Успокоил я ее, и взяв бутылку водки, в которой еще оставалась половина жидкости, немного линул на стол, создавая на полированной и лакированной поверхности алкогольную лужу. – А то как-то неправдоподобно было. – Пояснил я. – Ну что, начали? – Взял я свой стакан с соком, отпил из него, затем вилочкой стал подцеплять то один вид нарезки, то другой. Отломил кусочек хлеба, маленькую его часть отправил в рот, а остальное разорвал на неровные неопрятные кусочки, и тоже бросил на стол, чтобы они, в виде пищевого мусора, рассыпались по столу.
- Сейчас был у патологоанатома, - сообщил я, - и у корреспондента, и у Кондратьева установлена естественная причина смерти - от инфаркта. Никаких пулевых ранений. Оба трупа уже кремированы.
Виктория внимательно на меня посмотрела, как бы спрашивая продолжение.
- Задаемся вопросом: «Кому это выгодно?». Вернее, нет: почему Кондратьев и корреспондент были убиты одинаково, и у обоих диагностировали инфаркт? Причем оба тела сожгли. Если заказчики этих двух убийств разные люди, то почему столько схожих деталей?
- Значит - Шеваленко? – Спросила Виктория.
- А кто, кроме Шеваленко знал о корреспонденте? А потом кто-то приказал в обоих случаях замести следы.
- Может, случайное совпадение?
- По крайней мере, корреспондент – это дело рук Шеваленко. И надо вести с ним себя осторожно. Вероятно, он сейчас подозревает во вчерашних событиях всех, в том числе и нас. Поэтому мы сейчас празднуем, потому что мы здесь не причем. Отмечаем хорошую зарплату. Надо сбить его с толку. – Объясняя это, я время от времени отправлял кусочек сыра, колбасы, или бекона себе в рот, запивая соком.
В дверь постучали, и вошла секретарь.
- К вам Шеваленко, - доложила она, и увидев перед собой скомканный пакет, присела, чтобы его поднять.
- Ничего не трогать, давайте Шеваленко сюда, - распорядился я. Секретарь выпрямилась, оставив пакет лежать на полу, прямо по пути следования от двери к столу, так что не заметить его было просто невозможно, вышла из зала совещаний. На смену ей, энергичной походкой тут же вошел Шеваленко.
- Доброе утро, - поприветствовал он, зацепившись взглядом сначала за брошенный на полу пакет, а подойдя к столу, и вовсе насторожился. В его взгляде прочиталось неистовое возмущение от того бардака, в который мы с Викторией превратили святая святых нашей фирмы, это большой стол совещаний. Я, изображая хорошую степень опьянения, стал с ним общаться.
- О-о, какие люди, Руслан Олегович, а у нас тут небольшой сабантуй по поводу получения неплохой зарплаты. Не хотите присоединиться? Правда тут уже мало чего осталось. – Поднял я над столом полупустую бутылку с водкой. Потом, опустив бутылку, стал из упаковки доставать чистый одноразовый стакан. – Черт, руки не работают.
- Вы извините, мне пока нельзя. Но у меня хорошие новости.
- Хорошие? Давайте. Мы любим хорошие новости.
- Мы установили причастных к убийству Самойлова и Кондратьева.
- Вот это действительно хорошие новости, и кто же они? – Продолжил я демонстрировать опьянение.
- Это вышедшие из под контроля две наши специальные группы, которые как раз и пропали в день убийства.
- Вот как? Крысы в нашей фирме. – Сделал я возмущенное серьезное, но пьяное лицо. – Руслан Олегович, этого так оставлять нельзя. Надо с ними разобраться. Я даже сам, лично… - приподнялся я со стула, покачиваясь, и давая понять, что едва стою на ногах, при этом выставляя и грозно потряхивая указательный палец вперед, изображая пистолет. – Я их лично, - погрозил я своим фигуральным пистолетом. – Да я их всех вот этими руками…
- Мы уже все сделали, - остановил мою страстную тираду Шеваленко.
- Что это вы все сделали?
- Все изменившие нам найдены, и уничтожены.
- Все? – Посмотрел я на него внимательно, сводя брови, и делая губами какие-то несуразные движения, стараясь сыграть свирепый гнев взбешенного императора.
- Все до одного.
Я медленно перевел взгляд на Викторию, сгибаясь почти вплотную к ее лицу.
- Вот как надо работать! Берите пример! – Поучительно обратился я к ней. – А то развели тут… - сделал я вращательное движение кистью руки. – За это следует выпить. Руслан Олегович, следует выпить, - взял я бутылку, и дрожащими руками налил водки в пластиковый стакан. – Вот, пожалуйста. Сегодня же о вашем героическом поступке будет доложено руководству. Ждите повышения и премиальных.
- Мне бы пить пока не желательно. Еще не все дела сделаны. – Попытался отказаться Шеваленко.
- Руслан Олегович, вероятнее всего вас с сегодняшнего дня примут в члены Совета. Лично я об этом позабочусь. К вам потечет целая река денег. За это просто необходимо выпить, иначе там, - показал я пальцем в потолок, - могут не понять.
- Ну, ладно, - согласился Шеваленко, подхватил двумя пальчиками поданный мной стакан, который для него оказался маловат, и опрокинул его себе весь в рот. А после сморщился. Я пододвинул к нему первую попавшуюся закуску.
- Не, спасибо, - отказался он. – А теперь разрешите идти? Еще много работы.
- Да, разрешаем. – Согласился я, артистично падая на стул.
Когда Шеваленко вышел, мы с Викторией переглянулись.
- Похоже, попали в точку? – Задал я вопрос.
- Он решил, что его шантажируют свои же, - предположила Виктория.
- И всех приказал перебить, чтобы не терять время на поиски кого-то одного, среди них. Довольно кровожадный товарищ.
- Значит, Самойлова тоже он? – Спросила Виктория.
- Все сходится на нем.
- И что теперь делать?
В это время у меня зазвонил телефон.
- Алло?
- Это Владимир Андреевич? – Поинтересовался мужской голос.
- Да, я слушаю.
- Меня послали к вам в помощь, сами знаете кто. У вас не появилась для меня никакая кандидатура?
- Кажется, появилась.
- И кто это?
- Вам известна фамилия Шеваленко?
- Это тот, кто сейчас выполняет обязанности Самойлова?
- Правильно.
- Ну и?
- Вот это и есть кандидатура.
- Именно Шеваленко?
- Да.
- Все. Я вас понял. Все будет сделано. Если что-то изменится, или поступят новые вводные, то я на этом телефоне.
- Надо бы этот вопрос решить побыстрее, иначе Шеваленко успеет наделать новых делов.
- Все ясно. Ждите результатов. – Связь разъеденилась. Я положил трубку в карман. Виктория снова вопросительно посмотрела на меня.
- Ждем результатов, - сказал я ей туманную фразу, и закинул в рот полоску бекона, запивая ее соком.
Дальше разговор как-то не клеился. Мы изредка обменивались какими-то малозначительными фразами, а потом снова замолкали.
- Может мне сходить, проведать своих? – Предложила Виктория.
- Будет видно, что вы трезвы. – Почему-то я назвал Викторию на «Вы».
- И что, так и будем здесь целый день сидеть?
- Работайте по телефону, - предложил я. Виктория набрала номер, и стала узнавать, как трудится вверенный ей коллектив. Голос с той стороны отрапортовал, что работа выполняется, все идет нормально, в штатном режиме. Никаких осложнений пока не наблюдается.
После этого снова повисла мрачная тягучая тишина. Наконец в дверь нерешительно постучали и тут же вбежала секретарша.
- Шеваленко у себя в кабинете застрелился! – С ходу выпалила она. Мы с Викторией переглянулись.
- С чего вы взяли?
- Ира, его секретарь вот за дверью стоит, спрашивает, что делать. Может, полицию вызвать?
- Позовите ее.
- Ира! – Крикнула наша секретарь, и в двери появилась высокая статная девушка, чем-то похожая на Викторию, только чуть моложе.
- Где он? – Спросил я.
- Там, в кресле, - показала она пальцем себе за ухо.
- Вы обнаружили?
- Да, я. Мне позвонили, и спросили, почему он не отвечает по своему личному телефону. Я и заглянула в кабинет. А он в кресле сидит, голову только опустил. Рука висит, а на полу пистолет. А с лица на грудь кровь капает.
- Кто-то еще об этом знает?
- Нет, я сразу сюда.
- А если кто-то сейчас туда зайдет?
- Нет. Я свою дверь на ключ закрыла.
- Думаете, он погиб?
- Да. Я раньше санитаркой работала. Всякого повидала. Я ведь еще к нему подошла. Он себе в висок выстрелил, а с противоположной стороны череп немного раскрылся, и видно, что частички мозга наружу вылезли. С мозгом наружу еще никому выжить не удавалось.
- Он выстрелил, а вы даже выстрела не слышали?
- Так я отходила. Мне позвонили, назвали по имени, сказали, что у стойки ресепшена лично для Шеваленко ценная посылка. Хотелось бы секретарю лично в руки отдать. Вот я и пошла. А там никакой посылки. Никто ничего не знает. Пришла обратно. Сижу, работаю. Пока мне не позвонили, и не спросили, почему Руслан Олегович по прямому телефону не отвечает.
- И вы сказали, почему не отвечает?
- Нет. Я сказала, что посмотрю, а потом перезвоню.
- Значит, никто, кроме нас, о его самоубийстве пока не в курсе?
- Нет. Никто.
- Тогда так. Пока кабинет не открывать. Ключи от кабинета сюда на стол. Сами идете домой. Неделю не появляетесь. Лучше уезжайте куда-нибудь. Что с Шеваленко, вы не знаете. Официально будет объявлено, что у него инфаркт. Самоубийств на рабочем месте нам еще не хватало. Через неделю, или лучше дней через десять, появитесь. Подумаем, куда вас пристроить. Вам все ясно?
- Да.
- Тогда кто там у Шеваленко замом назначен?
- Соловьев Виталий Игоревич.
- Он сейчас здесь?
- Я могу сбегать, посмотреть.
- Давайте. Если найдете его, то ничего не говорить. Пусть срочно подойдет сюда.
Секретарша понятливо кивнула, и убежала. А наша секретарь все еще стояла в зале совещаний.
- Вы тоже ничего не слышали, и ничего не видели.
- Я уже поняла.
- И вот что, приберитесь-ка тут, а то бардак полный. Все, что тут есть, все в мусорку. – Обвел я рукой стол совещаний. Девушка понятливо бросилась исполнять приказание. Виктория встала, и отошла в сторону, чтобы официантка, при уборке, случайно ее чем-нибудь не испачкала. У меня зазвонил телефон.
- Алло?
- Поставленная цель выполнена, - произнес уже знакомый мужской голос. – Если что, я круглосуточно на связи.
- Ясно, - ответил я, и связь разорвалась. Секретарша быстро привела стол в идеальный порядок, а заодно захватила и скомканный пакет, который я кинул к двери, когда моделировал схему праздного беспорядка, специально для Шеваленко. Вскоре появился крепкий мужчина.
- Здравствуйте, - осторожно заглянул он с порога в открытую дверь, не решаясь войти.
- Виталий Игоревич? – Спросил я.
- Так точно, - отчеканил он. А секретарша Шеваленко, стоя позади мужчины, показала мне связку ключей. Я дал знак ей подойти. Этот знак приняли в свой адрес оба, и вместе зашли в совещательный зал.
- Вы присаживайтесь, а вы ключи на стол, и десять дней мы вас не видим. – Объяснил я каждому, что и как делать. Секретарша понятливо кивнула, и, оставив ключи, исчезла за дверью.
- Вы тоже пока свободны, - сказал я нашей секретарше, наводившей здесь порядок. Она быстрой тенью выскользнула из помещения, закрыв за собой дверь.
- Так, Виталий Игоревич, у нас чрезвычайная ситуация: Шеваленко на почве семейных отношений только что застрелился у себя в кабинете. Все руководство службой безопасности временно передается вам. Первое, что необходимо сделать, это вызвать скорую. Заплатите им хорошо. Пусть они заберут тело, будто ему стало плохо, и он еще живой. Сопроводите его со скорой, и пусть по дороге он якобы умрет от инфаркта. Заплатите, кому надо. Чтобы все соответствующие документы составили. А тело пусть, как бы по ошибке, немедленно кремируют. Нам следователи в стенах нашей фирмы никак не нужны, и самострелы,
С уважением, Пётр