соседка принесла с площади, но вишенкой на торте стало падение кишок и гла̒за на подоконник дедушки-Пука. Об этом он поведал ей самолично, когда утром они встретились в подъезде около почтовых ящиков. Мисс Оливия хохотала до коликов, пересказывая, как в пижаме и тапочках на босу ногу дедушка-Пук размахивал руками и подпрыгивал, изображая увиденное ночью.
- Ох уж это семейство Пуков... – Люция решила сменить тему. – А их мальчишка? Он какой-то странный. С ним никто не дружит, и он постоянно пытается заигрывать с моей Лизой...
Она кивнула на дочь. После завтрака та принесла в кухню листы бумаги, фломастеры и уселась рядом рисовать. Мисс Оливия с умилением посмотрела на девочку. Вьющиеся золотистые волосы, карие с озорцой глазки, ямочка на розовой щёчке, маленький аккуратненький носик...
- Господи, просто ангел! – вздохнула она.
Лиза сделала вид, что не слышала, усердно рисуя жирафа, который на огромных крыльях летел в голубую даль неба.
- Тебе не нравится маленький Пук? – мисс Оливия нежно провела рукой по волосам Лизы.
- Не знаю, что-то в нём есть... – не отрываясь от рисунка, девочка пожала плечами. – Но, с другой стороны... стоит, смотрит, как будто что-то хочет сказать, но не говорит. Словно, у него какая-то тайна, которой боится поделиться.
- Ну это же не повод относиться к нему плохо? Наоборот, вдруг его тайна очень интересная, и ты будешь первой, кому он её расскажет? Как тебе такой поворот?
Лиза пожала плечами:
- Наверное, здорово... Я люблю тайны. Но почему-то мне кажется, что у него нет на это фантазии.
В эту секунду из коридора раздался тяжёлый вздох. От неожиданности соседки застыли, хлопая друг на друга глазами.
- Что это? – мисс Оливия первой пришла в себя.
- Н-н-е-е-е знаю-ю-ю, - испуганно просвистела Люция.
Держась за руки, они на цыпочках пошли в переднюю и включили свет. Коридор был пуст. Похлопав дверями шкафов, больше для собственной храбрости, Люция приободрилась:
- Фу ты, показалось...
- Наверное, - мисс Оливия зачем-то прижала ладонями бигуди. – Может, сквозняк?
- Скорее всего.
- Вот что, я пойду. Надо узнать, что ещё новенького в ночной истории. А вы тут поосторожнее, закрывайте плотнее двери, - и с чувством огромного облегчения мисс Оливия выскочила из квартиры.
- Лиза, пора собираться! – Люция вернулась в кухню. – А то опоздаем на «Белоснежку»...
Спустя полчаса она закрыла дверь на ключ, подёргала её для верности и, взяв за руку дочь, зашагала с ней вниз по лестнице.
Ещё через пять минут дверь приоткрылась, изнутри, осторожно ступая, выскользнула на лестничную площадку та самая тень, оглянулась по сторонам и, облегченно вздохнув, тоже поспешила на выход.
* * * * *
Кинозал вмещал человек двадцать. Правда, когда желающих набиралось много, дедушка Фогель – так звали библиотекаря – приносил ещё несколько стульев. Он радовался каждому зрителю, как ребёнок, гостеприимно здоровался, интересовался, что новенького произошло, усаживал в кресло. Между приветствиями постоянно забегал в кинобудку, взволнованно спрашивая механика, всё ли в порядке, не случилось чего с киноплёнкой, и, не дай бог, не задержится ли начало сеанса? Только после ответов на все вопросы, немного успокаивался, вытирал со лба капли пота и многозначительно добавлял, у нас сегодня аншлаг! И прижимал палец к губам, словно сообщая страшную тайну.
Сегодня и впрямь был настоящий аншлаг. Дедушка Фогель выбрал уже все дополнительные стулья из читальных залов, но всё равно не хватило. Ему даже пришлось сбегать через дорогу в кофейню, попросить пять табуреток. Хозяйка кофейни не возражала, потому что догадывалась, что после «Белоснежки» родители с детьми нагрянут к ней в гости обсуждать фильм под вкусные пирожные.
Дедушка-Пук с внуком уселись в третьем ряду, и, пока собиралась остальная публика, малыш без устали крутил головой. Наконец, его сердечко ёкнуло, краска залила щёки, и заблестели глаза: Лиза с мамой Люцией усаживались в пятом ряду чуть наискосок от них.
- Всё в порядке? – кашлянул дедушка, сделав вид, что ничего не замечал.
Малыш, пунцовый от волнения, кивнул головой и почему-то спросил:
- А ты много раз видел «Белоснежку»?
- О, - растянул дедушка, - раз пятьсот, может быть шестьсот. Думаю, она тебе понравится. Это очень добрая и красивая сказка.
- Добрая? – переспросил маленький Пук, в его глазах вдруг промелькнул дьявольский огонёк, и взглядом он стрельнул наискосок в пятый ряд.
- Очень добрая. Хотя... Ну ладно, давай смотреть.
Погас свет, глубоко за спинами уютно затрещал кинопроектор, темноту зала разрезал белый до слепоты луч. Через секунду он налился яркими, сочными красками, и на экране началось действо. Открыв рты, боясь дышать завороженные дети - да что там дети, и их родители! – не отрывая глаз, смотрели на злую королеву, на добрую светлую Белоснежку, на влюблённого принца... Когда королева приказала пажу убить падчерицу, вздох негодование пронёсся по залу... Лиза до белых костяшек сжимала ручки кресла, постоянно терзая маму, – скажи, всё будет хорошо? Маленький Пук видел это, он уселся в пол-оборота, чтобы не пропустить ни фильм, ни что происходило в пятом ряду. Когда Белоснежка, спасая себя, очутилась в зловещем ночном лесу, Лиза уткнулась личиком в мамину руку. Боже, как она ненавидела королеву! Особенно, когда та достала колдовской фолиант и превратилась в ведьму!
Маленького Пука подбрасывало в кресле, он так хотел быть рядом с Лизой, сделать всё, чтобы та успокоилась, чтобы мерзкая колдунья получила по заслугам, и скорее наступил счастливый конец. Когда утром гномы ушли на работу, а ведьма подошла к лесному домику, в глазах маленького Пука опять блеснул дьявольский огонёк...
Ведьма, растянув отвратительную улыбку, протянула Белоснежке отравленное красное яблоко:
- Но ты ещё не знаешь, какое оно на вкус, милая! Хочешь попробовать?
-Неееет, неееет! – затопал ногами зал. – Не бери яблоко!
Но Белоснежка взяла... Лиза плакала, глядя на красавицу, на её алые щёчки, добрые глаза. Белоснежка взяла яблоко, нежно посмотрела на него...
...глаза её вдруг стали стеклянными, она перевела ледяной взгляд на старуху. Та недоумённо отшатнулась...
- Старая тварь! – загробным голосом молвила Белоснежка. – Ты, вправду, считаешь меня полной дурой?!
И что есть силы запустила яблоком ведьме в глаз. Воздух разорвался свистом, от которого заложило уши, и старая карга, получив фруктом в глаз, натужно ухнула и грохнулась за окном в кучу листвы. Белоснежка в два прыжка оказалась около двери и, задрав подол платья, с грохотом вышибла её ногой.
Зал замер, у взрослых один за другим безвольно открывались рты. Дедушка Фогель схватился за сердце и за стенку.
Дубовая дверь слетела с петель, с жужжанием пролетела метров десять и, как крышка гроба, похоронила под собой семейство хомячков. Но Белоснежке было не до кровавого семейного месива. С разбега оттолкнувшись от земли, она каблуками вперёд прыгнула на старуху. Раздался треск рёбер, ведьма завизжала, усилием воли схватив корзинку, запустила в голову Белоснежке. Удар сбил ту с ног, Белоснежка упала плашмя на спину, голова, как арбуз, хрустнула о валун, увязший в земле. Из глаз высыпали звёздочки и пустились кру̒гом в пляс: динь-дон-динь-динь-дон!..
Тем временем ведьма, держась рукой за рёбра, поднялась и, приволакивая ногу, захромала в сторону штакетника:
- Гномья шлюха... – хрипела она, отхаркиваясь кровью.
- Откуда взялся забор?! – обливаясь по̒том и теряя сознание, бормотал дедушка Фогель. – Его же никогда не было...
Всё плыло в глазах Белоснежки, она видела размытый силуэт ведьмы, видела задранный над её головой кол, из которого торчал ржавый гвоздь... И в этот миг красавицу поглотила тьма...
Осталось два шага. Старуха шла не быстро, аккуратно прицеливаясь – гвоздь должен войти девчонке в глаз. Ещё шаг. Она крепче сжала кол... Но тут... Что-то свистнуло, и глухой удар по спине сбил ведьму с ног.
- Вяжите тварь! – раздался крик гнома. – Чихун, Соня, тащите верёвки!
Умник руководил битвой. Ворчун и Скромник уже сидели на ведьме, с хрустом ломая ей локти, Простак ладонями загребал пыль и кидал старухе в глаза... Весельчак со звериным оскалом шёл на неё, держа в одной руке ледоруб, в другой - помятое красное яблоко...
Никто не видел, как карета скорой помощи увозила несчастного Фогеля с сердечным приступом. Зрители расходились в гробовой тишине. Мама Люция, взяв дочь за руку, шла вдоль улицы с пустыми от ужаса глазами. Единственное, что отвлекало её от пережитого кошмара – гулкий стук каблуков о тротуар. Лиза же, наоборот, загадочно улыбалась и что-то чертила пальцами в воздухе.
- Мамочка, - через несколько минут попросил дочь, - я хочу чаю и мороженое.
Слова прозвучали для Люции, как из потустороннего мира.
- Да, да, конечно... - машинально ответила она, свернула к дверям и головой громко стукнулась о стеклянную витрину.
Лиза прыснула. Люция огляделась по сторонам и, кажется, пришла в себя:
- Прости! – она расхохоталась вместе с дочерью.
Через пять минут перед ними стояли горячий чайник, две чашки и по два шарика фисташкового мороженого. Лиза начала с мороженого.
- Мне так понравилось! – сказала она, облизывая ложку после первой порции. – Белоснежка такая крутая! Это теперь мой любимый фильм... А тебе?
- Ну... – замялась Люция, - в детстве я смотрела немного другую версию...
- А что такое версия? – с любопытством спросила Лиза.
- Простите... – неожиданно над ними раздался мягкий женский голос. – Вы не возражаете, если я составлю компанию?
Люция подняла глаза. Перед ними стояла элегантная женщина в белоснежном, с золотыми пуговицами блейзере поверх роскошного красного платья, смуглая, как только что с юга, с обаятельной улыбкой. Густые каштановые волосы были собраны на голове в пучок, в ладонях перед собой она держала такие же, как блейзер, белоснежные перчатки. От незнакомки исходили приятные волны душевного тепла, и Люция поймала себя на мысли, что уже улыбается ей. О Лизе и говорить было нечего, та сидела, раскрыв рот, светясь счастьем.
- Прошу, прошу вас! – учтиво замахала руками Люция.
- Благодарю! - женщина села напротив. – Простите, что, наверное, помешала вам... Но я слышала, как вы обсуждали фильм, который только что показывали в библиотеке...
- Вы тоже там были? – удивилась Люция. Уж кого-кого, а такого зрителя она бы запомнила!
- В каком-то смысле... – уклончиво ответила незнакомка и посмотрела на Лизу. – Мне показалось, что фильм тебе очень понравился, не так ли?
- Очень! – закивала головой довольная Лиза.
- А мама говорила тебе, что такую версию фильма она видит впервые, – и, предвосхищая вопрос, гостья пояснила. – Версия, милая девочка, это – как мороженое, которое ты сейчас ешь. У тебя – фисташковое, а у того мальчика, - она обернулась, - ореховое. Но всё равно, это – мороженое. Так и в фильме, бывает одна его версия, бывает другая, когда что-то меняется в содержании. Но что интересно, - она понизила голос до шёпота, - у жизни тоже бывают версии.
- Как это? - вмешалась в разговор Люция.
- Да, да, бывают. Вот пример - тот мотоциклист, который мешал вам спать по ночам...
- Ой, - Люция схватилась за голову, - не напоминайте! Я думала,
