо, чуть обнимая его, подолгу смотрел на неё, выныривая из сна и ещё не веря, что проснулся, ожидая, что сейчас она исчезнет, а он проснётся по-настоящему. Но в этом мире ко всему можно привыкнуть, и Ларс, изголодавшийся по любви Кристины, вскоре привык к её пребыванию в его доме. Воспоминание, что она когда-то умерла, а сейчас вернулась, забылось. Словно и не было той трагедии в его жизни, словно всё это время они были вместе.
Азазель был тоже счастлив. Счастлив от того, что на лице Ларса он часто видел улыбку: искреннюю, настоящую, счастливую. Сейчас он был так не похож на задумчивого печального парня, которого знал когда-то. Ларс много смеялся, улыбался, а когда начинал говорить о Кристине, будто светился изнутри.
Но время шло, и постепенно Ларс начал понимать, что охладевает к девушке. То счастье, которое он испытал, увидев её вновь, сошло на «нет», и сейчас Ларс наконец начал понимать, что совершил ужасную ошибку, вернув свою любовь. Он надеялся заглушить свою боль, печаль, верил, что с возвращением любимой его жизнь изменится. Но не учёл, что за годы одиночества разлюбил девушку. Кристине больше не было места в его сердце. Он любил память о ней, любил вспоминать их ушедшее счастье, но с тех пор он сильно изменился, а она осталась прежней.
Постепенно из взгляда его ушло счастье, радость, любовь. Он всё чаще становился задумчив, сторонился общества. Он старался казаться счастливым на людях, с Кристиной, снова прятал настоящие чувства под маской любви и счастья. Но девушка всё же замечала порой его отстранённый, печальный взгляд вдаль. Она не понимала, что происходит. Она любила Ларса, так же, как когда-то, когда их отношения только зарождались. Она пыталась помочь, но юноша словно сторонился помощи, предпочитая оставаться один.
Однажды Кристина застала Ларса за перебиранием их старых фотографий. Он смотрел на фотографии, вспоминал свою ушедшую жизнь и тихо плакал. Она впервые видела его таким. Здесь, один на один с собой, он не прятался, выпуская эмоции на свободу. Внезапно он поднял голову и встретился с ней взглядом: в его глазах было отчаяние и боль. И не было и намёка на любовь. Девушка опустила голову и тихо вышла из комнаты, оставляя Ларса одного.
Их счастливая жизнь рушилась, сменяясь отчаянием Ларса и угасанием Кристины. Теперь до девушки, наконец, дошло осознание того, что происходит, что Ларс больше не любит её, хоть и пытается снова пробудить в себе чувства к ней. Это было больно. Настолько, что Кристина не выдержала и одним ранним утром покинула дом любимого, оставив лишь записку, в которой объясняла свой уход тем, что так будет лучше для них обоих, ведь она по-прежнему любит его и не может смотреть, как он страдает, пытаясь ответить ей своей ушедшей любовью. После её ухода Ларса окончательно поглотило отчаяние. Он перестал отвечать на звонки и выходить на улицу. Он угасал, всё чаще